Не такой сильный, каким хочешь казаться

      Кайл старается не оставаться наедине со Стэном. И злит этим сам себя. Но он не может смотреть в щенячьи глаза Марша. Каждый раз, когда он пытается еще раз обдумать произошедшее, этот заискивающий взгляд синих глаз вплывает в его памяти, и он понимает, что в следующий раз не сможет устоять перед ним, также как и тогда.       Поэтому Брофловски старается держаться ближе к отсыпающему черными шуточками Эрику Картману. И это тоже странно, потому что они давно недолюбливали друг друга. Это не обговаривалось, но немое напряжение между ними было ощутимо последние год-два.       Эрик с возрастом вытянулся ростом, но всё же не догнал ни Стэна, ни Кенни, как и Кайл. Они практически одного с Эриком роста, но весу в Картмане раза в два больше, и тут не только жир, как можно было посмеяться в детстве — Картман раздался в плечах и был достаточно сильным, чтобы размазать в драке один на один парня и повыше, и постарше. Фактически, в их четверке Картман теперь самый физически сильный, но только за счет того, что может задавить или снести противника своей массой.       Однако Эрик никогда не полез бы в драку, так как все так же любит себя больше, чем кого бы то ни было, и всё так же бережет. Он одевается в хорошую дорогую одежду, обладая несомненно определенным вкусом. И он единственный из их четверки, у кого к шестнадцати годам была своя машина. Лиэн слишком любила единственного сына, чтобы в чем-либо отказывать ему.       Кроме того, Кайл и Эрик в отличии от Кенни и Стэна никогда не курили, а алкоголь пьют крайне редко.       И Эрик бы даже нравился Кайлу, если бы не оставался таким же самовлюбленным расчетливым говнюком, как и раньше. И шуточки у него сплошь были такие, чтобы унизить кого-нибудь. Он буквально раскатывал соперников, реальных и мнимых, и словами, и физической силой.       Сейчас, прячась за широкой спиной Картмана от заискивающих взглядов, бросаемых тайком чувствующим себя виноватым Маршем, Брофловски чувствовал себя даже ещё более странно, чем когда оказался под Стэном в его постели.       Кайл не знает почему, но именно Эрику он неожиданно вывалил сегодня то, что его больше всего беспокоит в последнее время. Он сам себя за это ненавидит, и понимает, что непременно будет иметь дело с неприятными последствиями, но что сделано, то сделано. И от этого Кайлу ещё более тревожно.       Картман зажал его на парковке, пока Стэн и Кенни ходили за охлажденными напитками на заправке при выезде из Денвера. Отрезал ему путь к отступлению. Или Кайлу так хочется думать, что у него не было выбора.       — Что между тобой и Маршем происходит, еврейская ты задница? — скалит зубы Эрик, оборачиваясь к сидящему рядом Брофловски. — Смотреть друг на друга не можете. Это, знаешь ли, очень заметно. Бабу не поделили?       Кайл заливается краской и сжимает непроизвольно кулаки при этих словах.       — Воу, — гнет губы Картман, замечая как поменялся в лице Кайл.       — Ты не знаешь о чем говоришь, — очень тихо отвечает Кайл. — Я не знаю как реагировать на него, потому что… он меня поцеловал, — выпаливает он, сам того не ожидая, и тут же будто пугается своих слов и начинает заметно злиться. — Доволен? — его глаза горят нехорошим бешеным огнем человека, который устал от того, что все слишком многого от него хотят. — Только попробуй кому-нибудь проболтаться, я тебе кишки выпущу и сожрать тебя их заставлю.       — Тихо, еврейчик, тихо, — поднимает руки ладонями вперед Картман, он принимает одно из своих самых доброжелательных выражений лица. — Это останется только между нами. Я сам в шоке, и полностью тебя понимаю. Да я бы сам просто офигел, если бы со мной такое произошло.

