На очереди Старший Аркан «Сила».
В классической колоде на карте изображена женщина, укрощающая льва.
Этот Аркан призывает человека контролировать свои эмоции, ведь во многих ситуациях они являются нашим внутренним врагом, мешая принимать верные решения и позволяя другим легко нами помыкать. Поэтому необходимо развивать критическое мышление.
«Сила» требует от человека научиться смотреть страху в глаза. Как только отвлечёшься и глянешь в сторону – тебя просто могут сожрать. Этот Аркан говорит о мужестве, ведь мало кто осмелится приблизиться к грозному льву, как героиня, изображённая на карте. Женщина сознательно идёт на риск. В результате отвага помогает ей стать победителем.
– В прошлый раз мы так и не закончили разговор.
– Потому что ты стал говорить мне гадости, а у меня такие нежные уши.
Комедия "Двенадцать друзей Оушена"
1 сентября 1944 года, Хогсмид
Прислонившись к одному из фонарных столбов центральной аллеи Хогсмида, Том Риддл с издёвкой наблюдал за беспорядочными метаниями доблестных бойцов Аврората. Буря в стакане воды. И эти ничтожества должны защитить Британию в предстоящем противостоянии с Гриндевальдом? Да они даже атаку на вшивый Хогсмид предотвратить не в силах! Том поднял голову – серые глаза уткнулись в скребущиеся по небу облака. И если Хогсмид укромно залёг в долине, то Хогвартс, что тот самый спящий дракон, взгромоздился на гору, частенько притягивая нанизанные на шпили башен тучи да клубы густого тумана. По утрам тот опоясывал горбатую скалу кудрявыми облаками, превращая замок в кусок слоеного пирога. Мысли о еде напомнили Тому о табачном голоде, который он собирался утолить, грея ладонью наполовину опустошённую пачку сигарет. Наблюдая за грозовым облаком, как зверь притаившимся позади Хогвартса, Том закурил. Установившееся безветрие было весьма кстати. Риддл скучающе выпустил в воздух сизое колечко дыма и уже собирался было перейти к очередной затяжке, как позади раздался насмешливый голос Антонина: – Прохлаждаешься? Уголки губ Тома едва заметно поползли вверх. Риддл с ленцой засунул ладонь в карман школьной мантии и, не оборачиваясь, небрежно подкинул Долохову пачку маггловских папирос. – А спички? – Воспользуешься палочкой, – сухо отрезал Риддл, выпуская в воздух горьковатый клуб дыма. Антонин поравнялся с Томом и, скосив на приятеля хитрый взгляд, извлёк из внутреннего кармана пиджака крохотный коробок. Риддл криво усмехнулся и закатил глаза. Долохов же продолжал «рисоваться»: нарочито обхватил дешёвую сигарету так, будто раскуривал кубинскую сигару в закрытом мужском клубе, а не стоял растрёпанный с дороги посреди пыльной улицы. Дождавшись, когда Риддл вновь обратит на него внимание, Долохов с помощью волшебной палочки извлёк из коробка спичку и, проделав ряд нехитрых манипуляций, наконец шумно затянулся, с чувством глубокого удовлетворения прикрыв веки. Том сдавленно хмыкнул и скривил губы в ещё большей ухмылке. Неспешно выдохнув густой клуб дыма, Антонин всё же решил удостоить окружающий пейзаж поверхностного осмотра. – Что за парад средь бела дня? – язвительно поинтересовался Антонин, кивнув в сторону так и мечущихся меж домов авроров. – Кудахчут, как курицы в Малфой-Мэноре, – насмешливо вставил подошедший Альфард Блэк, тотчас получив в бок тычок от Абраксаса, вышагивавшего рядом. – Ай! – Сколько раз тебе повторять: не поминай всуе отцовских павлинов, – злобно огрызнулся Малфой. – И тебе здравствуй, Кас, – подколол приятеля Долохов. – Ваше Величество, – Блэк же удостоился шутовского