#
За те несколько дней с момента, как Хишиг увёз Гу Сян, она сбегала шесть раз. Мужчина был слишком бдителен, чтобы её попытка воспользоваться ядом против извращенцев увенчалась успехом, но ему всё же приходилось периодически охотиться или справлять естественные нужды. Однако, к её досаде и раздражению, каждый раз, прежде чем Гу Сян успевала уйти слишком далеко, Хишиг появлялся из ниоткуда, хватал её и шёл обратно к их привалу, как будто девочка была кем-то вроде своенравного котёнка. Первые пару раз Гу Сян готовилась к тому, что за её поимкой последует какое-то наказание, но ойрат вёл себя так, будто ничего не произошло. – Как ты вообще продолжаешь находить меня? – прорычала Гу Сян, пока её снова тащили обратно. Хишиг взглянул на неё с весельем в глазах. У него был длинный, уродливый шрам на горле – вероятно, причина, по которой он не мог говорить. – С помощью магии? – с сомнением предположила Гу Сян. – Или... червя гу? Хишиг закатил глаза. Он опустил Гу Сян на траву возле их временного лагеря, где уже лежала пара свежепойманных рыбин. Гу Сян показалось, что он планирует пожарить их как есть, поэтому она спросила: – Разве ты не собираешься вначале снять чешую и убрать внутренности? Когда в ответ на неё лишь бросили озадаченный взгляд, Гу Сян решительно протянула руку. – У тебя есть маленький нож? Хишиг нахмурился. – Да ладно. Думаешь, я смогу заколоть тебя, не зная никаких боевых искусств? Мужчина тщательно обдумал это и в итоге вручил Гу Сян небольшой нож, которым обычно свежевал пойманных животных. Отнеся рыбу в сторону от их привала, Гу Сян почистила, выпотрошила и вымыла каждую из них в ручье. Она нашла палочки, которыми проткнула обе рыбины, а затем разместила их над костром, который развёл Хишиг. – Эх, хотелось бы мне, чтобы у нас было немного трав или соли, – мечтательно проговорила Гу Сян, возвращая нож ойрату и наблюдая за тем, как готовится рыба. Получив в ответ странный взгляд, Гу Сян настороженно спросила: – Что? Используя нож, Хишиг нацарапал на земле иероглифами «сяоцзе» и указал на Гу Сян. Она фыркнула. – Так называл меня тот невежественный ребёнок. Я сирота, ученица лекаря – ничего особенного. Мои родители были фермерами, которые умерли во время чумы. Именно так я встретила свою шиму: она боролась со вспышкой в той местности. Складка меж бровей Хишига углубилась. Он нацарапал на земле ещё несколько слов: сестра Ванфэя? Гу Сян рассмеялась, стараясь ничем не выдать, как подпрыгнуло и забилось где-то в горле её сердце. – Я всего лишь ученица лекаря, какая сестра какого Ванфэя? Где, в таком случае, мои красивые украшения и откуда взялась эта грубая кожа на руках? Не думаю, что похожа на драгоценную дочку какой-то благородной семьи. Живя в особняке, я готовила, убирала и выполняла разную работу по дому. Кто сказал тебе, что я сестра Ванфэя – Чжао Цзин? Этот человек был большим лжецом. Вероятно, ему не удалось поймать родителей Вэнь Кэсина, поэтому он схватил ребёнка и сказал всем, что я его сестра. Моя фамилия Гу. Если бы я была приёмной сестрой Ванфэя, разве не носила бы фамилию Вэнь? Хишиг задумчиво потёр челюсть. Гу Сян старалась не торопиться вопреки чувству голода и дождаться, пока рыба приготовится, а затем позволила мужчине первому выбрать себе одну. Его настороженность смягчилась, пока он ел – рыба была отлично приготовлена. Ойрат выглядел отрешённым во время обеда, больше не пытаясь общаться и игнорируя свою спутницу. Время от времени