#
Чжоу Цзышу сидел в отдельной комнате Летнего Павильона с тремя другими мужчинами в повседневной одежде. Вэнь Кэсин мог с первого взгляда угадать личность одного из них – суровое лицо человека слева от Чжоу Цзышу имело схожие с Хэлянь Чжао и Хэлянь Ци черты. Остальные были ему незнакомы. Вэнь Кэсин чинно поприветствовал Хэлянь И – в конце концов, тот занимал более высокое положение, чем Цзюнь-ван – и был удивлён, когда принц непринуждённо указал ему занять своё место. – Ты уверен? – спросил Хэлянь И Чжоу Цзышу. – Когда я был не уверен в своих решениях? – Чжоу Цзышу взглянул на Вэнь Кэсина. – Цзинь-вана ты уже узнал. Этот мастер – молодой господин Лу, недавно получивший квалификацию чжуанъюань на экзамене, а это – молодой мастер Хэ, сын маркиза Цзин Цзе. – Очень приятно, – сказал Вэнь Кэсин, и они обменялись обычными вежливыми любезностями. Молодой господин Лу – Лу Шэнь – улыбнулся. Хэ Юньсин перевёл взгляд с Цзюнь-вана на Вэнь Кэсина и заметил: – Ванъе и Ванфэй очень близки. – Разве ты не увидел достаточно во время банкета на Фестивале Середины Осени? – спросил Чжоу Цзышу, наливая чай Вэнь Кэсину. Хэ Юньсин усмехнулся, в то время как Хэлянь И бросил на Цзюнь-вана странный взгляд, который Вэнь Кэсин не смог разгадать. – Рад видеть, что ты смирился с браком, – сказал Цзинь-ван. – Как тут не смириться? Мой Ванфэй красив, умён и обладает несравненными целительскими навыками, – Чжоу Цзышу наполнил свою чашу чаем. – Помимо того, император в последнее время пристрастился к сватовству. Я слышал, что завтра, когда вы официально вернётесь в столицу и явитесь ко двору, император, вполне вероятно, наградит вас браком с внучкой императорского наставника Суна. Хэлянь И выглядел удивлённым. – У тебя теперь есть глаза во дворце? – Тут и там, – небрежно обронил Чжоу Цзышу. – Раньше тебя это не волновало, – заметил принц, после чего запоздало окинул взглядом остальных присутствующих. Цзюнь-ван проигнорировал это. – Сначала я чуть не умер, потом стал супругом. Даже одно такое событие может изменить человека, не говоря уже об обоих сразу. Раньше я заботился лишь о стабилизации северо-западной границы, но теперь понимаю, что это невозможно без предварительной стабилизации арьергарда. – Что ж, – сказал Хэлянь И, слегка прищурившись, – ты вырос. – Однако Северо-Запад – причина, по которой я хотел, чтобы мы все встретились. Скоро в тех местах разгорится большой пожар. В этот момент император, вероятно, будет искать добровольцев, готовых отправиться на Северо-Запад, чтобы погасить пламя. Молодой мастер Хэ, я надеюсь, ты сможешь убедить своего отца поддержать кандидатуру молодого господина Лу, – сказал Чжоу Цзышу. – Это... – Хэ Юньсин нахмурился. – Я в долгу перед Цзюнь-ваном за то, что он помог моей семье уладить нелицеприятное дело, и мой отец знает об этом. Это не невозможно, но молодому господину Лу не хватает ни нужного звания, ни опыта. – Что ты планируешь делать? – спросил Хэлянь И. – Поджечь траву, чтобы вспугнуть змею, – ответил Цзюнь-ван. Хэлянь И склонил голову набок. – Ты надеешься заставить императора отправить тебя обратно на Северо-Запад? – принц не выглядел счастливым. – Нет, я собираюсь заранее удостовериться, что он не сможет меня отправить. Честь разбираться с этим не может пасть на мою или вашу голову. Новое лицо среди чиновников, без явной принадлежности к какой-либо фракции – идеальный вариант, – Чжоу Цзышу кивнул в сторону Лу Шэня. Лу Шэнь кашлянул и сказал: – Я рад, что Ванъе такого высокого мнения обо мне, но мой клан