#
К неудовольствию Чжоу Цзышу, генерал Е всё ещё находился в особняке Маофэн, когда они прибыли туда на быстрых лошадях. Генерал хмуро взглянул на Чжоу Цзышу, отступая назад – он спарринговал с Е Байи. Чжоу Цзышу поджал губы, но ничего не сказал, жестом приглашая всех следовать за ним в рабочий кабинет. Когда они оказались внутри, он в общих чертах обрисовал нападение на семью Вэнь Кэсина, а также рассказал о планируемой им поездке. – Старший Е, – закончив, обратился к мужчине Чжоу Цзышу, – прошу вас присоединиться к моему супругу и его страже. Е Байи недовольно нахмурился. – И куда мы пойдём? Искать одну маленькую девочку в глуши мы будем вечно. – У меня есть друг, у которого, в свою очередь, есть свои люди в каждом городе и каждой стоянке путешественников между Долиной Целителей и Северо-Западом. Если Чжао Цзин пройдёт через любое из этих мест, мы получим весточку, – объяснил Чжоу Цзышу. – Кроме того, принцесса Цзинъань согласилась выделить солдат для обыска разбойничьих лагерей в том районе, куда вы направитесь. – Что ж, ладно, – согласился Е Байи после долгой паузы, хоть и ворчливо. Он взглянул на Вэнь Кэсина. – Каким бы ты ни был раздражающим, я считаю, что ты уже являешься учеником Чанцина. Да и мне бы не помешало немного размяться. – Спасибо, – поблагодарил Вэнь Кэсин, слишком напряжённый для своих обычных колкостей. – Всё это ради маленькой девочки? – генерал Е сверлил Чжоу Цзышу тяжёлым взглядом. – Сколько маленьких девочек уже погибло на Северо-Западе? Вэнь Кэсин стиснул зубы. – Отчасти из-за маленькой девочки, – ответил Чжоу Цзышу, спокойно глядя на генерала Е, – а отчасти потому, что тот, кто её похитил – такой же, как я. Он должен умереть. Особенно если он всё ещё на стороне Гэше Урму. Это заставило генерала Е моргнуть, а Вэнь Кэсина – пристально посмотреть на Чжоу Цзышу. Е Байи хмыкнул, потянув себя за бороду. – Ещё один? Сколько людей вмешалось в судьбу дракона? – поинтересовался он. – Я всё ещё думаю, что все эти ваши прорицания – чушь, – пробормотал генерал Е, однако черты его лица слегка расслабились. – Что ты имел в виду под «такой же, как я»? – спросил Вэнь Кэсин, нахмурившись. – Ты никогда не рассказывал об этом своему супругу? – с неодобрительным видом спросил генерал Е. Чжоу Цзышу сердито посмотрел на генерала. – Старший Е, Янь-эр, мне нужно поговорить с генералом Е наедине. Вэнь Кэсин сжал ладонь Чжоу Цзышу, однако продолжил выглядеть подозрительным, вслед за Е Байи покидая кабинет. Когда дверь закрылась, Чжоу Цзышу осведомился: – Разве я не говорил вам поторопиться на юг и связаться с генералом Юанем? Генерал Е холодно фыркнул. – Думаешь, я не понимаю, что ты под этим подразумеваешь? Любой выше ранга цяньху подойдёт для этой цели – разве я не слишком квалифицирован для подобных заданий? – То, что я планирую сделать на Северо-Западе, уже достаточно хорошо организовано. Мне не нужен никто, кто разрушил бы мои усилия, тогда как на самом деле должен быть на моей стороне. – Основатель твоего клана создал армию Лейти для защиты Северо-Запада, – разочарованно напомнил генерал Е. – Ты позволяешь гибнуть целым городам, используя тактику, которая больше походит на ойратскую, чем у самих ойратов! – Если у вас есть лучшая альтернатива, то скажите мне! – рявкнул Чжоу Цзышу. – Генерал Юань идёт на север, чтобы присоединиться к нам, его армия растёт с каждым днём всё больше, – поведал генерал Е жёстким тоном. – Между ним и Гэше Урму ещё четыре города. Через