Второй шанс для обоих

      Тихие речные волны набегали на спокойно плывшую дверь, разлетаясь мелкими капельками о её края и то и дело попадая Моно на замёрзшие ступни. Уже довольно долго он и Шестая ждут, когда их плот наконец упрётся в берег, но пока единственным свидетельством приближения к их цели был всё густевший и густевший туман. Моно готов был поклясться, что раньше лесную реку окутывала обычная белая пелена, но теперь туман окрасился в явный тёмно-синий оттенок. Словно непроглядная толща воды понемногу смешивалась с воздухом и старалась скрыть берег он ненужных взглядов.       — Телевизор. — голос Шестой в такой тишине прозвучал на удивление громогласно.       — Что?       — В реке плывут телевизоры. — девочка вытянула руку и показала пальцем вглубь тумана.       И правда: приглядевшись, Моно увидел пару тонких телевизионных антенн, выглядывавших из-под воды. А неподалёку виднелся, казалось, деревянный ящик, но, немного присмотревшись, мальчик понял, что и это был телевизор. Только перевёрнутый.       — Это значит, что скоро мы приплывём. — сказал Моно и встал на ноги, будто так он сможет разглядеть берег быстрее.       Ребята и не заметили, как туман стал непроглядным, как сам океан. Синяя пелена всё больше и больше заполоняла их взор, но даже несмотря на это, было заметно, что хлам в реке стал попадаться всё чаще, как своеобразная барабанная дробь перед раскрытием занавеса. Вскоре туман стал рассеиваться, и смотревший чуть вверх Моно сразу приметил угловатые очертания, видневшиеся высоко в небе. Чем сильнее раскрывался пейзаж, тем больше эти очертания обретали вытянутую, искажённую прямоугольную форму. Моно не сразу понял, что это были склонившиеся в сторону берега бетонные дома, поистине монструозно возвышавшиеся над крохотным деревянным плотом. Когда песчаный берег таки показался из-за тумана, ребята даже не сразу увидели его, засмотревшись на пейзаж так печально знакомого им обоим города. И Моно, и Шестая поймали себя на мысли, что Бледный город, кажется, не изменился с прошлого раза ни капли.       Дверь с приглушённым стуком упёрлась в серый песок, путь в город теперь был прямо у ребят под носом. Моно ступил на берег, согревая ноги в тёплой, по сравнению с сырой дверью, земле, а затем пошёл вперёд, к склонившимся зданиям. Шестая, потихоньку следовавшая за ним, спросила:       — Куда ты направишься теперь?       — Я собираюсь пересечь этот город. — ответил Моно, оборачиваясь на ходу.       — А потом?       —...пока не знаю. Подальше отсюда.       Ещё некоторое время они шли в тишине, пока Шестая вновь не заговорила:       — Я пойду с тобой.       Моно остановился и посмотрел на неё. Почему-то от того, что Шестая не видела его реакции за пакетом, ей стало жутковато.       — Вдвоём в городе будет легче. — продолжила девочка.       Моно помолчал пару секунд, а затем неуверенно пожал плечами, как бы соглашаясь. На этой ноте разговоры вновь затихли на долгое время: впереди их ждал Бледный город во всей своей красе.       Даже без кровожадных монстров у этого места было достаточно средств не давать покоя его неудачливым обитателям. Лежащая в разрушенных домах и на асфальтовых дорогах одежда, разбросанный по улицам мусор и каким-то чудом горящий свет в некоторых домах: всё напоминало, что когда-то и в этом городе была жизнь. Но теперь единственную компанию составляли искажённые здания, словно затмевавшие своим наличием всё, что происходило ниже их крыш. И только Сигнальная башня смела возвышаться над ними. Тем не менее, ребята продолжали идти от одного дома к другому, проходя через заброшенные кафе и магазины, стараясь не упасть в очередную дыру в деревянном полу или не привлечь излишним шумом внимание того, чьё внимание привлекать не стоит.       