***
Эрвин с отрядом уже почти закончили с задачами в ближайшей деревушке. Сегодняшнюю вылазку можно было считать успешной, всего лишь пара мертвых солдат. Командор давно считал, что две-три потери — почти удача. Мерзко, но Смит другой человек. Не тот, что прежде. Он всегда выбирал тактику наименьших потерь, но никогда не тешил себя мечтами о борьбе без жертв. Жертвы были, жертв было много. Каждую ночь главнокомандующего мучили ночные кошмары с горами разорванных трупов. Просыпался в холодном поту, вставал с кровати, работал дальше. Обязательства. Перед всеми ушедшими. По дороге они встретили всего несколько мелких титанов — ни одного девианта. Невиданная щедрость судьбы, которую Эрвин воспринимал как уловку. Все ждал подвоха, который не наступал. Ханджи, ехавшая рядом, печально вздыхала. С падения стены Мария они перебили много титанов близ Розы, но твари прибывали и прибывали. Продвигаться к Сигансине было затруднительно. А тут на тебе. — Похоже, что сегодня мне не видать ни одного титанчика, — разочарованно протянула Ханджи. — Похоже на то, — он отвернулся в сторону, огибая взглядом окрестности. — Даже странно. — Именно. Я думала, их будет на порядок больше. — Ханджи сняла очки и протерла их рукавом рубашки. — Это к лучшему, — произнес Смит. — Продвинемся к Марии быстрее намеченных сроков. — Не факт, что следующая вылазка пройдет так же успешно, как эта. — В этом ты права. Буду верить в то, что этих тварей все-таки становится меньше. — Оставь мне парочку, командор, — попросила Зое. — Оставлю. Ханджи улыбнулась. Она, как никто другой, хотела избавить мир от узурпаторства, но изучать неизведанные организмы ей хотелось сильнее. Ей было невыносимо трудно это скрывать. От этого половина Разведкорпуса считала ее чокнутой. — Леви едет, — заметил Смит вереницу всадников. Ханджи встрепенулась, прищурившись. — Поедем обратно? — она была недовольна. — Боюсь, сегодня без девиантов. Зое насупилась и выпустила трос УПМ до невысокой церквушки. — Осмотрюсь, может, все-таки повезет.***
Агата Сейдж никогда не считала себя слабой. Жизненные трудности не взрастили в ней смирения с действительностью. Она всегда дралась за возможности, даже если шансы были призрачными. Выбиралась из передряг, ускользала от проблем. Удача следовала за ней по пятам. Она так считала. Однако, катакомбы сбили ее спесь, почти уничтожили и вдавили глубоко в землю. Сбросили на дно к неудачникам. Оттого ее уверенность испарилась, а взамен пришла никчемность и смердящий страх. Постоянная дрожь в руках и бегающие глаза. Больные суставы, испорченное зрение, седые волосы. Ей стыдно до зубного скрежета. Ей хреново до колик в животе. Агата не верила, что все произошедшее случилось именно с ней. Да с кем угодно, только не с ней! Сейдж напилась после вылазки просто безобразно. Возможно, в тот день ей было особенно тяжко, а возможно, просто надоело жрать себя изнутри. Она подумала, что алкоголь придаст ей храбрости выйти наружу. Придаст храбрости броситься в лапы титана и быть съеденной, как желает того судьба-злодейка. Придаст ей храбрости принять свою никчемную судьбу. А там и почувствовать росу на усталых ступнях и солнечный свет на лице. В последний раз. В самый последний раз ощутить себя живой и здоровой. Не свихнуться тут внизу, а умереть с достоинством и улыбкой. У Агаты не было зеркала, но она знала. Знала, как исхудала и осунулась. Чувствовала острые ребра и видела исхудавшие руки. Натыкалась на углы, которых раньше не было. Зачем ей жить такой уродине? Она почти слилась с этим ужасным миром плотоядных тварей. Почти сошла за свою. Сейдж размышляла, забившись в угол, а в пьяных дебрях спутанных мыслей ей чудились голоса. Множество голосов вокруг орали и визжали так громко, что хотелось заткнуть уши. А тело дергалось от фантомных прикосновений. Будто чужие руки лапали ее и сжимали тонкую кожу. Агату выворачивало и кружило. Отовсюду загремели вопросы. Зачем ты это сделала? Почему скрывала? Любил ли я