Дочка убийцы

Прошло несколько недель. Был почти конец июня. Веатрикс к этому времени обжилась в новом доме. Она полностью прибралась в нем. Потренировалась в своей магии, которая стала куда сильнее. Что ж, в книгах она нашла множество полезных заклинаний. Каждый день она разговаривала с отцом. Гарри так и писал письма, но Веатрикс игнорировала их. Она просто подкармливала Буклю, когда та приносила новое письмо. В один из вечеров произошло кое-что необычное. Веатрикс сидела и ужинала. Осколок зеркала лежал рядом с ней. После завтрака она собиралась снова связаться с отцом. Зеркало вспыхнуло, и в отражении появился Драко. — Драко? — неверяще спросила Веатрикс — Салют, сестрёнка, — улыбнулся Малфой. — Стой, откуда у тебя зеркало? — спросила Веатрикс. Она знала, что связаться можно только через него. — Стащил у Поттера и чуть не врезал ему, когда узнал, что ты сбежала. Веатрикс рассмеялась. — Бедный Гарри, что же вы его все бьёте? — Он заслужил. Веатрикс помедлила. Ей давно хотелось обсудить с Драко одну вещь. — Ты же до сих пор не скажешь, какое такое задание тебе дали, что ты умереть можешь, если не выполнишь его? Малфой слегка побелел и покачал головой. — Прости, не могу… Это для твоей же безопасности… Веатрикс слегка задумалась: говорить или не говорить Драко о том, что она знает, что он пожиратель смерти? Она уже хотела сказать, но сказала совсем другое. — Драко… Пообещай, что даже если мы окажемся на разных сторонах, мы не встанем друг против друга, — сказала она. — Не думаю, что у нас будет выбор, — грустно усмехнулся Малфой. — То, что я против пожирателей, не значит, что я против тебя, — сказала грустно Веатрикс. — Хорошо, хорошо… Обещаю… — сказал Драко. Веатрикс искренне надеялась, что сказал он действительно правду и нарушать свое обещание не планирует. Веатрикс еще немного поговорила с братом, а потом и с отцом. Затем отправилась спать. Завтра ее ждал новый день. Наверняка он окажется таким же солнечным и тёплым, как и сегодняшний.

***

Был вечер двадцать четвертого июня. Веатрикс только-только вернулась с прогулки и присела на диван отдохнуть. Своим чутким слухом она услышала, как открылась дверь. Странно, ни с кем из Франции она знакома не была. Соседи тоже зайти не могли. Магглы не могут видеть этот дома. Послышались шаги. Тихие и осторожны. Веатрикс схватила волшебную палочку и направила в коридор, готовая в любой момент сразить противника заклинанием. В гостиную вошел Дамблдор. Веатрикс тут же опустила палочку и подошла к директору. — Профессор, что вы здесь делаете? — спросила она. — Пришел за тобой, ты наверняка помнишь, что я собирался взять тебя и Гарри с собой, когда найду крестраж? — Так вы нашли его? — Похоже на то, я готов взять тебя с собой, но у меня одно условие. Вы с Гарри не будете цапаться. — Конечно, профессор… Веатрикс и Дамблдор через камин попали в его кабинет. Дамблдор отправился за Гарри, а Веатрикс только и оставалось делать, что смотреть на летний пейзаж и морально готовится к встрече с Гарри. Двери открылись. В кабинет вошел сначала Дамблдор, следом за ним Гарри. — Профессор, мне необходимо с вами пого… — Гарри замолчал, так и не договорив фразу. Он смотрел на Веатрикс, та тоже смотрела на Гарри. Без страха глядя ему в глаза. — Веатрикс… — прошептал он — Ну, здравствуй, Гарри, ты же не думал, что я исчезну навсегда? — спросила Веатрикс — Веатрикс, боже, прости меня, пожалуйста, я… — Не оправдывайся, между нами все кончено, а ты можешь встречаться, с кем захочешь, мне все равно, тем более, это последний день, когда мы видимся. Сегодня же я отправлюсь обратно. — Но Веатрикс… Гарри растерялся. Веатрикс видела, что причинила ему боль. Что ж, заслужил. Меньше будет изменять и играть с ее чувствами. — Гарри, послушай, я согласна остаться просто друзьями, но я понимаю, что на это не готов ты, но простить тебя и снова начать встречаться с тобой я не могу. Жить и каждый раз ждать момента, что ты снова мне изменишь? Спасибо, мне этого не нужно. Я тебе дала уже один шанс, ты его упустил. Все. Я так жить не могу, и наверняка ты тоже не сможешь жить в постоянном обмане.