«Неужели мы ничего не значили для тебя? — спрашивал снова и снова Фарлан, лежа на земле и цепляясь за ноги Леви, истекая кровью. — Как ты мог оставить нас?»
Изабель плакала, ее голова снова и снова отделялась от тела, летя прямо ему в лицо.
Мы доверяли тебе.
Мы доверяли тебе.
Мы доверяли тебе.
Во сны также приходил и Эрвин, дарящий Леви свои горячие объятия. Но уже через несколько минут теплых прикосновений кожа на теле Смита начинала трескаться, словно старинная мозаика, а волосы обращались в пыль.«Вот почему мы не можем быть вместе, — говорил Эрвин тогда голосом, полным печали, разваливаясь на части в руках Леви. — Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься».
Аккерман просыпался со слезами на глазах. Влажные дорожки испещряли лицо, а пульс стучал в ушах. К счастью, после отъезда Эрвина в скором времени возобновились тренировки. Леви всем своим естеством погрузился в упражнения, наслаждаясь болью в мышцах. Усталость давала ему часы сна, не нагруженные сновидениями. — Перестань трепыхаться, — сердито приказал он себе, когда с момента отбытия Смита в столицу прошла целая неделя. — Он же не умер, в конце концов. Леви прекрасно видел беспокойство, которое вызывали у Ханджи тени под его глазами. Они становились лишь ярче и глубже с каждым днем, но Зои предпочитала не лезть с расспросами. Вместо этого она всячески пыталась отвлечь Аккермана, вытаскивая его из комнаты, заставляя присоединиться к патрулированию или вылазкам на территорию за пределами штаб-квартиры. Хоть Леви и не говорил этого вслух, но был благодарен Ханджи за компанию. Он уже и забыл, каково это — иметь такого хорошего друга. — Могу я поделиться своей последней гипотезой? — спросила Зои однажды, остановив лошадь у ручья во время их дневной прогулки. Животные жадно пили чистую прохладную воду. — А у меня есть выбор? — Нет, но если будешь слушать с интересом, я могу подумать о том, чтобы принять душ, когда мы вернемся. Глаза Ханджи уже через мгновение расширились, когда Леви с угрожающим видом шагнул навстречу, резким толчком отправляя ее прямо в воду. — Извини, я ничего не расслышал из-за твоего ужасного запаха, — прокомментировал свой поступок Леви, когда Ханджи, кашляя и отплевываясь, поднялась на ноги. Издав воинственный крик, она быстро наклонилась и схватила мужчину за лодыжки, из-за чего тот полетел в ручей следом. Холодная вода тут же попала на кожу. — Получай, — с довольным видом произнесла Зои, смеясь и убирая мокрые волосы с лица. Леви же бросил на нее свой самый устрашающий и хмурый взгляд. — Должен сказать, ты выбрала отличное место, очкастая, — сказал он ужасно тихо, поднимаясь на ноги. — Твой труп здесь будут искать по меньшей мере неделю. — О-о-о, как страшно, — закатила глаза Ханджи, вытряхивая воду из ботинок. Аккерман буквально съежился от запаха, который исходил от ее носков, и сел у ручья, лениво перебирая пальцами высокие травинки. Погода была на удивление мягкой для этого сезона. Ветерок трепал края плаща. Они оба, усевшись на берегу, погрузились в молчание, совершенно не гнетущее, дружеское. — Я знаю, что это не мое дело, — произнесла Ханджи через некоторое время, не отрываясь от игры со стеблями. — Но дай ему время. Леви прекрасно знал, о ком она говорила сейчас, но не ответил, поэтому через несколько секунд Зои оглянулась, слегка толкая мужчину ногой, продолжая доставать его таким образом, пока Леви не встретился с ней глазами. — Серьезно. Эрвин никогда не рассказывал подробностей, но что-то случилось с его родителями, когда он был ребенком. Я думаю, что это изрядно попортило ему детство, хоть он и притворяется, что это не так. Аккерман сжал зубы, вспоминая галлюцинации Эрвина, в которых он видел своего покойного отца.«Я виноват в его смерти, — сказал Смит тогда, испачканный в чернилах, словно в крови. — Они убили его из-за меня».