не имеет реального влияния на Северо-Западе. – Это не имеет значения. Император не пошлёт меня, но мы с Ванфэем всё равно встретим вас в Сюаньчэне, – сказал Чжоу Цзышу. Вэнь Кэсин бросил на своего супруга удивлённый взгляд. – Уместно ли это? – спросил Хэлянь И, выражение лица которого помрачнело ещё больше. – Если я собираюсь приложить все усилия, чтобы ускользнуть из столицы, почему бы мне не взять его с собой? Кроме того, меня уже однажды отравили чуть ли не до смерти, – напомнил Чжоу Цзышу, не мигая глядя на принца. Хэлянь И первым отвёл взгляд. – У тебя есть план для Северо-Запада? Чжоу Цзышу кивнул. Он передал Хэлянь И стопку рукописей из своих одеяний. Принц заметил почерк на первой странице и вскинул удивлённый взгляд на Цзюнь-вана. – Это от!.. – Обмен услугами, – пояснил Чжоу Цзышу, потягивая чай. – С каких пор ты так дружен с Наньнин-ваном? – ещё одно нечитаемое выражение промелькнуло на лице Хэлянь И. – Ванфэй столкнулся с ним, когда он притворялся гадателем, и они очень хорошо поладили, – солгал Чжоу Цзышу с невозмутимым лицом. Хэлянь И нахмурился, глядя на Вэнь Кэсина, который с лёгкой улыбкой сказал: – Наньнин-ван – любопытный молодой человек, очень дружелюбный. – Могу я позаимствовать это на время? – спросил принц, постукивая кончиками пальцев по рукописям. – Оставьте себе. У меня есть копии, – сказал Чжоу Цзышу. – Учитывая сложившиеся обстоятельства, я улажу всё с моими братьями и отцом-императором, – Хэлянь И кивнул, держа стопку рукописей. – И прикрою тебя в столице, пока ты будешь отсутствовать. – Мы пришли к соглашению, – Цзюнь-ван поднял тост с чашей чая. – Это должно быть вино, но пока что я выпью чай и приберегу хорошее вино на тот момент, когда дело будет сделано. Все выпили и собрались разойтись. Хэлянь И посмотрел на Вэнь Кэсина, а затем перевёл взгляд обратно на Чжоу Цзышу. – Кузен, останься подольше. Мы не разговаривали полгода. – Мой Ванфэй консультировал весь день и, вероятно, устал. Я отвезу его домой, – сказал Чжоу Цзышу, обнимая Вэнь Кэсина за талию. – Быть может, в следующий раз? – он звучал искренне сожалеющим. Вэнь Кэсин сделал вид, что утомлённо прислонился к своему мужу и подавил зевок. После паузы Хэлянь И сказал: – Тогда в следующий раз. В экипаже по дороге домой Вэнь Кэсин заметил: – Вы не доверяете своему двоюродному брату. – Я очень хорошо его знаю, – сказал Чжоу Цзышу с намёком на улыбку. – Тогда почему вы на его стороне? – На чьей ещё? Вэнь Кэсин задумался. – Разве отношения между вами не должны быть очень хорошими? – У меня было время всё обдумать, – в ответ на озадаченный взгляд Вэнь Кэсина Чжоу Цзышу спросил: – Кто, по-твоему, отравил меня? – Вероятно, второй принц, используя солдат первого принца – вы, скорее всего, вступили в контакт с ядом, когда коснулись их одежд. Но я попрошу моего отца подтвердить это, – предположил Вэнь Кэсин, после чего замялся. – Вы подозреваете своего кузена? – В настоящее время я считаю, что это Хэлянь Ци, но подозреваю всех, у кого есть потенциальный мотив. У меня нет детей и на тот момент не было супруга. Единственный в мире близкий мне родственник – это он, и он же – единственный человек, которому я могу оставить тигриный талисман Лейти. Кому больше всех выгодна моя смерть, как не Цзинь-вану? – У вас есть доказательства? – Вэнь Кэсин сжал кулаки, впившись ногтями в ладони. – Нет. Он ли это, или Хэлянь Ци, или император, или какая-то уличная собака – я не знаю. Тем не менее, мой двоюродный брат всегда будет представлять угрозу. – Тогда зачем? Зачем