тебя? Перед ней возник отец. Хотя даже не отец, а далекая его тень. Очертание мужского силуэта, которое планомерно приближалось по сантиметру. Агата затаила дыхание, прищурилась, но никак не могла рассмотреть лицо. Только до боли знакомые глаза, которые она видела бесчисленное количество раз. Тень приблизилась вплотную, приложила сухую ладонь к ее пылающему лбу, а рот этой тени растянулся в приятной улыбке. Такой снисходительной комфортной улыбке, которую отец никогда Агате не дарил. У Сейдж в груди защемило и она разрыдалась. Она хотела было обнять силуэт, да не смогла. Руки не поднимались и голова кружилась страшно. — Простишь меня? — спросила тень с глазами отца. — Неважно, — выдавила из себя она. — Тебя нет. Нет тебя, мамы, привычной жизни. Меня. Ничего. Неважно! — Агата всхлипнула. — Да и не извинился бы ты никогда. Сплошной бред и издевки. — А ты все о старом, — отец помрачнел, раздраженно закатив глаза. — Уже взрослая девка, а все своей жизнью жить не начнешь. Не успокоишься. Агата не могла сказать ничего в ответ. По щекам ее покатились слезы, а тело зашлось в истерике. В груди щелкнуло от боли, а под кожей растеклось гадкое разочарование. Она так разозлилась, что мерзкие слова потекли из ее рта, как вода. — М… м… м… не-е… плевать, — зло шикнула и отшатнулась, исчезая в тенях. Погружаясь в темноту. — Мне плевать на тебя! Ты мразь, мразь, мразь! Ты сдох! А вокруг ни души. Все исчезло. Тень, голоса и вопросы. И слова ее растворились в чернильной пустоте, как крупинки сахара в кипятке. Ей душно и больно. Горло будто потрескалось. Агата резко распахнула веки, оказываясь в привычной комнате. И все здесь по прежнему. Бочки, полумрак, желание умереть. И пара незнакомых людей. Сквозь волосы она увидела незнакомца. Четко разглядела его спокойное и холодное лицо, ощутив ледяные пальцы на щеках. — Прямо как у отца, — подумала Сейдж и отключилась. Тело качалось. Тихо качалось, словно на волнах озерной глади. Мутило. В ушах шум. Горло сокращалось, тошнило страшно. У Агаты на глазах плотная повязка, а вокруг мрак. Ткань вдавливалась в веки и напрягала. Сейдж заворочала телом, с трудом перебирая мысли в голове. Когда успела повязку нацепить? И зачем? Бред какой-то. Попыталась стянуть ткань с глаз и тут же застонала от яркой вспышки боли. Солнечный свет? Агата попыталась сесть, но рухнула обратно на доски, не удержав равновесия. Она все еще пьяна. В черепе ворочается водоворот мыслей и туманит голову. Как же ей плохо. И блевать хочется. От вспышки света еще сильнее. Стоп. Свет. Повязка. Свистящий в ушах ветер. Она… Она снаружи? Агата с трудом села и прислушалась к тому, что происходит вокруг. Голова мягко покачивалась по сторонам. Цокот копыт, скрип повозки, ветер треплет волосы. Сейдж чувствует, как напекло макушку. Она чувствует солнце над головой. Чувствует. Она чувствует пересохшее горло и жажду. И все вокруг такое живое и свежее, что хочется кричать от радости. Ей не причудилось, все взаправду. — Меня забрали? Меня нашли? Куда везут? Кто? Или? Столько «или» появляется, что Агата хочет треснуться об угол, чтобы мерзкие навязчивые мысли не беспокоили. Свежий воздух до того отрезвляет ее, что ей хочется скакать козой. — Не волнуйся, — над ухом раздается спокойный голос. Мужской. — Мы скоро приедем. — Куда приедем? — сказала она хрипло и тихо. Прокашлявшись, повторила уже громче: — Куда приедем? — Трост, — ответил мужчина. Хорошо. За стену. Хорошо. Хорошо ли? Сейдж хотела задать еще пару вопросов, но не смогла сложить слова в голове. Она была рассеянна и потеряна. Не понимала. Не могла собраться. Она попробовала успокоиться. Все казалось нереальным, очередным кошмаром, после которого Агата проснется в привычной темноте. Ветер прошелся по телу. Она в своей рубашке на голое тело. Мурашки вскочили и побежали по коже, заставляя Агату поежится. Слабость окутала ее тело, а зрачки поползли вверх. Всего лишь на минуточку.***
