***
Чистое и прекрасное поле, простор, свобода — как ещё можно назвать это место? Ветер щекочет нос, отчего приходится жмуриться, что мужчина и делает. Вокруг него, как и казалось сотнями километров далее, всё усыпано красными хризантемами. Эти цветы словно щепотка соли на только недавно начавшуюся заживать свежую рану. Это её любимые цветы, те, что она обожала. Те, которые были началом их отношений и трагическим их концом. Они пробыли вместе тринадцать лет, вместе вставали завтракать, вместе ходили на работу и когда-то давно вместе садили её любимые красные хризантемы. Они тогда были ещё совсем подростками. Но она испарилась. Как только что появившаяся радуга на небе после проливного дождя. Авария. В тот день она ехала в гости к одной из своих подруг, имени которой мужчина уже и не помнит. Она отвлеклась на какую-то безделушку и совершенно не заметила фуру, что ехала с противоположной стороны дороги. Секунда и перед глазами плывёт, как в калейдоскопе дорога, а в голове, будто в самом дешёвом фильме, проносится вся жизнь, за которую она просто не успела схватиться ещё раз. Это как вечная фортуна, игра на везение, в которой увы, мы в конце концов проигрываем. Всего минута и человека не существует, и всё, что было между вами, всё, чего он не достиг — это лишь твои воспоминания, только твои. Остальные не знают его так же, как знаешь его ты, они не помнят, какие у него привычки и как он любил нарезать тебе яблоки, принося их в комнату. А ты знаешь. Ты помнишь. И именно ты не можешь забыть тот запах волос, ту улыбку и тот чёртов аромат яблок. Он видит её среди этих прекрасных и одновременно проклятых бутонов. Она улыбается. Той же невинной и детской улыбкой, но стоит на месте, лишь разводя руки для объятий. — Тоши! Я так скучала по тебе, милый! — кричит его, будто живая жена. И он бежит, бежит к ней, бежит, как к последнему человеку, которому был нужен. Цветы врезаются в кожу, и он забывает, как дышать, когда видит её на расстоянии вытянутой руки. Он хочет её обнять, почувствовать то родное тепло, что грело его душу годами, вновь услышать её смех и смешные истории про то, как подруга купила собаку. Вновь ощутить рядом пряный аромат кофе и укутаться с ней в плед, вскоре уснув. Но она исчезает. Вокруг уже нет тех цветов и вместо его любимой жены стоит могила. Аккуратная, твёрдая и ужасно холодная, вокруг которой растут её любимые красные хризантемы. А после того, как он открывает глаза — всё исчезает для того, чтобы вновь проникнуть в его сон следующей ночью и напомнить ему о той, которой он больше никогда не увидит.***
— А после я проснулся в холодном поту. — закончил мужчина, заметно помрачнев. — Когда в последний раз вы были на её могиле? — мрачно спросил Айзава, записывая вкратце их сегодняшний сеанс. — Вчера. Я поливал её хризантемы. — не скрывая, ответил Яги, выдыхая. — Это? — старался наиболее равнодушно произнести мужчина, смотря в оцепенелые голубые глаза. — Это её любимые цветы, она говорила, что они символизируют скорбь, но для неё они всегда символизировали любовь. — в который раз в этом кабинете прозвучали эти слова, — Да и тебе ли об этом не знать. Конечно, он знает их, но сантименты — большой минус в его работе. А с этим пациентом они были знакомы лично ещё задолго до этой трагедии. В его профессиональной этике не дозволяется работать со знакомыми, однако Шота просто не мог отказать другу, который в тот солнечный день пришёл к нему в слезах, держа в руках будто увядший букет красных хризантем. — Вот, смотрите… — аккуратно произнёс Айзава, сохраняя невозмутимое лицо. Психолог подошёл к одной из тумб и, открыв её, достал оттуда несколько красных хризантем. Мужчина поднял свой взгляд на цветы и оцепенел, но уже через секунду на глазах начали образовываться слёзы. — Возьмите их. — Шота передал их альфе, который сразу же аккуратно вдохнул аромат бутонов, к которому так привык за долгие годы. Профессионал подошёл к одному из окон и, открыв половину того нараспашку, подозвал мужчину. — Вы должны отпустить их в окно. — твёрдо сообщил мужчина, прекрасно понимая, насколько сложным будет этот простой жест для его пациента. — …То есть выкинуть? — испуганно переспросил Яги. — Отпустить, просто отпустить. — заверил психолог, видя, что мужчина собирается ему противоречить. — Но я не… — Вы сделаете это. Да, это не просто, но вы должны понять, что этот шаг поможет вам её отпустить. — профессионально произнёс Айзава, наблюдая за