#
Особняк Цзюнь-вана закрыл свои двери; исключение составляли лишь небольшие группы неудачливых солдат Лейти, регулярно совершавших круги в наказание вокруг резиденции. Иногда солдаты, которые возвращались в особняк, немного отличались. Однако никто не всматривался слишком пристально в их лица, учитывая синяки или даже кровь, которая обычно покрывала их. Особняк Наньнин-вана по-прежнему оставался островком спокойствия в столице: изысканный и утончённый, с изящными ивами и лотосовыми прудами. В нём содержалось небольшое количество вполне благоразумных слуг, которых нигде не было видно в то время, пока Цзин Бэйюань сидел за столом с каменными шахматами, под пологом ивы и в компании своего гостя. – Цзюнь-ван действительно осмеливается делать всё, что пожелает, – сказал он, посмеиваясь. Чжоу Цзышу улыбнулся. Он уже смыл «синяки» и фальшивую кровь с лица, оставшись в скромном наряде, в который облачился, прежде чем улизнуть на встречу с Цзин Бэйюанем. – Это делает жизнь интереснее. – Что настолько важно, раз Цзюнь-ван решился рискнуть дальнейшим наказанием, чтобы прийти ко мне? – поинтересовался Цзин Бэйюань, наливая им обоим чай. – В этом году на Северо-Западе был скудный урожай, и следующий год, скорее всего, будет не лучше, – поведал Чжоу Цзышу, извлекая книгу из складок своих одеяний и передавая её Цзин Бэйюаню. Цзин Бэйюань взглянул на книгу, не делая попыток прикоснуться к ней. – Если ты попытаешься захватить власть над всем Северо-Западом, император и принцы объединятся против тебя. – Я осведомлён об этом. Вот почему на протяжении многих лет я проводил чёткую границу между армией Лейти и местным правлением. Однако, даже если провинции Северо-Запада не имеют ко мне никакого отношения, налоги растут каждый год, новые дороги не строятся, а инфраструктура не обслуживается. – Ты боишься повторения ситуации, возникшей на Юге, если не хуже, – предположил Цзин Бэйюань. – Тем более, что в настоящее время ты заперт в столице. – Единственные военные силы на Северо-Западе – это армия Лейти. Их призовут для подавления беспорядков, что в итоге может разрушить всю хорошую репутацию, которую им удалось заработать, по сей день в одиночку защищая границу. Цзин Бэйюань отвёл взгляд, наблюдая за стрекозой, скользящей над прудом с лотосами. – Думаешь, я способен улучшить ситуацию на Северо-Западе? Цзюнь-ван, я не чудотворец. – Я не планирую улучшать её. Я планирую сделать её ещё хуже, – когда Цзин Бэйюань удивлённо взглянул на Чжоу Цзышу, тот отпил из своей чаши. – Люди будут создавать проблемы на Северо-Западе из-за армии Лейти, нравится мне это или нет. Вместо того, чтобы обороняться против тысячи ядов... – ...почему бы не использовать более сильный, но направленный яд, чтобы убедиться, что никто не посмеет сделать это снова? – Цзин Бэйюань безрадостно засмеялся. – Но можешь ли ты подсчитать цену такого шага в человеческих жизнях? – Вот почему я здесь. Мне нужна твоя помощь. С твоей сетью у тебя есть хорошая возможность для того, чтобы организовывать «утечки» важной информации различным сторонам и распространять вещи дальше, чем они есть сейчас. Кроме того, ты сможешь сделать это таким образом, чтобы свести к минимуму жертвы – по крайней мере, в долгосрочной перспективе, – когда Цзин Бэйюань остался неподвижен, Чжоу Цзышу вздохнул. – Однажды мне... приснилось, что я нахожусь в неуправляемом экипаже с восемью другими пассажирами. Он направлялся к обрыву. Я мог бы повернуть экипаж вовремя, но это привело бы к тому, что он переехал бы стоявшего на повороте ребёнка и убил бы его. На лице Цзин Бэйюаня застыло выражение абсолютного спокойствия. – Полагаю, ты выбрал убить его. – Да. Окровавленный, но невредимый экипаж продолжил свой путь по дороге. Однако в нём стали происходить странные вещи. Смерть ребёнка заставила нас одного за другим рассориться, уничтожая друг друга. В конце концов, стоит кому-то решиться совершить один бесчеловечный поступок, что остановит его от ещё одного такого же, и ещё одного, и ещё, пока он не скатится в пропасть окончательно? В конце концов, когда экипаж достиг места назначения, в нём остался только один пассажир. Кровавый дракон, чешуя которого была покрыта внутренностями людей, которые когда-то были его друзьями. Цзин