Забудь о зелёной «Волге»

— Я хочу нажраться в сопли. Слава тяжело вздохнул и молча кивнул Богдану, заходящему в бар вперёд него самого. Кто б сомневался: Богдан явно был из тех, кто скажет в самолёте фразу «Мальчик, водочки нам принеси, мы домой летим» без капли иронии. Шестичасовой перелёт и сухой холодный воздух какого-то не летнего Улан-Удэ действовал на обоих мужчин неблагоприятно. Богдан ёжился от ветра в свою верную чёрную кожаную куртку, а Слава недовольно кривил губы. — Как хорошо, что уже завтра самолёт, Господи. Говоря откровенно, Слава уже окончательно замучался в этой командировке, всё ему совершенно не нравилось, всё казалось бесполезным и раздражающим, и стойкое чувство, будто что-то обязательно пойдёт не так, не торопилось покидать его голову. Хотелось не думать о том, что теперь он должен задобрить девушку, перед которой не сдержал обещания, что какой-то самонадеянный идиот сказал найти три дорогие машины за неделю — край. Хотелось вернуться домой, за почти 6 тысяч километров отсюда, в квартиру, где есть Катя, в офис, где есть курящий Игорь, негундящий Богдан, воркующий по телефону с женой Клим. Туда, где не болит голова, где нет холодного ветра в середине июня. Тёмный и погруженный в неоновый дым «Rahat Bar» поприветствовал их молодым худощавым официантом в светло-серой рубашке, исчезнувшим после фразы «Нас уже ждут» так же быстро, как и выросшим у дверей. Громкое бульканье кальянов со всех сторон провожало их к барной стойке, где тихо и звонко стучали бокалы и рюмки, где гостям улыбались два бармена, пахло духами, фруктами и спиртовыми салфетками. На углу сидел немного сутулый крупный мужчина в лёгком светлом пиджаке, рядом с ним стояли пустые барные стулья, ожидающие именно Славу и Богдана. — Добрый вечер. — Сайн байна*! — мужчина повернулся к ним. — Ростислав? — Просто Слава, — он протянул руку для рукопожатия. — Это Богдан — начальник охраны… — Текилу, сразу две, — Богдан не собирался отступать от своего плана на вечер. — И моя головная боль, — Слава покачал головой. — Айдар, я так понимаю? — Да, не перепутаешь. Выпьем? — он показал стопку, скорее всего, водки. — Я как-то… А знаешь, давай. За встречу? Бармен поставил возле Богдана две рюмки, накрытые дольками лайма, а возле Славы — примерно такую же, но одну и без лайма. Чокнувшись втроём, мужчины сперва разговорились о впечатлениях от города, от Бурятии в общем, Слава спросил, где у них тут «Л’Этуаль», чтоб он смог купить духи в подарок девушке, Богдан на этих словах насмешливо хмыкнул, за что и получил толчок локтем в бок. В процессе разговора Слава пристально смотрел на Бурю, на его подтянутую за уголки губ улыбку, фальшивую непосредственность, обманчивое спокойствие и подозревал, что что-то либо пойдёт не так, либо уже пошло. — Лицо недовольное. Что плохого расскажешь? — заказав коньяк, Слава прокрутился на барном стуле к Буре. Айдар вздохнул и покачал в руках пустую рюмку. На вопросительный взгляд бармена, предлагающий налить снова, он покачал головой и начал свой рассказ под постукивание пустеющих стопок Богдана. — Как дела обстоят… В такие сжатые сроки откуда-то из-за бугра нереально что-то достать, я подумал, надо по соседству искать, если не у нас, то где-то рядом. Нашли один Крузак, один Альфард — оба в Гусиноозёрске, проблемные тоже оба — не просто чьи-то, а каких-то коммерсантов: один к любовнице приехал, другой в командировке был. Обе машины пасли пару дней, никто к ним не подходил, решили брать. — Мне уже не нравится, — Слава нахмурился и отставил недопитый коньяк в сторону. — Вчера объявились хозяева, заявили об угоне. Ну, это было ожидаемо. — Ммм, — отмалчивавшийся до сих пор Богдан повернулся в его сторону и выглянул из-за плеча друга. — Хер бы с ними, с заявами, ан нет, — Айдар хмуро усмехнулся. — Предложили парням пойти на сделку со следствием, мол, рассказывают, зачем угоняли, что за связка у