помогать ему? Если он станет императором и будет завидовать вашему влиянию, как его отец, не окажется ли потом, что настаивать на праве того, чтобы вас оставили в покое, будет всё равно что просить у тигра его шкуру? – Он по-прежнему лучший кандидат на трон. Но и я по-прежнему не самоотвержен, – сказал Цзюнь-ван с зубастой улыбкой. – Укрепление Северо-Запада пойдёт нам на пользу. Если когда-нибудь жизнь в столице станет слишком невыносимой, у нас будет место, куда мы сможем отступить. Мы. В сердце Вэнь Кэсина разлилось тепло. – Если до этого дойдёт, вам лучше спасти и мою семью. – Безусловно, – Чжоу Цзышу серьёзно посмотрел на Вэнь Кэсина. – Теперь они и моя семья тоже. Вэнь Кэсин улыбнулся и подвинулся на сиденье экипажа, прижавшись к своему супругу. Он наклонился, поскольку Чжоу Цзышу не попытался отодвинуться, обхватил рукой удивительно узкую талию Цзюнь-вана и прижал его ещё ближе к себе, ненасытно целуя.#
Хэлянь И вернулся ко двору и был одарен наградами и указом императора о браке. Выражение его лица, когда он принимал указ, было пустым – ни счастливым, ни несчастным. Несколько дней спустя печально известный своей вспыльчивостью Цзюнь-ван бросил вызов сразу всем мужчинам из списка, который ему предоставила принцесса Цзинъань. Несмотря на то, что он дрался в одиночку и не имел при себе оружия, Чжоу Цзышу избил их всех так сильно, что у большинства молодых людей были сломаны конечности и рёбра. Затем Цзюнь-ван отправился в резиденции мужчин, которые не явились на вызов, и избил их тоже. На следующий день во дворце разгорелся скандал. Разъярённый император приказал Цзюнь-вану заплатить огромный штраф и наказал его размышлять за закрытыми дверями в течение года. Приговор был бы бессрочным, но принцесса Цзинъань в слезах ворвалась во дворец, заступаясь за своего «брата», ссылаясь на всевозможные мелкие обиды со стороны мужчин, которым он бросил вызов, и стеная, что Цзюнь-ван слишком остро отреагировал лишь по причине сыновней почтительности. Фурор при дворе длился неделю, после чего группа разорённых беженцев с Северо-Запада подала меморандум во дворец с помощью начальника цензората Цзян Чжэна. Они заявляли о безудержной коррупции, голоде вследствие бесхозяйственности, пагубных налогах, бандитизме и кое-чём похуже, умоляя императора о заступничестве империи. Придворные чиновники обменялись настороженными взглядами и прикинулись перепелами. Чрезмерная реакция Цзюнь-вана на сравнительно незначительные претензии принцессы Цзинъань всё ещё была свежа в памяти. Как бы он отреагировал, если бы кто-то ворвался на его территорию? Наконец, новоявленный и невинный цзиньши чжунъюань, Лу Шэнь, предложил свою кандидатуру. Его назначение было поддержано маркизом Цзин Цзе и несколькими чиновниками, жаждущими столкнуть кого-нибудь в эту огненную яму. Лу Шэнь был назначен исполняющим обязанности начальника цензората и получил приказ как можно скорее отправиться в Сюаньчэн. Между тем, группы солдат Лейти, совершающих круги вокруг особняка Цзюнь-вана, стали появляться ещё чаще, в большинстве случаев выглядя даже более избитыми, чем обычно. В то время как Лу Шэнь драматично клялся на утренней аудиенции во дворце пройти через огонь и воду во имя имперского правосудия, Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин пили чай в придорожной чайной, любуясь бамбуком, который рос на холме позади двора. Лян Цзюсяо, Лу Юй и несколько других солдат Лейти заняли другие столы, расправляясь с большими тарелками лапши и вонтонов. Они были