несколько дней ойратская армия окажется у стен Юньмэна. Гао Хэн и та часть Лейти, которую ты оставил на Северо-Западе, вероятно, сумеют отвлечь тыл армии Гэше Урму. В то же время ты, также нападая на голову змеи, планируешь ослабить его линии снабжения, убедившись, что в городах, покоряемых хунтайджи, есть твои люди, которые перед отступлением вначале взорвут зернохранилища. Ты пытаешься замедлить Гэше Урму ещё больше, чтобы ему в конце концов пришлось как-то добывать корм. – Всё верно, – подтвердил Чжоу Цзышу. – Мы не можем спасти Юньмэн, но мы можем удержать Хунцяо. Он построен на естественном плато. Я обсуждал защиту с Жун Чанцином, и он думает, что успеет внести некоторые улучшения. Мне нужна половина армии Лейти, – заявил генерал Е. Он выглядел готовым к спору. – Старший Жун? – удивлённо переспросил Чжоу Цзышу. Генерал Е вынул из рукава уже знакомую рукопись, уголки которой сейчас были слегка обтрёпаны – книга заметок, которую вёл Вэнь Кэсин. – У старшего Жуна есть много интересных идей касаемо обороны. – Поэтому вы всё ещё здесь? Разговариваете с ним? Генерал Е кивнул. – Я признаю, что это нарушение прямого приказа – накажи меня, если хочешь. Но разве Гэше Урму не продвигается вперёд быстрее, чем ты надеялся, несмотря на все твои планы? Если ты намерен сломить решимость ойратов до того, как они нанесут удар по столице, то эти непрерывные победы, которые они одерживают, не помогут тебе достичь цели. Чжоу Цзышу приподнял уголок рта в полуулыбке. – Если я накажу вас по всем правилам, разве не лишу сам себя хорошего генерала? – планы никогда не остаются прежними после первого же контакта с врагом – так и Гэше Урму со временем стал опасаться засад. Те же уловки уже не сработали бы на нём сейчас. – Хорошо. Я поговорю с Жун Чанцином. Генерал Е выглядел изумлённым. – Что ж... это было проще, чем я думал, – сказал он. Чжоу Цзышу вновь сердито посмотрел на него. – Я всегда говорил, что готов рассмотреть альтернативы и поправки – осуществимые. Каждый план атаки до́лжно уметь адаптировать в зависимости от текущего положения. Вы правы, что прогресс Гэше Урму значительнее, чем мне бы того хотелось. Несмотря на то, что генерал Юань уже идёт навстречу нам, я бы предпочёл, чтобы вначале его армия, по крайней мере, сравнялась в численности с армией Гэше Урму. А если это возможно, то и превзошла её. Генерал Е вздохнул. Он оглядел кабинет, скользя взглядом по беспорядочно разложенным вокруг стопкам гроссбухов. – Ты своими глазами видел, что случилось с Шичэном? – Да, – Чжоу Цзышу многим был обязан погибшим людям. – Человеческая цена... – пробормотал генерал Е. – Интересно, заботило бы это Цзюнь-вана. – Не знаю. Как и не знаю, мог ли он быть лучшим лидером, чем я. Признаю, у вас больше тактического и военного опыта, чем у меня – в любой из моих жизней. Так что, если вам есть что сказать – скажите мне. Если это разумно, я выслушаю. Не злитесь и не кричите на меня – равно как и не действуйте за моей спиной. – Хах, – генерал Е выглядел уставшим. – Это самое странное различие между тобой и тем, кого я знал. У тебя совершенно отсутствует эго. Словно ты выжег его из себя вместе с такими вещами, как совесть и моральные границы. Ты говорил, что Лейти должны быть как оружие, но им далеко до твоей закалки. Ванъе, ты самый пугающий человек, которого я когда-либо встречал. Зная это и в то же время глядя на тебя с этим лицом близкого для меня человека... знаешь, насколько это больно? – Могу