он поглядывал на небо. После трапезы они быстро собрались и пошли дальше, следуя пути, который, казалось, видел только Хишиг, однако ойрат продолжал иногда поглядывать на облака. Спустя некоторое время Гу Сян наконец кое-что заметила. Могло ли быть так, что?.. За ужином, не в силах больше сдерживать своё любопытство, Гу Сян выпалила: – Ты дружишь с птицей! Хишиг бросил на неё взгляд, явно позабавленный её эмоциями. Он как раз разделывал подстреленного кролика, которого гораздо лучше умел чистить и готовить. Подняв руку, мужчина свистнул. Раздался шелест крыльев, после чего ему на предплечье спланировал большой орёл, которому Хишиг скормил кусочек кроличьего мяса. – Орёл! – взволнованно воскликнула Гу Сян, временно забывая о своём беспокойстве и страхе. – Вау, он такой красивый! Могу я прикоснуться к нему? Как его зовут? Хишиг позволил орлу перейти к нему на плечо и начертил ножом на земле иероглифы, значения которых Гу Сян не поняла. Затем он написал под ними ряд других иероглифов, которые в сочетании не имели никакого смысла – ох, нет, они, вероятно, просто были ближе всего по звучанию к нужному слову. Гу Сян высказала несколько догадок, прежде чем Хишиг удовлетворённо кивнул. – Джав, – повторила Гу Сян. Мужчина вновь принялся чертить на земле иероглифы. – Означает защиту... защитника, – предположила Гу Сян. – Это хорошее имя. Ах... Хотела бы я дружить с птицей. Как ты это сделал? Это что-то, что умеют только ойраты? Хишиг склонил голову набок. Он написал: ты не боишься ойратов? – Не знаю, – пожав плечами, призналась Гу Сян. – Ты первый ойрат, которого я когда-либо видела. Значит, нацарапал Хишиг, ты не боишься меня? – Ты ведёшь меня туда, куда я не хочу идти – почему это не должно быть страшно? – Гу Сян присела на корточки у костра, глядя на кролика. – Хотела бы я оказаться дома. Даже когда пришлось бы стирать бельё или вычищать ночные горшки в больнице – я никогда больше не стала бы жаловаться на всё это, если бы могла вернуться домой. Но даже после всего сказанного и сделанного... – Гу Сян затихла, а затем нахально ухмыльнулась Хишигу. – ...я не думаю, что ты плохой человек. Так что я не так уж и боюсь. Мужчина хмыкнул, качая головой, однако уголок его рта дёрнулся в намёке на улыбку. Он перевёл взгляд на огонь, оставшуюся часть ночи храня молчание.#
Лунный свет отражался от влажных и поблёскивающих камней крепостной ограды города Хунцяо. Генерал Е подавил зевок, стоя на вершине бастиона и наблюдая, как группы горожан-добровольцев обливают стены водой, из-за низкой температуры быстро превращающейся в лёд. К счастью, колодцы в городе были достаточно глубокими, а холода́ в течение последних нескольких дней неуклонно усиливались. Когда генерал Е вновь зевнул и потёр замерзающие ладони, голос позади него произнёс: – Старикам следует больше спать. Генерал Е вскрикнул и чуть не рухнул на стену. Он резко обернулся, глядя на человека, выплывающего из тени. Ухмылка Чжоу Цзышу сверкнула из-под вуали его шляпы, после чего мужчина поднялся и опёрся локтями о крепостной вал. Ночь затопила окружающий мир, поглотив во мраке реки и сельхозугодья, не тронув лишь линию горизонта, усеянную тусклыми точками света. Пояс из светлячков, услада для глаз – если не знать, что это было знамение приближающейся армии Гэше Урму. – Что ты здесь делаешь? – спросил генерал Е, хмуро глядя на Чжоу Цзышу. – Как прошёл через патрули? – У меня большой опыт в подобных вещах, – пренебрежительно