Зайдя в ещё один пустующий дом, ребята осмотрелись по сторонам в поисках пути. Похоже, единственный проход был сквозь намертво застрявшую дверь. Благо, в ней зияла крупных размеров трещина, через которую при желании можно протиснуться. Шестая встала около двери и дала идущему впереди Моно пройти вперёд. С небольшим усилием мальчишка пролез через дверь и плюхнулся на пол. Девочка видела, как он встал, отряхнул своё пальто, а затем… Затем из-за двери послышался пронзительный звук включающегося телевизора, пытающегося поймать сигнал. Через дыру было видно, как комната заливается бледным светом, и как Моно отходит от двери вглубь комнаты. От осознания, что именно сейчас происходит, у Шестой на секунду перехватило дыхание.       — Моно, стой!       Она в спешке попыталась пролезть через дыру, чтобы скорее остановить мальчика. Как назло, подол свитера зацепился за острый деревянный осколок, и Шестая плашмя упала на пол.       — Да стой же! — отчаянно кричала девочка, пытаясь достучаться до находящегося в трансе Моно. Но тот медленно двигался в сторону телевизора, схватившись руками за голову.       Шестая со злостью оторвала зацепившийся кусок свитера и молниеносно встала, помчавшись в сторону телевизора. Встав между Моно и экраном, она упёрлась в мальчика что было сил, пытаясь оттолкнуть его как можно дальше от этой проклятой штуки. Он, кажется, совсем не обращал на неё внимания, как будто не видел ничего, кроме манящего сигнала. Отчаянно брыкаясь и толкая, Шестая с трудом смогла оттащить Моно до расколотой двери. Тем не менее, он, видимо, не собирался останавливаться, поэтому Шестая пошла на рискованный ход: она отпустила находящегося в трансе друга, дав ему возможность идти к телевизору, но прежде, чем он успел добраться до экрана, девчонка отломила брусок от прогнившей двери и ударила острым концом по экрану что было сил. Раздался громкий хлопок, Моно упал на пол, словно марионетка, сорвавшаяся с ниток, а затем яркая вспышка на мгновение ослепила Шестую. Тем лучше, потому что иначе ей в глаза точно бы попал один из множества стеклянных осколков, разлетевшихся по комнате. Тишина наступила ненадолго: её нарушил Моно, с болью приходивший в себя от потрясения.       — Чт- Что случилось? — спросил он, всё так же хватаясь за голову.       — Телевизор включился и как будто овладел тобой. Ты совсем меня не слышал. — ответила Шестая, пытаясь перевести сбитое дыхание.       — Ты… Сломала его?       Девочка слабо кивнула в ответ.       — Послушай… Эта странность происходит со мной уже некоторое время. Иногда я чувствую, как будто должен любой ценой дойти до телевизора и… Что-то сделать. Я не знаю, что ему надо от меня, но точно знаю, что ничем хорошим это не обернётся. Если я вдруг снова попаду в такую передрягу… Не дай мне дойти до телевизора. Любой ценой. Договорились?       — Угу. — Шестая снова кивнула, на сей раз увереннее.       В прошлый раз Моно относился к своей телевизионной «особенности» куда легче, и Шестая приметила это. Должно быть, какая-то смутная часть воспоминаний и правда осталась в нём, подумалось ей. Может, на сей раз и правда получится вовсе избежать встречи с Тонким человеком?       — Мне уже лучше. — сказал Моно, поднимаясь с пола. — Идём дальше.       Ребята вышли из дома, снова оказавшись на пропитанной туманом улице. Последнее, что было видно за толщей — решётчатый металлический забор. Моно вспомнил это место: они подходят к территории той самой школы. У него мелькала мысль совсем обойти школу стороной, но ведь в таком случае он пойдёт совсем неизведанным путём. Пока что Моно решил придерживаться уже знакомого маршрута.       Туман плавно отступал назад и раскрывал лежавший спереди пейзаж, пока ребята приближались к забору. Школа приобретала свои очертания. Пускай она и была на порядок ниже любого дома в Бледном городе, громадный глаз, выгравированный около её крыши, всё равно не давал расслабиться ни на секунду. От тёмных, пустующих окон веяло холодной тревогой, воспоминаниями об однажды прожитом кошмаре.       