Не хочешь по хорошему…
Эрик больше не осознает себя. Он больше не тот человек, которого сам знает. Да и человек ли он вообще. Сейчас здесь есть только Обида и Злость. Ох, он сильно зол, пусть этого и не показал сразу. Картман запускает руку за пояс под черной курткой и достает Нечто, что в призрачном свете далеких равнодушных звезд блестит тускло и зловеще. Он снимает это Нечто с предохранителя легким отточенным движением и протягивает руку вперед, вставая в стойку, целясь совершенно неосознанно. Тело всё делает само. И Эрик потом сможет найти себе оправдание в том, что просто не знал, что творит. Он действительно не знает, что творит сейчас. Рыжий всполох. Огненное пятно, на которое он больше не может смотреть. Он больше не может так жить. Он должен изгнать Его из своих снов. Кайл не видит того, что делается за его спиной, но он тоже больше не может бежать. Первая волна адреналина спадает, и Кайл уже не так ловко перебирает ногами, перескакивая через кочки, теперь его ноги путаются в пучках длинной прошлогодней травы, а дыхание становится ломанным и сиплым. Он пытается продышаться на ходу, но чуть не падает, когда голова неожиданно кружится… Сердце бьется где-то в голове. Кайл сдается и падает на колени, упираясь руками в землю. Кажется, в его ладонь впивается что-то острое, но он не хочет об этом сейчас думать. О БОЖЕ! СТЭН! Кайл пытается стряхнуть с себя злость и ужас перед другим Эриком, которого никто кроме него никогда не видел. Перед тем, другим Эриком, не тем, что показывается всем каждый день, и не тем, которого Кайлу хочется периодически пожалеть и за все простить. Это был другой Эрик, с которым Кайл ещё не знаком достаточно близко, но от которого внутреннее чутье Кайла каждый раз советует спасаться. Плечи Кайла подрагивают от усталости и бессилия. Ему хочется позвать Стэна, хочется позвать Кенни, хочется позвать ЕГО Эрика… И Кайла трясет, когда он заставляет себя обернуться, он сгребает пальцами траву, не замечая, как набирает под ногти землю. Он прикрывает глаза и медленно оборачивается, чтобы заглянуть в лицо другому Эрику, о существовании которого сам узнал относительно недавно. Кайл тяжело сглатывает и заставляет себя открыть глаза. Ему уже не страшно. Он просто должен это сделать. Он должен всё прекратить. Он должен достойно встретить свой конец… Картман поправляет на себе куртку, когда шагает в сторону Брофловски. Он восстановил дыхание, в отличие от Кайла, и шагает вполне бодро, а на лице нет ничего кроме беспокойства, смешанного с немым укором. — И куда ты подорвался? — немного нарочито грубо спрашивает Эрик, поднимая рыжего дерганого еврея за локоть. Картман вцепился в Кайла, и тот просто безвольно висит в его руках. — Ты… — Кайл смотрит на него, не верит, ищет следы другого человека, следы чудовища. — Ну-ну, — Эрик прижимает его к себе и успокаивающе хлопает по спине, и в этом объятье нет ни похоти, ни маниакальных намерений, и Кайл уже сомневается, не привиделось ли ему всё это. — Все сейчас сильно нервничают. Это нормально, что ты не выдержал нервного напряжения, — он отпускает его из объятий, и Кайл отказывается самому себе признаваться, но ему хочется, чтобы Эрик снова обнял его. — Хочешь, постоим тут? Или пойдем к машине? — Стэн… — как-то жалобно получается выдавить из себя у Брофловски, его глаза бегают по телу и лицу Картмана. — Понимаю, пойдем, — Эрик протягивает Кайлу руку, и тот, не задумываясь, берет её. Нижняя губа Кайла трясется, когда он что-то вспоминает о Стэне. Эта мысль всплывает в его голове, пока они идут с Эриком, взявшись за руки, к темному силуэту машины на безлюдной ночной дороге. Она вертится где-то на периферии сознания, пока Эрик заботливо помогает ему сесть обратно в машину. Мысль не может до конца сформироваться, пока Эрик держит его вот так за руку. Это одновременно раздражает Кайла, и успокаивает. Это доводит его до состояния смутной тошноты. Но как только Картман хлопает пассажирской дверью и обходит машину, чтобы сесть за руль, Кайл уже готов высказать свою догадку по поводу того, куда мог уехать Стэн.Другой Эрик
31 марта 2022 г. в 22:50
— Хоть кто-нибудь обратил внимание, черт возьми, куда он поехал?! — глаза Кайла сейчас горят как два ведьминых огня, и с учетом того, каким потрепанным он выглядит в целом, впечатление он производит устрашающее.
Но среди тех, кто сейчас столпился на крыльце дома Маршей, мало кто отличается внешне от него. Картман с распухшим носом и разлившимися под глазами синяками недобро и тяжело смотрит в сторону измятых и испачканных в дорожной пыли Крэйга и Твика. Он старается поймать Кайла за руку, но тот так зол на Эрика, что попытался бы его задушить прямо сейчас, если бы не сводящая с ума тревога за пропавшего Стэна.
