how to be a heartbreaker

      Никто не говорил, что ухаживания не могут сопровождаться умопомрачительным сексом.       Позиция, в которой он находится, кажется весьма знакомой: он снова прижат спиной к стене, его конский хвост неизбежно растрепался, когда он обхватил талию Лань Чжаня ногами. В действительности ему не требовалось прилагать какие-либо усилия, чтобы оставаться на весу: Лань Чжань заботится об этом сам, крепко и легко удерживая Вэй Ина своими невероятно крепкими руками за ягодицы.       Вэй Ин не зря дразнил Лань Чжаня своим чонгсамом, поддевая его края на протяжение всего ужина, ведь теперь его труды вознаграждаются.       — Не хочешь ли ты стянуть это платье с меня? — спрашивает Вэй Ин, томно глядя на Лань Чжаня из-под длинных тёмных ресниц.       Соблазнить Лань Ванцзи после едва прозвучавшего признания и разговора о чувствах казалось Вэй Усяню странной идеей, однако желание возобладало над разумом где-то в промежутках их скомканной и неуклюжей попытки добраться до спальни, пока они путались в объятиях друг друга, и в конце концов, мужчина решил, что эта мысль не такая уж и плохая. Он красив, и эту красоту желают, и соблазнить Лань Чжаня оказывается так легко, ведь стоит посмотреть подольше, и Лань Чжань попадает на уловку; Вэй Ин допускает мысль, что соблазнить проще, чем удержать от этого самого себя.       Чонгсам сидит на нём небрежно, и он одет так специально для этого вечера, чёрт возьми. Вэй Ин хочет развлечься.       — Нет, не сделаю этого, — осторожно отвечает Лань Чжань, опустив взгляд на платье Вэй Ина. Стоит мужчине присмотреться лучше, и он сможет заметить кружево белья. — Пусть останется.       Лань Чжань, оказывается, настолько испорчен, что Вэй Ин даже подумать не мог об этом.       — Ты хочешь взять меня в этом платье, папочка? — спрашивает Вэй Ин.       Тушь придаёт ресницам объем, так что он выглядит почти ангелом. Одежда такого рода и такие черты лица, как у него, должны равняться грубости.       В то же время, возможно, это только подстёгивает мужчин вроде Лань Чжаня.       Золотые глаза пылают, когда Лань Чжань смотрит на него. Он знает, что именно делает Вэй Ин.       — Очень хочу взять тебя в этом, — говорит он. После Лань Чжань наклоняется и выдыхает прямо на ухо Вэй Ину: — Детка.       Ох, то, как Лань Чжань зовёт его, звучит абсолютно сексуально, и это всего лишь… Третий раз? Слова такого рода не должны срываться с его уст. В груди растет желание отдать всё, когда его зовут так.       Кроме того, Лань Чжань ведёт себя так естественно, что Вэй Ину становится даже обидно. Мужчина нисколько не возражает, и на самом деле действия Вэй Ина только подстёгивают его.       Губы Лань Чжаня накрывают шею Вэй Ина в следующую секунду с той же жадностью, с которой делал это некоторое время назад. Кожу покрывают мокрые поцелуи, в равной степени мягкие и грубые, а его пальцы сжимают и царапают ягодицы. Вэй Ин не зря так часто купался в молоке и использовал ароматные масла. Мягкая кожа его тела так и призывает коснуться, сжать и покрыть её различными отметинами, и Лань Чжань справляется с этой задачей восхитительно.       И когда на плечах Вэй Ина не остаётся места, которое было бы не тронуто, Лань Чжань меняет цель своего внимания. Мужчина грубо кусается, раздвигает его губы, чтобы проникнуть языком внутрь. Чёрт возьми, Лань Чжань так неоправданно напорист, и чего ради? Он знает только, как брать и берёт, и у него отсутствует всякое желание ждать разрешения Вэй Ина на что-либо.       Несмотря на всю жестокость, вкус Лань Чжаня, когда он, наконец, ворвался языком в его рот, оказался невероятно сладким — слаще всего, что когда-либо пробовал Вэй Ин. Похоть и любовь опасно смешивать вместе, и ему ни разу не приходилось сталкиваться с подобным раньше.       «Вот почему Лань Чжань постоянно наслаждается мной? — задумывается Вэй Ин. — Это и есть та причина, по которой он не может насладиться мной достаточно?»       Руки Вэй Ина заняты, а его взгляд затуманен. Поцелуи Лань Чжаня сводят с ума. Он бездумно развязывает галстук мужчины, и теперь, когда ничто не останавливает, он расстёгивает его рубашку. Ничем неудерживаемая, она свисает с его плеч и спускается до локтей, обнажая грудь.       Вэй Ин удовлетворённо касается его мышц.       