Строим дом

      Юй Цзыюань почти уверена, что с курильницей что-то пошло не так, и винит во всём Цансэ-саньжэнь. Когда она снова открывает глаза, то обнаруживает, что находится на Пристани Лотоса, а эхо музыки флейты застряло у неё в голове. Цзян Фэнмянь рядом с ней, но Цансэ-саньжэнь и Вэй Чанцзе нигде нет.       — Разве их сон не должен происходить в лесу? — спрашивает она супруга.       Цзян Фэнмянь неуверенно оглядывается по сторонам. Вокруг дневной свет, значит, они действительно находятся во сне, но…       — Может быть, нам придётся отправиться в правильное место? — предполагает он. Как только он это говорит, они слышат шум, доносящийся из главного зала Ордена. Не раздумывая, они бросаются туда; в конце концов, обычно там, где случаются неприятности, они всегда находят Цансэ-саньжэнь.       Но то, что они видят, когда прибывают, — это не их подруга. Это человек, тяжело раненый, которого держат двое его подчинённых (которые тоже покрыты кровью). Цзян Фэнмянь осматривает его раны. По крайней мере, двойник её мужа.       Он выглядит точно так же, как тот, что стоит рядом с ней, в то время как Цзян Фэнмянь, настоящий, несколько раз моргает, не в силах собраться с мыслями перед такой странностью. Позади Фэнмяня из сна стоит молодой человек, которого они не знают, пусть он одет в пурпурную мантию их Ордена.       Несмотря на шок, сцена продолжается, и раненый подводит итог тому, через что им пришлось пройти. Они из клана Яо, и, по-видимому, были несправедливо атакованы без всякого предупреждения кланом Вэнь, а затем многие были убиты. Они умоляют Цзян Фэнмяня прийти им на помощь и отомстить за их семью. Цзян Фэнмянь избегает их взгляда. Юй Цзыюань узнает выражение его лица, когда он погружён в свои мысли, взвешивая плюсы и минусы выбора. Вот тогда молодой человек позади него и произносит:       — Отец, — говорит он, и сердце Юй Цзыюань немного замирает, когда она понимает, что смотрит на своего сына. Цзян Фэнмянь, стоящий рядом с ней, потрясен не меньше ее. Он такой высокий! Как… Когда?! Они не могут заставить себя соотнести маленького четырёхлетнего мальчика, которого Фэнмянь держал на коленях во время обеда, с юношей с массивной челюстью, сердитыми глазами и традиционными косами их Ордена. Это так тревожно, что они почти пропускают то, что он говорит:       — Вэнь Жохань приказал разыскать учеников, сбежавших из Цишаня, и уничтожить их кланы, без исключения.       Когда он это говорит, в его голосе слышится страх, а лицо становится все белее и белее. Они не понимают. Цишань? Какое им дело, что ученики сбежали из Ордена Вэнь? Если клан Вэнь не смог сделать свой Орден местом, где ученики хотят учиться…       Но вся ситуация, должно быть, более сложная, поскольку Цзян Фэнмянь из сна тоже бледнеет. Глава клана Яо жалуется на невиновность их клана, и это помогает ему успокоиться, он говорит ему сосредоточиться на своей ране и что Орден Цзян защитит его, пока он это делает. Когда мужчину уносят, на место входит другая фигура:       — Дядя…       Юй Цзыюань оборачивается и встречает другого мальчика, которого она не ожидала увидеть. И всё же на этот раз она без труда опознаёт его: это Вэй Усянь. Цзян Фэнмянь не может удержаться и подходит ближе:       — Он выглядит… Совсем как они!       Идеальное сочетание Цансэ-саньжэнь и Вэй Чанцзе. Он похож на своего отца, в особенности нос, но глаза и тонкие черты лица определенно у него от матери. Затем Цзян Фэнмянь поворачивается к Цзян Чэну, наконец-то поняв.       — Он похож на тебя… — шепчет мужчина, его руки почти касаются висков сына, но он останавливается на полпути. Юй Цзыюань не может согласиться; да, её сын похож на нее, но у него отцовский подбородок, и он говорит тоном, пронизанным холодным гневом, который и близко не стоит с тем, что она могла бы изобразить.       Похоже, мир из сна находится на грани войны, и все присутствующие это знают. Фэнмянь из сна даже признает это:       — Только у клана Цзинь есть шанс против них…       Юй Цзыюань вздыхает: клан Цзинь поможет, её названая сестра ни за что на это не согласится. И всё же Глава Ордена перед ней выглядит сомневающимся.       — Дядя Цзян, Цзинь Цзысюань в какой-то степени порядочный человек, — спокойно вмешивается Вэй Усянь. — Даже если клан Цзинь официально не восстанет против клана Вэнь, пока Цзинь Цзысюань на нашей стороне, я верю, что клан Цзинь не будет сидеть сложа руки и смотреть, как ученики других кланов попадают в руки Вэнь.       