С тем, кто свои заблужденья возвёл в правоту,
Лучше не спорь, нелегко исцелить слепоту.
Сердце такого подобно кривому зерцалу:
Всё исказит и в ничто превратит красоту.
Саади
– Добро пожаловать в Грейнджер-Хаус! – слова сэра Гектора эхом отдавались в затуманенном сознании Гермионы. Всё её тело неестественно сжалось в туго натянутую пружину, на спине выступили капельки холодного пота, а пальцы рук одеревенели и на ощупь стали ледяными. Определенно Гермиона не была рада присутствию Тома Риддла в поместье. Как он вообще здесь оказался? Грейнджер далеко не сразу, но всё же вновь осмелилась взглянуть на незваного гостя исподлобья, тотчас воровато отведя глаза в сторону. Уголки его губ едва заметно дёрнулись вверх. Гермиона чувствовала, что задыхалась от петли, накинутой удушающим взором Риддла на шею. Треклятый змей в точности копировал её движения, всё это время наблюдая за Гермионой из-за широкой спины Слизнорта. Трус! Тогда почему именно её колени тряслись словно голые ветви на зимнем ветру? Вновь Грейнджер пожирал пробирающий до мурашек взгляд. Он мучал её ночами, преследуя с момента чёртового знакомства. Бедный Гарри! Только теперь Гермиона могла представить, что чувствовал лучший друг, когда восставший из Преисподней дьявол залезал к нему в голову. Мерлин, по какой причине судьба столкнула её с Риддлом так близко? Снова. Гермиона могла поклясться, что сэр Гектор вряд ли пригласил бы к ним какого-то безымянного студента. Стало быть, Риддл очаровал доверчивого профессора и каким-то образом увязался следом. Грейнджер с трудом заставила себя натянуто улыбнуться розовощёкому Слизнорту, который, казалось, сиял почище новенького галлеона. Как же можно было так ослепнуть, профессор? – Гектор, мой дорогой друг! – Слизнорт энергично затряс ладонь лорда Дагворт-Грейнджера в горячем рукопожатии. – Как чудесно было получить твоё приглашение! – Гораций, ты же знаешь, что камин моей гостиной всегда открыт для тебя, – благодушно заметил лорд Дагворт-Грейнджер, вызвав немалое удивление Гермионы. Выходит, что сэра Гектора и профессора Слизнорта связывало не столько деловое сотрудничество, сколько приятельские отношения? Сам же лорд Дагворт-Грейнджер немного лукавил. Нет, он, бесспорно, получал удовольствие от оживлённых бесед, которые сопровождали каждый визит Горация в поместье, однако сегодняшнее приглашение обуславливалось сугубо шкурным интересом. Весной в Хогвартсе при туманных обстоятельствах погибла студентка. Поговаривали, что тому виной воскресший из небытия монстр Слизерина. Бред полнейший, ведь Гектор сам когда-то облазил в школе каждый угол, а потому знал, что мифическому чудовищу попросту негде спрятаться. Впрочем, версия с акромантулом также не выглядела состоятельной, поскольку погибшая окаменела, будто на василиска наткнулась. Сказать честно, Дагворт-Грейнджеру было совершенно наплевать, что на самом деле случилось с незадачливой девчонкой той ночью. Однако его глубоко озаботил вопрос безопасности в стенах родной альма-матер, ведь совсем скоро туда должна была отправиться Гермиона. – Мисс Фанникет… – тем временем разрумянившийся Слизнорт учтиво поклонился тётушке Гендельмине, тотчас присевшей в реверансе. – Вы делаете честь этому платью. – Вы, как и всегда, слишком щедры на комплименты, Гораций! – мисс Фанникет кокетливо рассмеялась. Когда очередь дошла до Гермионы, сэр Гектор набрал в грудь побольше воздуха, чтобы с гордостью представить свою наследницу, однако, к немалому удивлению, давний друг и коллега уже был с ней знаком. – Леди Гермиона, сегодня вы выглядите ещё прекраснее! Клянусь, в этот дождливый день вы заменили собой солнце! «Уж куда мне до вас, сэр», – сквозь зубы выжала вымученную улыбку Гермиона, сделав корявый книксен. – Благодарю, профессор, – вежливо произнесла Грейнджер вслух, в притворном смущении потупив взгляд в пол. Чёрные как смоль глаза не сводили с неё пристрастного взора… Каждой клеточкой тела она ощущала напряжение, исходившее от высокого юноши, слившегося с широким силуэтом Слизнорта зловещей тенью. – Не знал, что вы знакомы, – искренне удивился сэр Гектор, обратившись к Горацию. – Гермиона? Как? – изумилась мисс Фанникет. – Ты не рассказала дяде о встрече в Косом переулке? Внутренности Грейнджер скрутило тугим узлом. Погоня, убийство, Риддл… Вспоминать о том дне решительно не хотелось. А всему виной любопытство, ведь останься она тогда с мисс Фанникет, то ничего бы не случилось! – Я… Прошу простить мою забывчивость, – осипший голос не сразу послушался хозяйку, – милорд. В тот день произошло столько событий… Не говоря уже о новых лицах, – краем глаза Грейнджер выхватила самодовольную ухмылку Риддла. – Встреча с профессором Слизнортом совсем вылетела у меня из головы, – Гермиона отвела глаза в сторону, опасаясь, что сэр Гектор прочтет в её плутоватом взгляде гораздо больше банальной забывчивости. – Стало быть, вы познакомились неделю назад, – констатировал лорд Дагворт-Грейнджер, в упор смотревший на отчего-то замявшуюся племянницу. – Да! – воодушевлённо подхватила тётушка Гендельмина. – Ах! Так чудесно, что вместе с профессором мы встретили Абраксаса Малфоя