Пресвятые угодники. Как же он горяч. Взрослый Лань Чжань разительно отличается от милого Лань Чжаня из его воспоминаний. Как Вэй Ину могло так повезти? Лань Чжань целуется потрясающе хорошо, куда лучше Вэй Ина, и это даже кажется оскорбительным фактом после всех его попыток завязать веточку вишни языком.       «Возможно ему доводилось целовать кого-то прежде», — думает Вэй Ин, и внезапно мысль об этом приводит его в такую ярость, что он сжимает ноги крепче вокруг талии Лань Чжаня и скрещивает их за его спиной.       Стоило прижаться так к Лань Чжаню, как его ощутимое возбуждение прижалось к его животу, и это вызывало волну дрожи в теле Вэй Ина. В такой близи его размер ощущался большим. Он заметил это ранее, но прямо сейчас это становится слишком очевидным. Разумеется, Лань Чжань уже должен заметить разницу в их размерах, и эта действительность должна веселить его.       Скользнув рукой ниже, Вэй Ин расстёгивает пуговицы на брюках Лань Чжаня. Замирает на секунду, ожидая, что его остановят. Когда этого не происходит, он поддевает резинку боксеров мужчины и обхватывает его плоть.       Ах… В этот момент Вэй Ин окончательно чувствует и осознаёт его размеры. И, разумеется, он большой. Проклятье, ему обязательно будет больно. Ухоженные пальцы слишком тонкие, а ладонь слишком маленькая, чтобы он мог обхватить достоинство Лань Чжаня полностью. Красные ногти, обхватившие его плоть, смотрятся красиво, но это всё также похоже на шутку, потому что он словно не понимает до конца, что это ему не по зубам.       Наконец Вэй Ину удаётся обхватить Лань Чжаня полностью, учитывая все старания с его маленькой ладошкой, и тогда с губ мужчины срывается шипение. Лань Чжань отрывается от губ Вэй Ина и смотрит в его глаза своим глубоким взглядом.       Взгляд золотых глаз пронзает его насквозь.       — Это слишком? — хмыкает Вэй Ин.       Лань Чжань снова придвигается к нему.       — Нет, — его уши вспыхивают смущением. — Просто это… Намного лучше.       Вэй Ин замирает.       — Лучше, чем что?       Кто.       Взгляд Лань Чжаня словно останавливает его.       — Чем все фантазии, в которых был Вэй Ин.       Фантазии. Лань Чжань имеет в виду фантазии. Те, которые он хранил при себе очень долгое время.       Вэй Ин заходится смехом. Серьёзно, что ещё мог иметь в виду Лань Чжань?       — Даже если моя рука такая маленькая в сравнении с твоими размерами? — говорит Вэй Ин. — Даже если я сам слишком маленький для тебя, Лань Чжань? Ты мечтал об этом тоже?       Лаская головку члена Лань Чжаня, он чувствует, как с каждым порочным словом с него стекает всё больше влаги. Медленно дразня, он смазывает все капли и проводит рукой по всей его длине, увлажняя. Пальцы касаются венок на его плоти, стараясь задеть каждое чувствительное место.       Должно быть, это действительно ощущалось приятно, потому что Лань Чжань прикрыл глаза и выдохнул шаткое «Вэй Ин». Никакие уста прежде не произносили его имя с такой же непристойностью.       Вэй Ин поднял на Лань Чжаня совершенно невинный взгляд. Ох, должно быть, прямо сейчас его взгляд кажется не только невинным, но и удовлетворённым. Невинно-порочный взгляд именно тот, которым он хотел бы смотреть вечность.       — Я не делал это прежде, — с чувством произносит Вэй Ин, понизив голос. Каждое слово, произнесённое им, словно полно тайны. — Я никогда не трогал других мужчин так, как касаюсь тебя, Лань Чжань.       Это было сказано скорее ради веселья, потому что Вэй Ин подумал, что Лань Чжаню это понравится.       Однако плоть под его рукой затвердела и стала немного больше, что, Вэй Ин предполагал, уже невозможно, и он допускает мысль о том, что мужчина перед ним должен быть не иначе как Богом. Какого чёрта.       Никогда глаза Лань Чжаня не пылали такой страстью, как сейчас.       — Ты не делал этого с другими мужчинами? — это прозвучало как вопрос, однако его лицо уже выражало отчётливое самодовольство.       — Нет, — ответил Вэй Ин, наклонив голову вбок, и мило надул губы в притворной обиде. — Ты предполагал иначе?       — Нет. Мне бы это не понравилось, — говорит Лань Чжань. — И мне очень приятно знать, что Вэй Ин этого не делал.       Вэй Ин ухмыляется.       «Разумеется, тебе приятно слышать это. Ты относишься ко мне так, словно я уже принадлежу тебе. Тебе легко предсказать всё, что касается меня, Лань Ванцзи.»       