Цзян Чэн быстро подтверждает это:       — Это правда, отец. Чтобы спасти Вэй Усяня, я отправился в Ланьлин за подкреплением вместе с молодым господином Цзинь Цзысюанем.       Юй Цзыюань чувствует гордость по многим причинам: во-первых, потому что, по-видимому, она мудро выбрала будущего мужа своей дочери, на этого мужчину можно положиться хотя бы в реальности этого сна. Во-вторых, два мальчика перед ней спокойны, несмотря на серьёзность ситуации, и имеют четкое представление о политической ситуации; они превратились в прекрасных молодых людей, которые помогают друг другу. Она понятия не имеет, о каком спасении они говорят, но очевидно, что ее сыну это удалось, поскольку Вэй Усянь все еще там, стоит целым и невредимым. Фэнмянь из сна должен согласиться, потому что он слушает их и объявляет, что завтра отправится сопровождать раненых в Башню Кои и попросит там помощи у клана Цзинь, в то время как двое юношей останутся охранять Пристань Лотоса в его отсутствие.       — Я действительно должен доверять их способностям… — замечает её муж, поскольку весь Орден в спешке делает приготовления. Кажется, что время ускорилось, летит намного быстрее, чем обычно, и, прежде чем они понимают, что происходит, они видят, как Цзян Яньли садится в лодку со своим отцом.       — А-Ли…       Цзян Фэнмянь не может поверить своим глазам: их дочь выглядит такой красивой и благородной. Конечно, она всегда была такой, но девушка перед ними прямо сейчас — цветущая молодая женщина, и его сердце ещё не готово попрощаться с образом Яньли-девочки. Хвала богам, несмотря на её возраст, у неё всё ещё детские щёчки, которые он так обожает.       Однако перед тем, как они уплывают, появляется Цзыюань из сна, которая, как всегда, идет грациозно и решительно по палубе, а две её служанки-близняшки следуют за ней по пятам. Она даёт дочери еду и некоторые лекарства для Цзян Фэнмяня под ложным предлогом.       Настоящая Юй Цзыюань почти стыдится своего поведения. Разве она не могла просто сказать все прямо? Почему она скрывает своё намерение? Но её муж улыбается и делает то, чего не делает его версия из сна:       — Очень любезно со стороны госпожи так хорошо заботиться обо мне…       Она толкает его локтем в бок, пока ухмылка не исчезает с его глупого лица. Однако что-то беспокоит его, когда он наблюдает, как все расходятся после того, как лодка исчезает за горизонтом. Он видит учеников в толпе, как знакомые лица, так и новые. Но…       — Где Цансэ-саньжэнь и Вэй Чанцзе?       Юй Цзыюань молчит, высматривая их, но нигде не замечая их, даже во сне.       — Вероятно, затевается что-то нехорошее… — она пытается отмахнуться. Но она тоже понимает, она не глупа и может проанализировать ситуацию. Если бы они были здесь, почему Цзян Фэнмянь из оставляет Орден двум мальчикам-подросткам, а не опытному помощнику? «Почему он не назначил меня главной?» сердито кричит её внутренний голос.       И ещё:       — Разве курильница для благовоний не должна была показывать нам только прошлые сны? — сомневается Цзян Фэнмянь.       — Тебе раньше снилось что-то такое?       Юй Цзыюань знает, что он может нервничать и часто проводит слишком много времени, размышляя о гипотетических ситуациях, но это уже другой уровень… И он говорит:       — Лично я уверен, что нет.       — Мне тоже…       Снова сон ведёт себя странно, и они оказываются в новом месте. Во дворе собралась целая толпа, и мадам Юй стоит, выглядя слегка раздраженной. События, по-видимому, приняли странный оборот, поскольку младший ученик, по-видимому, был захвачен кланом Вэнь, возглавляемым женщиной, по имени Ван Линцзяо, которую Цзян Чэн и Вэй Ин, похоже, знают.       Госпожа Юй из сна строго отчитывает Цзян Чэна за панику по этому поводу:       — Ты можешь хотя бы немного вести себя как будущий Глава Ордена? — бранится она.       И, хотя это правда, Юй Цзыюань не может не испытывать жалости к своему ребенку. «Ему всего четыре года!» — кричит её разум, хотя она знает, что юноша прямо перед ней, конечно же, не маленький мальчик. Ей снова стыдно за себя — унижать и выкрикивать оскорбления в лицо людям определенно её не красит. Цзян Фэнмянь даже морщится от ее тона, как будто воспоминание об этом причиняет ему физическую боль.       