мелкой дрожью в руках. — Но ведь это её любимые цветы. — меланхолично произнёс Тошинори, после чего добавил, — Это всё, что у меня осталось. — Я знаю, мой дорогой друг. — сглотнул Шота, похлопывая блондина по плечу, — Но скорбь не врачует, а только растравляет неизлечимые недуги . Мужчина, держащий в руках горстку красных цветов, фыркнул, поджимая губы ещё сильнее. Брови нахмурились в попытке сдержать слёзы, а кисть до побелевших костяшек пальцев сжала зелёные стебли. — Пытаешься излечить меня Шекспиром, Айзава? — хмыкнул он, вытянув руку и рассматривая цветы в ней. Руку удерживали в таком положении. Она оказалась прямо на улице. Там, где сейчас сияло солнце. Прямо как в тот день. Прямо как после её похорон. — Не Шекспиром, мой дорогой. — заверил Шота, чувствуя, как раскрывается ладонь блондина, — Я хочу, чтобы ты смог жить дальше. Без красных хризантем и чёрной ленты. По лицу стекли первые слёзы, а тело мелко задрожало, после чего Тошинори развернулся к Шоте и горько заплакал. — Она была моей первой любовью! Моей любимой и единственной женой! — уткнулся в мужское плечо Яги. — Так не дай ей стать последней. — поджал губы Айзава, в чьём понимании никогда не существовало любви. На земле под окном знаменитого психолога лежало четыре хризантемы. Чётное число.***
Довольно массивные двери стоят перед ним, и Изуку уже всерьёз начинает думать, чтобы уйти отсюда, пока не поздно, но он не успевает ничего сделать, как те самые двери уже открываются. На пороге стоит девушка, видимо, ещё студентка, ибо по возрасту не скажешь, что она работает на этой должности годами. Светлые блондинистые волосы и такие же глаза, что лишь немного на солнце отдают карими вкраплениями. — Мистер Мидория? Я очень благодарна вам за то, что вы пришли! Пожалуйста, проходите. — девушка отошла от входа, пропуская внутрь парня, что сразу же осмотрел снятую студию. Персиковые обои, большие панорамные окна, возле которых стоят два белых дивана и небольшой кофейный столик. Поодаль расположилась вся необходимая аппаратура для съёмки интервью, а точнее для того, чтобы не упустить цитаты и мелкие детали «звезды», коей сейчас является сам Изуку. Он приблизительно знает, чего от него хочет публика и жёлтая пресса, однако куда более интересным для него всегда было мнение общества. Оно непредсказуемое и тривиальное одновременно, и никогда не знаешь, в какую сторону сегодня склонится чаша этих переменчивых весов. — Чай, кофе? — вежливо спросила девушка. — У вас есть молочный улун? — без скромности спросил Изуку, садясь на диван. — Конечно, мы подготовились к вашему приходу, мистер Мидория. — кивнула Тога, подзывая ассистента, которая кивнула и сразу же убежала. — Вы были так уверены в том, что я приду? — улыбнулся Изуку, с неким вызовом глядя на излишне уверенных в себе людей, пришедших из того издательства, которое сейчас представляла эта интервьюер. — М-м… Мы, скажем так, надеялись на это, и вы всё-таки пришли. — уклончиво пояснила Химико, не желая раскрывать своего Босса и то, что название является фальшивым, дабы скрыть личность того, кто ним управляет. На подобное Мидория промолчал и уже через секунду наблюдал в своей руке свой любимый горячий чай. — Меня зовут Тога Химико, начнём наше интервью, мистер Мидория? — Да, конечно. — собравшись, кивнул омега.***
Сделав несколько фотографий, как понял Изуку, для обложки этого журнала перед самим интервью, они всё-таки сели на диваны и принялись вести очень увлекательный диалог, который по классике состоял из вопросов и ответов на них. «Они даже одежду приготовили для съёмки… Какие самоуверенные. Хотя было бы действительно странно, если бы я вдруг отказался. Учитывая то, что это мне действительно на руку.» — Ох… И одежду можете забрать себе! Мы покупали её специально для вас! — затрепетала Тога, наблюдая стан брюнета в красной куртке, с круглыми очками на глазах, с такими же красными стёклами. — Для меня? Я такое не ношу. — твёрдо заверил Мидория, снимая очки с глаз и кладя их на столешницу кофейного стола. — Вам очень идёт, правда! Даже ваши фанаты негодуют о том, что вы носите только костюмы! — Мои фанаты уже успели меня забыть. — лёгкой улыбкой уведомил Мидория. — Знаете, таких людей, как вы — забыть сложно. — улыбнулась девушка с уважением смотря на человека перед собой, который всегда казался ей непостижимым. — Но вполне реально, не так ли? — красные очки давно сняты, так зачем смотреть на реальность через них. Это ведь так неудобно.***
