Не такой сильный, каким хочешь казаться

      На следующее утро Стэнли Марш ощущает себя совершенно иным человеком. Он не смог бы объяснить, какие именно перемены произошли в нем самом или в окружающем его мире, но впервые за много лет он чувствует себя счастливым. Впервые за продолжительное время, смазанное бесчисленными походящими друг на друга днями, он просыпается с легкой головой и без похмелья. Ему снова хочется жить.       Стэн тщательно умывается и долго стоит под душем. Одевается в одежду не из кучи неглаженного и сваленного в углу шмотья, а находит в шкафу новую футболку с длинными рукавами, темно-синюю, с белым искусственно состаренным принтом в виде звезды на груди, и надетые от силы пару раз за все время светлые зауженные джинсы.       Он тщательно расчесывает влажные волосы, чтобы они высохли более-менее прилично. Стэну не нравятся свои волосы, тонкие и черные, они кажутся ему неспособными на то, чтобы лежать хоть сколько-нибудь прилично. Сколько себя помнил, Стэн всегда старался спрятать их под шапкой.       — Стэн! — кричит мать из коридора. — Тут к тебе пришли!       Стэнли сглатывает, моментально переполняясь волнением, как перед тестом, к которому так толком и не подготовился. Он знает, кто это, и сейчас с зарождающимся стыдом оглядывает свою комнату. Свою засранную, заваленную барахлом и мусором комнату, в которой не убирался толком года два точно.       Минута, растянувшаяся в вечность, и в приоткрытую дверь спальни осторожно кто-то стучится.       — Входи! — сорвавшимся голосом приглашает Марш.       — Привет, — робко здоровается Кайл.       Он привалился к дверному косяку и смотрит на Стэна с какой-то нерешительностью. На нем сегодня кремовая кашемировая водолазка и темно-зеленые чиносы, на ногах светло-коричневые кожаные ботинки. В руках он держит легкую коричневую куртку. В целом, Кайл выглядит очень прилично. Как и подобает сыну успешного адвоката. Такие «приличные» молодые люди к Стэну заходят нечасто, видимо поэтому голос Шерон звучал настолько довольным. Стэн не понимает, зачем Кайл так оделся, потому что на его фоне теперь сам чувствует себя грубым и неотесанным деревенщиной.       Но Кайл выглядит действительно прекрасно. Стройный, невысокого роста, с узкими бедрами и острыми плечами, под тонкой тканью водолазки угадываются очертания выпирающих ключиц. А кожа у него настолько светлая, что кремовый цвет водолазки кажется на её фоне слишком темным. И на контрасте с этой общей нежностью, придающей Кайлу сходство с эльфом, его рыжие, даже скорее огненные волосы вьются, подчиняясь иррациональному порядку хаоса, и в сочетании с острыми холодными серо-зелеными глазами, создают настолько живое впечатление, что Стэн первое время стоит, совершенно растерявшийся, при виде друга.       — Извини, — робко улыбается Брофловски. — Я всю ночь не спал, поэтому так рано…       Стэн продолжает стоять как идиот, не в силах оторвать взгляда от видения, не иначе. Он ни за что бы не подумал, что Кайл вернется в эту комнату после того, что случилось. Сердце Стэна сладко ноет, когда он позволяет себе подумать о том, что тоже нравится Кайлу.       — Это ты меня извини, — наконец выдавливает из себя Марш. — У меня тут как в хлеву.       Кайл отчего-то смеется, и Стэн понимает, что тоже улыбается в ответ на этот тихий деликатный смех, чувствует себя полнейшим идиотом и улыбается.       Неужели любовь действительно делает из людей идиотов?       — Хочешь, я помогу тебе прибраться? — совершенно неожиданно предлагает Брофловски.       