Вэй Ин задвигал рукой на члене мужчины, лаская его так, как видел только в роликах. Это действует, потому что Лань Чжань плывёт в удовольствии под рукой Вэй Ина, его тело содрогается, а с губ срываются тихие стоны с каждым новым быстрым или сильным движением. Ему так легко угодить и так легко доставить удовольствие. Или, быть может, это всё потому, что это делает Вэй Ин?       И Вэй Ину наверняка понравится приласкать его иначе, ощутив всю его величину и тяжесть во рту, однако в своём положении, прижатый к стене, он едва ли может двигаться. Всё, что он может делать — это доставлять удовольствие Лань Чжаню с помощью рук, и это всё, на чём может сосредоточиться Вэй Ин в данный момент.       Беззвучно шевеля губами в такт движениям руки, он наблюдает за Лань Чжанем и знает, что его щёки раскраснелись, что должно только больше подчёркивать его образ невинной девицы. Лань Чжань бросает на него уязвимый взгляд, и Вэй Ин видит, как он распаляется больше, замечая, как смотрит на него Вэй Ин.       — Я хранил себя для тебя, Лань Чжань, — шепчет Вэй Ин. Этот мужчина полон порочности, и это настолько очевидно, что Вэй Ин не может удержаться. — Я хранил её для тебя, и ты в праве забрать её… Испортить меня… Стать моим первым во всём. Ты такой большой, папочка, и это наверняка будет больно, но ты будешь хорошим для меня, Лань Чжань? Будешь хорошим для своей детки, хм?       В этот же момент он кончает в руку Вэй Ина, и он на секунду замирает в удивлении.       О. Ох, Лань Чжань.       — Вэй Ин, — в ужасе произносит Лань Чжань, когда начинает приходить в себя, — это…       Тело мужчины продолжает содрогаться в оргазме и в крошечных спазмах, пока он прижимается к Вэй Ину ближе. Вэй Ин настолько доволен проделанной работой, что гордость мелькает на его лице. Лань Чжань перед ним едва продержался пару минут в его руках. Ох, Лань Чжань. Этот мужчина страдал по нему семь лет, и, разумеется, его первый оргазм с Вэй Ином не заставил себя долго ждать.       — Вэй Ин слишком сексуален в этом чонгсаме, — с придыханием объясняет Лань Чжань. Чёрт возьми, он настолько растерян, что это даже мило. — И Вэй Ин… У Вэй Ина очень умелые… руки.       «Вэй Ин не делал этого прежде, так что раз Вэй Ин заставил тебя кончить через две минуты, значит, он в определённой степени может называть себя богом секса», — восторженно думает Вэй Ин.       — Спасибо, гэгэ, — смеётся Вэй Ин. Он медленно моргает. — Это был мой первый раз!       Если кто-то считает, что Вэй Ин не собирается использовать кинки Лань Чжаня в полной мере, то этот кто-то ошибается.       — Мне казалось, что ты хочешь взять меня, — задумчиво протянул Вэй Ин.       Отпустив достоинство Лань Чжаня, он поднёс руку к губам.       Высунув язык, Вэй Ин собрал языком каждую каплю, которая осталась на его ладони, точно чёртов пёс. Впервые в жизни он пробует чьё-то семя, и на вкус оно оказывается очень солёным и горьким. Не то, чтобы этот вкус ему очень нравится. Однако он принадлежит Лань Чжаню, и Вэй Ин является очевидной причиной белёсых капель на своей руке, что придаёт ему уверенности в своей сексуальности. По этой же причине он поднимает руку выше и позволяет каплям стекать по его губам, поглощает их, словно это дорогое молоко предназначено только для него.       Взгляд Лань Чжаня прикован к его лицу и порочному зрелищу, что предстало перед ним. Даже в его мечтах Вэй Ин не мог быть более непристойным, чем сейчас, и это возбуждает Лань Чжаня снова.       На руке остаются последние капли, и Вэй Ин мажет их по своей щеке, оставляет мазки на шее, очень близко к ключицам, и позволяет каплям стекать по всему своему телу. Он жадно оставляет на себе семя Лань Чжаня, и он хочет больше, чтобы поиграть с ним.       И он очень верит в то, что у Лань Чжаня найдется куда больше того, что он может ему дать.       — Хороший Вэй Ин, — говорит Лань Чжань, потянувшись к Вэй Ину и накрыв его щёку рукой, и в его взгляде пылает восхищение. — Такой хороший для меня и такой порочный.       Вэй Ин дрожит от похвалы. Комплименты Лань Чжаня приятны ему.       — Думаю, что Вэй Ин заслуживает награды.       — Мгм, я согласен, — кивает Лань Чжань. — Вэй Ин хороший мальчик, и он заслуживает этого.       