и наследника семьи Блэк, правда?! – радостно защебетала мисс Фанникет, совсем не замечая, как мстительно сузились глаза находившегося рядом юноши, ведь и он был представлен Горацием в тот день. Том ненадолго задержал дыхание и неимоверным усилием воли расслабил сведённые от ярости челюсти, однако внутри него клокотал гнев. Он разъедал душу Риддла, ибо в силу возраста Том всё ещё слишком болезненно воспринимал чужое мнение на свой счёт. Пренебрежительное отношение высшего общества, полноправным членом которого Риддл так страстно стремился стать, больно било по гордой натуре. Ведь это самое общество однажды просто отказалось от него, выбросив за борт жизни в одиннадцатилетнем возрасте. Но Том же законный наследник Салазара Слизерина! Он более остальных был достоин, чтобы преклонить перед ним колено. Он стал лучшим на курсе! Самым блестящим учеником Хогвартса со времён выпуска Альбуса Дамблдора! Он... Он просто никто. Люди слишком часто напоминали ему о стигме ничтожества без роду и племени. Риддл старался перебороть горькую правду, пытаясь не замечать косых взглядов, направленных в его сторону. Все эти снобы, кичащиеся благородным происхождением, порой вели себя развязнее самого пропащего маггла из подворотен Ист-Энда. Сколько раз перед ним горделиво задирали подбородок избалованные щенки и морщили носик безмозглые куклы? Они брезгливо отворачивали лица, потому что им казалось, что именно со стороны Тома веяло гнилым душком. Сколько раз Риддл слышал в свой адрес до боли обидное "грязнокровка"? Но ничего! Однажды настанет тот день, когда Том докажет, как сильно все заблуждались на его счёт. Он заставит каждого – Эйвери, Лестрейнджа и даже Дамблдора – всех! – склонить перед собой голову. Они будут уважать его и трепетать в страхе перед могуществом, которого Том обязательно достигнет. Мой Лорд. Именно так однажды к нему станут обращаться. А пока... Риддл глубоко вздохнул. Пока следует придерживаться роли прилежного студента, столь удачно выбранной для него профессором Слизнортом, и попытаться вытянуть у напуганной до смерти девицы все её тайны. Риддл оценивающе заскользил взглядом по костлявой и сутулой фигурке. Сегодня ему предоставился шанс наконец хорошенько рассмотреть её. Леди Дагворт-Грейнджер. Маленькая знаменитость, широко известная в узких кругах, где получила свою минуту скандальной славы. А ведь так и не скажешь, что дрожащий воробушек способен сносно держать в руках что-то ещё, кроме расписного веера. На сотую долю секунды Том даже усомнился, что бойкая замарашка из подземелий и стоявшая сейчас перед ним девушка одно и то же лицо. И всё же это была она. Риддлу нравилось, что Дагворт-Грейнджер испытывала перед ним трепет – девчонка хорошо усвоила, на что Мордред был способен. Человек, обуреваемый страхом, всегда становился для Тома лёгкой добычей. Однако... Риддлу вдруг нестерпимо захотелось растянуть удовольствие от игры с леди Гермионой. Яркие всполохи заплясали в угольных зрачках, пока внутри утробно заурчало раскормленное до неприличных размеров эго. Том обожал водить людей за нос. Почему бы не проучить этого зарвавшегося аристократа Дагворт-Грейнджера? Профессор Слизнорт говорил, что сэр Гектор был так счастлив воссоединению с дорогой племянницей. "Как трогательно!" – ядовито сыронизировал Риддл. А если она совершит проступок, который ляжет пятном несмываемого позора на уважаемую в обществе фамилию? Будет ли тогда почтенный пэр рад обретению наследницы? Девка раздражала столь сильно, что Том, считавший инсинуации против слабого пола слишком скучными и примитивными, страстно желал унизить её. Причина взыгравшей ненависти была проста: этой замухрышке легко удалось то, о чём самому Риддлу приходилось лишь мечтать. Зависть сошлась в танго с ненавистью, чтобы в рваных па навсегда втоптать в грязь новоявленную аристократку. Том интуитивно чувствовал, как от неё разило едким смрадом. Такое амбре не смыть дорогим парфюмом. Том столь далеко унёсся мыслями в события желанного будущего, что упустил из виду заинтересованный взгляд сэра Гектора, пытавшегося рассмотреть в самодовольном, как он заметил, юнце то, что смог увидеть Гораций. Незваный гость сразу вызвал у Дагворт-Грейнджера лёгкую неприязнь. А годы доказали, что внутреннее чутьё редко подводило его. Однако Гектор не относился к той породе людей, которая слепо навешивала на других ярлыки, основываясь лишь на первом впечатлении. Потому он всё же решил дать молодому человеку шанс. – Я понимаю, Гермиона, – спокойно ответил Дагворт-Грейнджер. – Что ж. Раз всё так удачно сложилось, мы можем переходить к столу. Но прежде... Гораций, ты не представишь нам своего... протеже? – сэр Гектор старался осаживать врождённый сарказм, но своеволие глубоко уважаемого Слизнорта, осмелившегося притащить к нему в дом безродного щенка, отнюдь не способствовало благородному желанию: – Полагаю, молодой человек входит в плеяду открытых тобой талантов и все мы очень скоро увидим, как его звёздочка зажжётся под небосводом Атриума, верно? Гермиона ещё сильнее стиснула сложенные в замок ладони. Будь они в её настоящем, то бездыханное тело сэра Гектора за