Стэн давится ответом, растерявшись. Он понимает, что стремительно глупеет в обществе Кайла, поэтому отводит от него взгляд и старается ещё раз трезво оценить степень запущенности собственного жилища. С тех пор, как он перестал видеть смысл в том, чтобы прибираться и следить за своим внешним видом, он никогда не задумывался, что видят посторонние люди, имевшие невезение заглянуть к нему в спальню. Даже мать или сестра оставили попытки навязать ему свою помощь в наведении хотя бы внешнего порядка. А потом… Потом он просто перестал замечать свою комнату, он просто перестал видеть её во всех деталях. Ему было достаточно просто приползти впотьмах к кровати и бросить на неё своё тело до следующего утра. А на следующей день спешно покинуть этот дом и стараться как можно надольше оттянуть момент, когда будет необходимо снова принести сюда своё тело.       Но сейчас он видел себя со стороны. Жалким и неприятно депрессивным ничтожеством, ковыряющимся в своем бардаке, чтобы найти чистую одежду или даже скорее чистый кусок себя, чтобы не стыдно было прятаться от настоящего себя в толпе людей.       Стэну стало невыносимо стыдно. Действительно стыдно. Настолько, что он с ужасом понял, что его глаза увлажнились. Он инстинктивно сгорбился, стараясь спрятать свои чувства.       Он вздрогнул, когда ощутил прикосновение прохладных холеных пальцев к своей горячей грубой ладони. Кайл внезапно оказался настолько близко, что сердце Стэна гулко забилось в груди, и это было практически физически больно. Он ощутил тошноту от того, насколько оказался сейчас переполнен эмоциями.       — Извини, — зачем-то прошептал Кайл. — Наверное, мне не стоило приходить без предупреждения…       Марш попытался открыть рот и что-то ответить, но ощутил только колючую сухость в горле.       — Н-нет, — откашлявшись ответил он. — Всё в порядке. Я… Я очень рад тебя видеть, — он смотрит на чужую ладонь в своей руке. — Ты даже не представляешь как.       Кайл изменился. Он действительно изменился с того момента, когда они избавились от той первоначальной стадии отрицания в туалете кофейни. И пусть это было совсем не романтичное место, более прекрасного события Стэн не мог бы припомнить за последние лет пять-шесть. И теперь Кайл не выглядел озлобленным и держащим уничтожающую Марша дистанцию. Теперь сам Стэн боялся смотреть в глаза Кайла…       Забавно.       — Я разговаривал с твоей матерью, — зачем-то сообщает Брофловски. — Она говорит, что ты редко задерживаешься дома. И с нами ты тоже заметно редко теперь пересекаешься. Где же ты тогда прячешься целыми днями? — он требовательно поднимает лицо Стэна за подбородок и поворачивает к себе, чтобы ещё раз удостовериться в том, какого невероятного цвета у Стэна глаза, теперь Кайл тоже чувствует себя идиотом.       — Ммм, — поджимает губы Марш, он не может врать, когда на него вот так смотрит Кайл. — Когда как. Иногда я уезжаю в город, чтобы зависнуть на вписке или просто у кого-нибудь дома. У Кенни, например. Мне не принципиально. Иногда я уезжаю в Денвер и брожу там по улицам. А иногда, ты не поверишь, я просто иду пешком через фермерские поля. Это глупо, наверное, и ты меня не поймешь… Но мне хочется уйти от себя самого.       Кайл хмурится, между его бровей снова пролегает эта очаровательная хмурая морщинка, которая так идет его почти аристократическому лицу.       — Ты же не хочешь сказать… — осторожно начинает он.       — Нет, — округляет синие глаза Марш, отрезая невысказанные слова. — Я бы никогда не решился сделать с собой что-то. Наверное, нет. Это другое.       Брофлоски старается его понять, честно старается, но по его лицу и тому, как он прикусывает нижнюю губу, понятно, что не может.       Стэну очень хочется обнять его и поцеловать, но он не чувствует в себе достаточно смелости сделать это. Поэтому он просто глупо улыбается, пожимая плечами, как бы говоря «Вот такой я идиот».       