Дочка убийцы

Тетя Молли огляделась вокруг. Все мгновен­но повернулись к окну, Джинни встала, чтобы по­лучше все разглядеть. Даже Веатрикс оторвала свои глаза от Гарри и посмотрела в окно. Действительно, по заснежен­ному двору вышагивал Перси Уизли, его очки в ро­говой оправе поблескивали на солнце. Впрочем, он был не один. — Артур, он... он с министром ! И верно, по пятам за Перси шел, слегка прихра­мывая, человек, которого Гарри видел в «Ежедневном пророке», — грива седеющих волос, черный, припо­рошенный снегом плащ. Прежде чем кто бы то ни было успел произнести хоть слово, прежде чем мис­тер и миссис Уизли смогли обменяться ошеломлен­ными взглядами, задняя дверь отворилась и на по­роге кухни возник Перси. Последовал миг мучительного молчания. Затем Перси натужно промолвил: — С Рождеством, матушка. — О, Перси! — выдохнула миссис Уизли и бро­силась сыну на грудь. Руфус Скримджер замер в дверном проеме, опи­раясь на трость и с улыбкой наблюдая за трогатель­ной сценой. — Прошу простить мне это вторжение, — сказал он, когда сияющая миссис Уизли, вытирая слезы, пе­ревела взгляд на него. — Мы с Перси оказались не­подалеку — дела, знаете ли, — и он не смог удер­жаться от того, чтобы заглянуть сюда, повидаться со всеми вами. Однако никакого желания поприветствовать остальных родственников Перси не проявлял. Он стоял, словно аршин проглотив, и смотрел поверх голов всех присутствующих. Мистер Уизли, Фред и Джордж холодно уставились на него. — Прошу вас, министр, входите, садитесь! — за­лепетала миссис Уизли, поправляя шляпу. — Кусо­чек индейки или пудинга... то есть я... — Нет-нет, дорогая Молли, спасибо, — сказал Скримджер. Гарри сразу догадался, что ее имя он выяснил у Перси перед тем, как войти в дом. — Не хочу вам мешать, да меня бы и не было здесь, если бы Перси так не жаждал увидеться с вами... — О, Перси! — со слезой в голосе произнесла миссис Уизли и потянулась к сыну с поцелуями. — Мы всего лишь на пять минут, так что я, по­жалуй, прогуляюсь по саду, чтобы не мешать вам и Перси. Нет-нет, угощать меня не надо! Ну-с, если кто-нибудь согласится показать мне этот очарова­тельный сад... А, вон те молодые люди, кажется, все уже съели, может быть, они со мной и пройдутся? Атмосфера за столом ощутимо изменилась. Все переводили взгляды со Скримджера на Веатрикс и Гарри и об­ратно. Веатрикс заинтересовалась. Похоже они и правда были знакомы с Гарри. Однако она его совсем не помнила. Попытка Скримджера притвориться, будто он не узнал Гарри и Веатрикс, никого, похоже, не обманула, как никто не счел совершенно естественным и то, что именно Гарри и Веатрикс выпала честь сопровождать минис­тра по саду — тарелки Джинни, Фреда и Джорджа тоже были уже пусты. — Да, разумеется, — сказал Гарри в наступившей тишине. Он все прекрасно понял. Что бы ни рассказы­вал Скримджер о том, как они оказались неподале­ку да как Перси захотелось повидаться с семьей, ис­тинная причина их появления состояла в том, что Скримджеру нужно было побеседовать с Гарри с гла­зу на глаз. — Все в порядке, — сказал он, проходя мимо Лю­пина, уже наполовину привставшего со стула. — Все в порядке, — повторил он, когда дядя Артур и Сириус при­открыли рты, собираясь что-то сказать. — Превосходно! — Скримджер отступил в сто­рону, чтобы пропустить Гарри и Веатрикс, которую он взял за руку и вкл вслед за собой. — Мы просто прой­демся по саду, а потом отправимся дальше — Перси и я. Продолжайте вашу трапезу, прошу вас. Гарри и Веатрикс шли по двору к заросшему, покрытому сне­гом саду семейства Уизли, Скримджер, легко при­храмывая, шагал вровень с ними. До недавнего вре­мени, как было известно Веатрикс, он возглавлял Уп­равление мракоборцев; человек крутой, видавший виды, Скримджер нисколько не походил на дород­ного Фаджа с его котелком. Впрочем она уже встречалась с ним. Это было летом. Он вел ее