дёрнув плечом, проронил Чжоу Цзышу. – Не волнуйтесь. Наши патрули достаточно хороши, – он вынул из рукава пару кувшинов с вином и бросил один генералу Е. – Как насчёт выпить перед битвой? – Хах, – генерал Е из вежливости откупорил кувшин и оценил аромат, однако затем всё же пригубил. – Гао Хэн говорил мне, что ты любишь выпить. – Мм, – Чжоу Цзышу распечатал свой кувшин и поднёс его ко рту. – Омертвляет мир? – Не ищите здесь глубокого смысла, – ухмыльнулся Чжоу Цзышу, вновь отпивая. – Мне просто нравится вкус. Кроме того, захоти я напиться, мне понадобится приложить для этого немало усилий. – Должно быть, было весело, – заметил генерал Е с лёгкой завистью. – Жить в мире уся. – И да и нет. Цзянху – жестокое место, в котором так называемые праведные кланы на самом деле являются порочными силовыми фракциями, борющимися за власть. Погибнуть там ничего не стоит, особенно если не знаешь боевых искусств. Некоторые боевые секты заставляют деревни и города принимать их лидерство и поддерживать их, обогащаясь за счёт десятин, которые представляют собой не что иное, как плату за защиту. – Часто ли люди Цзянху вступают в конфликты? – Всё время. Часто по мелочам. Генерал Е фыркнул. – Похоже на хаос. – Так и есть. В городах, где находятся могущественные боевые кланы, всё не так плохо, но в других местах зачастую больше всего от стычек страдают местные жители. Кроме того, если секта злоупотребляет своей властью, ямэнь часто недостаточно силён, чтобы сделать что-нибудь. Таким образом императорский двор поддерживает взаимную политику невмешательства между дворцом и боевыми кланами. – Разве ты не был вовлечён в борьбу за трон? – Был, – подтвердил Чжоу Цзышу с кривоватой усмешкой. – Это являлось негласной политикой, однако время от времени тот или иной чиновник всё равно пытался открыто объявить Цзинь-вану импичмент, обвинив его в создании частной армии убийц Цзянху и тому подобное. Раздражало, однако не было нерешаемой проблемой. – Хочу ли я знать, как ты поступал с теми чиновниками? – Скорее всего нет, – ответил Чжоу Цзышу, глотнув ещё вина. – Когда в твоём мире Гэше Урму напал на Да Цин, где ты был? – Защищал ворота в столице. Гэше Урму удалось прорваться к ней, уничтожив по пути десять городов и перевал Цзин. Это было отчаянное сражение. Генерал Е замер, так и не донеся кувшин до рта. – Поэтому ты относишься к городам на Северо-Западе так, будто они уже потеряны? – У нас дела обстоят лучше, чем было в моём мире. Там, поскольку Северо-Запад являлся территорией Хэлянь Чжао, границу защищало сто пятьдесят тысяч солдат. Однако за годы мира они слишком расслабились и не смогли обеспечить достойный отпор. Генерал Е громко хмыкнул. – Могу в это поверить. Хорошо, что главной армией у нас руководит генерал Юань. – Пин-ван не уступит свои позиции без боя, особенно сейчас, когда ему крайне необходимо получить боевые заслуги. Отчасти поэтому я хотел, чтобы вы отправились к генералу Юаню. Ваш ум более гибкий, чем его – во время марша может случиться что угодно. – Я встречал генерала Юаня. И не стал бы так сильно сбрасывать его со счетов. Кроме того, его второй сын, Юань Чэнъюнь, довольно сообразительный мальчик, – генерал Е серьёзно посмотрел на Чжоу Цзышу. – Я слышал, что старший сын, Юань Чэнфэн, отправил свою личную стражу с принцессой Цзинъань на поиски сестры Ванфэя. – Принцесса Цзинъань и шицзы Юань дружески расположены к моему Ванфэю, – нейтральным тоном пояснил Чжоу Цзышу. Генерал