Кайл сильнее сжимает его ладонь перед тем, как отнять свою руку. Он вздыхает и старается сменить тему.       — Хорошо, давай просто приберемся тут…       — Это тебе моя мать наговорила? — недовольно уточняет Марш. — Что мне нужно помочь с бардаком?       — Мм, ну да, — сразу признается Брофловски, он кидает куртку на кровать Стэна, и берет в руки фотографию в пыльной рамке, стоящую на прикроватной тумбочке. — Но мне и самому не хотелось бы встречаться с человеком, который не способен навести порядок в своей жизни.       Стэн чувствует, как холодеют его руки. Он не ослышался? Вот так вот? Кайл даже не позволит ему официально предложить? Как же он любит всё самостоятельно контролировать.       — Тогда я согласен, — давит из себя глупую, но искреннюю улыбку Марш.       — Как я понимаю, это означает «да» и на другой вопрос? На тот, что я ни за что не произнесу, но мы оба поняли о чем он, — выгибает бровь Кайл.       — Ты не оставляешь мне выбора, — старается пошутить Стэн, он не в силах больше держать себя на ногах и садится на небрежно заправленную кровать.       Кайл тихо смеется, сейчас он напоминает лукавую лису. И это на самом деле очень возбуждает. Стэн старается отогнать неприличные мысли.       — Но это же всё равно была твоя инициатива, — напоминает Брофловски. — Ты сделал первый шаг, а я просто сейчас делаю следующий шаг тебе навстречу.       — И что же заставило тебя поменять своё мнение? — продолжает осторожничать Стэн.       Кайл вздыхает и ставит фотографию с семейством Маршей на место, садится рядом со Стэном, но на достаточном расстоянии, чтобы ненароком с ним не соприкоснуться.       — Я поговорил со своей матерью, — говорит Кайл, не смотря на Стэна. — Да, я привык всегда все решать откровенными разговорами. Вчера вечером. Это было… непросто. Точнее решиться на это было непросто. Я всегда боялся именно её реакции на что-либо. Потому что отец… Он просто посмеется в очередной раз над тем, как всё сложилось.       Кайл молчит, а Стэн весь напряжен, он чувствует, как закаменели его мышцы и не может их расслабить.       — М, так вот, тут забавно как раз, — мнется Кайл, очаровательно улыбаясь, выражая неловкость. — Она сказала, что ты отстой, конечно, но она всегда считала, что я гей. Забавно, да? — он выглядит теперь расстроенным, и это вдвойне очаровательно.       — Если тебя это утешит, я тебя никогда геем не считал, — совершает очередную идиотскую попытку поддержать друга Марш.       Кайл смотрит на него как на безнадежного. Но это приободряет Стэна. По крайней мере, зрительный контакт вновь налажен.       — Что со мной не так? — плечи Кайла поникли, и он зажимает ладони между коленей, теперь острые худые плечи и очертания лопаток под тонкой кашемировой тканью проступают ещё сильнее.       Стэн как теленок, большой и нежный теленок, подается к нему, но не знает, может ли он прикоснуться к Кайлу, поэтому просто замирает в интимной близости от него.       — Чел, никто никогда не видел тебя с девчонкой, — пытается рассуждать Марш. — Ты вроде никогда и не целовался ни с кем.       Щеки Кайла заметно покраснели.       — Может, я просто слишком вежливый? — излишне резко отвечает он. — И я целовался… — он закусывает губу, сильно, до боли.       Ему совершенно не хочется вспоминать свой первый поцелуй, потому что тот человек, с которым он случился, глубоко неприятен Кайлу. И он не может с твердой уверенностью сказать, запомнил ли тот человек их поцелуй, так как они оба были слишком пьяны. Они оба редко пьют алкоголь именно с того самого случая.       — Ты красивый, — Стэн выдает свою очередную идиотскую реплику невпопад.       — Шутишь? — искренне рассмеялся Брофловски, сам он себя никогда красивым не считал.       — Я серьезно, — хмурится Марш, он ещё немного наклонятся к Кайлу, они теперь смотрят друг другу в глаза не отрываясь. — Я влюблен в тебя лет с десяти, Кайл…       — А Венди ты получается не любил? — немного отстраняется назад Брофловски под напором Марша.       — Почему же? Я и сейчас её люблю. И всегда, наверное, буду любить. Но мне больше не хочется к ней прикасаться. Понимаешь? Прикасаться вот как к тебе. Вот так, — Стэн скользит ладонью по наряженному животу Кайла, обтянутому тонкой нежной тканью.       Стэн продолжает напирать на Кайла, и тот сдается, не в силах оторваться от ласковой синевы глаз напротив. И когда ладонь Марша проникает под водолазку и гладит его нежную кожу, от чего Кайл покрывается мурашками, он не задумываясь притягивает Стэна к себе, обнимая его за шею, подставляясь неизбежному поцелую. Впервые с того самого дня, когда Кайл получил странное сообщение в мессенджере от друга, которого уже почти начал считать бывшим другом, он больше не чувствует никаких сомнений. Ему просто хочется получить немного нежности и предложить немного ответной нежности взамен.       Стэн целуется очень осторожно, словно боится сделать больно или обидеть, поэтому Кайлу вновь приходится взять всё в свои руки, и это он настойчиво вынуждает Стэна разомкнуть губы, чтобы он мог проникнуть языком ему в рот, он приглашает его на своеобразный страстный танец, через который пытается донести хотя бы часть своих переживаний. Но когда они пытаются отстраниться друг от друга, что-то вынуждает их вновь поцеловаться, на этот раз коротко, влажно и шумно.       Они соприкасаются лбами, не в силах оторваться друг от друга, желая, чтобы это мгновение никогда не кончалось. Стэн ощущает щекочущее тоскливое чувство где-то в глубине, от этого хочется смеяться и плакать одновременно. Но он ложится поперек кровати и тянет за собой Кайла. И они лежат и смотрят друг на друга, пока рука Стэна не начинает осторожно ласкать тело Кайла. Он начинает с целомудренного прикосновения к гладкой, тщательно выбритой щеке, от чего Кайл прикрывает глаза, весь подаваясь за этим прикосновением. Затем он проводит полусогнутыми непослушными пальцами по напряженной тонкой шее, оттягивая ворот водолазки.       Стэн приподнимается на одном локте и тянется к шее Кайла, он осторожно целует бледную нежную шею, чувствует, как нервно бьется жилка где-то под кожей, ощущает пьянящий запах Кайла. Шумно вдыхает его и понимает, что вот-вот потеряет контроль.       От горячих прикосновений к шее, Кайл дышит неглубоко и часто, он словно не может набрать полную грудь воздуха, а живот так сладко ноет, что приходится свести ноги, чтобы хотя бы частично ослабить это щекочущее ощущение. Он со стыдом понимает, что возбужден, но не может отключить голову настолько, чтобы позволить Стэну лишнее сейчас. И когда Стэн залезает на него, подминая под себя, задирая ему водолазку, оголяя плоский живот с дорожкой редких рыжеватых волосков от пупка к паху, скрытому брюками, Кайл пытается достучаться до него, многократно произнося его имя.       — …Стэн, Стэн. Стэн!       Марш приходит в себя и смотрит на раскрасневшееся лицо Брофловски под собой. Он очень тяжелый. Кайл понимает, что если сейчас Стэн будет настаивать, он не сможет ему отказать.       — Пожалуйста, давай не будем… торопиться… — тяжело ворочает непослушным языком Кайл.       Глаза Стэна вновь переполняются ощутимой нежностью, и он осторожно перекатывается обратно на кровать рядом с Кайлом. Он продолжает смотреть в зеленые глаза, когда находит руку Кайла, и их пальцы переплетаются.       — Я буду ждать столько, сколько ты захочешь, — обещает он, поднося пальцы Кайла к своим губам.       «Боже, пусть только это не окажется сном», — думает Стэн при этом.