— На глазах выступили слезы. Веатрикс упрямо вытерла их рукой. — Веатрикс, о каком обмане идет речь? Я никогда не обманывал тебя, я люблю теб… — Все, хватит! — оборвала его Веатрикс. Она не хотела выслушивать оправдания Поттера. Что сделано, то сделано. И не сказать, что сейчас Веатрикс уж слишком опечалена. Она успела свыкнуться с мыслью, что больше не будет их. Веатрикс и Гарри. Только не вместе. Теперь только поодиночке. — Профессор, о чем вы хотели поговорить? — сменила тему разговора Веатрикс, пока Поттер снова не начал умолять простить его. — Ну что же, если вы пока наговорились, Гарри, Веатрикс, я обещал взять вас с собой, — опомнился минуту спустя Дамблдор — Взять… с собой… — сказал сбитый с толку Гарри. — Разумеется, если ты этого хочешь. — Если я… Так вы нашли его? Нашли крестраж? — Думаю, да. Гнев и негодование боролись в Гарри с потрясе­нием и волнением, несколько мгновений он не мог вымолвить ни слова. — Страх — дело естественное, — сказал Дамблдор. — Я не боюсь! — тут же ответил Гарри, и это было правдой — уж чего он сейчас не ощущал, так это страха. — Какой из крестражей? Где он? — Какой именно, наверняка не знаю, думаю, впро­чем, что о змее можно пока забыть. Я уверен в од­ном: этот крестраж спрятан на берегу моря, за много миль отсюда, в пещере, которую я ищу уже очень давно. Это в ней Том Реддл до смерти запугал когда-то двух детей из своего приюта во время их ежегодного похода, помнишь? — Да, — ответил Гарри. — Как она защищена? — Не знаю. У меня есть догадки, но они могут быть совершенно неверными. Дамблдор поко­лебался немного, затем сказал: — Гарри, Веатрикс, я обещал взять вас с собой и от обещания не отказываюсь, однако я не исполнил бы своего долга, если бы не предупредил вас: все это может оказаться чрезвы­чайно опасным. — Я иду с вами, — ответил Гарри, почти не дав Дамблдору закончить. — Я тоже. Дамблдор отступил от окна, пристально посмотрел на Гарри и Веатрикс, и между серебрис­тых бровей волшебника появилась легкая складка. — Что с тобой случилось? — обратился Дамблдор к Гарри. — Ничего, — торопливо солгал Гарри. — Чем ты расстроен? — Я не расстроен. — Гарри, ты никогда не был так уж силен в окклюмен… Последнее слово и стало искрой, от которой гнев Гарри вспыхнул, как пламя. — Снегг! — выпалил он с такой силой, что за спи­ной его негромко заклекотал Фоукс. Веатрикс вздрогнула. — Снегг, вот что со мной случилось! Это он донес Волан-де-Морту о пророчестве, которое подслушал, затаившись под дверью! Трелони мне все рассказала! — Что? — удивилась Веатрикс. — А вот то! — сказал Гарри и уставился на директора. Лицо Дамблдора, окрашенное заходящим солн­цем в кровавые тона, не дрогнуло. Молчание старого волшебника продлилось лишь миг, однако миг этот был очень долгим. — Когда ты узнал об этом? — наконец, спросил он. — Только что! — ответил Гарри, ценой огромных усилий удерживаясь от крика. И тут же выяснилось, что владеть собой он больше не способен. — И ВЫ ПОЗВОЛИЛИ ЕМУ ПРЕПОДАВАТЬ В ШКОЛЕ! ЧЕЛО­ВЕКУ, КОТОРЫЙ НАТРАВИЛ ВОЛАН-ДЕ-МОРТА НА МАМУ И ПАПУ! Между прочим, и твою маму, Веатрикс, тоже! Тяжело дыша, точно в самый разгар драки, Гар­ри отвернулся от так и не шевельнувшего ни од­ним мускулом Дамблдора и принялся