поклона. – Холоп, вольно! – играючи передразнил Долохова Блэк, нарочито округляя каждую букву «о» в выученном специально для Антонина иностранном словечке. – Да ты еба… – Антонин отбросил прочь сигарету и уже готов был накинуться на Блэка с кулаками, как его остановил вовремя вмешавшийся Риддл. – Тони, – мягко попросил Риддл. Крылья носа разъярённого Долохова широко раздувались, сам он дышал прерывисто и часто. Антонин продолжал сверлить забавляющегося Альфарда убийственным взглядом. Блэк в ту минуту подумал, что стоило бы почаще вставлять в беседах с Долоховым диковинное словечко, выловленное во время похода в Лютный летом. Альфард слышал, как один травник, владелец лавки средней руки и, по заверениям отца, выходец из стран Восточной Европы, обращался подобным образом к своему работнику. – Тони, успокойся, – снова повторил просьбу Том. На этот раз парень глубоко выдохнул и, порывисто вырвавшись из-под опеки Риддла, обидчиво отвернулся от чрезвычайно довольного произведённым эффектом Блэка. Стоявший чуть в стороне Малфой усиленно делал вид, что не имел к этим двоим никакого отношения. Абраксас, понимая, что необходимо разрядить обстановку, вернулся к обсуждению наводнивших городок авроров. – Так что это за клоунада? – Малфой вклинился между Долоховым и Риддлом, оттеснив дувшегося Антонина к краю. – Даже наши домовики и то шевелятся расторопнее, – брезгливо добавил Блэк, заняв место на противоположной от Долохова стороне. Антонин ещё раз бросил на улыбнувшегося ему Альфарда один из своих фирменных взглядов. Малфой и Риддл, стоявшие меж двух огней, многозначительно переглянулись. – Слиззи шепнул, что утром в Министерство поступило анонимное послание. В нём говорилось об атаке боевиков Гриндевальда на Хогсмид. Сегодня, – устало объяснил Том. – Мерлиновы яйца… И это, – Абраксас пренебрежительно махнул в сторону авроров, – по мнению Спенсер-Муна, должно обеспечивать нашу защиту? – По мнению нашего многоуважаемого Министра, Британии вообще ничего не угрожает. Ведь с нами… Дамблдор, – Альфард практически выплюнул имя ненавистного декана. Заигрывавшая с солнцем туча проглотила дневное светило, погрузив Хогсмид почти в вечерние сумерки. – Я всё равно ни драккла не понял, – подытожил Малфой. – Впервые в истории Министерство запретило нам поездку на Хогвартс-экспрессе, якобы, из-за возможных провокаций, но должную защиту Хогсмида при этом не обеспечило? Сюда же несколько сотен магов аппарирует! Том едва ли не с удивлением посмотрел на Каса. Радовало, что Малфой, кажется, стал одним из немногих, кто отдавал себе отчёт в последствиях предстоящей войны. Риддл, впервые увидев хладный труп, безвольно обмякший на обломках былого здания, затем ещё долго вспоминал мертвенные глаза погибшего мальчишки. Тот был не намного старше Тома. Риддл мог быть на его месте. – Никто из боевиков австрияка не сунется в Хогсмид. Это же полное безумие! – настаивал Блэк. – У Гриндевальда не настолько длинные руки. – А письмо? Нет дыма без огня, знаешь ли… – проговорил скептически настроенный Долохов, усмиривший минутную вспышку гнева. – Смотрите-ка, кто здесь! – позади слизеринской четвёрки раздался язвительный голос Эйвери. – Никак наш неубиваемый грязнокровка Томми Риддл! Риддл на мгновенье задержал дыхание и прикрыл глаза, дабы подавить нахлынувшее раздражение. Спустя несколько секунд Том шумно выдохнул, резко разлепил веки и порывисто развернулся к своему заклятому врагу. Эдмунд Эйвери, гордо задрав подбородок и засунув руки в карманы мантии, нагло ухмылялся