***

      Кайл нервно грыз кожу вокруг ногтя на указательном пальце, сидя на переднем сиденье тойоты Картмана и провалившись в свои мысли, когда Кенни окликнул его с заднего сиденья и хлопнул пару раз по плечу.       — Что? — устало откликнулся Кайл, поднимая жесткие зеленые глаза в зеркало заднего вида, смелости повернуться назад в том числе и к Стэну у него не было.       Они провели субботний день в Денвере и теперь были на пол пути домой, до захода солнца осталось каких-то пол часа от силы. Мимо проносились первые фермы Южного Парка, а значит скоро они высадят Марша, и Кайл сможет вздохнуть спокойно. Он заметил, что ладони его вспотели, и незаметно постарался обтереть их о свои бедра, слушая невнятную речь Кенни, натянувшего ворот толстовки почти до носа.       — Мы тут обсуждали возможность зависнуть на ферме Маршей в следующий уик-энд. У него все сваливают к троюродной бабке на три дня, а он остается… — терпеливо повторяет Кенни, его серо-голубые глаза словно режут Кайла даже через зеркало, и тот морщась отворачивается, чтобы уставиться на бессмысленные смазанные пейзажи за окном.       — Я остаюсь, потому что никто меня видеть не хочет, — давится горьким смешком Стэнли так, словно ему есть чем гордиться. — И если в итоге ферму никто не подожжет, то я приглашаю всех. Желательно со своим бухлом, потому что мой старик всё своё добро прячет чуть ли не в сейф. Единственное, чего всегда в избытке, это отменная трава, но опять же — я не несу ответственности ни за кого. Каждый сам должен отвечать за свои поступки и за последствия тоже, — он, как и Кайл, отворачивается к окну, делая вид, что однотипные унылые пейзажи его невероятно увлекают.       — Будто ты сам что-то знаешь об ответственности, — подкалывает его Эрик, противно хихикая себе под нос.       — Заткнись, жиртрест, — огрызается Стэн, даже не оборачиваясь в его сторону.       — Это кому ещё нужно заткнуться, — возмущается Картман. — Высажу прямо тут.       — Ну и высади!       — Тихо-тихо! — вскидывает руки в стороны Кенни, он даже воротник опустил с лица ради такого случая. — Вы можете хоть один день без ругани? Ей-богу, вы как моя семейка, если не подеретесь, день прожит зря.       Все на минуту замолкают и едут в тишине, пока сам же Стэн уже другим тоном не прерывает её:       — Так в итоге вы приедете ко мне вечером следующей пятницы? Я не хочу торчать в этом доме один. Пожалуйста. Ну хоть кто-нибудь.       Трое его друзей детства молчат, каждый обдумывая предложение и припоминая свои планы.       — Я приеду, — неожиданно подает голос Кайл, который так и смотрит в окно, словно отгородившись от всех, ему не хочется смотреть на лицо Стэна после того, как он его обнадежил.       — Я тоже приеду, хрен с тобой, — ворчит Эрик. — Только пусть это будет чисто мужская вечеринка, как раньше, помните?       — Ну вот, я только представлял, кого из команды поддержки можно пригласить, — театрально закатывает глаза Кенни и смеется.       Все остальные тоже смеются, кроме Кайла, который всё более и более мрачен и молчалив.