Тело уже чуть онемело сидя в одном и том же положении столько времени. Сколько они тут? Час? Полтора? До этого момента вопросы были весьма простыми и Мидория с лёгкостью на них отвечал, одновременно совмещая интервью с чаем. — Есть ли у вас кто-то на примете в личной жизни? Вопрос был явно задан по канону и скорее для завершённости интервью, возможно поэтому это никак не напрягло его, а даже позабавило. С таким же расслабленным лицом он и ответил на столь каверзный на первый взгляд вопрос. — Нет. Я считаю, что ещё не время, да и зачем? — усмехнулся омега, а Тога посчитала такую реакцию увлекательной. — Вы разочаровались в отношениях? — уточнила блондинка. — Даже не представляете, сколько раз. У меня заболит рука, если описывать всё неприятное, что я помню. Поспешно записав ответ брюнета, девушка снова пробежалась по строчкам её «сценария» беседы, и её лицо изменилось со спокойного на более серьёзное, что не могло скрыться от внимательных изумрудных глаз. — Как вы чувствуете себя после пятилетнего отсутствия в мире бизнеса? — спросила девушка, смотря на собеседника, который заметно напрягся, а после расслабился, как ни в чём не бывало. Это был вполне ожидаемый вопрос, знали бы они всю правду, ведь тогда никто даже не подумал афишировать его заключение, ведь он омега, всего-то обычная омега, которой повезло чуть меньше, чем остальным. Да и вопрос был задан довольно невинно, что позволило отбросить тревожность. — Это, наверное, были мои самые худшие пять лет в жизни, но они многому меня научили. — хмыкнул омега, потерев складку меж бровей. — Хм… Поведаете нам об этом? — осторожно спросила девушка, видя, что это не самая приятная тема. Изуку задумался, и, мельком взглянув в окно, он увидел там чёрный Lexus LX c подозрительно знакомыми номерами, вот только восстановить в памяти, чьи же они — у него не вышло. Изуку нахмурился. Девушка проследила за взглядом «звезды» журнала и слегка ухмыльнулась, но была вынуждена обратить внимание брюнета на себя. — Знаете… Будучи эти пять лет в тюрьме, а не на отдыхе — и пусть многие этого не знают, да и, по сути, не должны были узнать. — хмыкнул брюнет, — я понял несколько интересных вещей, но скажу я вам сегодня только об одной из них. — сглотнув последний остаток чая, Мидория понял, что беседа подходит к концу. Застыв, бета всё-таки взглянула на парня после тихой паузы. — И что же это? — с нервной улыбкой спросила она, ещё с большим восхищением и интересом смотря на усмехнувшегося человека напротив. — Мои знакомые всегда находят меня первыми и откуда-то уже знают почти всю информацию обо мне. — после этих слов омега встал с дивана и направился к двери, возле которой он, обернувшись, поблагодарил за чай. — Передайте своему Боссу, что ему больше идёт красный, лично моё мнение. — подмигнул он девушке, сразу возвращая лицу знакомый всем безразличный вид. Сразу после этого дверь закрылась и все сидящие в студии застыли с немым шоком, не в силах что-то проговорить, все, кроме Тоги, на губах которой выросла восхищённая ухмылка, и допив свой кофе, она посмотрела на то, как чёрная машина уезжает. «Он очень умён, Босс. Очень умён.» — подумала она, всё ещё смотря вслед этому неведомому ей ранее человеку. И слушать о чьей-то гениальности с третьих уст — ничто по сравнению с эмоциями, которые ты испытываешь, встретившись с глазу на глаз с тем, кого называют этим гением.***
Рабочий день подходит к концу, а Изуку уже чувствует себя как выжатый лимон в лимонаде, и это если не брать в расчёт все те бумаги, что он сегодня просмотрел и подписал. Улица уже давно погрузилась в тёмный бархат. Как прекрасно. Сегодня полнолуние. Вдоволь насмотревшись на вид за окном, Изуку начал собирать различные папки, но отвлёкся на новое смс, что звуком раздалось по комнате. «Да почему я так всем нужен-то, а?» Это был Шинсо, который говорил, что он уже ушёл домой и оставил отчёты на завтра возле Эмили. Впрочем, девушка дома уже давно, ведь сегодня у кого-то там из её родных день рождения. «Рад, что не все такие одинокие, как я.» — заключил Изуку, невольно закатив глаза и собираясь выходить. Выключив свет в кабинете, он тихими, едва заметными шагами прошёл прямо по коридору, после чего спустился по лестнице и вышел на парковку, где его уже ждала его любимая и пока что единственная машина — Ferrari f12 Berlinetta, которая действительно умеет завораживать своим дизайном. Даже в полумраке. Руль комфортно