Он перекидывает крошечное тело Вэй Ина через плечо, точно он ничего не весит, и уносит его в кровать. Вэй Ина осторожно опускают на шелковые и очень мягкие простыни, состоящие из такого количества волокон, что их почти невозможно сосчитать, и затем ложится на спину, устроив голову на подушке, которую Лань Чжань услужливо подкладывает под него.       Лань Чжань заботится о нём так осторожно, что Вэй Ин не сдерживает улыбки. Атмосфера кажется по-настоящему домашней: то, как всё происходит, как Лань Чжань укладывает его на их постель в их комнате, в их доме — именно это всё и дарит это чувство. Каким-то необъяснимым образом Вэй Ин попался в ловушку Лань Чжаня, в ту самую, в которой он мечтал видеть его своей женой.       — Муж, — с коварством проговаривает Вэй Ин, расположившись на постели.       Края чонгсама задираются выше, чем прежде, когда он немного разводит ноги в сторону, и теперь его нижнее бельё открывается взгляду больше прежнего.       Взгляд Лань Чжаня вспыхивает от этого прозвучавшего прозвища.       — Да?       Член Лань Чжаня висит уже возбуждённый и твёрдый.       Вэй Ин ухмыляется. Происходящее определённо нравится ему.       — Что ты собираешься делать теперь со своей хорошей невинной женой? Никакой другой мужчина не захочет меня, если ты осквернишь это тело.       Лань Чжань остаётся бесстрастным.       — В таком случае нет иного выбора, как основательно осквернить Вэй Ина.       С этими словами он опускается на колени перед кроватью и притягивает Вэй Ина за ноги к себе. За этот день это уже второй раз, когда Лань Чжань преклоняет перед ним колени, и Вэй Ин начинает думать, что этому мужчине нравится, слишком нравится вставать на колени, чтобы доставить ему удовольствие. В конце концов, его задница оказывается на краю постели, и Лань Чжань опускает руки на его ягодицы, после чего приподнимает; чонгсам задирается выше, прижимаясь к животу Вэй Ина, а его ноги оказываются широко расставлены по обе стороны от Лань Чжаня.       Длинные руки Лань Чжаня скользят по его бёдрам и прослеживают путь до нижнего белья, где Вэй Ин уже твёрдый и влажный. Эмоция, напоминающая собой скорее восхищение, пробежала по лицу Лань Ванцзи тенью, и создавалось впечатление, что он видит перед собой не столько Вэй Ина, сколько целое сокровище. Вэй Ин дрожит, ощутив прикосновение прохладных ладоней Лань Чжаня к собственной плоти, и боги, его руки такие большие и так легко обхватывают его полностью.       — Ты всегда носишь кружево под своей одеждой? — хрипло спрашивает Лань Чжань.       — Да, — самодовольно отвечает Вэй Ин, — всегда.       Потемневший взгляд Лань Чжаня изучает его так, словно рисует множество других вариантов кружевного белья на нём. Поддев одним пальцем чёрную ткань, он медленно стягивает её с ног Вэй Ина. Кружево влажное, и когда Лань Чжань снимает их с Вэй Ина окончательно, то вовсе не отбрасывает их на пол. Вместо этого он сжимает их в клубок и прячет в карман брюк, точно обретённую собственность.       Заметив это, Вэй Ин широко раскрывает глаза, но не делает ничего, чтобы остановить Лань Чжаня. Он не может заставить себя удивиться действиям Лань Чжаня ещё больше.       Палец Лань Чжаня скользит между его ягодиц до тех пор, пока он не находит искомое место. Это совсем немного смущает Вэй Ина: ему не доводилось прежде выставлять эту часть себя кому-либо напоказ, и пусть он тщательно следит за собой, он точно неуверен в том, так ли он красив там. Он благодарен за то, что Лань Чжань отвлёкся, взглянув на его смущённое лицо.       — Настало время наградить Вэй Ина, — вдруг заявляет Лань Чжань.       И это служит единственным предупреждением, которое получает Вэй Ин.       Лань Чжань поддаётся вперёд и касается языком входа Вэй Ина. Задохнувшись от нахлынувших эмоций, он даже давится слюной. Ох. Ох. Это было совершенно иначе. Прежде ему доводилось касаться себя в свободное время, когда это требовалось, однако язык — язык Лань Чжаня… Вэй Ин вытягивает руки, зарываясь пальцами в шелковые простыни. Это чувство похоже на рай, и он не может поверить, что мог упускать это так долго.       