столь пренебрежительный тон в адрес великого и ужасного уже остывало бы на холодном полу. Страх за жизнь лорда Дагворт-Грейнджера до краев захлестнул нутро. Сам же Гектор чувствовал себя расслабленно, по-хозяйски распоряжаясь в родовых владениях. Увы, он совсем не ведал, что рука безвестного юноши однажды дотянется не только до упомянутого Министерства, но и до всех них, чтобы лучом Авады расчистить путь к вершине власти. – Гектор, поверь, когда-нибудь ты будешь с гордостью вспоминать тот день, когда впервые познакомился с Томом Марволо Риддлом, – Гермиона затаив дыхание наблюдала, как обретший реальные очертания кошмар наконец ожил, сделав решительный шаг вперёд, и почтительно поклонился лорду Дагворт-Грейнджеру. – Милорд, для меня честь быть представленным такому знаменитому и уважаемому в обществе человеку и деятелю, – учтиво протянул Риддл, в ответ, удостоившись немого приветствия, выражаемого сухим кивком. И не более. Гермиона испытала иррациональное чувство, ибо на сотую долю секунды ей стало... жаль? Лорд Воландеморт не заслуживал сочувствия. Однако надменность, с которой столкнулся молодой Том Риддл в Корнуолле, почему-то вызывала у Грейнджер, с её обострённым чувством справедливости, горячее желание заступиться за таких, как он. Как... они? Конечно, ведь всего пару месяцев назад чистокровные маги высмеивали сам факт существования Гермионы в их мире. Стеклянный купол жалобно задребезжал от очередного раската грома. Грейнджер на секунду подняла глаза: похоже, разбушевавшаяся стихия и не думала сдавать завоёванных позиций. А в следующее мгновение произошло то, что окончательно выбило Гермиону из колеи. – Леди, – несмотря на то, что Риддл обращался и к мисс Фанникет, он смотрел только на Гермиону. Сердце в груди Грейнджер на миг замерло, чтобы совершить серию невообразимых кульбитов и раненой птицей сорваться вниз. Смоляные глаза заманили в ловушку, не позволяя ни на секунду оторваться от их пульсирующей глубины. Словно под гипнозом Гермиона наблюдала за фантастическим преображением Тома Риддла из забитого подростка в уверенного в себе джентльмена, одарившего их с тётушкой такой лучезарной улыбкой, что, казалось, та могла растопить даже вечную мерзлоту на белоснежных шапках Гималайских гор. Холодные глаза Риддла ярко заблестели, на порозовевших щеках заиграли ямочки, а сам он склонился в галантном поклоне. Тёмный Лорд опустил голову перед грязнокровкой. От реальности столь сюрреалистичной картины шла кругом голова. – Мистер Риддл! – мисс Фанникет захлёбывалась от восторга. – Удивительно, что нас не представили раньше, ведь я бы обязательно запомнила такого воспитанного молодого человека! "Лицемерная сука", – Том приветливо улыбался тётушке Гендельмине, ничего не подозревавшей об истинном отношении галантного юноши. – Мисс Фанникет, для меня честь быть представленным вам, – сладко пел Том. Гермиона же стояла как громом пораженная, не в силах хоть как-то отреагировать на очаровавшего тётушку Риддла. Лорд Дагворт-Грейнджер более чем сдержанно отнёсся к реверансам юнца в адрес дам. Мальчик уж слишком старался. И для чего Гораций взял его с собой? Спросить напрямую стало бы верхом бестактности. На памяти всплыл разговор, когда Слизнорт выделил какого-то особо одарённого студента. Выходит, мистер Риддл – магглорождённый? – и был восходящей звездой, упомянутой Горацием? Салазара ради, почему его Гермиона стала такой зажатой в присутствии сопляка? Не вскружил же этот щенок ей голову так быстро? – Леди и джентльмены, прошу всех к столу, – сэр Гектор жестом пригласил следовать за ним. Гермионе стоило больших усилий держать спину ровно, когда она должна была пройти в шаге от и не подумавшего сдвинуться хотя бы на пару футов Тома. Грейнджер старалась выглядеть как можно более безразличной и смотреть прямо перед собой, напрочь игнорируя возвышавшуюся сбоку фигуру. Ей всего-то нужно перетерпеть несколько секунд. Шаг, ещё один и... Когда они наконец поравнялись, Гермиона отчетливо ощутила, как в нос ударил уже знакомый и резкий аромат выделанной кожи, заставив против воли замереть в шаге от ненавистного человека. Искрившее напряжение пролегало меж их телами, будто магнитом притягивая друг к другу – ближе и ближе. Грейнджер так и не хватило духу ответить на взгляд тёмных глаз, смотревших в упор. Она лишь плотнее прикусила губу и приготовилась двинуться дальше, как вдруг голос, едва различимый – или змеиное шипение зазвучало прямо в голове? – очень тихо, так, чтобы лишь она расслышала, прошептал: – Тебе не убежать от меня, Люсинда. Кое-как Гермиона принудила себя сделать шаг. Память так некстати заставляла каждую клеточку тела вздрагивать от фантомных прикосновений его мозолистых пальцев – тысячи маленьких иголочек будто одновременно вонзились под кожу. Грейнджер на миг опустила веки. Гермионе чудилось, что перед глазами вновь разбегались извилистые коридоры катакомб Лютного, но с той лишь разницей, что теперь она знала, кто скрывался под маской преследователя. Убийца, манипулятор и психопат в одном флаконе. Мышцы на спине сжимались от липкого взгляда. Риддл старался проделать дыру на её