слушание. Тогда Веатрикс только только вышла из Азкабана. — Очаровательно, — промолвил Скримджер, оста­навливаясь у садовой ограды и озирая заснеженное пространство сада с едва различимыми в нем рас­тениями. — Очаровательно. Гарри и Веатрикс предпочли промолчать. Они ощущали на себе взгляд Скримджера. — Мне давно уже хотелось познакомиться с вами, естественно с мисс Блэк я уже знаком, но хотелось бы познакомиться в неформальной обстановке, — сказал Скримджер. — Вам это известно? — Нет, — чистосердечно ответил Гарри. — Да-да, очень давно. Однако Дамблдор вас так оберегал, — продолжал Скримджер. — Что, разуме­ется, естественно — естественно после всего, что вам пришлось пережить... и особенно после собы­тий в Министерстве... Он замолчал, ожидая ответа, но Гарри не отве­тил, и Скримджер заговорил снова: — Я искал возможности побеседовать с вами с того дня, как занял мой нынешний пост, но Дамбл­дор... впрочем, его можно понять... мне таковой не предоставил. Гарри и Веатрикс молчали, ожидая, что будет дальше. Веатрикс посмотрела на их сцепленные вместе руки. Гарри крепко сжал ее руку в своей. Это казалось таким... Правильным? Родным? Знакомым? Веатрикс не могла подобрать слов. Естественно если они были знакомы, то могли взяться за руки, пожать их друг другу, обняться в конце концов. Однако всего это Веатрикс не помнила и не могла вспомнить, как бы сильно она не напрягала мозг. — Какие только слухи о вас не ходят! — продол­жал Скримджер. — Но, конечно, мы с вами понима­ем все эти россказни полны домыслов... разговоры о пророчестве... о вашей избранности... «Так, — подумал Гарри, — вот мы и подобрались к настоящей причине появления Скримджера». — Я полагаю, Дамблдор обсуждал с вами все это? Гарри замешкался, прикидывая, что лучше — со­врать или не соврать. Он смотрел на маленькие, гус­то усеявшие клумбы следы гномов, на снежный по­кров, разворошенный там, где Фред изловил гнома, сидевшего теперь в балетной пачке на верхушке рож­дественской елки. И наконец решил сказать правду... вернее, часть ее. — Да, мы об этом говорили. — Говорили, говорили... — повторил Скримджер. Краем глаза Гарри видел, что министр, сощурив­шись, вглядывается в него, и потому притворился, будто его страшно заинтересовал гном, только что высунувший голову из-под заледеневшего куста ро­додендрона. — И что же сказал вам Дамблдор,? — Простите, но это наше дело, — ответил Гарри. Он старался говорить как можно более друже­любно, тон Скримджера тоже был легким и дружес­ким, когда он сказал: — О, конечно, конечно, тут вопрос взаимного до­верия, я вовсе не хочу, чтобы вы разглашали... нет-нет... да и так ли уж важно, действительно вы Из­бранные или нет? На то, чтобы обдумать эти слова, у Гарри ушло не­сколько секунд, наконец он ответил: — Я не вполне понимаю, о чем идет речь, ми­нистр. — Нет, разумеется, для вас это чрезвычайно важно, — с ухмылочкой сказал Скримджер. — Но для волшебного сообщества в целом... Тут ведь все зависит от восприятия, не так ли? От того, верят ли люди то, что это важно. Гарри показалось, что он догадывался, пусть и смутно, о цели этого разговора, но помогать Скримджеру достичь ее ему нисколько не хотелось. Вылезший из-под рододендрона гном уже рылся в снегу, подбираясь в поисках червей к корням кус­та, и Гарри не отрывал от него взгляда. — Понимаете, волшебники верят, что вы Избран­ные, — говорил Скримджер. — Они считают вас на­стоящим героямт, каковыми вы, разумеется, и являе­тесь, независимо от «избранности»! Сколько раз вы уже встречались лицом к лицу с Тем-Кого-Не-льзя-Называть? Как бы там ни было, — не дожидаясь ответа, продолжил он, — суть в том, что для многих вы — символ надежды. Одна только мысль, что су­ществует волшебник, способный, а возможно даже и предназначенный судьбой для того, чтобы унич­тожить Того-Кого-Нельзя-Называть... Что ж, такая мысль