— Гребаный придурок! — причитает рыжее чудовище, готовое наброситься на каждого, кто сейчас скажет ему хоть слово наперекор. — Гребаные засранцы! От вас одни неприятности! Хоть раз в жизни можете обойтись без скандала или…! Или…! ААААА!!! — Кайл вцепляется себе в волосы и кричит на всех разом, он слишком устал, слишком…
Кенни пытается перехватить запястья Брофловски, но тот опять выворачивается и прячется на этот раз за Картманом.
Крэйг молча достает телефон из кармана грязного бомбера, не выпуская при этом руки Твика.
— Абонент недоступен, — задумчиво говорит Такер и из-за своего апатичного голоса становится объектом очередного нервного срыва Брофловски.
— Он точно что-то с собой сделает! Я это чувствую! — один глаз Кайла начинает дергаться, и он хватает Крэйга за грудки.
Твик воинственно выступает вперед и тут уже Эрик начинает нервничать, ещё одной драки он не переживет.
— А ну заткнулись все! — голос Картмана звучит всё ещё жалко, но большинство звуков он уже не глотает.
На пару секунд на крыльце воцаряется тишина, нарушаемая только стрекотанием каких-то насекомых. Брофловски и Такер так и стоят, вцепившись друг в друга. Все смотрят на Эрика, сейчас он выглядит внушительно, ему хочется подчиниться, словно он знает, что вообще нужно делать.
Эрик удовлетворенно осматривает собравшихся, чертыхаясь про себя, насколько они кажутся ему все ущербными.
— Все видели, что он на ногах еле стоял, он просто НЕ МОГ далеко уехать в таком состоянии, — гнусавит Картман, напоминая чем-то Крэйга. — Сейчас мы разделимся и быстренько объедем окрестности. Уверен, мы быстро найдем Стэна, съехавшим в какую-нибудь канаву. Если повезет, может даже живым, — он ухмыляется, не в силах ничего с собой поделать.
Кайл резко разжимает пальцы, отпуская Такера, которого тут же уводит в сторону Твик Твик.
— Не смей! Так! Говорить! — Кайл чеканит каждое слово, шаг за шагом сокращая расстояние между собой и Эриком.
— А то что? — хмыкает Картман, не желая отступать.
Кайл его отверг, и теперь как можно больнее ударить в ответ — для Эрика дело чести.
— Это здравая мысль, — Кеннет втискивается между друзьями, привычным движением расталкивая их в стороны. — Сейчас мы разделимся и будем на связи, пока не найдем нашего общего друга, которого мы все ЛЮБИМ.
Кайл сопит от злости, Эрик сопит из-за распухшего носа, но они быстро расходятся. Кайл обхватывает себя руками и заставляет себя дышать глубоко и медленно. Сейчас он успокоится, сейчас.
Такер обнимает Твика за плечи, прижимает к себе, сто раз уже успев извиниться за то, что притащил его сюда. «Ничего,» — шепчет в ответ Твик, проводя пальцами по груди Крэйга. Он прижимается к нему, пытаясь проглотить горьковатый комок не до конца подавленной обиды. Ему действительно неприятно здесь находиться, но он переживает за Стэна не меньше Кайла.
— Мы поедем в сторону города, — неожиданно подает голос Твик, он оценивающе осматривает Крэйга, не слишком ли тот пьян. — Я могу пересесть за руль, когда мы въедем в город, я выпил меньше.
Кайл обернулся на спокойный мягкий голос Твика, он благодарен ему. И не только за предложенную помощь, но и за этот спокойный мягкий голос, который, кажется, снимает напряжение на уровне подсознания. Забавно, если учитывать, что сам Твик при этом трясется от нервного перевозбуждения.
— Если он поехал к нашим с ним общим знакомым, то мне имеет смысл поехать с вами, но тогда я боюсь за этих двоих, — рассуждает Кенни уже по дороге к машинам. — Вы не найдете дорогу к его любимым местам в нижнем городе. Простите парни, но никто из вас не выглядит так, словно вы бываете в дешевых барах или притонах.
— Я его убью! — неожиданно для самого себя выкрикивает Кайл, когда до него доходит смысл слов Маккормика. — А потом и себя! Как я мог не замечать всего этого?!
— Успокойся! — Эрику наконец удается перехватить Брофловски за плечи так, что он не может вывернуться. — Заткнись! Сейчас же! — он практически тащит его к своей машине. — Поедем с тобой в другую сторону. Мне на моей малышке не так страшно съехать с дороги, в отличие от Такера с его брюхастой белой коровой. Прокатимся по полям, повидаем соседей, подберем твоего драгоценного Марша и вернемся домой. Я уложу вас спать, и завтра все, блядь, будут вести себя как люди, а не как черти ебаные! — на последних словах он повышает голос, чтобы все слышали.