затылке. Открытый участок кожи на шее покрылся мириадами мурашек. Взор Риддла стекал ниже – к выпирающим через ткань крыльям лопаток, пересчитывая на пути каждый позвонок. С трудом Гермиона нащупала под рукой спасительную спинку стула, тотчас заботливо отодвинутого перед ней Большой Эффи. Казалось, что теперь Грейнджер наконец могла перевести дыхание. Но нет: Том-драккл-его-раздери-Риддл занял место прямо напротив неё. Ироничный взгляд, обращённый к настороженно следившим за ним глазам, издеваясь, как бы повторял ранее сказанные слова: "От меня невозможно скрыться". Нет-нет-нет и тысяча раз нет! Грейнджер в растерянности махнула рукой, и... красивая чашка с тонкими стенками, увы, не подлежащая восстановлению спасительным Репаро, разлетелась на сотню мелких осколков. Домовики тотчас кинулись на пол, чтобы никто не успел пораниться. Риддл едва сдержал так и рвущуюся наружу ухмылку. Пресно и до обидного предсказуемо. – Гермиона, милая, с тобой всё в порядке? – тётушка Гендельмина удивилась легкой рассеянности дорогой племянницы. – Что?.. Да, спасибо, тётушка, – звон расколотого фарфора привёл Грейнджер в чувство. – Господа, прошу извинить мою неловкость, – Гермиона заставила себя миловидно улыбнуться сидящим напротив Слизнорту и Риддлу. Особенному последнему. Выкусил? Она никому не позволит играть собой. Между тем, Большая Эффи ловко отлевитировала на стол серебряные подносы с так и дразнившими глаз закусками на кружевных салфетках. Как и положено, на нижнем уровне были аккуратно уложены треугольники "пальчиковых" сэндвичей с начинкой из копченого лосося и рыбной пасты из улова местных рыбаков; средний этаж манил разноцветным ассорти кремовых пирожных и рассыпчатых кексов, испечённых домовиками; а верхний пласт вмещал ароматные сконы в окружении сливок и джема. Чайная церемония стала одним из немногих светских ритуалов, встретивших благожелательный отклик у Гермионы. В её времени пятичасовой чай превратился из красивой викторианской традиции в один из стереотипов, нежно лелеемых туристами о жизни Туманного Альбиона. Милый пережиток из колониального прошлого некогда великой империи остался лишь на пожелтевших страницах истории, маня современников Грейнджер чайными танцами, игрой в шарады, галантными мужчинами во фраках и элегантными дамами в красивых шляпках. Излёт двадцатого века стремительно гнал планету вперёд, наращивая мощности и развивая небывалые скорости. Увы, где-то в этой бесконечной круговерти потерялся размеренный уклад жизни, и Гермиона в душе благодарила судьбу за предоставленный шанс узнать, каков тот был на вкус. Мисс Фанникет, небескорыстно желавшая, чтобы "Паук" Слизнорт очаровался её племянницей, невинно обратилась к вернувшей самообладание Гермионе: – Дорогая, ты не будешь столь любезна, чтобы предложить нашим гостям чай? Грейнджер на мгновенье утратила контроль, позволив ногтям впиться в тканевую салфетку, разложенную на коленях, но после сделала глубокий вдох и спокойным тоном ответила: – Конечно, тётушка. Гермионе не нужно было поворачивать голову в сторону, чтобы увидеть, как на и без того довольном лице Риддла расцвела злорадная ухмылка. – Профессор Слизнорт, разрешите предложить вам... – Пожалуйста, дарджилинг, леди Дагворт-Грейнджер, – поспешил ответить Гораций, которому не терпелось перейти к беседе с сэром Гектором. – Прекрасный выбор, сэр, – только и смогла подытожить сбитая с настроя Гермиона. Ей ничего не оставалось делать, как нехотя перевести взор на Тома. Годрик! Ей предстояло уважительно обратиться к Тёмному Лорду! Глубокий вдох: – Мистер Риддл, – Гермиона позволила себе мстительно прищурить глаза, – вы предпочитаете индийские или китайские сорта чая? – вопрос Риддл, очевидно, должен был перевести, как «Аваду» или «Круциатус»? – Я полностью полагаюсь на ваш вкус, леди Дагворт-Грейнджер – сладко затянул Риддл, – однако... Что бы вы могли посоветовать из китайских сортов? До сегодняшнего дня мне, к сожалению, не представилось случая насладиться ими. Говорят, будто аромат некоторых из них отдаёт... рыбой, – Том выразительно посмотрел на Гермиону. В глубине зрачков Грейнджер зажёгся недобрый огонёк. Вот, значит, на что он намекал... В ответ Гермиона беззаботно рассмеялась. – Рыбой? – недоверчиво переспросила Грейнджер, нарочито рассмеявшись. – Каких только глупостей не услышишь о загадочной культуре Востока. – Как и подобает настоящей леди, я уверен, вы прекрасно разбираетесь в азиатской культуре, впрочем, как и в любой другой, – для остальных слова Тома звучали как комплимент, однако сверлящие друг друга глазами молодые люди слишком хорошо понимали их скрытый подтекст. – Благодарю, мистер Риддл, – Гермиона удивилась, как у неё ещё не свело челюсти от фальшивой улыбки. Грейнджер ненавидела проигрывать. Именно поэтому она привыкла быть лучшей. Во всём. Однако вкус здорового соперничества раззадоривал. А что могло быть более интригующим, чем конкуренция с самим Тёмным Лордом? Инстинкт самосохранения Гермионы захлебнулся в потоке бурлящей крови, пока убаюканное гневом сознание так заманчиво подталкивало на кривую дорожку. В конце концов, Том Риддл пока был долговязым