Риддлу. Рядом с ним «скучал» зевающий Фрэнки Нотт и игрался собственной палочкой Корвус Лестрейндж. Фабиана Розье поблизости не наблюдалось – тот, очевидно, запаздывал. – Может, ты хоть своей маггловской отравой задохнёшься, а, Риддл? Коли не загнулся под бомбёжками, – угрожающе прорычал Эйвери. – А я ведь так надеялся. Ты как таракан. Живучий, – провоцировал Эдмунд. Том в гневе сжал ладонь в кулак, готовясь дать симметричный ответ. По-маггловски. Прямо в глаз. Однако его опередил Долохов. Антонин, у которого за утро окончательно истощился и без того невеликий запас терпения, размашистой походкой вышел вперёд, встав напротив и не подумавшего сдвинуться хоть на фут Эйвери. Нотт и Лестрейндж угрожающе обступили Долохова по бокам. Чернота угольных глаз Антонина старательно испепеляла жидкую синеву голубой радужки Эдмунда. Малфой на мгновенье прикрыл веки и отвёл лицо в сторону. Его «церемониальная» натура терпеть не могла прилюдного выяснения отношений. Блэк же в предвкушении наклёвывавшейся драки закатал рукава мантии и бодро разминал костяшки пальцев. Риддл, мрачный, словно проглоченный грозовым облаком Хогвартс, неотрывно следил за действиями Эйвери. – Имеешь что-то против маггловских игрушек? – насмешливо поинтересовался Долохов и, не сводя с лица Эдмунда наглого взгляда, на выдохе утопил его в облаке густого дыма. Абраксас не успел закончить начатый было отсчёт, как Эйвери согнулся пополам и зашёлся в лающем кашле, а Нотт и Лестрейндж тотчас накинулись на загоготавшего что есть мочи Антонина. Раззадоренный пылом борьбы Блэк бросился в бой, навалившись сверху. – Ублюдок! – зарычал захрипевший Эдмунд, сплевывая на землю. Начавшуюся драку прервал голос запыхавшегося Фабиана Розье, который выбежал из-за угла ближайшего дома. Он порывисто выкрикнул единственную фразу: – Вилкост! Все тотчас отпрянули друг от друга. Через мгновенье перед слизеринцами показалась профессор ЗОТИ. Эта усохшая с годами женщина с огненно-рыжими волосами и бросавшейся в глаза серебристой проседью, одним лишь прищуром жадеитовых глаз заставляла умолкнуть как непоседливых первогодок, так и не поддающихся ни на какие уговоры старшекурсников-переростков. Жилистая, но сохранившая былую стать и аврорскую выправку, Галатея уверенной походкой двигалась в нужном направлении. Плащ её мантии всегда скользил в такт выверенных шагов и никогда не развевался на ветру подобно небрежно перекинутой через верёвку тряпке. Эйвери на мгновенье пересёкся взглядом с Долоховым. В лазуритовых глазах сквозило обещание вернуться к «прерванному разговору» позже. От цепкого взора Вилкост не укрылись их многозначительные переглядки, а потому пожилой профессор замедлила шаг и, поравнявшись с компанией слизеринцев, строго смерила обоих юношей ястребиным взглядом. – Что здесь происходит? – ледяной тон Галатеи отдавал металлическими нотками. – Мистер Риддл? – профессор вопросительно посмотрела на префекта Слизерина. Том давно научился выдерживать экзамен перед испытующим взглядом Вилкост. – Добрый день, профессор, – Риддл вежливо склонил голову. – Поверьте, ничего серьёзного. Просто мистера Эйвери несколько взбудоражила повышенная активность авроров. Том не без удовольствия отметил, как заходили желваки на лице Эдмунда. Галатея тотчас обратила к Эдмунду посерьёзневшее лицо. – Мистер Эйвери, здесь не о чем беспокоиться. Для начала займитесь лучше своим… внешним видом, – говорящий взгляд Вилкост прошёлся по «помятому» виду Эйвери с головы до ног. Антонин многозначительно переглянулся