Сломай меня, ведь я твой

Новички, прибывшие к разведчикам, были столь юными. Они выстроились в протяженный ряд. Неуклюжие, непривычные к своему новому положению. В глазах — удивление, в душе — трепет. Пока командующий медленно прохаживался перед этой линией, источающей напряжение, Леви задавался лишь одним вопросом: скольких из них ему действительно стоит запомнить? Скорее всего, после первой вылазки едва ли выживет и половина. — Мелоди Бауэр! Аккерман поднял глаза, услышав уже знакомое по досье имя. Девушка оказалась миниатюрной, но ее рука не дрогнула, когда она ударила себя кулаком в область сердца в приветственном жесте. Ее волосы были каштанового цвета. Прямо как у Изабель. Сколько времени прошло с тех пор, как он в компании своих друзей стоял на этом же месте? Сколько жизней обратилось в кости и прах с того дня? Леви впился ногтями в подушечку большого пальца и оглядел других новобранцев. Еще парочка новых лиц привлекла внимание: худощавый мальчик высокого роста с копной песочно-каштановых волос и вызывающим взглядом. Он стоял рядом с девушкой, готовый, кажется, броситься на ее защиту в любую секунду. Последняя выглядела слишком слабой, чтобы пережить мероприятия, которые устраивал Разведкорпус. Ее волосы были мышиного цвета и свободно разметались по плечам, а большие черные глаза выглядели бездонными дырами на желтоватом лице. Аккерман поймал себя на мысли о том, что такие, как она, совершенно не годятся для путешествий за пределы Стен. В противном случае список погибших пополнится еще одним именем. — С каждым годом новобранцы все младше и младше, — над левым ухом раздался задумчивый голос. Леви посмотрел на говорившего. Это была Ханджи — он все-таки смог вспомнить имя. Странная персона, пусть и абсолютно добрая по отношению к нему и его покойным друзьям. Мужчина не мог не обратить внимание на пыльные пятна на ее униформе, от которой смутно пахло гарью. — Может, просто ты стареешь, — негромко произнес мужчина в ответ. Ханджи ухмыльнулась. Ее глаза лучились теплом, пробивающимся даже через мутные от пыли линзы очков. — Так ты, значит, и шутить умеешь! — она казалась искренне довольной. Бросив на Ханджи косой взгляд, Леви снова предпочел оглядеть свои ботинки. Весь остаток прошлой ночи он провел за удалением стекла из мягкой кожаной подошвы. По крайней мере, теперь обувь снова приобрела презентабельный вид. — Томас Мюллер! — мальчик с песочного цвета волосами сделал шаг вперед. Уголки его губ были мрачно опущены, и это выражение было очень чуждым такому юному лицу. — Ханна Краус! — бледная девушка стояла рядом неподвижно, пока Томас не толкнул ее локтем. Она тут же отсалютовала, но все ее естество выражало непреодолимый страх: сжатый кулак дрожал, в глазах плескался испуг. Она блуждала взглядом по остальной толпе, словно загнанный в западню зверь. — Такая не продержится и пяти минут за Стенами, — прошептал один из разведчиков, стоящий позади Леви. Негласно Аккерман разделял это мнение. О том, как эта незрелая особа прошла путь кадета, можно было только догадываться. Впрочем, Леви осмелился предположить, что это было как-то связано с тем парнем, который стоял с ней рядом, словно телохранитель. — Добро пожаловать в ряды наших новобранцев! — в тишине прогремел голос Шадиса. Он указал на собравшихся неподалеку солдат, а после этого к нему на сцену вышли Лука, Эрвин и еще одна незнакомая Аккерману женщина. — Пока мы все здесь, я ко всему прочему хотел бы воспользоваться возможностью и представить вам командиров наших подразделений, — сказал командующий. — Командир Лука уже какое-то время находится в этой должности, но сегодня я объявляю о назначении командиров Эрвина и Хелен. Леви с темным сердцем отметил, что Шадис умолчал о том, что солдаты, на место которых пришли эти двое, были убиты во время их последней кровавой экспедиции за пределы Стен. — Командир Эрвин, можете обратиться к новобранцам. Эрвин шагнул вперед, а солнечный свет позолотил пряди его идеально уложенных волос. Аккерман невольно сощурился. Этот ублюдок определенно не выглядел как жертва жестокого нападения, которое могло закончиться смертью. Даже порез, оставленный на щеке, выглядел так, словно был сделан намеренно. — Спасибо, командующий, — произнес Смит. — Мы приветствуем вас пусть и в самом маленьком, но являющемся нашей гордостью подразделении наших вооруженных сил. Решив присоединиться к Разведкорпусу, вы поклялись посвятить свои сердца самой благородной миссии человечества: расширению нашего понимания о мире, в котором мы живем, и обеспечению выживания будущих поколений, — после этого Эрвин указал на ряды новичков. — В свою очередь, вы станете товарищами этих воинственных мужчин и женщин, теперь — ваших братьев и сестер, которые умрут за вас на поле боя. Нет большего дара, чем дух товарищества. С вашим приходом расцветает новая надежда. Добро пожаловать. Новобранцы смотрели на оратора с благоговением. Тем временем Леви боролся с огромным желанием закатить глаза, хоть и не отрицал важность речи Эрвина. Тот говорил простыми словами, но в них было огромное количество страсти, которая заставляла слушать. Заставляла добиваться его расположения и одобрения. Впрочем, это касалось лишь большинства слушателей. — Спасибо, Эрвин, — кивнул командующий, хлопнув Смита по плечу. Лука, стоящий поодаль, скрестил руки на груди и невозможно было не заметить раздражение, мелькавшее на его лице. — На этом наша церемония заканчивается. Вы все свободны, тренировка начнется через час. Леви уже собрался уходить, но по всему телу холодком прошлось неприятное ощущение. Словно кто-то наблюдал за ним. Резко повернувшись обратно к сцене, мужчина увидел поначалу лишь толпу новичков, которые все еще с разинутыми ртами пялились на Эрвина. Только вот Томас Мюллер смотрел совершенно в противоположную сторону. Он буквально сверлил Леви взглядом, но поняв, что его обнаружили, тут же опустил глаза. Аккерман понял, что парень его узнал.