Бэйюань вздрогнул. Его взгляд обвёл окружающее пространство, словно проверяя, одни ли они. – Цзюнь-ван также осмеливается говорить всё, что пожелает, – прошептал он. – Я осмеливаюсь, и я не самоотвержен, – Чжоу Цзышу спокойно посмотрел на Цзин Бэйюаня. Опустив взгляд, Наньнин-ван беззвучно шевельнул губами. Наконец он сказал: – И всё же тебе не нужен трон. – Это сломанное сиденье? Нет. – А что, если нет другого пути? – Я создам его. Разве не поэтому ты решил работать со мной, а не с Цзинь-ваном? Ты же знаешь, что даже кролик может укусить, если его загнать в угол, не говоря уже о волке, – сказал Чжоу Цзышу. – Быть может... не говоря уже о другом драконе? – Цзин Бэйюань пристально посмотрел на Чжоу Цзышу. – Кто именно из нас двоих может быть притаившимся драконом... ты уже знаешь в своём сердце, – Чжоу Цзышу случайно узнал об этом в своей предыдущей жизни: Цзин Бэйюань был незаконнорожденным сыном императора. Вот почему император Хэлянь Пэй всегда баловал его и одновременно остерегался. Цзин Бэйюань побледнел. Он сжал руки на коленях с дрожащим вздохом, после чего тихо рассмеялся и залпом выпил свой чай. Чжоу Цзышу снова наполнил их чаши и угостился закуской, его движения были неторопливы. – Я подумаю об этом, – наконец сказал Наньнин-ван, взяв книгу и спрятав её в глубине рукава. – Я был бы благодарен, – Чжоу Цзышу поднялся на ноги. – А... Цзюнь-ван, вопрос о притаившемся драконе... – Цзин Бэйюань слегка кашлянул. – Это останется гнить в моём желудке, – пообещал Чжоу Цзышу. – Спасибо. Не хочешь остаться на ужин? – Нет, – Чжоу Цзышу не мог позволить себе слишком долго отсутствовать в особняке, просто на всякий случай. Цзин Бэйюань озорно улыбнулся. – Неужто боишься, что твой Ванфэй будет ревновать? – С чего бы ему? – Ха-ха, ты не видел? Это было в тот день, когда я пробрался в твой особняк, чтобы увидеть тебя. В тот момент, когда он поймал меня, его лицо потемнело, словно дно котелка. – Может быть, ему просто с первого взгляда не понравилось твоё лицо, – сказал Чжоу Цзышу. Однако он обнаружил, что вновь пребывает в хорошем настроении, когда тихо покидал особняк Наньнин-вана. Вернувшись в резиденцию Цзюнь-вана, Чжоу Цзышу направился на тренировочную площадку после того, как стёр свой макияж. Лу Юй ждал его; когда Чжоу Цзышу приблизился к мужчине, на его взволнованном лице отразилось облегчение. – Подчинённый приветствует Ванъе, – сказал он, отдавая честь. – Докладывай, – Лу Юй имел чин байху, когда Чжоу Цзышу обнаружил его служащим в гарнизоне армии Лейти. Он быстро переманил его к себе, как и Лян Цзюсяо. Как и прежде, Лу Юй всегда был сосредоточен на деле и не задавал лишних вопросов. – Племянник Лу Жэньцина, Лу Шэнь, в настоящее время находится на закрытом обучении, готовясь к столичному экзамену. Он был вторым в рейтинге цзиньши и, как ожидается, войдёт в тройку лучших на экзамене. Хэ Юньсин, старший сын маркиза Цзин Цзе, сейчас находится под домашним арестом, – доложил Лу Юй. Чжоу Цзышу нахмурился. – Что произошло? – Его поймали пьяным и обнажённым в «Жёлтом Цветке» с двумя... куртизанами. Мужской бордель? Насколько помнил Чжоу Цзышу, Хэ Юньсина не интересовали мужчины. Возможно, семейный заговор? Он не помнил в своей прошлой жизни чего-то подобного; с другой стороны, он не так часто общался с этим человеком. Чжоу Цзышу был удивлён, обнаружив, что Хэ Юньсин в этом мире не имеет никаких связей с Хэлянь И. Неуверенный, что ещё могло измениться, он сказал: – Продолжай расследование и помоги ему, если сможешь. Что-нибудь ещё? – Этот подчинённый был некомпетентен и не смог найти никакой информации ни о ком по имени Хань Ин. Кроме этого, наши отчёты из Синьцзяна сообщают, что ни в одном племени не существует такой политической должности, как «Великий Шаман», или какого-либо выдающегося преемника по имени У Си. Значит, в этом мире всё же нет У Си? Странно. – Неважно. Хорошая работа, – Чжоу Цзышу жестом отпустил Лу Юя. Он выбрал копьё из ряда и подозвал новую партию солдат, готовых к дальнейшим тренировкам.Глава 7
24 марта 2022 г. в 19:28
Ни для кого не стало сюрпризом, когда на утреннем заседании Чжоу Цзышу был подвергнут импичменту за неподобающее поведение и император наказал его размышлять за закрытыми дверями в течение двух месяцев.