с Альфардом. Долохов старательно прикусывал щёку, чтобы не расплыться в довольной улыбке. Заметив это, Галатея не преминула обойти вниманием и Антонина: – Мистер Долохов, вас это также касается. Почему вы до сих пор не переоделись в школьную форму? Учебный год уже начался. И то, что вы являетесь одним из самых талантливых студентов по моему предмету, отнюдь не мешает мне снять баллы с вашего факультета, – замечание Вилкост возымело действие, заставив Антонина мгновенно подобраться. – Соберитесь уже, юноша, и, прошу, оставьте вредные привычки за порогом Хогвартса, – профессор медленно подошла к валявшейся подле Антонина сигарете и, не сводя с побледневшего Долохова взгляда, показательно растёрла ту мыском обуви. – Вам понятно? – Предельно, профессор Вилкост, – понимающе кивнул притихший Антонин. Эйвери, Нотт, Лестрейндж и Розье, стоявшие за спиной преподавателя, довольно ухмылялись. Блэк и Малфой, вынужденные смиренно опустить головы вниз, уже планировали план мести. Риддл, всегда подмечавший детали, готов был поклясться, что губы профессора после мнимого раскаяния Антонина одобрительно дёрнулись вверх. Потерявшееся в ватных облаках солнце наконец нашло дорогу из тёмного лабиринта – треугольные крыши Хогсмида вновь окрасились светлыми полосами. – Мистер Эйвери, – Галатея, будто резко вспомнив о чём-то важном, развернулась к Эдмунду, – кажется, профессор Слизнорт очень хотел вас увидеть. Всех вас. Не знаю, по какому вопросу, но не смею более задерживать, молодые люди. Эйвери, Лестрейндж, Нотт и Розье едва подавили вздох разочарования и нехотя поплелись в место условленной встречи с деканом. – Джентльмены, – Вилкост благодушным тоном обратилась к оставшейся четвёрке, – директор был бы крайне вам признателен, если бы вы помогли проконтролировать прибытие первокурсников и решить ряд организационных вопросов, касающихся наших новых студентов, которые перевелись в Хогвартс из других школ. – Новых студентов, профессор? – уточнил Блэк, у которого тотчас загорелись глаза при мысли об утончённых француженках. – Именно, мистер Блэк, – на этот раз профессор Вилкост не стала сдерживать благодушной улыбки. – Я совершенно точно могу сказать, что среди них присутствует несколько учениц из Шармбатона. – Профессор Вилкост, директор может на меня рассчитывать! – просиявший Блэк тотчас вытянулся по струнке, расправив плечи, и ударил себя в грудь кулаком, заставив улыбку на лице Галатеи сделаться ещё шире. – Я не сомневалась в вашей лояльности, мистер Блэк. Увидимся в Большом зале, – подобревшая профессор ЗОТИ распрощалась со студентами и направилась в сторону группы авроров. Едва края мантии Вилкост скрылись за фасадом ближайших домов, как Малфой и Долохов начали подкалывать Блэка на предмет его плохо скрываемого интереса. – Аккуратней, Альфи, а то малявки с Равенкло подольют тебе в кубок какого-нибудь желудочного зелья, – злорадствовал Малфой. – Что ты, Кас, я бы на месте нашего донжуана опасался слизеринских змеек, – передразнил Долохов. – Альф, неужели тебе не стыдно? Как любит повторять глубоко обожаемый Томом декан Гриффиндора, студенты каждого дома являются одной большой семьёй… – Да ну тебя, Тони! – брезгливо отмахнулся Блэк. – Вон, иди, обними Эйвери, а то всегда он больно грустный и злой ходит. А ещё лучше – поцелуй. По-братски. Крепко. И взасос, – Альфард громко рассмеялся над собственной шуткой, равно как и затрясшиеся от хохота Малфой и Долохов. Риддл же словно отгородился от остальных невидимой стеной – он молча гипнотизировал