себе представить, – мягко проронил Чжоу Цзышу. – Ты говорил, что покончил с собой – как ты это сделал? Чжоу Цзышу тонко улыбнулся. – Вколачивал отравленные гвозди в свои меридианы в течение восемнадцати месяцев, чтобы продлить себе жизнь ещё на три года, за время которых мои чувства и боевые искусства постепенно ухудшались до самой моей смерти. Генерал Е вздрогнул. – Могу в это поверить. Твои решимость и сила воли покорили меня, пусть даже твои решения было всё труднее принимать. Этот Чжао Цзин – он был твоим врагом в другом мире? – Да. Он был лидером альянса в Улине. – Ещё один несравненный мастер боевых искусств? – генерал Е нахмурился. Чжоу Цзышу рассмеялся. – Нет. Мастер злых уловок. Не знаю, почему он здесь – о том, что он контактировал с моим кузеном, я в курсе, но не знаю, как именно. Когда я умер, он был ещё жив. И всё же, кажется, он перешёл в этот мир раньше меня. – Ничто во всём этом переходе не имеет смысла. Я также провёл последние несколько дней в разговорах об этом со старшим Е, – генерал Е фыркнул. Чжоу Цзышу безрадостно улыбнулся ему. – Вероятно, в надежде узнать, как вернуть другую версию меня? – Нет. Ванъе... то, как обстоят дела между нами... – генерал Е вздохнул. – Я принимаю твоё лидерство, и я сомневаюсь, что Цзюнь-ван справился бы даже наполовину так хорошо на твоём месте. Мне просто интересно, не мог ли он перейти куда-нибудь в свою очередь, что-то вроде этого. Старший Е не знал. Я... когда теряешь кого-то, иногда просто хочешь получить ответы. Генерал Е хорошо скрывал своё горе – только сейчас Чжоу Цзышу действительно смог увидеть его истинные масштабы. Масштабы боли, которую мужчина запечатал внутри себя, агонии, которая лишь изредка проявлялась в плохом настроении. В сочетании с растущим беспокойством генерала Е, столкнувшегося с фактическими данными человеческих жертв избранной Чжоу Цзышу военной тактики, вероятно, больше удивляло то, что генерал не предпринимал более решительных действий. – Надеюсь, вы их получите, – эти слова были единственным соболезнованием, которое Чжоу Цзышу мог ему выразить.#
Вэнь Кэсин исследовал последний труд Жун Чанцина, сделал наброски нескольких новых рецептов ядов и находился в процессе изучения артиллерийских чертежей, когда Чжоу Цзышу нашёл его. Они сели ужинать вонтонами с лапшой и бульоном. Особняк Маофэн прибег к ручному производству и приготовлению собственной лапши, чтобы удержать Е Байи от частых скитаний. Во время ужина, который они проводили в выделенной им комнате, Вэнь Кэсин сказал: – Ты не обязан рассказывать мне, если не хочешь. Чжоу Цзышу бросил взгляд на Вэнь Кэсина. – Хм?.. – Ты слишком много думаешь, это очевидно, – пояснил Вэнь Кэсин с натянутой улыбкой. Он хотел немедленно покинуть особняк Маофэн вместе с солдатами и Е Байи, но разумом понимал, что лучше дождаться новостей. – Мне не нужно знать все твои секреты. – Правда? – Нет, если это навредит чему-то между нами, – служа при императорском дворе, Вэнь Кэсин слишком много раз видел, как подобное происходит и чем заканчивается. Ревность и ядовитое собственничество в итоге лишь разрушают те самые узы, которые люди так отчаянно стремятся сохранить. Цзюнь-ван протянул руку и сжал запястье Вэнь Кэсина. Он ничего не говорил, пока слуги убирали посуду, продолжал хранить молчание, пока они готовились ко сну. Лишь свернувшись вокруг Вэнь Кэсина на простынях, Чжоу Цзышу наконец сказал: – Я долго думал, как сказать тебе об этом. – Ты хочешь