– Разве вам не стоит проявить хоть немного раскаяния? – спросил Вэнь Кэсин, когда евнух, с которым был передан приговор, покинул главный двор, избегая зловещих взглядов стоявших поблизости солдат Лейти.
– Какая разница, нахожусь ли я в ловушке в особняке или в городе? Это то же самое, – Чжоу Цзышу направился в свой кабинет, но остановился, когда Вэнь Кэсин схватил его за руку.
– Ванъе. Я уже говорил – если вы хотите вернуться на Северо-Запад...
– Не здесь, – прервал его Чжоу Цзышу, бросив выразительный взгляд в сторону ворот. Он ещё больше понизил голос: – И не сейчас.
Вэнь Кэсин нахмурился, ослабляя хватку.
– Запечатайте двери, – приказал Чжоу Цзышу стражникам. Уловив цокот копыт, он нахмурился. Всадник в тёмно-синих одеяниях на белой лошади проскакал через ворота во двор, презрительно фыркнув, когда солдаты мгновенно окружили его поднятыми копьями.
Это оказалась принцесса Цзинъань, одетая в мужской наряд и выглядевшая абсолютно невозмутимой. Она остро улыбнулась, найдя взглядом Чжоу Цзышу.
– Старший брат, – позвала она с искоркой сарказма во взгляде.
Чжоу Цзышу жестом приказал солдатам отступить.
– Принцесса Цзинъань, мне полагается размышлять о своих грехах, – сказал он с бесстрастным лицом.
– Я подумала, что могу навестить тебя перед заключением. Учитывая, что твои грехи в значительной степени связаны с моим браком, – принцесса Цзинъань спешилась. Фэн Сяошу мало походила на своего отца: у неё было мягкое овальное лицо и миндалевидные глаза – уже распустившийся цветок, превратившийся в изящную красавицу. Её взгляд, однако, был столь же непреклонным, как и у Великого Генерала Пинси. – Ты имел в виду то, что сказал? Бросишь вызов любому, кто захочет жениться на мне?
Чжоу Цзышу взглянул на всё ещё распахнутые ворота резиденции Цзюнь-вана и любопытных зрителей, столпившихся за ними, а затем перевёл взгляд на Фэн Сяошу.
– Я всегда имею в виду то, что говорю. Однако я оставлю тип поединка и его правила на усмотрение принцессы, – Чжоу Цзышу не собирался принуждать Фэн Сяошу оставаться старой девой в политических целях. Даже если в этой жизни принцесса в конечном итоге не выберет Лян Цзюсяо, она достойна лучшего. – Надоедливые люди заслуживают того, чтобы быть избитыми, поэтому я надеюсь, что младшая сестра не будет слишком мягкосердечна.
Боевой настрой Фэн Сяошу угас. Она тепло улыбнулась Чжоу Цзышу, а затем Вэнь Кэсину.
– Ванфэй... зять, я рада снова тебя видеть. Спасибо за личный визит в особняк Цзинъань полгода назад, когда заболела моя тётя.
– Не стоит упоминания, – отозвался Вэнь Кэсин, даже не дёрнувшись при смене обращения.
– Нам следует снова встретиться после этого, – Фэн Сяошу нахально улыбнулась Чжоу Цзышу. – Старший брат, я тем временем составлю длинный список надоедливых людей, которые пожелали на мне жениться, и заставлю их назначить встречу с твоим копьём.