них, кто просил, если вдруг, и тогда отпускают. Ну и… Сдали меня, ублюдки. Губы Славы вытянулись в одну длинную тонкую полосу. В Воскресном он жил поистине по принципу «моя милиция меня бережёт», любые вопросы и подозрения на корню обрубала дочь полковника — Анжела Васильевна Ольховская. Как только в отделе появлялся какой-то слух, за ним возникала девушка, говорящая, что Слава был нанят для составления договора, и он, видимо, не до конца устроил заказчика. А если кто-то купил себе машину не очень выгодно, в этом виноват не он сам, а тот, кто согласовывал условия покупки. — Хорошо. Какие теперь у тебя проблемы? — Проблемы у нас, Слав, теперь, — Богдан грозно махнул рукой в сторону Айдара. — Представь, сколько денег потеряно, потому что тебе придётся неустойки выплачивать? — Меня могут посадить, если ты не понял. Неустойку можно выплатить, а не попасть в тюрьму — гораздо сложнее. Игорь говорил, — он отвернулся к бару, — у тебя юридическое образование. И подвешенный язык. Здесь никто тебя не знает, но… — И не должен знать. У тебя была функция — ты её выполнил? — Богдан ни на шутку завёлся. — Успокойся, — Слава посмотрел на него исподлобья, повернув голову вправо. — У тебя тоже есть функция — кулаками махать, так что ты тогда здесь делаешь? — оскорблённый Айдар язвительно улыбнулся. — Что ты сказал? — Богдан поднялся со стула и упёрся в выставленную Славой руку. — Не, Слав, он же сам попросил, я могу продемонстрировать. — Действительно, не запрещай ему, я тоже в стороне не останусь. Занятый мыслями о том, что завтра он не вернётся домой, а останется в Улан-Удэ утрясать вопросы с полицией, Слава совершенно не хотел разбираться с выпившими мужчинами: пусть гавкают друг на друга, пусть дерутся. Образование здесь точно не поможет, так что он в любом случае попал на крупную сумму: часть нужно выплатить какому-то начальнику, потому что свои машины он не получит по собственной тупости, а часть придётся выложить в полиции или суде. «Ты точно не приедешь завтра?», — всплыло на экране телефона. — Эй, чувак, — бармен положил руку ему на плечо, — выведи этих двоих сам, или мне придётся охрану позвать. — А? — приглушённые звуки и голоса вернули свою громкость в его ушах. — Да, сейчас, простите. Одной рукой выталкивая орущих друг на друга Айдара и Богдана, а другой отвечая на сообщение, Слава вышел на улицу, ставшую ещё более холодной и совершенно не летней. Неоновый свет вывески покрылся улетающим туманом от дыма его сигареты. «Точно не приеду. Прости, я бы и так не смог, а тут ещё внеплановые проблемы появились, не знаю даже, когда сам домой приеду». «Значит, в следующий раз я сама приеду, только тебе не скажу». — Блять, вот этого только мне не хватало. Двое других обернулись на его слова. Они всё ещё обменивались оскорблениями и всё ещё не подрались, хотя и были на грани. В последний раз посмотрев на разгорячённого Богдана, Буря махнул рукой и подошёл к Славе, по пути доставая свои сигареты. — Что-то случилось? — Нет, забей, — Слава убрал телефон в карман. — Мы за завтра успеем всё разрешить? Я так затрахался, домой хочу. У меня ещё у девушки день рождения скоро. — Честно, не знаю. Вряд ли, конечно. Я деньги выплачу, если понадобится, просто… в тюрьму не хочу, понимаешь? — Надо было лучше людей искать, — Богдан достал из кармана верный айкос. — Да пошёл ты! Придурок чёртов. Нет бы помочь, чтобы они в тюрьме не посидели, но зато в больничке полежали бы — нет, нужно продолжать своё дерьмо. — Вы блять по второму кругу сраться собираетесь? Богдан, ты завтра летишь домой. Я вернусь, когда всё улажу. Никому ничего не говори, понял? — Окей, — Богдан выпустил носом пар. — Буду отвлекать твою девушку от безответственности парня накануне дня рождения. Слава раздражённо бросил в Богдана недокуренной сигаретой. Возможно, он действительно плохо поступает, впервые пропуская праздник, но она ведь его простит. Наверное.