подростком, который едва ли рискнул причинить серьёзный вред наследнице известной фамилии. Чего бы он там ни навоображал. Кроме того, Гермиона пребывала в уверенности, что в ближайшем будущем покинет этот удивительный, но странный мир, закрыв долг перед упокоившимся Велиусом Смитом. Так почему бы не использовать проведённое здесь время с пользой? С одной стороны, ей казалось полным безумием то, что она собиралась сделать. Но с другой... Именно в этот момент Гермиона вдруг осознала, что замысел судьбы, забросившей её в альтернативные сороковые, возможно, заключался в том, чтобы разгадать "секрет" Тёмного Лорда. Именно! Ей предоставлялся прекрасный шанс узнать, чем юный Том Риддл дышал в те годы и как набирал в свои ряды первых сторонников. Безусловно, Грейнджер отдавала себе отчёт в том, что противостояние с ним было смертельно опасной затеей, но раз уж всё сложилось таким образом... – Эффи, прошу, завари для нас с мистером Риддлом пуэр, – Гермиона полностью вжилась в роль молодой хозяйки. – Надеюсь, после чашечки крепкого чая вы, мистер Риддл, сможете ощутить в себе энергию Ци. – Леди Дагворт-Грейнджер, поверьте, я прекрасно владею колдовством и без магии чая, – Риддл послал Гермионе лукавую улыбку. – Вот как? – в разговор вмешался сэр Гектор. – Не слишком ли самонадеянно заявлять о таком, молодой человек? – Гектор, твои сомнения совершенно беспочвенны. Должен заметить, а ты знаешь – я никогда не ошибаюсь, – что сидящий рядом юноша далеко пойдёт, – пророчествовал Слизнорт. «Увы…», – Гермионе оставалось только мысленно согласиться с профессором, который, похоже, испытывал едва ли не отцовскую гордость, воспевая успехи талантливого ученика: – Том с пятого курса является префектом Слизерина, а однажды, я уверен, сумеет занять место главного старосты Хогвартса. – Вот как? – искренне удивился Дагворт-Грейнджер, впервые взглянув на Риддла с иной стороны. – Похоже, молодой человек, вас и впрямь ждёт большое будущее. Остаётся надеяться, что вы оправдаете кредит доверия. – Том уже добился немалого! – продолжал восторгаться Слизнорт. «Да, стал причиной смерти Миртл Уоррен, например», – саркастично подумала Гермиона. – Природная скромность не позволяет ему рассказать об этом, потому я возьму на себя данное право. В прошедшем году статья мистера Риддла была опубликована на первой полосе в «Практике Зельеварения»! Ты, думаю, вспомнишь. Именно поэтому я взял на себя смелость и позвал Тома с собой сегодня, ведь молодой человек буквально грезил встречей с великим Дагворт-Грейнджером. В последнее время мистер Риддл просто заваливал меня вопросами о тебе. Что же до статьи. Том исследовал проблему охранных зелий… – Да, – лорд Дагворт-Грейнджер остановил стремительный поток своего друга. – Кажется, сейчас я вспомнил, – сэр Гектор повернулся к Риддлу. – Значит, именно вы тот самый автор, всколыхнувший учёный совет зельеваров? Весьма похвально, юноша. – Мистер Риддл, поразительно! Такое признание в столь молодом возрасте… Браво! – мисс Фанникет всё больше восхищалась талантами Тома, который старательно изображал притворное смущение. – Родители наверняка очень гордятся вашими академическими успехами? Затянутое бурой пеленой небо вспыхнуло ослепительной иллюминацией, за которой последовал долгий рокот рычащего грома. Гермиона затаив дыхание ждала ответа Риддла. Гарри как-то вскользь упомянул, что Воландеморт, оказывается, вырос в маггловском приюте… – Ммм… – Риддл замялся и ответил лишь после некоторой паузы. – Мисс Фанникет, дело в том, что я сирота, – Риддл опустил глаза так, что было непонятно, расстроен ли он на самом деле или же просто притворялся. – Мерлин! Бедный мальчик, – запричитала тётушка Гендельмина. – Простите меня, мистер Риддл, и примите глубочайшие соболезнования. Ваш отец, несомненно, гордился бы вами. Как и ваша мать. Да упокоятся с миром их души! Гермиона, не сводившая сосредоточенного взгляда с лица Тома, на мгновение увидела, как холодная маска безразличного ко всему человека пошла трещинами. Том Риддл всё же пока не превратился в Тёмного Лорда, сохранив внутри остатки гуманизма. Грейнджер с удивлением разглядела в серых, как она теперь рассмотрела, глазах не только гнев, но и подлинное страдание. Выходит, когда-то и бездушный монстр мог чувствовать? Что же случилось с его родителями? Почему-то тогда этот вопрос не казался ей важным. Знал ли Гарри? Дамблдор отчего-то продолжал скрывать от него детали жизни Тома Риддла. Было ли это обусловлено загадочной связью друга и жестокого мага? Грейнджер на протяжении месяцев, прошедших с момента возрождения Тёмного Лорда, пыталась отыскать любую информацию о ранних годах Тома Риддла. Но по какой-то неведомой причине в школьном альбоме, не говоря уже о периодике, не сохранилось ни одной фотографии или сколь-нибудь полезной заметки. Будто бы напуганное террором Пожирателей Министерство Магии стремилось стереть память о Воландеморте, надеясь, что и совершённые им преступления забудутся. Дамблдор кормил Гарри лишь скудными крохами, способными хоть как-то пролить свет на загадочную фигуру Лорда. Сейчас, глядя на искусного в построении разговора