— У многих из нас было дерьмовое детство, — пробормотал он, злобно ковыряя кутикулу на пальце. — Ты прав. Но послушай, я просто хочу сказать, что давно знаю Эрвина. Его эмоциональные стены в десять раз выше Марии. С этими словами она с расслабленным выдохом вытянула руки над головой, водружая завершенную цветочную корону на голову Леви, который в ответ посмотрел на нее с подозрением. — И что мне, черт возьми, с этим делать? Надень ее на себя. Ханджи надулась. — Ты полная противоположность слову «веселье». Я лучше отдам ее своей лошадке. Не так ли, моя милая девочка? Эй! Леви с трудом подавил смешок, когда животное, явно не оценив стараний хозяйки, наклонилось вперед и перекусило корону пополам. Лепестки посыпались из лошадиного рта маленькими разноцветными бабочками. * * * Hiroyuki Sawano — 進撃pf-medley20130629巨人 * * * Не смотря на всю боль, которую испытал Леви, покинув Подземный Город, он точно знал, что ему никогда не надоест это безграничное небо с ярким солнцем над головой.Они понятия не имеют, как им повезло иметь все это.
Он думал об этом, лежа на траве недалеко от тренировочной площадки. Глаза мужчины были закрыты, но даже так сквозь веки он мог чувствовать нещадное полуденное пекло. Впрочем, он искренне наслаждался ощущением обжигающего тепла на своей коже. Ровно до момента, пока на лицо не упала тень, прогоняющая озорные лучи, что так и норовили слепить даже через закрытые глаза. — Сдвинься, очкастая, — недовольно протянул он. — Ты загораживаешь мне солнце. — О... — откуда-то сверху раздался глубокий голос, явно не принадлежащий Ханджи. Леви открыл глаза и увидел, что Эрвин шагнул вбок. Его брови были слегка приподняты, а лицо приняло виноватое выражение. Волосы, как и всегда, отливали мягким золотом. — Так лучше? Аккерман резко принял сидячее положение, делая из ладони козырек, чтобы иметь возможность посмотреть на мужчину, который теперь прекрасно заменял собой солнце. — Я не знал, что ты вернулся, — тихо произнес он. — Мы приехали только что, — Эрвин отвел взгляд, его плечи были заметно напряжены. — Я не хотел тебя беспокоить. — Ты не побеспокоил. Смит открыл рот, словно собирался произнести следующую фразу, но затем (уже, кажется, по привычке) закрыл его. Леви наблюдал молча, а затем плюхнулся обратно в траву, снова подставляя лицо теплым лучам. Прошло несколько секунд. Наконец со стороны Эрвина послышался вздох. — Могу я составить тебе компанию? Аккерман кивнул, не открывая глаз. Через несколько мгновений он почувствовал, как Эрвин сел рядом, достаточно близко, чтобы коснуться пальцами тонкой кожи, обтянувшей ребра Леви. Он остро ощущал каждый сантиметр между их телами, и потребовалось недюжее самообладание, чтобы оставаться неподвижным и не сокращать расстояние еще сильнее. Вместо этого Леви сосредоточился на том, как тени продолжали свою игру на тыльной стороне его век, следя за своим мерным дыханием. — Я вернул ее, — голос Эрвина был настолько мягким, что Аккерману показалось, будто он снова провалился в одну из своих фантазий. — Книгу. — Что? Леви резко распахнул глаза, снова садясь и уставившись на Смита. — Как это ты ее вернул? На лице Эрвина появилась грустная улыбка. — Мне пришлось признать, что те секреты, которые она хранит, пока вне моего понимания. В любом случае, я скопировал некоторые фрагменты текста, как смог. Может, однажды нам откроется правда, которую они в себе содержат. Аккерман по прежнему смотрел на него во все глаза, едва ли не разинув рот. — Ты серьезно ее отдал? После всего, что мы пережили? — В конце концов, эта книга оказалась куда более полезной в качестве разменной монеты. Особенно после того, как мы увидели, насколько далеко готовы зайти некоторые личности, чтобы заполучить ее, — пока Эрвин говорил, глазами он внимательно изучал лицо Леви. — Какими бы ни были мои личные интересы, ее хранение становилось все более рискованным. Оно того не стоило. Леви, не веря своим ушам, покачал головой. — Что ж, я надеюсь, что все неприятности, которые нам причинила эта книжка, окупились для тебя хорошей сделкой. Эрвин кивнул, запуская руку в карман куртки и протягивая ему сложенный листок бумаги. — Наверное. Лучше ты мне скажи. Бумага была плотной, с тиснением королевской печати. Леви бегло пробежался глазами по строчкам.«Полное финансирование экспедиций сроком на один год. Пятьсот комплектов Устройств Пространственного Маневрирования».