взять наложницу? – Нет! – Чжоу Цзышу удивлённо уставился на Вэнь Кэсина. Вэнь Кэсин уставился на него в ответ. – Развестись? – Нет! О чём ты вообще думаешь? – Тогда не беспокойся об этом слишком сильно и рассказывай как есть, – заключил Вэнь Кэсин, игриво щёлкнув супруга по лбу. – Хах, – Чжоу Цзышу поймал запястье Вэнь Кэсина и поцеловал его. – Думаю, я бы начал со своей смерти, – Вэнь Кэсин напрягся, но Цзюнь-ван продолжил говорить: – Мы проживаем несколько жизней в нескольких разных мирах, и все они, вероятно, в чём-то отличаются друг от друга. Чжоу Цзышу из этого мира умер от яда Хэлянь Ци. Я, в свою очередь, умер в своём мире от собственноручной казни. Однако, пройдя через Призрачные Врата, я оказался здесь, а не на мосту Найхэ, – Чжоу Цзышу спокойно посмотрел на Вэнь Кэсина. – Ты мне веришь? Дезориентированное состояние Цзюнь-вана в их брачную ночь. Заметные изменения в его личности, то, как и что он говорил, то, как его двоюродный брат и генерал Е иногда вели себя, будто Чжоу Цзышу был незнакомцем... – Ты не стал бы лгать мне о чём-то подобном, – медленно проговорил Вэнь Кэсин, обдумывая каждую странность, касающуюся Чжоу Цзышу. – Другой мир... это мир уся? – Да, – Цзюнь-ван смущённо кашлянул. – Тот, кого ты любил, был в том мире? – Да, – Чжоу Цзышу пощекотал Вэнь Кэсина под подбородком, глядя на него со странным, снисходительным выражением в глазах, которое не вязалось с эмоциями человека, говорившего о потерянной любви. Если только не... – Подожди. Тот, кого ты любил в другом мире... Это тоже был я? Чжоу Цзышу улыбнулся, запечатлев на губах Вэнь Кэсина поцелуй. – Да, – прошептал он. Утратив дар речи, Вэнь Кэсин лишь не мигая смотрел на супруга. Всё это время... он... – Янь-эр? – позвал Чжоу Цзышу, забеспокоившись. – Я всё это время ревновал тебя к самому себе? – Вэнь Кэсин кончиками пальцев ущипнул себя за переносицу. Цзюнь-ван кривовато усмехнулся в знак согласия. Вэнь Кэсин начал щипать его тоже, но почти сразу прекратил. – Был ли я ещё жив, когда ты... когда ты ушёл в этот мир? – Насколько я знаю, да, – Чжоу Цзышу посерьёзнел. – Ах, – сердце Вэнь Кэсина сжалось при мысли об этом. И всё же потеря другого Вэнь Кэсина была его приобретением, а он никогда не был самоотверженным человеком. – Я не знал другую твою версию так долго, как теперь знаю тебя, – поведал Чжоу Цзышу, поглаживая Вэнь Кэсина по спине и глядя в потолок. – Он был... остаётся... самым сильным человеком, которого я встречал. И потеря меня не стала бы единственной тяжёлой потерей, которую он пережил в своей жизни. У него всё ещё оставались люди, о которых он должен был заботиться – я верю, что с ним всё будет в порядке. Со временем. – Не единственная... значит, моя семья в другом мире?.. – Гу Сян была в порядке, когда я ушёл. Твои родители, однако, давно погибли из-за козней Чжао Цзина. У них было то, что он хотел, – ответил Цзюнь-ван. Вэнь Кэсин сжал челюсти. – Теперь он здесь, чтобы сделать то же самое! – Отряд Лейти вместе с солдатами Юаня и лекарями покинули Сюаньчэн. Они отправятся в Долину Целителей. Вэнь Кэсину хотелось надеяться, что этого будет достаточно. Он зажмурился, теснее прижавшись к Чжоу Цзышу и думая о судьбе, жизни и удаче, о том, как ужасные потери так часто перевешивают невероятные приобретения. О том, что мужчина, которого он держал в своих объятиях, казался несокрушимым, несмотря ни на что, его спина оставалась прямой, что бы с ним ни случилось. Неудивительно, что Вэнь