Поощренный реакцией Вэй Ина, Лань Чжань медленно толкнулся в него языком, пытаясь проникнуть так глубоко, как только мог. Выгнувшись в спине, Вэй Ин издаёт тихие непрерывные стоны, мгновенно заполняющие пространство комнаты. Язык Лань Чжаня оказывается в нём полностью, и мужчина тут же кружит им внутри, прежде чем двигает, словно нетерпеливо и хищно вкушает Вэй Ина.       — Ох, о, чёрт, Лань Чжань! — вскрикивает Вэй Ин, закатив глаза от удовольствия.       В голове не укладывается то, насколько хорошо это ощущается и как грязно и мокро Лань Чжань касается его там, и Вэй Ин полностью отдаёт себя во власть мужчине перед ним, позволяя делать всё, что тот захочет. И пусть Лань Чжань иногда немного неуклюж и слишком нетерпелив, его неутомимость, неослабевающий темп и сила вытесняют всё прочее.       Внутри его плотно сжатых стенок язык Лань Чжаня продолжает двигаться, и за каждым движением следует влажный порочный звук, и Вэй Ин не может винить Лань Чжаня за то, что тот так быстро кончил некоторое время ранее. Вэй Ин не уверен, что продержится долго, не тогда, когда его ласкают так хорошо. Возможно, это ощущается так восхитительно, потому что он уже влюблён? Вэй Ин не уверен точно.       — Ох… Чёрт-чёрт-чёрт, ты так хорош в этом, Лань Чжань, ты сводишь меня с ума, я твой, я твой, клянусь, никто другой…       Тело Вэй Ина содрогается раз за разом, а с губ срывается бессмысленное бормотание, и он бездумно двигает бёдрами в попытке прижаться ближе ко рту Лань Чжаня, даже если он почти не ощущал своих ослабших ног. Сила Лань Чжаня была поистине поразительна: он мог держать его бёдра приподнятыми кверху и разведёнными в достаточно необходимой степени и так долго, как ему хотелось, так что ничто не могло помешать Вэй Ину получать удовольствие.       Удовольствие переполняет его, и всякий раз, когда Вэй Ин бросает взгляд на Лань Чжаня, видит его потемневшие от желания глаза и его расположившуюся между ног голову, он чувствует, словно может возбудиться ещё больше. В их отношениях очень легко подумать о том, что Лань Чжань возвышается за счёт средств и силы, но в моменты, как этот, Вэй Ин чувствует куда большую власть. Никто другой не может опустить Лань Ванцзи на колени и вызывать в нём отчаянное желание, словно если он не будет ласкать его, то немедленно умрёт, и никто, кроме Вэй Ина, не способен на это.       Лань Чжань снова проникает внутрь него языком, преодолевая сопротивление мышц, и Вэй Ин забывает своё имя.       — Чёрт! — он задыхается в мучительном крике. — О, прямо там, папочка, прямо там, ты такой хороший для своего Вэй Ина… Прошу, я не могу… Я скоро…       Рука тянется к собственному члену, твёрдому почти до боли и прижатому к животу, в надежде приблизить себя к краю. Однако Лань Чжань замечает это и хмурится, замирает на мгновение, а после отстраняется от него. Вэй Ин издаёт жалобный звук и недовольно корчится.       — Будь послушным, детка, — говорит Лань Чжань, и на его губах блестит слюна, когда он поднимает взгляд на Вэй Ина. Растрёпанные волосы и хриплый голос, звучащий из измученного рта, создают образ настолько чертовски сексуального мужчины, что Вэй Ин влюбляется в него снова. — Хочу, чтобы Вэй Ин кончил только от моего языка. Хочу, чтобы Вэй Ин показал, насколько послушным он может быть.       Вэй Ин хочет быть послушным для Лань Чжаня, когда он говорит ему что-то такое.       — Прости. Прошу, ублажи меня снова. Обещаю, я не буду трогать себя.       Чёрт, Лань Чжань сведёт его с ума. Для человека, наконец дорвавшегося до шанса переспать с любовью всей своей жизни, по которой тосковал многие годы, он ведёт себя чертовски требовательно, и вместе с тем именно этот тон заводит Вэй Ина больше. Какие бы порочные фантазии не были у Лань Чжаня, Вэй Ин исполнит каждую и удовлетворит все его извращённые порывы. Вэй Ин сделает всё, что угодно.       Удовлетворённый ответом, Лань Чжань возвращается к делу. Он опускает голову ниже и скользит в него языком, стараясь снова дотянуться до того места, прикосновение к которому вызвало мольбы и вскрики Вэй Ина.       — О, Боже, — хнычет Вэй Ин, беспомощно извиваясь на простынях. Его член твёрдый настолько, насколько это возможно, а головка приобретает красный оттенок. — Прошу… Если ты просто… Немного сильнее, я…       Кончик пальца проскальзывает в него рядом с языком. Когда Вэй Ин не высказывает и признака дискомфорта или боли, Лань Чжань проталкивает его глубже.       