Ребята пролезли на территорию через небольшую дыру в решётчатом заборе. Их взору предстала пустующая детская площадка с выбитыми из земли плитами, жалко выглядящими качелями и маленькими футбольными воротами с отпавшей сеткой. Моно замедлил шаг, как будто впитывая в себя школьное окружение и настраиваясь на дальнейший путь. Он уже собирался вновь ускориться и пойти к свисавшему из окна канату, как его остановил противный скрипучий звук качелей. Они будто протестовали, не желая просыпаться от столь протяжного сна. Моно развернулся и увидел необычную картину: Шестая, балансируя на балке качелей, ходила с одного края на другой, стараясь не упасть на землю каждый раз, когда деревянная доска в очередной раз ударялась о бетон.       — Что ты делаешь? — Моно вопросительно наклонил голову.       Услышав его слова, девочка остановилась и секунду помолчала, неловко смотря на своего спутника.       — Ну… Я хотела покачаться на качелях…       — Нет, я имею в виду, зачем ты качаешься так?       Шестая уже собиралась ответить, но замолчала, осознав, что сказать-то ей нечего. Она стыдливо посмотрела вниз, будто стесняясь признавать, что не знает, как пользоваться качелями.       — Смотри. — Моно подошёл к качелям и опустил дальний конец вниз. — Садись туда.       Шестая подошла к лежавшему у земли концу и, немного замешкавшись, взялась за ручку, усевшись на сидение.       — Так?..       — Ага. Не отпускай ручку.       С этими словами Моно забрался на середину балки и плюхнулся на противоположный конец. Шестая почувствовала, как ноги внезапно оторвались от земли и она, резко вдохнув, взмыла в воздух. Сразу стало ясно, почему она раньше не догадалась, как пользоваться качелями — одной-то на них не покатаешься.       Её удивлённое выражение лица показалось Моно забавным: как будто ей открылась какая-то вселенская истина. Теперь оказавшись на земле, мальчишка оттолкнулся и сам подлетел вверх, так же резко опустив другой конец.       — Теперь ты попробуй.       Шестая подметила, что даже несмотря на пакет было ясно, что Моно улыбается. Просто по тому, как прозвучал его голос. Девочка собралась с силами и толкнула себя вверх так сильно, как могла. Стоило другому концу качелей стукнуться о землю, как Моно чуть не слетел с сидения от резкой остановки.       — Тише-тише, не так сильно. Толкай, как будто ты плаваешь. И… раз!       Даже отвратительный скрип давно проржавевших шарниров напрочь пропал из внимания ребят. Нечасто Шестой удаётся вспомнить, что она ещё ребёнок. Моно, судя по всему, тоже был рад в кои то веки отвлечься от многочисленных переживаний. Лёгкий ветерок, окутывавший ребят с каждым рывком вниз и вверх, приятно щекотал твёрдые от мозолей пятки. Каждый раз, когда Шестая опускалась к земле, ей хотелось скорее снова понестись вверх. Почувствовать себя свободно летевшей птицей хоть на мгновение. Девочка сама не ожидала, как быстро будут пролетать минуты за такой простой забавой.       В таком городе всё это и правда казалось весьма странным зрелищем. Как будто детская площадка существует за каким-то барьером, в другой реальности. В той, где не нужно беспокоиться о монстрах в домах и на улицах. Где существуешь только ты, твои мысли и твой единственный на весь мир друг.       Из-за школьных стен послышался резкий шум, будто что-то тяжёлое с грохотом упало на пол. Моно, вновь оказавшись у земли, моментально остановил качели и бросил взгляд за спину, в сторону ворот. Ребята застыли в мучительном ожидании, проклиная себя за чрезмерную беспечность. Неизвестно, что могло услышать скрип качелей.       Однако вот уже прошло полминуты, а звенящая тишина — единственное, что мог приметить Моно. Похоже, что бы ни издало тот шум, ему не было дела до детской площадки. Тем не менее, ребята поняли предупреждение: лучше оставить качели прямо сейчас. Нечасто здесь сначала предупреждают по-хорошему.       — Пора идти дальше. — Моно слез с качелей и направился в сторону импровизированного каната из простыней, свисавшего с окна верхнего этажа. Похоже, кто бы ни был автором сего чуда, ему явно не хотелось задерживаться в этом здании.       Тревожное чувство охватило Моно, стоило ему схватиться за канат. В голове сразу всплыли неприятные воспоминания его предыдущего визита в эту школу, и сердце, кажется, стало биться чуть чаще. Глубоко вздохнув, мальчик стал карабкаться вверх. Тревожное ощущение большой высоты окутывало его спину, пока он не зацепился за подоконник и не перебросил себя внутрь. Оказавшись на твёрдом полу, Моно бегло оглядел комнату и, убедившись, что сейчас ему ничего не угрожает, развернулся проверить, как там его спутница. Шестая как раз сама закончила подниматься, и уже секунду спустя тоже стояла внутри здания.       Если память не подводила Шестую, ни Учительницы, ни её учеников они с Моно не встретят ещё некоторое время. Но тем не менее, лишняя осторожность не повредит. Ребята стали аккуратно двигаться вглубь школы по пути, который пока что не преподносил никаких сюрпризов. Уже знакомый портрет Учительницы, конечно, всё равно играл на нервах, но на сей раз оба были больше заинтересованы не в самом портрете, а в потайном проходе за ним.       Перебравшись через потайную комнату и вентиляционную сеть, ребята очутились в тёмном коридоре. Он разительно отличался от тех комнат, где им уже довелось побывать: пол был забросан разным хламом, некоторые шкафчики бесцеремонно валялись посреди коридора, а с потолка свисало забитое чем-то металлическое ведро. Моно стал плавно двигаться дальше, то и дело поглядывая по сторонам и за спину. Однако вскоре он остановился, увидев перед собой чуть выступавшую из пола доску.       — Смотри под ноги. Здесь есть ловушки — прошептал он, кивнув вперёд       Ребята аккуратно переступили через подозрительную доску, после чего где-то за углом раздался еле слышимый звук небрежных быстрых шагов.       — Мы тут не одни? — как можно тише спросила Шестая. Моно коротко кивнул в ответ.       Шестая держалась как можно ближе к шедшему впереди другу. Она слабо видела путь впереди, и хоть на чутьё Моно и можно положиться, каждый шаг всё равно ощущался как прыжок веры. Обоих не покидало чувство, что за ними пристально наблюдают. Скрипевший, как назло, пол только усиливал это ощущение. В такой тишине любой, даже самый слабый скрип казался громыхающим на всю школу треском. Каждый раз, проходя возле спокойно стоявших шкафчиков, Шестая чувствовала, будто вот-вот один из них свалится на Моно, а её снова утащат фарфоровые дети.       Дойдя до следующего угла, Моно встал, опёршись на стенку, и стал плавно выглядывать, рассматривая очередной коридор. На первый взгляд в нём не было ничего необычного, но что-то всё-таки сильно настораживало мальчика. Он принялся всматриваться в любые детали, что бросались ему в глаза, пытаясь вспомнить это место. Выпирающих досок видно не было. Потолок был самым обычным, без всяких вёдер. Даже все шкафчики стояли на месте.       Ну конечно. Стоило взглянуть на шкафчики, Моно сразу вспомнил, что ему так не понравилось в этом коридоре. Это здесь ученики поймали его в ловушку и похитили Шестую. Благо память не подвела.       За спиной мальчишки раздался тихий шёпот:       — Что-то не так?       — Нам лучше пойти по-другому. Здесь много ловушек.       — Давай туда. — Шестая показала на вентиляционный люк, мимо которого они недавно прошли.       Моно кивнул, и ребята двинулись в сторону вентиляции. На минуту они почувствовали себя в относительной безопасности, перебираясь через решётки и узкие трубы. Наконец дойдя до выхода, Шестая аккуратно высунула голову, бегло осмотрев помещение, в котором они оказались. Ещё один коридор, но на этот раз совсем рядом была полуоткрытая дверь.       Моно выбрался из вентиляции и также осмотрелся. Стоит осторожно выбирать, куда двигаться дальше, потому что теперь это уже неизведанный путь. Только он собрался подойти к ближайшему углу, как из-за него послышался странный ехидный смешок, а за ним — куча приближающихся шагов.       