Входит делегация Вэнь с соблазнительной, но вульгарной женщиной во главе. Встреча продолжается в зале, как будто это простой визит вежливости, и эта так называемая Ван Линцзяо ведёт себя так, как будто она хозяйка заведения, делая замечания по поводу убранства и вежливости хозяевов. Она даже садится на трон Главы Ордена.       Да как она посмела?! Даже Цзян Фэнмянь рядом с ней выглядит раззозлённым, и это говорит о многом.       Но самое странное, что, если Цзян Чэн и Вэй Усянь в ярости, госпожа Юй из сна остается довольно спокойной. «Это не я!» — не может не думать Юй Цзыюань. На ее месте она бы уже использовала Цзыдянь и вселила в шлюху немного здравого смысла. Если только она не знала, что не сможет этого сделать, не совершив драматических политических ошибок. Это то, что происходит? Но даже в этом случае они, по-видимому, находятся на грани войны, так почему же в данный момент так важно соблюдать приличия? Они на своей родной земле, неужели её «я» из сна так уверена, что они проиграют, даже на своей собственной территории?       Она задается вопросом, что они должны сделать, чтобы шагнуть в реальность этого сна, как говорила Цансэ-саньжэнь… Она не знает как, она рассчитывала, что её названная сестра будет рядом с ней и сделает своё дело!       Но, конечно же, её там нет!       Должно быть, её гнев проявляется, потому что муж держит её за руку и качает головой, молча советуя ей оставаться на месте. Что бы ни происходило прямо сейчас, что-то явно не так; они должны действовать осторожно. В конце концов, курильница для благовоний неисправна, но она всё равно может убить их.       И всё же… Юй Цзыюань смотрит на шлюху на троне. Как она посмела! Она пытается послать убийственные мысли себе из сна, убедить ее отбросить всякую вежливость и повалить сучку на землю здесь и сейчас. Это не работает. Единственное, что происходит, — это Цзиньчжу и Инчжу ставят женщину Вэнь на место с помощью нескольких язвительных комментариев, и Юй Цзыюань мысленно благодарит их за это. Она знает, что всегда может рассчитывать на то, что ее служанки будут выполнять ее приказы, будь то во сне или наяву. Однако сучка осмеливается возражать и пытается преподать мадам урок. Она даже несет какую-то чушь, чтобы оправдать свое похищение их маленького ученика — воздушный змей, который, как предполагается, представляет Солнце их Ордена и был прострелен, а это явная провокация (и доказательство сумасшествия этой женщины).       Цзян Фэнмянь закрывает глаза, отчаявшись из-за такого бреда вместо политики — ему даже неловко все это слышать. В то время как Цзян Чэн злится из-за всей этой чепухи, как и его родители, Вэй Усянь пытается вести себя как его мать и использует логику стервы против нее, со спокойным голосом, который слишком сильно напоминает им Вэй Чанцзе. К сожалению, это переносит фокус обсуждения на подростка, и, по-видимому, о Вэй Усяне можно многое сказать:       — Этот ребёнок грубил нашему молодому господину и мешал ему сражаться с чудовищем, из-за чего наш молодой господин устал, отвлекся и чуть не потерпел неудачу!..       Очевидно, что никто в этой комнате не верит этой лжи. Однако Юй Цзыюань и Цзян Фэнмянь не знают правды, и хотя они хотят встать на сторону себя из сна, они не могут не думать, что тот Вэй Усянь, которого они знали, имеет тенденцию отвлекать людей… И являться на ночную охоту в самое неподходящее время. Но даже если это правда, то то, о чем сейчас спрашивает женщина Вэнь, слишком глупо. Она требует от мадам Юй наказать Вэй Усяня в соответствии с серьезностью его преступлений и подать пример.       Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань возмущены, но на этом дело не заканчивается, так как Ван Линцзяо снова пытается вести себя как политик; она заявляет, что Вэй Ин — всего лишь слуга, а не сын Вэй Чанцзе, личного помощника Главы Ордена и названого брата Цзян Фэнмяня. Эта защита стала бы доказательством того, что Орден Цзян действительно замышляет заговор против Вэнь. И подтвердит некоторые слухи. Они оба знают, какие именно.       Но когда Вэй Усянь окончательно теряет самообладание и начинает протестовать, госпожа Юй безжалостно хлещет его кнутом, заставляя замолчать.       