юношу, Гермиона в который раз убедилась, что ни один человек не рождается монстром. Что превратило многообещающего подростка Тома Риддла в жаждущее абсолютной власти чудовище? Какова причина его ненависти к магглорожденным? Пытаясь сгладить неловкую паузу, воцарившуюся за столом, сэр Гектор обратился к Тому с вопросом о статье. – Мистер Риддл, – Дагворт-Грейнджер впервые обратился к Тому по имени, – чем был обусловлен ваш выбор темы для опубликованной работы? Охранные зелья потенциально интересная, но используемая крайне редко область магии. Обычно прибегают к чарам. Или сейфам в нижних хранилищах Гринготтса. Как обратила внимание Гермиона, Риддл был рад сменить тяготившую его тему. Том подобрался, расправив плечи. – Именно озвученными вами фактами, сэр. Мне кажется, со стороны волшебников весьма легкомысленно полагаться на чистосердечность и бескорыстность гоблинов. И после этой фразы Грейнджер воочию увидела, что такое "магия обаяния Тома Риддла". Да, он отнюдь не скромничал, когда говорил об уверенности в своих силах. Гермиона понимала, что каждое сказанное им слово является хорошо продуманной манипуляцией, но всё равно не могла отвести заворожённого взгляда, втайне завидуя харизме, которая подчиняла и очаровывала. Грейнджер знала, какой гнилой человек сидел прямо перед ней. Она на собственной шкуре прочувствовала, что бывает с теми, кто вставал на пути у Риддла. И что? Перестала ли она слушать его, раскрыв рот? Нет. Том Риддл подкупал, ему хотелось верить и, самое страшное, хотелось поверить в него, такого рассудительного, всезнающего и молодого. – Прошу простить некоторое своеволие, но, как я смог вынести из разговора профессора Слизнорта, с которым вы, сэр, давно знакомы, ваша позиция по спорным моментам, затрагивающим взаимоотношения с гоблинами, немного расходится с официальным курсом Министерства, – Риддл ступил на опасную дорожку. Шагнул умело и играючи, приплетая дружбу Дагворт-Грейнджера со Слизнортом. – Вы, как я узнал, не так давно выступали за ужесточение законов в отношении этих существ, справедливо рассуждая, что при нынешних настроениях голову может поднять какой-нибудь новый Гырг Грязный или Ранрок. Только слепцы и неисправимые пацифисты считают иначе, – Риддл сделал театральную паузу, бросив осторожный взгляд в сторону внимательно слушавшего его Дагворт-Грейнджера. Даже Гермиона, исповедовавшая идею всеобщего равенства среди разумных членов магического сообщества, на миг усомнилась в устоях, казавшихся ещё минуту назад такими незыблемыми. Гоблины всегда были воинственным и необычайно гордым народом. И отнюдь не дискриминация со стороны волшебников, ограничивавших их права, включая владение собственной палочкой, толкала тех на воинственную тропу. Гоблины прекрасно выучились колдовать без палочек. Их мастерство – будь то кузнечное или ювелирное дело – получило всеобщее признание. Но они явно хотели большего. И всё же... – Мистер Риддл, – Гермиона прочистила горло и обратила на себя внимание всех присутствовавших в оранжерее, немало удивившихся реплике из уст дамы. – Попробуйте взглянуть на ситуацию со стороны гоблинов. Ведь они... – Гермиона, не думаю, что взгляд со стороны, в данном случае, является хорошей идеей, – лорд Дагворт-Грейнджер осадил племянницу спокойным, но бескомпромиссным тоном, одной фразой намекая на неуместность дискуссии. С конкретно её стороны. И Грейнджер вдруг ощутила такой прилив гнева... и какой-то жалкой беспомощности. Конечно, чего можно было ожидать от сороковых для женщины, да ещё и проживающей в консервативном магическом сообществе? На Гермиону смотрели как на неразумного ребёнка, со снисхождением отнесясь к детской шалости. Фарфоровая ваза в первую очередь должна украшать гостиную и только потом использоваться по прямому назначению. Ну уж нет! Внутри Гермионы взыграл дух противоречия. – Игнорирование проблемы никогда не устранит причину, – упрямо заявила Грейнджер. – Гермиона, – на этот раз недовольный тон голоса сэра Гектора прозвучал угрожающе резко. Выразительный взгляд дяди, обращенный к племяннице, вынудил Грейнджер прикусить язык. – Прошу прощения, господа, – нехотя произнесла она. Риддл, которого весьма позабавил увядший на корню спор, посмотрел на поджавшую губы Гермиону со снисходительной усмешкой и продолжил упражняться в ораторском искусстве: – Самые охраняемые сейфы Гринготтса располагаются глубоко под землёй. Что, скажите на милость, заставит гоблинов соблюсти закон в случае очередного восстания? Гипотетического, конечно, – Риддл не смог отказать себе в удовольствии обменяться взглядами с Грейнджер. – Потому я и задумался, как надёжно защитить, к примеру, семейную реликвию от чужих рук. Ведь нередки случаи, когда даже в древних родах ценные артефакты оседают в карманах мантий особо искушенных родственников. Гермиона не могла не признать, что Том говорил очень убедительно. В какой-то момент невольный укол зависти затронул нутро. Почему она не обладала и толикой природного очарования, доступного Риддлу? Как ей не хватало подобного умения. Будь она самую малость уступчивее и немного обходительнее, то сумела бы увлечь на свою сторону достаточное количество единомышленников, а не Гарри и Рона, высмеивающих инициативу по учреждению Г.