Со всем этим Вэй Ин чувствует себя настолько заполненным, что мгновенно подходит к грани и кончает, задыхаясь в собственных слезах, пока с его губ бесконечно долго срывается имя Лань Чжаня, и не остаётся ни одной связной мысли. Лань Чжань, Лань Чжань, Лань Чжань…       Вэй Ин выжат досуха, но Лань Чжань не даёт ему даже минуты на передышку. Увидев удовлетворённое лицо Вэй Ина, он поднимается с пола и заползает на кровать, нависая над ним. В то же мгновение он прижимается к губам Вэй Ина своими, опускается на его шею и грудь поцелуями снова и снова, точно никак не может насытиться им. Как его рот всё ещё не устал, мелькает рассеянная мысль, а взгляд не может зацепиться ни за что, кроме взлохмаченной макушки Лань Чжаня над ним. Как может этот мужчина не терять сознание после оргазма, в то время как Вэй Ин не уверен, что может продержаться долго.       К бедру прижимается знакомая твёрдость, и — боже, насколько же его ноги болят, — задница Вэй Ина дрожит, стоит ему догадаться, что последует дальше.       — Ты такой большой, что это будет больно, — хнычет Вэй Ин.       Лишь один язык и палец Лань Чжаня заполняли его полностью, что и представить не может, какого будет принять самого Лань Чжаня, несмотря на всю привлекательность самой мысли об этом. Чёрт, это всё приводит Вэй Ина к пониманию, насколько он на самом деле девственник. Теперь он более не притворяется — он действительно не может представить, как сможет принять Лань Чжаня.       — Тебя можно подготовить, — со знанием дела отвечает Лань Чжань, словно много читал об этом, — и у меня есть лубрикант, — после он бросает на Вэй Ина задумчивый взгляд. — Можешь не пробовать сегодня, если не хочешь.       Как и обычно, он пытается спрятать разочарование, и это получилось бы, если бы Вэй Ин не умел так хорошо читать его эмоции.       — Я хочу ощутить тебя в себе, — выдыхает Вэй Ин. И это правда. Он хочет, чтобы Лань Чжань взял его, думал об этом с самого утра, когда только надевал этот чонгсам. В данный момент он просто слишком напуган и скорее напоминает ребенка. Однако если кому он и может доверить свой первый раз, то определённо Лань Чжаню. — Я доверяю тебе.       Взгляд Лань Чжаня загорается, а сердце смягчается от слов, которые он слышит.       — Вэй Ин…       — Просто… Это мой первый раз, — дуется Вэй Ин. — Не знаю, как у тебя, но у меня — да. Так что ты не можешь просто сойти с ума, когда сделаешь это, потому что я знаю наверняка, что именно это и случится… Хорошо?       Взгляд Лань Чжаня полнится любопытством.       — Ты думаешь, что я касался кого-то ещё? Кого-то, кто не является тобой?       В этот момент Вэй Ин, наконец, получает подтверждение, которое жаждал услышать так сильно, но о котором так боялся спросить.       — Ты хорошо целуешься. И… Твой язык.       Неожиданным образом он чувствует прилив смущения от того, насколько вульгарными они были всего пару мгновений назад, хотя они почти обнажены и всё ещё занимаются сексом.       — У меня не было опыта, — говорит Лань Чжань. Он морщится, точно ему претит сама мысль заниматься этим с кем-то, кто не является Вэй Ином. — Никто, кроме тебя, не может возбудить меня.       Вэй Ин чувствует себя немного счастливым, когда слышит это.       — И всё же не сходи с ума. Или я могу умереть. Хорошо?       Слова могут прозвучать в пустоту, и Вэй Ин знает об этом, потому что нет ни единой чёртовой причины, по которой Лань Чжань может знать о самоконтроле.       — Конечно, малыш, — Лань Чжань осторожно целует его снова. — Разве я лгал Вэй Ину когда-нибудь?       Лань Ванцзи тянет рукава чонгсама, обхватив ткань у края до тех пор, пока одежда не поддаётся его напору и не скользит вниз по его рукам, обнажая острые плечи.       Член Лань Чжаня оказывается прямо между его бёдер и Вэй Ин дрожит от этого. Ох. В голове нет ни единой мысли о том, как он может поместиться в него.       Следуя обещанию, Лань Чжань делает всё медленно. Он достаёт лубрикант из прикроватной тумбочки, щедро выдавливает содержимое на пальцы и затем подносит их к промежности Вэй Ина. В тот же момент он подаётся к нему и утягивает в медленный и нежный поцелуй, которым убаюкивает и успокаивает его. Между поцелуями с губ Вэй Ина срываются тихие стоны, пока один палец неспешно проникает в него. Всё проходит хорошо, потому что Вэй Ин готов к такому проникновению.       