***

      Когда они подъезжают к ферме Маршей, все уже забыли о небольшой стычке, и в машине стоит полный галдеж, попеременно прерывающийся взрывами хохота.       — Фу, кто воздух испортил?! — орет Эрик, его круглое курносое лицо недовольно морщится, но сам он не в силах сдержать смех, потому что по-прежнему считает подобные вещи слишком смешными, как в детстве. — Сейчас будете мне машину изнутри всю вылизывать!       — Капец, — Кайл натягивает толстовку себе на нос. — Вы там походу не только набздели, но и кучу навалили?       — Не смотри на меня! — опускает окно Кенни. — Это не я!       — Ну конечно! Вы издеваетесь?! — Стэн пинает кресло Эрика. — Сами там обделались и быстрее сваливаете на других!       — А ну лапы свои убрал, я тебе сейчас по лицу пну! — огрызается Картман.       Они выскакивают из машины, оставляя двери нараспашку, и продолжают шумно смеяться и подкалывать друг друга.       — Вы, пацаны, самые мерзкие из моих знакомых, — отдышавшись объявляет Эрик.       — Взаимно, — бубнит Стэн, он мнется, хотя ему можно было бы уже пойти домой. — Кайл, можно… Можно с тобой поговорить? — наконец решается он.       Стэн понимает, что при всех Кайл не сможет ему отказать перекинуться парой слов, это будет слишком подозрительно.       И Кайл соглашается, процедив «да» сквозь зубы. Он идет за Стэном чуть в сторону от остальных, стараясь не поднимать глаза.       — Что это с ними? — чешет себе шею Маккормик, облокотившись об раскрытую дверцу тойоты. — Ты тоже заметил, что они терпеть друг друга не могут?       — Ох, Кенни-Кенни, — ядовито улыбается Эрик, внимательно наблюдая как Стэн пытается что-то объяснить Кайлу. Или уговорить его на что-то? — Тут как раз наоборот, они не ненавидят друг друга, а скорее излишне любят.       — Что? — не понимает Кенни, наивно лупя свои холодные голубые глазки.       — Что слышал, дорогой мой друг, — самодовольно лоснится Картман. — Стэн запал на нашего рыжего коротышку. Видимо разрыв с Венди не прошел без последствий для его психики. Или он решил, что в жизни нужно всё попробовать, даже друга чпокнуть. И мы с тобой, — он поднимает указательный палец пухлой холеной руки вверх. — Мы с тобой ещё должны благодарить судьбу, что сами не попали под внимание Стэна, — он неприятно смеется.       — А что если он… ну… у него реальные чувства, — пожимает плечами Маккормик, он выглядит обеспокоенным, проникшимся переживаниями, которые теперь тоже видит в лицах своих близких друзей.       — Я верю, что между Твиком и Крэйгом есть что-то серьезное, а не между вот этими вот, — хмыкает Эрик. — Ты видел этого напыщенного, считающего себя лучше других, Крэйга? Вот он точно педик.       Кенни теребит завязки на желтой толстовке, решает сказать кое-что или нет. Картман чувствует интересную грязную тайну, буквально носом ощущает.       — Говори, Кенни, — требует он, они понимают друг друга без слов.       — Крэйг мой друг и он рассказал мне тут кое-что, но это должно остаться между нами, — Кенни ещё раз внимательно смотрит на Эрика, понимает ведь, какое он бессовестное трепло.       — Говори, я могила, — Картман делает жест, словно закрывает рот на замок. — Мы теперь с тобой в одной лодке, Кенни. Нам надо держаться вместе, пока буря между нашими хорошими друзьями не утихнет. А она будет, Кенни, любви без скандалов между такими мудаками не бывает. Ты меня понимаешь, Кенни?       Глаза Эрика выглядят очень честными, и Кенни сдается, хотя и понимает, что потом пожалеет, Эрик всегда умел убеждать.       — Крэйг изменил Твику со Стэном на пасхальных каникулах, — со страдальческим лицом выдавливает из себя Маккормик. — Пожалуйста, не говори никому…       Картман выглядит так, словно выиграл миллион долларов в лотерею. Он хлопает себя по коленкам и беззвучно смеется.       — Серьезно? — тихо переспрашивает он. — И Твик знает?       Маккормик уже ненавидит себя за то, что проболтался и поджимает губы, заглядывая на небеса.       — Он только знает, что Крэйг изменил, а с кем он это сделал не знает, — наконец выдавливает из себя Кенни. — Я тебя ненавижу, Эрик, — вздыхает он.       Картман отмахивается от этих слов, словно от навязчивого комплимента.       — Щикаааарнооо, — мечтательно протягивает он.       Эрик смотрит, как Кайл и Стэн тихо ругаются, стараясь, чтобы их никто не услышал. И в его голове, несомненно очень умной голове, если не сказать временами гениальной, но несомненно по-злому гениальной, рождается очень забавный, по его мнению, план. И он ухмыляется своей только что придуманной шутке.       — Кенни, давай заключим пари, — задумчиво улыбаясь предлагает он, продолжая смотреть на Кайла и Стэна.       — Какое пари? — заметно погрустнев спрашивает Кенни.       — Я ставлю двести долларов, что Крэйг уделает Марша в драке на следующих выходных, — задорно отвечает Эрик, хватая друга за плечи.       — А как это он его уделает? — совсем не весело уточняет тот.       — Я сделаю так, что они подерутся, вот увидишь, — глаза Картмана горят азартом. — Я ставлю на Крэйга, а ты на Стэна. А ставка двести долларов. Если ты конечно отроешь такие деньги. Но я могу дать тебе ссуду, если попросишь, — он вновь неприятно смеется.       — Эрик… — голубые глаза Кенни холодны и полны укоризны. — Так нельзя.       Картман смотрит на него с не меньшим укором в ответ, он всегда мог вывернуть ситуацию в свою сторону.       — Хорошо, Кен, — он импровизирует. — Тогда давай так. Я ставлю на то, что Крэйг и Стэн подерутся, а ты на то, что драки не будет. Так хорошо?       — Хорошо, Эрик, я не дам тебе испортить людям жизнь. Я ведь тебя знаю, ты если что задумал, ни за что не передумаешь.       Когда заметно покрасневший Кайл возвращается к машине, он не замечает, что между Эриком и Кенни тоже повисло немое напряжение.