А.В.Н.Э. при каждом удобном случае. Да! Гермиона была столь принципиальна, сколь умна. И часто себе во вред. – Интересные выводы, мистер Риддл. Однако банковские ячейки старой аристократии всегда были неприкосновенны, – прокомментировал сэр Гектор, решив не распространяться о том, что будет с нарушившей магический контракт стороной. – Гоблины отнюдь не глупы... – Неужели?! – сарказм так и рвался с языка восторжествовавшей Грейнджер. – Гермиона! – тут нервы не выдержали уже у тётушки Гендельмины, глазами метнувшей в сторону упрямой племянницы молнию. Ситуацию спасла Большая Эффи, громко объявившая о подаче чая, после чего все присутствовавшие за столом резко замолкли. Эффи глубоко вздохнула и укоризненно покачала головой, глядя на насупившуюся, словно взъерошенный воробей, Гермиону. Домовушка щёлкнула пальцами, устроив целое представление. Чашки и блюдца со звоном взмыли вверх, описав дугу вокруг стола. Специально для Гермионы и Тома в распашные двери оранжереи влетели пиалы, используемые для церемоний на Востоке, закружившись в вертикальной спирали. Три пузатых чайника как по команде наклонили носики, из которых в белоснежную посуду заструился горячий напиток. Щелчок – чашки с ароматным чаем уже стояли на накрахмаленной скатерти. Том тупо уставился на пиалу, должно быть, едва покрывавшую треть ладони, и перевёл не то вопросительный, не то укоризненный взор на Гермиону, взглядом вернувшую ему фирменную издёвку. Пальцы Риддла почти сжались в кулак. Пожалуй, Том никогда с таким нетерпением не ждал начала учебного года. Уж в Хогвартсе он научит эту высокомерную сучку манерам и подобающему поведению! Гермиона же, выиграв маленькое сражение, лучезарно улыбнулась Тому и продемонстрировала, как аккуратно пригубить крохотную пиалу, чтобы маленькими глотками насладиться вкусом китайского чая. Риддл в тот момент окончательно и бесповоротно возненавидел Гермиону, хотя и не мог не признать, что напиток ему действительно понравился. – У вас превосходный вкус, леди Дагворт-Грейнджер. Надеюсь, мне предоставится возможность равноценно отблагодарить вас в будущем, – «Ты глубоко пожалеешь, что вздумала дерзить мне, девка!». И хоть на душе у Гермионы похолодело от сказанных Томом слов, врождённое упрямство и гордость заставили наплевать на инстинкт самосохранения и чуть ли не с вызовом произнести: – Буду ждать с нетерпением, мистер Риддл. После данного эпизода разговор за столом протекал в мирном русле, пока профессор Слизнорт не задал животрепещущий вопрос. – Вы уже знаете, на каком факультете хотите обучаться, леди Гермиона? Грейнджер как раз отправляла в рот рассыпчатый кекс с клюквой, едва не подавившись вставшими поперёк горла крошками. – Я думала, что этим занимается Распределяющая Шляпа. Разве важно моё желание? – Гермионе совсем не хотелось развивать данную тему в окружении «махровых» слизеринцев. – Гораций, что за провокационный вопрос? Естественно, что Гермиона поступит в дом великого Салазара Слизерина. Разве может быть по-другому? – уверенно ответил за Гермиону сэр Гектор. Гермиона с трудом дожёвывала кекс. – Будет замечательно, когда Гермиона продолжит славную традицию волшебников из рода Дагворт-Грейнджеров! – оживилась мисс Фанникет. "Годрик! Они даже не рассматривают иного исхода!" – с ужасом подумала Гермиона. – Скажу по секрету, Слизерин лучший факультет Хогвартса! – профессор Слизнорт заговорщически подмигнул окончательно потерявшей аппетит Гермионе. – Правда, мистер Риддл? Воздерживавшийся от дискуссии Том как раз собирался намазывать скон джемом из крыжовника, чем вызвал практически сердечный приступ у мисс Фанникет. Она столь выразительно посмотрела на так и застывшего с булочкой в руке Риддла, что легко можно было бы подумать, будто он, по меньшей мере, планировал совершить убийство. Не понимая, в чём причина подобного потрясения, Том неловко опустил ладони и отодвинул подальше блюдце со злополучной закуской. – Так что же Слизерин, мистер Риддл? – Гермиона едва сдерживала себя, чтобы «проглотить» заигравшую на губах насмешку. При взгляде на веселящуюся Грейнджер остатки хорошего настроения Риддла вмиг улетучились. В ответ Том одарил Гермиону фальшивой улыбкой, однако позже, когда их диалог уже не привлекал всеобщего внимания, тихо добавил: – Думаю, леди Дагворт-Грейнджер, вы вскоре сами убедитесь, чем славится мой факультет. Воздух в помещении стал густым и душным, как и взгляд Риддла вновь холодным и колким. Гермиона кожей ощущала стальную остроту. Обещание, содержащееся в сказанных Томом словах, подействовало отрезвляюще, словно вылитый на голову ушат ледяной воды. Что она натворила? Как позволила втянуть себя в заведомо проигрышную партию в игре "Прятки с Тёмным Лордом"? – Кстати, Гораций, раз уж речь зашла о Хогвартсе. Армандо собирается предпринимать что-то, в связи с... последними событиями? Гектор неотрывно наблюдал за реакцией застигнутого врасплох Слизнорта. Вопрос казался сколь простым, столь и неоднозначным. Сделавшийся вдруг непривычно тихим Гораций оценивающе