расхаживать по кабинету, потирая одной ладонью костяшки дру­гой и прилагая все силы, какие у него остались, что­бы удержаться и не посбивать на пол то, что попа­далось ему на глаза. — Гарри, повтори то, что ты только что сказал, — попросила Веатрикс. — Снегг рассказал Волан-де-Морту про прочества… Веатрикс побледнела. Весь этот год в смерти своей матери она винила Люциуса, а оказывается, тут еще и Снейп замешан. Вот это парочка, конечно. — Гарри, — негромко произнес Дамблдор, — по­жалуйста, выслушай меня. Гарри застыл на месте, прикусил губу и взглянул в мор­щинистое лицо Дамблдора. — Профессор Снегг совершил ужасную… — Не говорите мне, что он совершил ошибку, сэр! Он подслушивал под дверью! — Дай мне, пожалуйста, закончить. — Дамблдор дождался короткого кивка Гарри и продолжил: — Профессор Снегг совершил ужасную ошибку. В ночь, когда он услышал первую половину пророчества профессора Трелони, он еще состоял на службе у Волан-де-Морта. Естественно, он поспешил уведо­мить об услышанном своего хозяина, к которому оно имело самое серьезное отношение. Но Северус не знал, да и не мог знать, на какого именно мальчика начнет охотиться Волан-де-Морт, как не знал и того, что родители этого мальчика, кото­рых хозяин убьет во время своих губительных по­исков, — люди, ему хорошо знакомые, что это твои отец и мать… Гарри издал невеселый смешок. — Он ненавидел отца, как ненавидел и Сириу­са! Вы не заметили, профессор, что люди, которых Снегг ненавидит, рано или поздно погибают? — Ты представления не имеешь, Гарри, как рас­каивался профессор Снегг, когда узнал, каким обра­зом Волан-де-Морт истолковал пророчество. Уверен, это величайшее из сожалений его жизни, именно поэтому он обратился… — Но ведь он очень силен в окклюменции, не так ли, сэр? — произнес Гарри голосом, дрожавшим от одних лишь усилий сохранить его твердость. — И разве Волан-де-Морт не убежден, что Снегг на его стороне? Профессор, как можете вы быть уверены, что он — на вашей? Дамблдор с мгновение помолчал, со стороны ка­залось, что он пытается прийти к какому-то реше­нию. И, наконец, сказал: — Я уверен. Я полностью доверяю Северусу Снеггу. Несколько секунд Гарри тяжело отдувался, стара­ясь оставаться спокойным. Не получилось. — А я не доверяю! — все так же громко заявил он. — Вот в эту минуту, у вас под носом, он затевает что-то с Драко Малфоем, а вы по-прежнему… — Мы это уже обсуждали, Гарри, — посуровев­шим тоном произнес Дамблдор. — И я свое мне­ние высказал. — Вы покидаете сегодня школу и, готов поспо­рить, даже не думаете о том, что Снегг с Малфоем могут решиться… — На что? — Дамблдор приподнял брови. — В чем, если быть точным, ты их подозреваешь? — Я… они что-то задумали! — сжимая кулаки, от­ветил Гарри. — Профессор Трелони только что захо­дила в Выручай-комнату, собиралась припрятать там свои бутылки с хересом, она слышала, как Малфой радостно вскрикивает, как будто празднует что-то! Он пытался соорудить там что-то опасное, и, если хотите знать мое мнение, ему это удалось, а вы, того и гляди, оставите школу даже не… — Довольно, — сказал Дамблдор. Сказал совер­шенно спокойно, однако Гарри мгновенно умолк — понял, что перешел некую незримую черту. — Ты полагаешь, что я хоть раз оставлял школу, не защи­тив ее на время моего отсутствия? Ни разу. Этой но­чью, когда я уйду, здесь снова будет установлена до­полнительная защита. Прошу тебя, Гарри, не думай, что я отношусь к безопасности своих учеников без должной серьезности. — Да я и… — забормотал, немного сконфузясь, Гарри, но Дамблдор не дал ему договорить. — И больше я на эту тему разговаривать не хочу. Гарри прикусил язык, опасаясь, что зашел слиш­ком далеко, что