воодушевляет людей. И я поневоле чувствую, что, осознав это, вы могли бы счесть... э-э... едва ли не своим долгом сотрудничество с Министерством, оказание ему всевозможной поддержки. Гном исхитрился вцепиться в червя. Теперь он изо всех сил тянул бедолагу за хвост, норовя выдернуть его из промерзшей земли. Гарри молчал так долго, что Скримджер в конце концов произнес, переведя взгляд с него на гнома: — Забавный народец, не правда ли? И все-таки, что вы мне ответите? — Я не понимаю, чего вы от меня хотите, — мед­ленно ответил Гарри. — «Сотрудничество с Минис­терством»... Что это значит?— вклинилась в разговор Веатрикс — О, ничего столь уж обременительного, уве­ряю вас, — сказал Скримджер. — Если бы вы смог­ли, к примеру, время от времени заглядывать в Ми­нистерство — так, чтобы вас видели входящим в него и выходящим, — это создало бы нужное нам впечат­ление. Ну и, разумеется, оказавшись там, вы получи­ли бы прекрасную возможность побеседовать с Гавейном Робардсом, моим преемником в Управлении мракоборцев. Долорес Амбридж говорила мне, что вы мечтаете стать мракоборцами. Что ж, это очень легко устроить... У Веатрикс закололо под ложечкой от гнева: выхо­дит, Долорес Амбридж по-прежнему работает в Ми­нистерстве, вот оно как? — Попросту говоря, — сказала она, как бы стре­мясь уточнить несколько неясных моментов, — вам нужно создать впечатление, что мы работаем на Ми­нистерство? — Все были бы только рады узнать, что вы под­ключились к нашей работе. — Скримджер явно испы­тывал облегчение от того, что ему удалось так быс­тро поладить хотя бы с Веатрикс. — Вы же понимаете, Избран­ные, важно внушить людям надежду, ощущение, что происходит нечто значительное, волнующее. — Но если мы начнем мелькать в Министерстве, — сказал Гарри, все еще ухитряясь сохранять друже­ский тон, — не подумают ли люди, что мы одобряем его деятельность? — Ну, — Скримджер слегка нахмурился, — в об­щем, да, отчасти к этому мы и... — Нет, думаю, так не пойдет, — приятно улыба­ясь, сказал Гарри. — Видите ли, кое-что из того, что делает Министерство, мне совсем не нравится и я думаю Веатрикс со мной полностью согласится... На­пример, арест Стэна Шанпайка. Несколько секунд Скримджер молчал, но выра­жение его лица изменилось мгновенно. — Я и не ожидал, что вы нас поймете, — сказал он, с куда меньшим успехом, чем Гарри, скрывая свой гнев. — Времена настали опасные, и они вынужда­ют нас принимать определенные меры. Вам только шестнадцать лет... — Дамблдору куда больше шестнадцати, но он тоже считает, что Стэна не следует держать в Азкабане, ­—перебил его Гарри. — Вы сделали из Стэна козла от­пущения, а из нас пытаетесь сделать талисман на счастье. Долгое время они смотрели друг другу в глаза, сурово и холодно. В конце концов Скримджер уже без напускной теплоты сказал: — Понятно. Вы предпочитаете, как и ваш кумир, Дамблдор, держаться от Министерства подальше? — Я не хочу, чтобы меня и Веатрикс использовали, — отве­тил Гарри. — Найдется немало людей, которые скажут, что приносить Министерству пользу — это ваш долг! — Конечно, а другие скажут, что ваш долг — про­верять, действительно ли те, кого вы сажаете в тюрь­му, это Пожиратели смерти, — выйдя наконец из себя, сказал Гарри. — Вы поступаете точь-в-точь, как Барти Крауч. Вы и ваши люди так и не научились тол­ково делать свое дело. А мы получаем либо Фаджа, который притворяется, будто все прекрасно, пока у него под носом убивают людей, либо вас, кото­рый сажает в тюрьму не тех, кого следует, и делает вид, что на вас работает Избранный! — Так вы все же не Избранные? — осведомился Скримджер. — По-моему, вы сказали, что это не важно, — с горьким смешком ответил Гарри. — Во всяком слу­чае для вас. — Мне не следовало так говорить, — торопливо проговорил Скримджер. — Это было бестактно... — Отчего же? Всего лишь честно, — отозвался Гарри. — Одна