Е хмыкнул. – Не говори так, будто думаешь, что я проклинаю тебя. Я тоже надеюсь, что этого ребёнка найдут. Как продвигаются поиски? – Последнее, что я слышал – Гу Сян сбежала от Чжао Цзина, однако тут же была поймана вновь, – Чжоу Цзышу кратко изложил содержание последних нескольких писем, которые ему прислал Вэнь Кэсин. Генерал Е выглядел удивлённым. – Сколько лет этой девчушке? – Десять? Я так думаю. Может быть, меньше. – Десятилетняя девочка сторговалась с ойратским воином, благодаря чему убила Чжао Цзина? – генерал Е присвистнул. – Кажется, старею. Молодое поколение такое невероятное? Ха! Однако жаль, что этот человек умер так быстро. Полагаю, у Ванъе были к нему вопросы. – Умер и умер, – Чжоу Цзышу было всё равно – он лишь надеялся, что с Гу Сян всё было в порядке, учитывая обстоятельства. – Если ты рассредоточишь силы, расположенные в Хуньчуне, то сможешь создать сеть между городом и лагерем Гэше Урму и поймать их. Чжоу Цзышу весело посмотрел на генерала Е. – Разве она не всего лишь одна маленькая девочка? – Этот Хишиг осмелился без колебаний отрубить голову Чжао Цзину – думается мне, что он может быть частью верховного командования Гэше Урму, – защищаясь, заявил генерал Е. У этого мужчины был суровый язык, за которым он скрывал своё мягкое сердце. – Не говоря уже о том, что он также осмелился в одиночку проникнуть так глубоко в тыл врага. Если бы тебе удалось поймать или убить его, это было бы идеально. – Ага, – Чжоу Цзышу тоже так думал. Они допили вино и швырнули кувшины через ограду, разбивая их о землю далеко внизу, под стенами крепости. – Не пора ли тебе отправляться в путь? – спросил генерал Е, поскольку Чжоу Цзышу и не думал двигаться с места. – Я ваш командир. Как думаете, удастся ли вам меня прогнать? – с острой ухмылкой спросил Чжоу Цзышу. – Как только взойдёт солнце, тебе будет не так просто проскользнуть мимо разведчиков Гэше Урму, – парировал генерал Е, нисколько не впечатлённый. – Лу Юй сейчас за главного в Хуньчуне. Я подумал, что могу остаться и воочию оценить, как идеи Жун Чанцина сработают в более крупном масштабе. Генерал Е хмуро посмотрел на него. – Остаться? Во время осады? Ванъе, это слишком опасно. – Почему? Потому что вы думаете, что город не выстоит? – Как ты там любишь говорить? Я умею считать. Чжоу Цзышу рассмеялся, качая головой и скрещивая руки на холодном камне. – Посмотрим. – Ты всерьёз собираешься... Ванъе, не нужно. Я сделаю всё, что в моих силах, мы все сделаем – но ты не можешь умереть здесь, – генерал Е крепко сжал плечо Чжоу Цзышу. – Однажды я уже умер. Бояться нечего. Выражение лица генерала Е помрачнело ещё больше. – Если это из-за чувства вины... или из-за чего-то, что я сказал... – Нет, – возразил Чжоу Цзышу, глядя на горизонт. – Это внутреннее чувство, – конфликт двух волчьих королей не мог разрешиться, пока один из них продолжал убегать. Чжоу Цзышу знал, что рано или поздно ему придётся сойтись с хунтайджи в бою. Приехав в Хунцяо сейчас, он лишь слегка опережал свой график. Генерал Е не стал больше его отговаривать. Вместо этого он похлопал Чжоу Цзышу по спине. – У меня в комнате есть ещё вино, – предложил он. – Мы могли бы также выпить его всё. Жизнь коротка, а судьба – странная штука; высшие силы бывают и жестоки, и милосердны. Жаль, что мы не встретились в твоей прошлой жизни – в этой мы должны поднять тост за судьбу. – Показывайте путь, – принял предложение Чжоу Цзышу, отталкиваясь от стены крепости.