* * *

Маневрируя между деревьями, Леви впервые с момента возвращения из экспедиции почувствовал, что его тело наконец-то расслабилось. Полеты на УПМ были для него своего рода терапией: беззвучно перемещаясь в вышине, наслаждаясь шорохом листьев, мужчина успокаивался, позволяя разуму пустовать. Он устал, устал настолько сильно, что даже кости болели. Но то удовлетворение, которое он испытывал, так легко управляя своим телом, перевешивало любое недомогание. Контроль над собой создавал иллюзию контроля над остальной жизнью. Его новый капитан — Леда — была крепко сложенной решительной женщиной со светло-каштановыми кудрями. Левая половина ее лица была испещрена шрамами и ожогами. От Леви она сразу же отмахнулась, предпочитая обучить новобранцев командному строю. И Аккерман был ей за это крайне признателен. Впереди возник силуэт деревянного титана, и мужчина без колебаний рассек уязвимую точку макета клинками. Фарлан, вероятно, отчитал бы его за то, что Леви летит слишком высоко и слишком быстро.

После его смерти следить за этим больше некому.

Аккерман зарычал от разочарования, ремни обмундирования впились ему в грудь, а скорость стала еще выше. Призраки погибших друзей все еще наблюдали за каждым его шагом. Тело взмыло в воздух вновь, но выпущенный крюк дал осечку и Леви лишился равновесия. Спустя несколько мимолетных мгновений он в нескольких метрах от земли услышал крик находящихся рядом разведчиков. Стиснув зубы, Аккерман резко развернулся боком, врезаясь в ствол дерева и цепляясь рукой за ветвь. Боль пронзила ногу, когда лодыжка с нехорошим хрустом впечаталась в кору. Мужчина выругался в ярчайших красках.

Жалкий.

— Ты в порядке, солдат? — окликнула Леда. — Отправить кого-нибудь на помощь? — Все нормально, — справившись со вспышкой боли, ответил Леви, осторожно спускаясь на землю. Леда нахмурилась, когда Аккерман неловко приземлился на травмированную ногу. Остальные же просто шокировано наблюдали. — Судя по всему, даже твои крылья не всесильны, Леви, — позади раздался знакомый басистый голос. Аккерман поднял взгляд и фыркнул шумно. Ну конечно! — Чему обязан таким удовольствием, капитан? — теперь Эрвин возвышался перед ним, наталкивая язык на колкости. — Нет, простите. Командир подразделения. На лице Смита не дрогнул ни единый мускул. — На пару слов в мой кабинет, пожалуйста. Думаю, что на сегодня его тренировки могут быть закончены. Верно, капитан? Леда перевела взгляд с Эрвина на Леви и обратно. Поджала губы в замешательстве, но в конце концов кивнула. — Хорошо, — Аккерман попытался сделать шаг вперед, но непроизвольно зашипел от боли. Лодыжка явно была не в порядке. Эрвин же, не произнося больше ни слова, в свою очередь лишь скрестил руки на груди, а в его глазах блеснул огонек задора. Позволяя себе тяжелый вздох, Леви обнажил один из своих клинков и воткнул его лезвие в землю. Так в руке появился импровизированный костыль.