из немногих искренних фраз, ко­торые вы сказали. Вам все равно, жив я или мертв, вам нужно, чтобы я помог уверить всех, будто вы побеждаете в войне с Волан-де-Мортом. Я не за­был, министр... Он поднял повыше правую руку. На холодной коже светились белые шрамы, которые Долорес Амб­ридж заставила Гарри вырезать на своей плоти: «Я не должен лгать». Точно такие же слова Веатрикс обнаружила и на своей руке. — Я как-то не припоминаю, чтобы вы поспешили защитить меня, когда я и Веатрикс твердили всем, что Волан-де-Морт вернулся. В прошлом году Министерство вов­се не стремилось подружиться с нами. Они постояли в молчании, таком же ледяном, как земля под их ногами. Гном, которому удалось наконец вытащить червя, с великим удовольствием посасывал его, прислонясь к нижним веткам родо­дендрона. — Что там затеял Дамблдор? — отрывисто поин­тересовался Скримджер. — Куда он исчезает, поче­му отлучается из Хогвартса? — Понятия не имею, — ответил Гарри. — А и имели бы, так мне бы не сказали, — заме­тил Скримджер, — ведь так? — Нет, не сказали бы, — подтвердил Гарри. — Ну что же, посмотрим, не удастся ли мне отыс­кать иные средства, чтобы выяснить это. — Попробуйте, — безразлично сказал Гарри. — Впро­чем, вы, похоже, умнее Фаджа, и думаю, его ошибки могли вас кое-чему научить. Он попытался вмешаться в дела Хогвартса. Возможно, вы заметили, что он боль­ше уже не министр, а Дамблдор так и остался дирек­тором школы. Я бы на вашем месте его не трогал. Наступило долгое молчание. — Ну-с, для меня совершенно ясно, что он пре­красно потрудился над вами, — сказал наконец Скримджер, холодно взирая на Гарри сквозь очки в проволочной оправе. — Вы целиком и полностью человек Дамблдора, так? — Да, так, — ответил Гарри. — Рад, что мы это выяснили. И, повернувшись к министру спиной, он напра­вился к дому и повел Веатрикс за собой. — Гарри, что-то ты разошёлся не кажется? — спросила его Веатрикс осторожно — Да?! — язвительно спросил Гарри, повернувшись к Веатрикс лицом. — Ты же слышала чего он от нас хочет! Разве тебе хотелось бы поддерживать министерство, когда они продолжают сажать туда невинных людей, тебе же было не приятно когда ты узнала, что то же самое сделал Крауч с твоим отцом, а что же теперь?! — вскричал Гарри. — Гарри, прошу не кричи на меня и так голова болит— взмолилась Веатрикс присев на корточки и спрятав голову между колен. Она прикрыла глаза, стараясь унять разбушевавшуюся боль. Она не проходила. Наоборот становилось сильней. — Прости... — прошептал Гарри. Он вздернул Веатрикс на ноги и прижал к себе. Он обнял ее. Веатрикс обвила талию Гарри руками и еще сильнее прижалась к нему, положив голову ему на плечо. Это действие казалось обыденным. Будто они каждый день ходили вот так вот в обнимку. Может быть так и было. Веатрикс точно не обходимо было это вспомнить. — Говоришь мы были друзьями? — уточнила Веатрикс и вгляделась в глаза Гарри. Тот тяжело сглотнул. Веатрикс заметила как поднялся и опустился его кадык. — Да.. — еле слышно сказал он. Соврал? Между ними было что-то еще? Или Веатрикс показалось, что Гарри тяжело далось это простое слово? — Тогда можем попробовать стать ими снова, ты согласен? — спросила Веатрикс Гарри кивнул. Веатрикс вгляделась в его глаза и заметила блеснувшие слезы. Он сжал кулаки и закрыл глаза. — Гарри, все хорошо? — осторожно спросила Веатрикс. Тот кивнул и двинулся в сторону дома, не сказав ни слова, а ведь Веатрикс хотелось спросить его о многом. Они прошли в дом. Все тут же обратили на них внимание. Веатрикс так как у нее продолжала болеть голова пожелала всем спокойной ночи и ушла спать, напоследок заметив как все присутствующие в комнате посмотрели на Гарри сочувствующими глазами. Веатрикс понимала, что ей нужно все вспомнить, но не знала как именно это можно сделать. Но она вспомнит. Определённо вспомнит. Это она знала точно.