взглянул на Дагворт-Грейнджера. Беседа двух слизеринцев... Гермиона, опустившая глаза в тарелку с десертом, дабы не выдать праздного любопытства, с нетерпением ожидала ответа профессора. «Неужели обойдется без фанфар в честь всеобщего любимчика?» – не без яда подумала Гермиона, аккуратно скосив взор в сторону притихшего Риддла. Том, ставший центральным участником тех событий, весь обратился в слух. – Тебе абсолютно не о чем волноваться, Гектор. Хогвартс был и остаётся одним из самых безопасных мест в стране, – голос Горация звучал ровно, однако, как заметил по омертвевшему взгляду Слизнорта Гектор, тема явно была для Горация щекотливой и не слишком приятной. – Попечительский совет единогласным решением голосов одобрил открытие школы в сентябре. Какие ещё могут быть вопросы? Полученный ответ Гектора явно не удовлетворил, и тогда он обратился к Тому: – Мистер Риддл, ну, а вы как считаете? Том, обескураженный тем, что лорд Дагворт-Грейнджер, похоже, искренне интересовался его мнением, просиял, утратив бдительность, и совсем не обратил внимания на Гермиону, мстительно прищурившую глаза и горделиво задравшую подбородок. Увы, её точка зрения никого не интересовала. – Дело в том, сэр, что я в некоторой мере способствовал расследованию в этом по-настоящему чудовищном деле, – Риддл всем своим видом старался продемонстрировать окружающим неловкость и якобы тяготившую его роль спасителя. – Вот как? Вы приятно удивляете меня, молодой человек. – Как я и говорил, Том обладает врождённой скромностью и явно преуменьшает значение собственного участия в упомянутом расследовании, – поспешил добавить Слизнорт. Гермиона, услышав неподдающееся никаким рамкам враньё, зашлась в частом кашле. – Гермиона? – обеспокоился сэр Гектор. – Прошу прощения. Всё в порядке, милорд. Должно быть, крошка угодила не в то горло, – умело оправдалась Гермиона. – Прошу, Гораций, продолжай. – Мистер Риддл, будучи весьма ответственным и неравнодушным к общественным делам юношей, в одиночку выследил нарушителя, незаконно пронёсшего в Хогвартс акромантула. Увы, не все питомцы безопасны. «Вы не представляете, насколько сейчас правы, профессор», – довольно проговорил про себя Риддл, вспоминая кружащего по Тайной Комнате василиска. – За это Том был представлен к награде "Заслуги перед школой"! – торжественно закончил Слизнорт. – Браво, юноша! – мисс Фанникет разразилась бурными аплодисментами, которые поддержали все остальные. Даже улыбавшаяся сквозь зубы Гермиона. Когда "овации" стихли, Дагворт-Грейнджер, с минуту помолчав и будто над чем-то раздумывая, вкрадчиво обратился к якобы смутившемуся обрушившимся на него вниманием молодому человеку: – Мистер Риддл, не будете ли вы столь любезны, чтобы оказать моей семье небольшую услугу? Гермиона невольно напряглась, задержав дыхание. Мерлина ради, зачем? – С радостью готов услужить вам, милорд, – Риддл стал сама любезность. – Я был бы весьма признателен, если бы вы нашли немного времени, чтобы показать Гермионе Хогвартс. Первые дни нелегко сориентироваться во всех этих движущихся лестницах и лабиринтах петляющих коридоров. Гермионе показалось, что где-то послышался звон разбивающегося стекла. Должно быть, то было её сердце, расколотое вдребезги. Она беспомощно вжалась в спинку стула и перевела затравленный взор на довольно раздувающую капюшон кобру. Годрик, только не он! Только не Том Риддл! Нет! – Поверьте, милорд, я сделаю это с особым удовольствием, – на секунду Гермионе показалось, что затуманенные облачной дымкой глаза поменяли оттенок на карминовый, а мягкая улыбка, украшавшая аристократический профиль Тома во время разговора с Дагворт-Грейнджером, перешла в волчий оскал. До конца чаепития Грейнджер более не рискнула посмотреть в его сторону. На прощание Риддл раскланялся с Грейнджер по-светски сухо – так, что она едва могла поверить в то, что Том напоследок не припугнёт её. Но пронзительный взгляд серых глаз не давал обмануться. Гермиона знала, что ответ последует. Позже. Месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным.***
Спустя несколько дней чей-то холёный филин постучался в окно спальни Гермионы. Дурное предчувствие защекотало нутро. Она дома. Что плохого могло случиться? Едва Грейнджер распахнула деревянную раму, как птица с тёмным оперением бросила к её ногам небольшой конверт и тотчас улетела прочь. Первым желанием было попросту спалить посылку от неизвестного отправителя. Но такой ли уж он неизвестный? Со вздохом Гермиона наклонилась и нехотя взяла в руки белый конверт без опознавательных знаков. Постояв с ним какое-то время, Грейнджер всё же решила заглянуть внутрь, предварительно проверив его на вредоносные заклинания с помощью палочки. Письмо оказалось чистым. Собравшись с духом, Грейнджер решительным движением руки распечатала конверт. Сначала она с облегчением подумала, что это просто чья-то глупая шутка, ведь лист бумаги оказался девственно чист. Однако спустя несколько секунд на нём начали отчётливо проступать очертания аккуратного почерка."С нетерпением считаю дни до нашей встречи, мисс Катастрофа"
До поездки в Хогвартс оставалось чуть больше двух недель...