– Моих кулаков будет вполне достаточно. Кроме того, пусть они сразятся со мной все вместе сразу, чтобы не тратить наше время попусту, – сказал Чжоу Цзышу. Насколько он помнил и насколько смог убедиться на банкете, ни один из тех разнеженных молодых людей не представлял реальной угрозы.
Фэн Сяошу хихикнула.
– Я скажу им это, – она понизила голос до шёпота: – Знаю, почему ты вмешался, но поскольку это полезно для меня прямо сейчас, я приму это. Однако у меня нет намерений становиться на сторону Цзинь-вана.
– Я и не жду от тебя этого, – тихо сказал в ответ Чжоу Цзышу. Принцесса испытующе посмотрела на него и медленно кивнула. Чжоу Цзышу проводил Фэн Сяошу и её лошадь обратно ко входу, громко пообещав избить любого, кто попытается воспользоваться его отсутствием на время наказания и надоедать «его сестре». Когда солдаты запечатали ворота, Чжоу Цзышу мягко усмехнулся.
– Она вам нравится, – сказал Вэнь Кэсин позади него.
Чжоу Цзышу оглянулся через плечо, но Вэнь Кэсин не выглядел ревнующим – лишь задумчивым.
– Почему нет? Этот мир жесток к женщинам. Я восхищаюсь теми, у кого есть потенциал и решимость бороться против ограниченных ролей, которые общество отводит им, – в прошлом мире с этим было проще. В Цзянху были более свободные правила относительно положения женщин. При этом им всё ещё было нелегко выжить в мире боевых искусств.
– Я слышал, как мой отец говорил то же самое, – Вэнь Кэсин шёл в ногу с Чжоу Цзышу, когда они повернули обратно к дому, пересекая двор. – Ванъе действительно собирается провести это время, тихо сидя в четырёх стенах?
– А что? – спросил позабавленный Чжоу Цзышу. – Что, по-твоему, я должен делать? Это приказ императора.
– Наши судьбы теперь связаны воедино, нравится вам это или нет, – сказал Вэнь Кэсин, нисколько не впечатлённый. – Разве вам не стоит посвятить меня в свои грандиозные планы?
– Цзинь-ван – тот, кто строит грандиозные планы, – напомнил Чжоу Цзышу. – Не забывай об этом.
– Я... Да, – Вэнь Кэсин выглядел слегка смущённым.
– Тот факт, что даже мой Ванфэй забыл об этом, говорит о том, что сейчас мне следует предпринять тактический шаг назад, – сказал Чжоу Цзышу, сложив руки за спиной. – Цзинь-ван сможет вернуться в столицу примерно через месяц, – к тому времени исполнение Чжоу Цзышу роли «Цзюнь-вана» должно быть либо безупречным, либо иметь объяснимые отличия. Хэлянь И из его предыдущей жизни был от природы подозрительным, безжалостным и умным. Если Цзинь-ван заподозрит Чжоу Цзышу в отступничестве, он может отомстить первым, а не рисковать, дожидаясь ножа в спину.
– До этого момента я постараюсь найти больше зацепок в деле об отравлении.
– Поступай как пожелаешь.
Вэнь Кэсин нахмурился, но ничего не сказал, пока они не добрались до кабинета Чжоу Цзышу. Последовав за ним внутрь, Вэнь Кэсин сказал:
– Ванъе, если вы доверяете мне недостаточно, чтобы обсуждать планы Цзинь-вана – ничего страшного. Однако, если вы не расскажете мне вообще ничего – что, если я случайно помешаю вашим добрым начинаниям?
– Думаю, мой Ванфэй имеет более высокое мнение о моих способностях, чем оно есть на самом деле, – сказал Чжоу Цзышу с кривой улыбкой.
– Разве это не так? Вы выстроили столь безупречный фасад перед всем миром, что я ни разу не заподозрил его фальшивость до того, как мы поженились.
– Может быть, именно брак открыл мне глаза, – шутливо предположил Чжоу Цзышу.
– Ваши солдаты безоглядно верны вам. Насколько верными они были бы, если бы вы на самом деле были просто бездушным зверем?
– Люди не так уж и сложны, – пожал плечами Чжоу Цзышу, прислонившись бедром к рабочему столу и сложив руки на груди. – До тех пор, пока ты хорошо относишься к ним, они не так часто проявляют инициативу в том, чтобы ненавидеть тебя. Особенно военные – они, естественно, уважают силу.
– Почему вы продолжаете прятаться от меня? – Вэнь Кэсин наклонился, уперевшись рукой в стол; их лица разделяло расстояние не шире ладони. – Дело Лэй Чжэня. Вы уже знали о нём, не так ли?