лишил себя возможности сопровож­дать Дамблдора, но волшебник вдруг спросил: — Так хочешь ты отправиться сегодня со мной? — Да, — мигом ответил Гарри. — Очень хорошо. Тогда слушайте. — И Дамблдор распрямился во весь свой рост. — Я беру вас с со­бой на одном условии: вы будете мгновенно, не задавая вопросов, выполнять любой мой приказ. — Разумеется. — Подумайте, до конца ли вы поняли то, что я сказал. Ведь вам придется следовать любому при­казу, даже такому, как «бегите», «прячьтесь» или «возвра­щайтесь назад». Вы даете мне слово? — Я… да, конечно. — Если я велю вам спрятаться, вы это сделаете? — Да. — Если велю убежать, подчинитесь? — Да. — Если велю бросить меня, спасаться самим, вы сделаете то, что я скажу? — Я… — Гарри? Мгновение они смотрели друг другу в глаза. — Да, сэр. — Очень хорошо. В таком случае, Гарри, сходи, пожа­луйста, за мантией-невидимкой, и через пять минут встретимся в вестибюле. Гарри убежал за мантией-невидимкой, а Дамблдор и Веатрикс спустились в вестибюль. Как и ожидалось, через пять минут Гарри уже был на месте. — Будьте добры, наденьте мантию, — сказал он и, до­ждавшись, когда Гарри сделает это, добавил: — Очень хорошо. Пойдемте. Дамблдор начал спускаться по каменным ступе­ням, его дорожный плащ чуть колыхался в тихом летнем воздухе. Гарри и Веатрикс, укрытые мантией-невидим­кой, поспешили за ним, все еще задыхаясь и морщась от колотья в боку. — Но что скажут люди, увидев, что вы уходи­те, профессор? — спросил Гарри. — Скажут, что я отправился пропустить рюмочку в Хогсмиде, — легко ответил Дамблдор. — Я иногда навещаю Розмерту или в «Кабанью голову» загляды­ваю… Во всяком случае, так это выглядит. Самое милое дело, если хочешь скрыть свою настоящую цель. Они шли в густеющих сумерках по дорожке. Воз­дух наполняли ароматы нагретой травы, озерной воды, горящих в хижине Хагрида поленьев. Трудно было поверить, глядя на них, что они отправляют­ся на рискованное, страшное дело. — Профессор, — негромко произнес Гарри, ког­да впереди показались ворота, к которым и вела до­рожка, — нам придется трансгрессировать? — Да, — ответил Дамблдор. — Вы ведь, я пола­гаю, уже умеете? — Умеем, — подтвердил Гарри, — только у нас пока нет разрешения. — Не важно, — сказал Дамблдор. — Я смогу по­мочь вам еще раз. Трое вышли из ворот на сумрачную дорогу, веду­щую в Хогсмид. Пока они шли по ней, быстро тем­нело, а когда добрались до Верхней улицы, насту­пила настоящая ночь. В окнах магазинов засвети­лись огоньки. Приближаясь к «Трем метлам», Гарри, Веатрикс и Дамблдор услышали чьи-то громкие крики. — И чтоб духу твоего тут больше не было! — во­пила мадам Розмерта, вышвыривая из дверей по­трепанного волшебника. — О, здравствуйте, Альбус… поздновато гуляете. — Добрый вечер, Розмерта, добрый вечер… Да вот, собрался в «Кабанью голову», вы уж не обижайтесь, просто там сегодня не так шумно, по-моему. Минуту спустя они свернули в боковую улочку. Вывеска «Кабаньей головы» слегка потрескивала, хоть ветра не было и в помине. В отличие от «Трех метел», это заведение выглядело совершенно пустым. — Входить необязательно, — озираясь, прошеп­тал Дамблдор. — Главное, никто нас пока не видит… Возьмите меня за руку. Да не жмите вы так, я прос­то собираюсь задать вам направление. Ну, на счет три: раз… два… три… Гарри и Веатрикс, взявшись сами за руки, повернулись. И мгновенно почувствовали, что их протягивают сквозь узкую резиновую труб­ку; дышать стало нечем, все тело сжало почти до не­выносимости, но в миг, когда им показалось, что они вот-вот задохнутся, невидимые путы как будто лопнули, и они обнаружили, что стоят в прохладной тьме и впивают полными легкими свежий, соленый воздух.