Кайл всё меньше и меньше сопротивляется, и Картман легко запихивает его на переднее пассажирское сиденье. Он даже сам пристегивает его, прежде чем отойти к остальным и договориться, как и где конкретно они начнут поиски. Эрик старается быстрее избавиться от второй группы, пока Кайл не решит выскочить из машины обратно, поэтому не проходит и пары минут, как он уже садится рядом и крепит телефон в держателе на панели.
— Поедем по навигатору? — скорее старясь отвлечь Брофловски, чем советуясь с ним, спрашивает Эрик. В полумраке салона, подсвеченный только свечением приборной панели, он выглядит не таким уж и помятым.
Кайл молчит, впадая в состояние, близкое к эмоциональному оцепенению, его заметно трясет от того, как быстро меняется настроение.
— Эрик, — тихо зовет Кайл, когда они уже разворачиваются в противоположную сторону от белой шевроле и едут в сторону соседских полей.
Эрик думает о Стэне, о его взгляде и винтовке в руке. Он снова вспоминает неприятный липкий ужас, который пережил в первое мгновение, когда увидел его на пороге ванной комнаты, и не сразу понимает Кайла.
— Эрик, — Брофловски тянется к руке Картмана, и тот вздрагивает от прикосновения, как от удара.
— Что, Каел? — выдыхает Картман.
— А с ним… С ним точно всё нормально? — зачем-то Брофловски задает именно этот вопрос, хотя на уме у него вертится совсем другой.
Картман игнорирует его. Он насуплено вглядывается в дорогу перед собой, на прорезающие вечернюю густоту сумерек полосы света от фар. Эрик не отдавая себе отчета, так вжимает в пол педаль газа, что глаза Кайла не успевают реагировать на смазывающиеся за окном пейзажи.
Но Кайл не чувствует страха за свою жизнь. Если его судьба сейчас погибнуть, он не будет ни на кого в обиде.
— Кем мы все стали, — наконец нарушает тяжелую тишину Эрик, ему самому кажется, что его голос подобен шелесту прошлогодней листвы, и он прокашливается, прежде чем продолжить. — Мы все четверо. Мы изменились, Кайл. Нужно быть полным обоссанным кретином, чтобы игнорировать это.
— Я… Блядь, Эрик, пожалуйста, давай найдем Стэна, а потом поговорим. Я обещаю…
— Нет! — Эрик пугает Кайла, он давит на тормоза так резко, что их отбрасывает вперед, и ремни безопасности болезненно давят на ребра. — Кайл…
— Да?
— Вы с ним трахались?
— Что?!
— Вы трахались со Стэном?!
— Что с тобой? — Кайл поджимается, как пружина, он внимательно, даже болезненно напряженно всматривается в глубокие тени на круглом лице Эрика.
— Мне повторить? — пальцы Эрика белеют на руле от напряжения, руки вытягиваются в две прямые палки, а черты лица заостряются, меняя его до неузнаваемости.
Картман останавливается прямо посреди не самого хорошего дорожного покрытия, окруженного со всех сторон только пустотой и полями, давно не знающими хозяйской руки. Всё залито густыми синими чернилами позднего вечера. Кайл чувствует себя неуютно. Но кроме этого он злится.
— А это, блядь, имеет сейчас значение?! — Кайл снова вспыхивает, как спичка, облитая бензином, он чуть не выдирает гнездо ремня безопасности, желая скорее покинуть салон стоящего посреди ебаного Ничто автомобиля.
Он доверяет своим инстинктам, и ему очень не нравится, что и с какой интонацией спрашивает у него Картман.
— Сука, — шепчет себе под нос Эрик, выскакивая за Кайлом в темноту, прохладу и сводящие с ума запахи ночи.
Рыжий дурак сбегает с дороги куда-то в заброшенное поле, спотыкаясь о кочки и старые ветки. Эрик несется следом, ему тяжело дышать ртом, но в его крови сейчас столько адреналина, что он не чувствует больше веса своего тела и боли в лице. Он видит перед собой только взъерошенную рыжую копну и нелепую худощавую фигуру несносного, но красивого Кайла.
Эрик представляет, как сбивает бесящего его рыжего всезнающего еврея с ног, наваливается на него, как хищник на глупого жалкого оленя, вбивает его симпатичное, но не такое хорошенькое как у Стэна, лицо в землю. С каким наслаждением он сомкнул бы свои пальцы в этих огненных волосах и бил бы его о землю, пока Кайл не закричал бы уже не от возмущения, а от боли и страха…
Кайл непростительно, возмутительно ловок. Это нечестно. Так не должно быть. Они удаляются от машины. Эрику всё тяжелее и тяжелее дышать, а Кайл даже не сбавляет скорости.
Эрик останавливается, не в силах больше бежать, он больше не может продышаться, не теряя ориентации в пространстве, всё впереди плывет темным пятном… Но он собирает себя, вдыхая полной грудью и задерживая дыхание, так раздувая ноющую грудную клетку, что начинают болеть ребра.