– Я считаю своим долгом знать всё обо всех, кто находится в моём близком окружении, – оригинальный Цзюнь-ван знал о растрате Лэй Чжэня, согласно письмам, которыми он обменивался с Хэлянь И.
Не то чтобы Лэй Чжэнь особенно старался утаить это – его дочери вышли замуж с приданым, которое было больше, чем мог себе позволить простой бухгалтер, чтобы продать их в богатые семьи по своему выбору. Лэй Чжэнь просто не украл настолько много, чтобы вынудить предыдущего Чжоу Цзышу принять меры; он был приличным бухгалтером, несмотря на свою жадность, а первоначальный Цзюнь-ван не желал тратить силы на обучение нового. Если бы Лэй Чжэнь не посмел угрожать Вэнь Кэсину, Чжоу Цзышу, вероятно, оставил бы всё как есть.
– Отравление... вы уже знаете, кто преступник? Вас забавляет смотреть, как я бегаю по кругу?
– Количество возможных виновников довольно небольшое, – заметил Чжоу Цзышу.
– Ванъе, – Вэнь Кэсин прижал вторую ладонь к столу рядом с бедром Чжоу Цзышу, заключив его в своеобразный плен. Из-за его превосходящего роста и того, в какой тесной близости они находились, атмосфера между ними быстро стала двусмысленной. – Вы не доверяете своему супругу и не желаете прикасаться к нему. Разве мне не должно быть больно?
– Ты подозреваешь меня на каждом шагу и не желал становиться моим супругом. Должен ли я заботиться о том, что ты чувствуешь? – спросил Чжоу Цзышу; однако, несмотря на сказанное, по его губам скользнула лёгкая улыбка.
– Я не... чувствую так больше. Ванъе, вы сказали, что цените искренность. Вот то, что я думаю на самом деле. Да, я не хотел становиться вашим супругом. Но также я знал, что в любом случае не смог бы сохранить свою должность главы тайюаньской больницы. Более того, вы сильно отличаетесь от того, кем я вас представлял, и я подозреваю, что на самом деле вы пытались помочь мне избежать этого брака. Разжигая такой большой пожар из своего нежелания взять меня в супруги, вы, вероятно, считали, что император может отозвать указ?
– Ты не смог бы сохранить свою должность? – переспросил Чжоу Цзышу.
Вынь Кэсин фыркнул.
– Моего отца сняли с поста главы, когда он начал слишком резко высказываться о даосской алхимии. Император уже был предрасположен невзлюбить меня, когда я занял место отца, тем более что я придерживался тех же взглядов. У императорской наложницы случился выкидыш. Виновницей была другая, пользующаяся бо́льшим расположением наложница, но император решил наказать меня за её разоблачение. Вместо того, чтобы снять меня с должности и вынудить друзей моего отца опротестовать его решение, он издал брачный указ.
– И всё же... это прискорбно. Я бы хотел, чтобы у тебя был лучший выбор, – император Хэлянь Пэй был ублюдком в любой временной линии.
Вэнь Кэсин слабо улыбнулся.
– Прямо сейчас я думаю, что император оказал мне услугу.
– Я искренне не хотел этого брака, – признался Чжоу Цзышу, потому что это было правдой, подтверждаемой перепиской его предыдущей версии с Хэлянь И, – и я не настолько сострадателен, чтобы заботиться о жизни или карьере незнакомца.
– Я всё ещё незнакомец? – прошептал Вэнь Кэсин, наклоняясь ближе. Знакомый и в то же время незнакомый. Однако вчерашняя игра уничтожила бо́льшую часть сдержанности Чжоу Цзышу. Тогда или сейчас, они слишком хорошо подходили друг другу. Даже в его прошлой жизни, когда Чжоу Цзышу был полон решимости до смерти упиться вином, Вэнь Кэсин разрушил его планы и проник ему под кожу.
Чжоу Цзышу поймал пальцами подбородок Вэнь Кэсина и медленно притянул его в поцелуй.
Этот Вэнь Кэсин целовался неуклюже, вероятно, ещё не имея подобного интимного опыта. Он прижался ближе с приглушённым, нетерпеливым стоном, когда Чжоу Цзышу обхватил ладонью его шею, углубляя поцелуй с уверенностью опыта и наслаждаясь нежностью рта Вэнь Кэсина, заставляя своего супруга таять в его руках.