Второй палец оказывается в нём вскоре после этого, и Вэй Ин дрожит в объятиях Лань Чжаня, пока тот сладко целует его, заставляя позабыть обо всём на свете. Проходит какое-то время, — долгое, тягучее, словно мёд, и туманное, — прежде чем он успевает осознать, что в нём уже не один, а несколько пальцев.       Третий палец вызывает дрожь по телу Вэй Ина, а в уголках его глаз скапливаются слёзы. Лань Чжань тихо шепчет ему и сцеловывает каждую слезинку.       — Почти, — шепчет Лань Чжань, другой рукой поглаживая волосы Вэй Ина. Возбуждение становилось сильнее от одного только взгляда на такого красивого, уязвимого в его руках Вэй Ина. Это порочно, ужасно и воплощение всего неправильного, но всякий раз, когда Вэй Ин тянется к нему в поисках утешения, это подпитывает что-то внутри него. — Ты такой хороший, малыш.       Когда внутри него оказывается четвёртый палец, Вэй Ин шатко выдыхает, и Лань Чжань сгибает пальцы в нём, растягивая его. Он откидывает голову назад с громким стоном. Это занимает много времени, но вскоре Лань Чжань двигает в нём пальцами, наращивая темп и надавливая на все нужные точки. Слова проклятий срываются с уст Вэй Ина, когда он извивается на пальцах Лань Чжаня.       — Всё ещё немного больно… Но так хорошо… Думаю, готов, я готов, чёрт возьми, я готов… — бормочет Вэй Ин.       Лань Чжань не теряет времени. Двинувшись, он приставляет член ко входу Вэй Ина и затем медленно скользит в него. В этот момент, ощутив вторжение, Вэй Ин откидывает голову назад и зарывается пальцами в простыни, пронзая их своими острыми ногтями.       — Лань Чжань, — хнычет он.       Слёзы навернулись на его глазах, рот приоткрыт в протяжном стоне. Красная лента, которой он подвязал волосы, запуталась в прядях настолько, что её почти невзможно распутать прямо сейчас — да и не хочется, а волосы красиво распустились под ним, завораживающе соприкасаясь с румянами на его щеках. Чонгсам всё равно что и не одет: платье опустилось ниже и теперь напоминало скорее ткань одежды, прикрывающей половину его груди и живот. Вся остальная часть его тела, вся его бледная кожа, теперь украшенная россыпью засосов, на виду.       Вэй Ин прекрасен, и он прекрасен настолько, что не существует слов, способных описать его красоту. Лань Чжань целует мокрые щёки и заглушает его крики поцелуем. Он утешает Вэй Ина, хорошо заботится, пока продолжает входить в него целиком.       Внутри него Лань Чжань ощущается невероятно большим. Куда больше, чем Вэй Ин может принять со своим хрупким телом, и он бесконечно долго извивается в объятиях Лань Чжаня, задыхается и умоляет, пытаясь сопротивляться — скорее по воле инстинктов, чем по какой-либо другой причине, — но всякий раз он сжимает ноги крепче вокруг Лань Чжаня, срывая с уст другого мужчины громкий стон.       Никогда прежде ему не доводилось слышать его настолько громким, и этот звук позволяет ему понять, насколько он хороший для него.       — Вэй Ин, могу двигаться? — заботливо спрашивает Лань Чжань.       Пусть прикосновения его полны нежности, но частое дыхание выдаёт его желание, и Вэй Ин знает, что он делает всё, чтобы не сорваться и не взять Вэй Ина так, как он хочет. В конце концов, Лань Чжань и правда прислушался к его просьбе раньше. Вэй Ин… Двигается.       — Да, — произносит Вэй Ин.       Сначала Лань Чжань двигается медленно и хорошо, потому что он не может причинить Вэй Ину боль. Однако даже в таком темпе Лань Чжань сходит с ума от каждого толчка. Бормоча Вэй Ину, поощряя его и целуя мочки ушей, он становится необычайно громким.       — Такой хороший и узкий для меня, такой прекрасный и податливый для меня, Вэй Ин, — хвалит его Лань Чжань, шатко выдыхая на каждом слове. — Прекрасная жена. Даёт мне всё. Только мне. Доставлю Вэй Ину удовольствие. Проверю, насколько хорошо Вэй Ин научился принимать мой член.       Ох, чёрт. Вэй Ин чувствует, как его собственный член твердеет снова, а желание скручивается узлом внутри него. Для кого-то, кто не любит разговоры, Лань Чжань абсолютно смертоносен в грязных речах. Как много книг он прочитал и как много фильмов он изучил? Если Лань Чжань никогда не делал этого ни с кем другим, мог ли он просто практиковаться в своих фантазиях?       — Я твоя прекрасная жена, и я научусь принимать твой член, — бездумно повторяет Вэй Ин.       Единственное, на чём может сосредоточиться Вэй Ин — это на влажном звуке, с которым Лань Чжань входит и выходит из него снова и снова; их кожа соприкасается при каждом движении, руки мужчины крепко сжимаются на его тонкой талии, идеально удерживая на месте. Волны удовольствия сотрясают его каждый раз, когда Лань Чжань двигается в нём, и постепенно темп становится более сильным и жёстким, когда он видит, что Вэй Ин может принять это.       Лань Чжань действует на пределе своих возможностей, продолжает толкаться под разными углами, и Вэй Ин кричит, чувствуя, как остатки сознания покидают его, а движения партнёра сводят с ума раз за разом, когда они так идеально попадают по простате.       — Ах… Лань Чжань! Это слишком… Нет, слишком быстро… Чёрт, так невероятно хорошо… О, чёрт!       Руки Лань Чжаня на талии Вэй Ина сжимаются настолько сильнее, что, кажется, завтра его кожа расцветёт узорами. Он опускает голову и сжимает зубы на шее Вэй Ина.       — Кому ты принадлежишь?       Вэй Ин жалобно хныкает.       — Лань Чжаню. Лань Ванцзи. Тебе, тебе, всегда только тебе.       — Только мой, — подтверждает Лань Чжань. Его взгляд собственнический. Опустив руку вниз, он приподнимает подол платья и обхватывает член Вэй Ина, и он настолько чувствителен сейчас, что это прикосновение посылает волну дрожи по всему телу мужчины. — Только я могу сделать это. Только я могу заставить Вэй Ина чувствовать себя так.       — Лань Чжань, — с придыханием хнычет Вэй Ин. Он так близко, и ему наплевать, что он кончит быстро. Задыхаясь в удовольствии, он снова плачет. — Позволь Вэй Ину кончить, прошу-прошу-прошу…       Лань Чжань восхитительно рычит в ответ на мольбы Вэй Ина, и его член неконтролируемо движется внутри него. Он продолжает вбиваться в него с силой, и одна его рука скользит по ягодице Вэй Ина, ощутив простор открывшейся кожи, пока другая его рука ласкает головку члена Вэй Ина, приближая его к краю.       — Вместе, — приказывает Лань Чжань.       Следующий толчок всё завершает. Вэй Ин выплёскивается на переднюю часть того, что осталось от его чонгсама, пока Лань Чжань кончает прямо в него. Его накрыл такой сильный оргазм, что Вэй Ин не способен чувствовать что-либо. Перед глазами пляшет белое марево, и он почти уверен, что теряет сознание в руках Лань Чжаня.       Когда чувства возвращаются к нему, он замечает, что Лань Чжань уже осыпает его кожу непрерывными поцелуями. Словно бы его губы отказываются покидать тело Вэй Ина даже на секунду.       — Люблю тебя так сильно, — говорит Лань Чжань, выдыхая, бормоча слова в кожу Вэй Ина. — Люблю тебя так, слово моя жизнь зависит от этого. Люблю Вэй Ина так долго, что не могу поверить, что, наконец, обладаю тобой. Люблю Вэй Ина так долго, что считал, что это может быть только мечтой. Люблю Вэй Ина…       Возможно, он думает, что Вэй Ин не слышит его.       Краем глаза Вэй Ин замечает рамку на тумбочке. Внутри неё закреплена их старая совместная фотография, где они ещё подростки восемнадцати лет, только выпустившиеся из частной школы, за пару минут от отлёта Лань Чжаня.       В те времена волосы Вэй Ина была немного короче, чем сейчас, а у Лань Чжаня — длинными, как у нынешнего Вэй Ина. Они были всё ещё одеты в школьную форму, такие молодые и юные. Вэй Ин был особенно милым на этой фотографии: он улыбался сквозь слёзы, а его голова намертво прижалась к плечу Лань Чжаня. Тот неподвижно стоял рядом, а его лицо было бесстрастным. В то же время в его взгляде было иное. Он осмотрел, опустив взгляд на Вэй Ина, и его глаза были полны сожаления.       Вэй Ин не может поверить, что упустил всё это. Не может поверить, что Лань Чжань всегда был таким открытым и что он упустил так много знаков об этом.       Должно быть, для Лань Чжаня это значит много, потому что он сохранил эту фотографию такой, какая она есть, и поставил прямо возле кровати, которая должна стать их общей. Тот момент, должно быть, был действительно важным.       Возможно, Вэй Ин наконец вспомнил, что сказал тогда Лань Чжаню.       Устало улыбнувшись, он сладко зовёт его:       — Лань Чжань.       — Вэй Ин, — тут же ответил Лань Чжань.       Кажется, он всегда так делал.