Затем, чуть ниже:«Указом, данным лично королем Фрицем, немедленно начать совместные учения Военной Полиции и Гарнизона в перспективе дальнейшего оказания помощи при переселении и реинтеграции жителей Подземного Города».
Леви читал с приоткрытым от удивления ртом. Прокручивая в голове эти строки снова и снова, он едва заметил, как лист выпал из его рук, опустившись на траву. — Эрвин, что это такое? Смит в ответ лишь многозначительно пожал плечами. — Как я мог говорить, что служу на благо человечества, если внутри Стен существовала очевидная проблема, требующая решения? Особенно когда Совет каждый раз пестрит жалобами о снижении рождаемости и нехватке рабочей силы для освоения земель в пределах Стены Мария, — губы мужчины изогнулись в довольной улыбке. — Некоторые члены Совета не разделили моего энтузиазма, конечно. Но, тем не менее, каждый оказал этой идее некоторую... поддержку. В голове у Леви снова возникли картинки из детства. Воспоминания о том, с какой тоской он смотрел на лестницу, ведущую на поверхность. На единственный способ связи с прекрасным внешним миром, который постоянно охранялся той или иной группировкой бандитов. Ему снова вспомнились лица бледных, отчаявшихся людей, заполонивших пустынные грязные улицы. — Думаю, что твой отец тобой бы гордился, — произнес он, бессознательно скользнув по пальцам Эрвина ладонью, переплетая их прямо в траве. — Возможно. Эрвин слегка развернулся, а на его лице на мгновение промелькнула печаль. Аккерман замер, когда он протянул руку, проводя по его темным волосам и осторожно вынимая из прядей тонкую травинку. Они были настолько близко друг к другу сейчас, что Леви мог видеть собственное лицо, которое отражалось в небесно-голубых глазах Смита. — Когда я произносил речь перед всей правящей верхушкой, все, о чем я мог думать — ты. Леви сглотнул, сердце колотилось уже где-то в горле. Ему потребовались все силы, которые были, чтобы отстраниться от прикосновений Эрвина. — Чего ты хочешь? — спросил он прямо, когда губы Смита сжались в тонкую линию. Тот явно находится на пике войны с самим собой. — Потому что сам я прекрасно знаю, что мне нужно. — Я... Они продолжали неотрывно смотреть друг на друга. — Скажи мне, чего ты хочешь, — повторил Леви, на этот раз более мягко. — Я должен быть солдатом? Союзником? Если тебе нужно лишь это — так тому и быть. Но не говори, что боишься сделать мне больно. Мы оба знаем, что это чушь собачья, — после этих слов Аккерман глубоко вздохнул, словно собирался нырнуть под толщу воды. — Я уже потерял все однажды, Эрвин, так что выбор за тобой. Просто хочу, чтобы ты знал... Мое сердце уже давно в трещинах, со сбитыми краями. Но то, что от него осталось — принадлежит тебе. И ты можешь сломать меня, ведь я твой. На этот раз он не отстранился, когда Эрвин протянул ладонь, чтобы погладить его по щеке со всей имеющейся у него нежностью. — Наши жизни так легко погасить, — прошептал он. — Что, если я потеряю и тебя тоже? Леви оперся на ладонь, сминая траву позади себя, и закрыл глаза. На его губах появилась искренняя улыбка. — Я ведь уже говорил, командир. Меня очень трудно убить.