Кэсин в конечном итоге полюбил его в двух разных жизнях. – Я нравлюсь тебе больше, чем тот, другой «я»? – пробормотал Вэнь Кэсин. Чжоу Цзышу усмехнулся. – Ты правда хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос? Тут же ощетинившись, Вэнь Кэсин спросил: – Почему нет? Его супруг с болезненной нежностью прикоснулся к его щеке. – Вы оба так похожи и в то же время в чём-то совершенно разные. То, что случилось с ним, превратив в того человека, которым он стал – я хотел предотвратить это. Хотел, чтобы этого никогда не случилось с тобой. Любовь – странная вещь для меня. Я пришёл к этому чувству поздно и думаю, что до сих пор не понимаю его в полной мере. Его невозможно измерить, оно неподвластно разуму. То, что я чувствую к тому Вэнь Кэсину – то же самое, что я чувствую к тебе. Вы – отголоски друг друга и, в конечном итоге, одна и та же душа, прошедшая через разные выборы. – Не знаю, могу ли сказать то же самое о Цзюнь-ване, который был здесь раньше, – сказал Вэнь Кэсин, сморщив нос. – Возможно. – Ты... – самый сложный вопрос сковал холодом внутренности Вэнь Кэсина, но он сумел заставить себя произнести его: – Ты когда-нибудь хотел иметь возможность вернуться? Тёмные глаза супруга Вэнь Кэсина, взглянувшего на него, были полны спокойствия и твёрдости. – Нет. Какой в этом смысл? Если я здесь из-за Тяньдао, то у меня есть работа, которую я должен сделать. – Я имел в виду... Ты не скучаешь по другому миру? Чжоу Цзышу перевёл взгляд на потолок. – Бо́льшую часть своей жизни в том мире я провёл в полуживом состоянии. Живое оружие, едва существующее. Затем я дал себе три года, которые решил прожить так, как сам захочу – и бо́льшую часть которых провёл в ежедневных мучениях. В самом конце моей жизни, когда я нашёл тебя – его, – я был немного счастлив, и всё же... Произошли некоторые вещи, которые показали, что чувство ко мне в его сердце было не таким сильным, как я думал. Он реализовал грандиозный план за моей спиной, не доверяя мне достаточно, чтобы даже рассказать что-нибудь об этом – несмотря на то, что я провёл бо́льшую часть своей жизни, храня секреты власть имущих. – Может быть, он не хотел тебя беспокоить, – предположил Вэнь Кэсин. Уголки губ Цзюнь-вана обозначились резче. – Это ответ молодого человека. Когда ты станешь старше, то поймёшь, насколько это обидное чувство. Особенно когда так поступают с людьми, которые явно в состоянии владеть собой и своими поступками. Вэнь Кэсин нахмурился. – Думаешь, он... не любил тебя так уж сильно? – Он любил. Но таким образом, с которым я не могу полностью смириться. Принимал решения за меня, пытался нянчиться со мной. Частично причиной этому могло быть то, как он жил – как человек, которому почти не за что было держаться, кроме мести. Не знаю. Если бы я тогда не умер, думаю, в конце концов у нас могло бы что-то получиться. Но так как этого не произошло, я не хочу жить сожалениями. Быть может, я бессердечный, – с кривоватой усмешкой сказал Чжоу Цзышу. – Писатели любят представлять любовь как нечто жизненно важное, всеобъемлющее, как что-то, что поглощает каждую твою мысль и движет каждым твоим поступком. Однако я никогда не был человеком, способным на что-то подобное. – Как и я, – признался Вэнь Кэсин, одновременно с тем посылая мысленное утешение и молитву о версии его души, оставшейся с грузом потерь в другом мире. Он прижался щекой к груди Чжоу Цзышу, прислушиваясь к биению его сердца – медленному, ровному и непоколебимому.