одеты в форму цитяньского вооружённого отряда сопровождения, а их груз, сложенный в повозку, располагался неподалёку. – Ты выглядишь счастливым, – сказал Вэнь Кэсин, с улыбкой добавляя один из своих вонтонов в тарелку Чжоу Цзышу. Поскольку они были замаскированы, все обращались друг к другу менее формально. Учитывая, как быстро солдаты Лейти приспособились к ситуации, Вэнь Кэсин подозревал, что это был не первый раз, когда Цзюнь-ван сбегал инкогнито. – Почему бы мне не быть счастливым? Я нахожу столицу весьма душной, – копьё Чжоу Цзышу было неприметно упаковано и спрятано среди багажа в повозке. Вместо этого с ним был меч, сейчас прислонённый к шаткому деревянному столу, пока он с явным удовольствием ел простую лапшу. Дикий волк, наконец оказавшийся на свободе. Вэнь Кэсин опустил взгляд на свою тарелку. – Тогда нам не следует жить там в будущем. – Мм, – кивнул Чжоу Цзышу, продолжая есть. – На что похожа северо-западная граница? Чжоу Цзышу взглянул на него, словно удивившись вопросу, но не стал прерывать трапезу. – Мрачное место. – И всё? – Это суровая земля, которая рождает суровых людей. Однако некоторые её части прекрасны вне всякого сравнения. Например, в горах есть скрытая долина, полная вечноцветущих деревьев, – тоскливая задумчивость отразилась на лице Цзюнь-вана, когда он продолжил есть. – Покажи мне её когда-нибудь, – это место должно было что-то значить для Чжоу Цзышу: его глаза потемнели от сильного волнения, пока Вэнь Кэсин говорил. – Мм, если я смогу найти её снова, то возьму тебя с собой, – Чжоу Цзышу взглянул на Вэнь Кэсина, словно в некотором смущении. – Есть ли место, куда ты хотел бы отправиться? Ты не выглядишь привязанным к столице. – Мир такой большой. С чего бы мне довольствоваться пребыванием в столице? Разве не было бы интереснее исследовать не только эту страну, но и те, что за её пределами? – Это то, чего ты хочешь? – Ну, только если ты будешь там, – сказал Вэнь Кэсин на случай, если Цзюнь-вану взбредёт в голову отослать его путешествовать в одиночку. Чжоу Цзышу тихо усмехнулся, качая головой. – Не переживай. Я не отпущу тебя в этой жизни. Уши Вэнь Кэсина опалило жаром румянца. – Ван... – А! Как я говорил, чтобы ты меня называл? – А-Сюй, – сказал Вэнь Кэсин; фальшивое имя, как и фальшивая интимность обращения, ощущались странно на языке. Это заставило Чжоу Цзышу так мягко улыбнуться ему, что Вэнь Кэсину одновременно понравилось и не понравилось. Было ли это любимое домашнее прозвище Цзюнь-вана, данное ему человеком, которого он когда-то любил? Тем не менее, Вэнь Кэсин решил опереться на это. Он выкроит для себя весомое место в сердце Чжоу Цзышу, вытесняя память о другом человеке, пока не останется лишь он сам. Вэнь Кэсин знал, что испытывает к своему супругу не любовь – не такую любовь, какой она должна быть. Несомненно, настоящая любовь не была чувством, вызванным чистым собственничеством, не была порочной эмоцией, пылавшей равно горячо как от гнева, так и от вожделения. Что бы это ни было, мучительная боль, которая кипела в нём с момента признания Чжоу Цзышу, стремительно усиливалась, почти поглощая его. Прекрасное лицо Цзюнь-вана было тем, что изначально привлекло Вэнь Кэсина; но это чувство в нём росло по мере того, как он наслаждался безграничной благосклонностью, многогранностью Чжоу Цзышу, непостижимым ощущением его компетентности во всём. Цзюнь-ван поклялся быть его и только его. Но Вэнь Кэсин хотел большего – не только слово Чжоу Цзышу, но и его душу. Только тогда он будет удовлетворён.