поместился в тонких кистях омеги, и автомобиль уже достаточно скоро ехал по трассе, разгоняя пыль. Уже было достаточно поздно, но фонари приятно освещали дорогу, по которой неслось авто. Приятная и знакомая музыка ласкала ухо и неосознанно вводила в мечтательное состояние, хотя Изуку был сосредоточен на дороге. И не зря. Это произошло слишком быстро, из-за чего Мидории пришлось выворачивать руль. Он сбил человека. Точнее, подбил, ведь после секундного шока он уже наблюдал копошение прямо за бампером. Он моментально выскочил из машины, которая до этого гнала без всякого 70 километров в час, если верить спидометру. Он поспешил к «счастливчику», который попал ему под колёса. Сразу же увидев пьяного блондина, судя по всему, ещё и альфу, Изуку устало тяжело выдохнул с мыслью о том, что нормально доехать домой у него сегодня не выйдет. Боковым зрением увидев, всё так же стоящую в шоке компашку, видимо приятелей этого создания, он обратился к ним: — Эй! Вы же знаете его, верно? — ожидаемой реакции, к его несчастью, не последовало. Но после этих слов они куда-то убежали, и наладить контакт между обезьяной и человеком не получилось, а просто уехать он не мог и подавно. Хотя то, что этот парень находился в сознании, порадовало и заставило на секунду поверить в Бога. И это после стольких лет атеизма. — Б-бакуго?! А ты что здесь забыл? — спросил Изуку, помогая блондину встать, чем тот с удовольствием воспользовался. «Мать вашу, я сбил Бакуго… Блять…» Изуку посадил того на бампер своей машины, который был низким и, к счастью, никак не пострадал после этой лёгкой аварии, в которой виноват блондин, вылетевший на проезжую часть. — М? А ты ещё кто? — спросил полупьяный блондин, самостоятельно продолжая сидеть на бампере. — Приехали! Изуку Мидория! Хотя… Не уверен, что в таком состоянии ты сможешь меня вспомнить. — обескураженно промолвил омега, ощущая, что у него начинает болеть голова. — Помню такого… Я из-за него и напился… — пробормотал Катцуки, почти отключаясь. «Интересно из-за алкоголя или аварии…» — следя за состоянием потерпевшего, подумал брюнет. — Из-за меня? Очень интересно. В любом случае, тебя нужно отвезти домой, сможешь сказать адрес? И где твоя машина? — обеспокоенно спросил Изуку, постепенно беря себя в руки. — Я… Приехал сюда на машине Тарику… — выговорил Бакуго, держась за лоб. — Ладно… Одной проблемой меньше. Тебе помочь сесть в машину? — предложил Мидория, сразу же получив категоричный ответ. — Нет! — Как хочешь. — пожал плечами омега, не желая спорить с пьяным альфой, имеющим буйный нрав. Уже через несколько минут Катцуки успешно сидел в машине на заднем сидении, а после того, как продиктовал адрес, и вовсе уснул, пока машина неслась по шоссе.***
Пробуждение произошло сумбурно. Изуку сам не понял, как стоял перед дверью квартиры Бакуго, наблюдая за тем, как тот пытается открыть дверь ключом. Всё-таки не выдержав, Мидория открывает её сам, одновременно помогая блондину пройти в квартиру, благо без лишних приключений. Закрыв дверь, омега пошёл вслед за парнем, который даже не удосужился снять обувь. «Почему меня вообще это волнует?» — Где твоя аптечка? — спросил Изуку у сидящего на диване Бакуго, который одной рукой держался за голову, а вторая же спокойно опиралась о тот же диван, помогая сохранять давно потерянное равновесие. — В верхнем ящике на кухне. — промямлил блондин, указав рукой, где кухня. Мидория пошёл по указанному направлению и спустя какое-то время, всё-таки найдя нужную коробочку с ожидаемым красным крестиком, начал искать там заветные таблетки. «Нет, ну у него же они должны быть, верно?» Маленькая белая таблетка вскоре покоилась в правой руке, так как левая держала стакан со свежей профильтрованной водой. Чиркнув что-то в лежащем неподалёку блокноте, он оставил такой же «комплект» на столе, прекрасно осознавая, как будет чувствовать себя блондин утром. Пусть это будет небольшая забота. — Держи. Станет легче. Это аспирин. — сказал Изуку, после чего протянул Катцуки сначала таблетку, которую он сразу же запрокинул в рот, запив предложенной водой. — Спи. Ты напился, как чёрт. — омега легко толкнул парня, а вскоре и вовсе, укрыв того лёгким пледом, удалился из квартиры. Свежий ветерок вмиг обдул милое и до жути уставшее лицо брюнета, который в какой-то момент зевнул и, быстро сев в машину, уехал домой. Сейчас его мысли были только обо сне, а не о том, что он написал в записке для уже протрезвевшего Катцуки.