От осознания, что шаги становятся всё громче и громче, у Моно ёкнуло в груди, он быстро отошёл подальше от угла.       — Сюда! — он кивнул в сторону двери и юркнул внутрь. Шестая проследовала за ним.       Впопыхах закрыв за собой дверь, ребята даже не успели заранее посмотреть, куда они идут, но выбор у них был невелик. Им повезло: за дверью оказалась пустая классная комната с кучей аккуратно расставленных парт, чистой доской и… стоявшим около неё телевизором.       Моно даже и слова сказать не успел, как на весь класс раздался до боли знакомый скрипучий звук включающегося телевизора. Мальчик почувствовал, как сознательные мысли ускользали от него, словно песок, рассыпающийся меж пальцев, как бы сильно он ни старался зацепиться за любую, даже самую простую мыслишку. Уже через считанные мгновения им завладел сигнал, вновь приказывая двигаться к экрану. Он только и успел еле-еле услышать, как подруга испуганно зовёт его по имени.       Когда мальчик вскричал, пытаясь сопротивляться натиску сигнала, Шестую охватило чувство паники: по доносившимся из коридора звукам было ясно, ученики уже вплотную приблизились к закрытой двери. При этом Моно всё изнывал от боли, схватившись руками за голову. Девочка спешно подбежала к спутнику и схватила того за плечи.       — Моно, очнись! Если ты не очнёшься, нас схватят! — Шестая отчаянно обращалась к другу, хоть это и было бесполезно.       Когда она сообразила поискать что-нибудь, чем можно разбить экран, было слишком поздно: ученики уже вовсю копошились около двери, пытаясь её открыть. Вскоре ручка заскрипела, и на пороге класса появились четыре фарфоровых ребёнка. Обычно их неестественные тела и лица вызывали у Шестой дурную смесь ненависти и отвращения, но сейчас она застыла в оцепенении, совершенно не зная, что делать дальше. Даже если у неё получится сломать телевизор, из класса есть только один выход.       Увидев идущего к экрану мальчика, ученики тут же навалились на него, скрутив того на земле. Моно даже не мог сопротивляться. Шестая схватила лежавшую на парте книгу, и, разбежавшись, ударила одного из нападавших по голове. От неё с треском отвалился небольшой кусок, но этого было недостаточно, чтобы остановить негодяя. Похоже, этим ударом девочка только привлекла к себе внимание.       Два уродца тут же подоспели на подмогу своему товарищу. Они уже было приготовились навалиться на Шестую, чтобы схватить и её, но почему-то резко остановились. Переглянувшись, все четверо вдруг развернулись и потащили всё ещё находившегося в трансе Моно, быстро выбежав из класса. Шестая пустилась за ними.       — Отпустите его! — крикнула она, хоть те и не понимали. А даже если понимали, уж точно не стали бы слушать.       Ученики оторвались вперёд и помчались по коридору. Шестая, следовавшая за ними, увидела, как те завернули за угол, и помчалась в ту же сторону. Уже только приближаясь к углу, она, наконец, поняла, почему уродцы решили так резко отступить. Эхом по коридору разнёсся методичный стук каблуков и скрип прогибающихся под ними досок. В конце коридора сначала появилась огромная тень, а за ней вскоре последовала жуткая фигура в обвисшей бледной рубашке и длинной чёрной юбке. Шестая так сильно старалась догнать похитивших её друга негодяев, что даже не услышала, как Учительница, услышав подозрительный шум в коридоре, спешно пришла унять хулиганов. Стоило искажённому лицу показаться в конце коридора, как взгляд монстра намертво приковался к крохотному силуэту несчастной девочки. Издав хриплый возглас, Учительница быстрым шагом двинулась в сторону Шестой, коридор наполнили отвратительные звуки растягивающейся плоти и сдвигающихся костей. Шея монстра стала с дрожью удлиняться, как резко наполнившийся водой шланг. Шестая бросилась наутёк, потеряв из виду и Моно, и учеников, что тащили его чёрт знает куда.