Цзян Фэнмянь недоверчиво смотрит на Юй Цзыюань, стоящую рядом с ним, как будто видит ее в новом свете. Страх сковывает ее внутренности, и она защищается:       — Я бы никогда!.. — но это сон, они здесь благодаря курильнице благовоний… Значит, этот сон должен откуда-то взяться, верно? Но не она, верно? Почему она видит что-то такое? Почему…       Она в ярости на своё подсознание; да, ей часто хочется надрать задницу Цансэ-саньжэнь, но она никогда, никогда не распространяла это чувство на её ребенка! Он невинный и страдающий, прилипчивый и любящий всем сердцем. Цзян Чэн и Цзян Яньли так его любят. Даже версия Цзян Чэна из сна пытается защитить этого юношу, которого он считает братом! Но ее «я» во сне делает ему выговор в ответ. Почему она это вообразила? Она знает, что ее муж ненавидит телесные наказания, и даже если она не согласна… Она никогда бы не высекла кого-нибудь, потому что ей приказала сука, которая думает, что она умнее ее! Она не подчиняется приказам, она их отдает!       Кроме того, она знает, что эти слухи ошибочны! Неужели ей это приснилось, потому что она сомневалась, что это правда? Потому что… Потому что! Это несправедливо!       Прямо сейчас она в ярости из-за проклятого артефакта за демонстрацию чудовищной лжи. Должно быть, с ним что-то не так. Она никогда бы не разрушила свои усилия вот так! Только не тогда, когда наконец-то она снова обрела доверие и любовь мужа! Она…       Цзян Фэнмянь похлопывает её по плечу.       — Моя госпожа…       События развиваются очень быстро. Вэй Усянь, кажется, принимает это несправедливое наказание, но оно не заканчивается. Служанки-близнецы удерживают Цзян Чэна, когда он просит о милосердии, защищая своего брата, но безрезультатно: никто не слушает. Они чувствуют себя так же, как и он, — в ловушке. Цзян Фэнмянь хочет вмешаться, но не знает, как это сделать. Госпожа Юй из сна осмеливается крикнуть мальчику в лицо:       — Я знала, что ты не принесешь Ордену Цзян ничего, кроме неприятностей!       Юй Цзыюань пытается дать себе пощечину, но её руки проходят прямо сквозь её двойника.       Цзыюань из сна снова хлещет его, и Юй Цзыюань не может не видеть знакомого ей четырехлетнего мальчика, который дразнит Цзян Чэна и заставляет улыбаться Цзян Яньли, который треплет мать по колену, когда ей грустно, и идет сказать Юй Цзыюань, гордо держа котенка: «Я сделал то, что вы сказали! Я был честным, А-Ли и А-Чэн не играли с моим котёнком, так что не подпускайте их собак близко, пожалуйста!». Это мальчик, который доверяет ей настолько, что она защищает его, а не причиняет ему боль!       — Прекрати! — она пытается собрать всю свою духовную энергию в голосе в приказ. Но никто не слышит!       Сучка требует отсечь руку Вэй Усяня, и с них хватит. Цзян Фэнмянь достает меч из ножен, но, как и удар жены, ничего не может сделать. Как будто их разделяет плотная завеса, и они не знают, как пройти сквозь нее.       Спасительная милость Вэй Усяню исходит от той же женщины, которая добивается его казни: ей, видимо, удаётся сказать то единственное, чего не может принять эта версия Юй Цзыюань. Она глупо признается в своих планах занять Пристань Лотоса и превратить его в надзорный пункт клана Вэнь.       Как ты смеешь! Это наш дом!       Госпожа Юй захлопывает рот. Когда Вэнь реагируют на оскорбление, она нейтрализует их с помощью своих служанок и Цзыдянем одним быстрым движением. Одна маленькая часть Юй Цзыюань насмехается над ними, когда они все остаются лежать после одного удара: Вэй Усянь пережил гораздо больше и он все еще в сознании!       И вы называете себя воинами? Ты хочешь править Орденами! Моё «я» из сна думает, что мы не сможем победить этих трусов, которым приходится брать детей в заложники?       Это просто смешно. Теперь она не сомневается, что этот сон-ложь. Госпожа Юй мстит сучке, снова дает ей пощёчину, издевается над её кланом и наступает на неё, давая понять, кто выше, а кто ниже.       Это так приятно; наконец-то! Наконец-то Юй Цзыюань что-то скажет и сделает! Она даже намекает, что Вэй Усянь — один из членов ее семьи, по крайней мере, так Юй Цзыюань хочет истолковать ее слова. Она очень мало узнавала себя в этой женщине раньше, но сейчас… Этот гнев ей знаком. Это заслуженно. Она тоже мечтает выпустить его наружу.       В главном зале идёт бойня. Иньчжу и Цзиньчжу заботятся об оставшихся Вэнь, оставляя сучку плакать и кричать, что она клянется отомстить. Но когда её тоже собираются убить, она выкрикивает имя:       — Вэнь Чжулю!!!       Кровь застывает в жилах Юй Цзыюань.       Мужчина проникает в дом через окно и обезоруживает её горничных-близнецов, как будто это очень просто, чтобы спасти сучку.       Он — точная копия своего покойного отца.       На нём красная верхняя одежда клана Вэнь и их имя.