* * *

Мужчины шли молча: Эрвин — целеустремленно, Леви — ковыляя кое-как, словно маленький паук, лишившийся доброй половины ножек. Стук клинка о каменную кладку только подчеркивал всю несуразность этой картины. «Какая нелепая пара из нас получается», — подумал Аккерман про себя с горечью. Эрвин то и дело поглядывал на него искоса, поджимая периодически губы. Он наблюдал за этой безмолвной борьбой в таком же безмолвии. — Этот клинок — собственность Разведкорпуса, — наконец подал Смит голос, хмуря брови. Леви в свою очередь нахмурился еще сильнее и еще яростнее стукнул лезвием о камни. — Может, мне лучше ползти, командир? Или хотите донести меня на руках? Эрвин опустил брови, но на поддразнивания не повелся. Леви снова глянул на него снизу вверх. — В любом случае, о чем нам говорить в твоем кабинете? — внезапно глаза мужчины расширились в притворном ужасе. — У меня неприятности? Эрвин по-прежнему молчал, смотря прямо перед собой. Когда они, наконец, подошли к дверям главного здания, он остановился и протянул Аккерману руку. — Хватит. Это оружие из дорогой стали, а не костыль. У нас и так очень ограниченные ресурсы, — голос его то и дело начинал звенеть от раздражения. — Я не могу позволить тебе так обращаться с мечом. Если тебе нужна опора — можешь использовать меня. Леви пристально смерил взглядом Смита, после вложив меч, кончик которого уже затупился и погнулся, в ножны. Отталкивая предложенную руку, он поморщился, но предпочел опереться на стену, перенося весь свой вес на здоровую ногу. — Очень благородно с твоей стороны, но я думаю, что обойдусь и так. — Очень хорошо. К тому времени, как они добрались до кабинета Эрвина, Леви тяжело дышал, а его лодыжка пульсировала в такт быстрому сердцебиению. Он со стоном рухнул на ближайший стул, когда Смит сел за свое рабочее место. Эрвин снова погрузился в молчание, переключая все внимание на бумаги, пока Аккерман пытался отстегнуть пряжки своего УПМ. — Ну... И чего ты хочешь? — справившись, наконец выдавил он сквозь зубы. Командир, прежде чем поднять взгляд, оставил размашистую роспись на каком-то документе. — Что ж, — начал он, откладывая перьевую ручку в сторону. — Как ты помнишь, прошлой ночью я стал мишенью для неизвестного нападавшего. — Само собой. Я же был там, идиот, — прорычал Леви. Эрвин, будто бы и не слыша последнего слова, невозмутимо продолжил: — Вместе с моим повышением до командира подразделения было принято решение о том, что мне также необходимо обеспечить повышенный уровень защиты на случай еще одного покушения. Командующий Шадис приказал мне выбрать одного из разведчиков в качестве личного охранника. Я предложил твою кандидатуру. Аккерман замер, нагнувшись к ботинку, дабы проверить внешнее состояние своей травмы. — Что? — Я убедил его, что твое криминальное прошлое дало тебе много опыта. И это делает тебя идеальным кандидатом, понимающим психологию врага. Более того, ты уже раскрыл свой план о желании убить меня, поэтому тебя никто не подозревает. — Кто сказал, что я все еще не хочу тебя прикончить? — пробормотал Леви, вынимая ногу из высокого ботинка и вздыхая с облегчением. Отстегивая ремень, закрепленный на внутренней части стопы, он стянул носок, проклиная увиденное. Лодыжка была испещрена фиолетовыми кровоподтеками и ужасно опухла. Чтобы залечить все это, потребуется по меньшей мере неделя. Эрвин выжидающе наблюдал из-за своего стола. — Я хочу все прояснить, — неторопливо начал Леви. — Желаешь, чтобы я был кем-то вроде... телохранителя? — вслух это звучало еще более нелепо, а Смит кивнул, плотно сжав губы. — Без обид, но неужели тебе вообще никто больше не пришел на ум? И ты решил выбрать практически новобранца, который пытался перерезать тебе горло? Эрвин вздохнул и посмотрел на Аккермана как-то свысока, его бровь дернулась от раздражения: — К твоему сведению, ты не был первым в моем списке претендентов. На данный момент в Разведкорпусе очень напряженная обстановка. Огромная часть ветеранов погибла во время нашей последней миссии, а остальные, те, кому я доверяю, слишком важны. И они не будут проводить дни, бегая за мной хвостом, — услышав последнее, Леви фыркнул. — Так что... Да, ты — лучший вариант из имеющихся. Поверь мне, я тоже считаю, что в таких мерах нет необходимости и это — злоупотребление ресурсами, но командующий настоял. — А ты умеешь предлагать работу, командир подразделения. Я только и мечтал о том, чтобы таскаться за твоей высокопоставленной задницей весь день. — Само собой, не за «спасибо», — продолжил Эрвин, поправляя стопку бумаг, лежащих на столе. — Как мой охранник, ты будешь получать дополнительную выплату. И жить будешь в северном крыле, комната — рядом с моей, — теперь Аккерман с большей заинтересованностью поднял взгляд. — Собственная спальня с отдельной ванной. Личная ванная комната? Мысль о том, чтобы распрощаться с общей душевой, безусловно, была очень заманчивой. Как бы сильно ни раздражало новое начальство, Леви явно предпочтет его покрытым плесенью душевым кабинам. — Ладно. Договорились. Эрвин кивнул, довольно улыбаясь. — Тогда решено. Я сообщу Леде. Ты освобождаешься от тренировок и учений до дальнейшего уведомления. В любом случае сейчас там от тебя будет мало пользы, — он посмотрел на Леви, осторожно проверяющего возможности своей травмированной ноги. — Позволь помочь тебе с этим. — Все нормально. Но Смит уже достал из ящика стола маленькую коробочку. Опустившись на колено перед Аккерманом и обхватом фиксируя пятку, он ловко соорудил импровизированный бандаж из плотных бинтов, закрепляя те булавкой, которую достал из той же коробочки. — Готово, — сказал командир, плавно поднимаясь и во второй раз протягивая Леви руку. — Проверь. Мне нужно, чтобы ты был способен хотя бы ходить. Иначе Шадис откажется. Эрвин-Прагматичность-Смит. Впрочем, как и всегда. Леви закатил глаза, но на этот раз принял помощь и, опираясь о предложенную руку, поднялся, делая осторожный шаг. Переступая с ноги на ногу, он с облегчением обнаружил, что теперь держится вполне устойчиво. Хотя лодыжка все еще болела, благодаря бондажу двигаться было немного проще. — Где ты этому научился? Эрвина, кажется, этот вопрос оскорбил. — За годы службы мне приходилось помогать раненым товарищам. — Вот как... — Леви повернулся к нему лицом и скрестил руки на груди. — Есть одна вещь, которую я никак не пойму. Если это и правда «злоупотребление ресурсами», как ты выразился, почему нельзя просто сказать Шадису «нет»? Смит поморщился. — Командующий иногда... чрезмерно озабочен подобными вопросами. Я не могу ослушаться приказов старшего по званию. Он поставил ультиматум: либо я найду подходящего кандидата до конца дня, либо он отправит меня в Митрас, и я буду жить там до тех пор, пока преступник не будет найден. И как бы я ни пытался переубедить его — ничего не вышло, — в это мгновение губы Эрвина скривились в плохо скрываемом неудовольствии. — Как бы неприятно это ни было для нас обоих, общаться с военной полицией в десять раз хуже. — А я думал, что вы с ними ладите. И у тебя, и у них — широкие полномочия, — Смит снова нахмурился, что вызвало у Леви легкую усмешку. — Это не был намек на твои брови, честно. — Думаю, что мы все обсудили, — с пренебрежением ответил Эрвин, возвращаясь к столу. — Твое новое жилье — следующая дверь от моей. Кто-нибудь принесет тебе ключ в ближайшее время. О, и... Леви. Никто не должен знать о нашей сделке. — Не беспокойтесь, командир подразделения, — голос Аккермана звучал сухо. — Единственные люди, с которыми бы я мог поделиться этим — мертвы. Прежде, чем Смит успел ответить, Леви развернулся и вышел, закрыв за собой дверь.