обнесённую лентой площадку. Единственное место, до которого так и не дотянулись солнечные лучи. Туда прибывали запряжённые четвёрками экипажи. В отличие от простых смертных, например, как он, вынужденных использовать порт-ключ из паба «Дырявый котёл», сливки общества, дабы не толкаться среди презренной «черни», добирались до Хогсмида в роскошных каретах с переливавшимися на солнце золотыми гербами. Глядя на какофонию, являвшуюся порождением толп младшекурсников, так и норовивших улизнуть из-под опеки взрослых в какую-нибудь лавку с яркой витриной, Том потихоньку начинал понимать, для чего маги использовали Хогвартс-экспресс. Гениальная задумка! Все учащиеся находились в одном месте, пока старосты проводили подобие переклички во время долгого путешествия. Наконец вымотанные дорогой и болтовней в замкнутом пространстве детки не должны были доставлять лишних хлопот входящим в учебный ритм профессорам – поужинать и в кровать. Идеально. Риддл поморщился при мысли, что совсем скоро ему предстоит как-то управляться с галдящей толпой желторотиков. Мерлин! Мелюзга крайне раздражала глупыми вопросами и ещё более идиотским поведением. Но в то же время где-то среди них испуганно озиралась по сторонам женская фигурка, к которой он испытывал почти академический интерес… – Кого-то высматриваешь? – из раздумий Тома вывел тягучий голос Абраксаса. – Леди Дагворт-Грейнджер, – холодно отчеканил Риддл, по-прежнему не отрывая сосредоточенного взгляда от скопления экипажей. Кто-то из троицы громко присвистнул. Кажется, это был Антонин. – Похоже, нас ждёт начало большой и взаимной любви, да, Том? – сально съехидничал Блэк. – Бедняжка Дагворт-Грейнджер… Птенчика ещё даже не привезли в Хогвартс, а ему уже уготована участь быть принесённым в жертву жестоким хищникам. Впрочем, я бы сказал, что ваши с ней чувства… ммм… взаимны, – загадочно изрёк Альфард. – Как это понимать? – вопрос Риддла прозвучал резко, как выстрел – чересчур требовательно и неожиданно. Так, что Блэк даже немного опешил. Потемневшие глаза Тома ярко заблестели – Риддл в нетерпении ждал ответа. Кас и Тони также вопросительно смотрели на Альфарда. – Ну… Скажем так, кое-кто из Совета попечителей поделился с моим отцом кое-какими деталями, касающимися вступительного экзамена в Хогвартс, – издалека начал Блэк. – Альф, не тяни! Интересно же! – торопил Блэка Долохов. – Терпение, мой друг, терпение, – Блэк с коварной улыбкой обогнул застывшую в ожидании троицу. Облокотившись спиной о каменный фасад старинного домика, сложенного из неотёсанного булыжника, Альфард достал из внутреннего кармана мантии толстую сигару и, поднеся к ней кончик палочки, раскурил. Проснувшийся вдруг ветер внезапным порывом закрутил клубы сигаретного дыма в танцующую спираль. – Наша пташка оказалась полна сюрпризов. Кажется, Том настолько очаровал её во время незапланированного похода в гости, что крошка просто жаждала вновь увидеть объект своего вожделения. И ещё. Похоже, леди Дагворт-Грейнджер не просто так скрывалась в катакомбах. Девчонка совершенно точно знала, куда она сунулась. – О чём это ты? – недоверчиво спросил Малфой, поправляя нарушенную резким порывом причёску. – Ну, птенчик обладает неплохим запасом знаний. Ничего не могу сказать о практической стороне вопроса, кроме гигантской дыры в полу и невольной помощи в подземельях против того верзилы, но во время вступительного экзамена леди Дагворт-Грейнджер наделала много шуму… И в этот момент, прямо неподалёку от слизеринской четвёрки, прогремел взрыв.