— В отключке? — Эрвин подошел к Гюнтеру, заглянув в повозку. — Просыпалась по пути в город, но снова отрубилась, — Гюнтер спешился и отошел к остальным лошадям, отстегивая упряжку. — И что ты будешь с ней делать? — Леви встал напротив Смита, наблюдая за спавшей незнакомкой. В голове все еще гуляли размытые образы горящих свеч. — Без понятия. А ты бы как поступил? — внезапно задал вопрос Эрвин. Леви задумчиво посмотрел на Смита и недоуменно пожал плечами. Будто ему задали самый глупый и бессмысленный вопрос в жизни. — Мне-то чего до ее судьбы? — Аккерман сощурился в неприязни. — Грязная пьянь. Может еще с падения Марии в том особняке высиживала? Запасов там прилично было. — Хорошее предположение, — заметил Эрвин. — Но я бы хотел убедиться. — Да уж конечно, — буркнул Аккерман. — По глазам вижу, что уже план накидал. Не стесняйся, Эрвин. Выкладывай. — По хорошему, нам бы в Военную полицию пойти… — Но? — Но полиция ее к рукам приберет и отчеты допросов засекретит. Их же специализация, с гражданскими разговоры вести. Потом будем вечно за Доуком бегать и выпрашивать. А нам бы первыми допросить. Может видела что-то интересное. Или слышала. Или она вообще не отсюда… — Размечтался, — фыркнул Леви, разглядывая незнакомку. — Обычная баба. Откормить и вылитая хлорбская доярка. Смит хмыкнул, следуя за взглядом капрала. — Доярка, кажется, чуть младше тебя, — Эрвин закатил глаза и приподнял локон волос, чтобы открыть лицо. — Только жизнь потрепала. Седых волос больше, чем у меня. — Видать жизнь у доярок сложная, — пошутил Аккерман и кинул взгляд на осунувшийся профиль девушки. — Думаешь, она будет нам чем-то полезна? — Не знаю, — Эрвин замолк, одергивая ладонь от ее лица. — Поживем-увидим. Допросим и будем решать, что делать. Леви отвернулся от повозки, разглядывая что-то вдали. — Доверюсь твоей интуиции, Смит. Агата Сейдж проснулась посреди ночи. У нее снова был кошмар, который она не могла вспомнить. То ли ее жрали титаны, то ли жрали отца. Кто-то кого-то жрал. Это точно. Она подскочила на твердом матрасе, тяжело дыша, согнулась и уперлась в колени. Сгиб локтя отозвался острой болью, и она всхлипнула, снова откидываясь на неудобную койку. Аккуратно дотронувшись до руки, она потрясенно осознала, что в вене торчала игла. Широко раскрыв глаза, Агата начала вглядываться в темноту. Незнакомая темнота. Страх сковал все тело, внутри будто сноп искр взорвался. Сейдж окоченела. Что происходит? — Тут есть кто-нибудь? — тихонько прошептала, особо ни на что не надеясь. Хотела вырвать иглу из вены, но руки онемели. Может, очередной кошмар? Где-то вдалеке зажглась лампочка, освещая маленький уголок. Стены, обитые деревом, картина цветов над рабочим местом. Агата схватилась за голову. Свет вызвал вспышку боли, что прошлась по черепу ржавым гвоздем, царапая изнутри. К ней приближалась черная тень. Она была реальнее каких-то снов, реальнее иглы в вене и реальнее боли в голове. — Тебе нужно еще поспать, — женский голос прозвучал совсем близко. — Где я? — все так же ошарашенно прошептала Агата, еле шевеля губами. — В лазарете. Мы ставим тебе капельницы. Ты обезвожена и очень слаба. Тебе нужно поспать, — повторила незнакомка. Она говорила четко и медленно. Вселяла спокойствие своим уверенным тоном. Будто точно знала, что Агате необходимо. И это сработало. Сейдж расслабленно распласталась на кровати. Кажется, в безопасности. Кажется, ничего не грозит. Пока. — Лазарет? — Сейдж ничего не понимала. — Лазарет, — прошептала она, оглядываясь. — Ты в Штабе Разведки. Может, хочешь пить? Сухое горло тотчас напомнило о себе. Агата облизнула треснувшие губы и слабо закивала. Незнакомка улыбнулась и исчезла на несколько минут. Вернулась быстро. Тащила в руках графин с водой и граненный стакан. Жадно глотая, Сейдж принялась аккуратно разглядывать свою спасительницу. Незнакомка была низенькой, с миловидным лицом и светлыми, собранными в прическу, волосами. На ней белые медицинские одежды, а на носу сидели аккуратные очки. На пальце Агата подметила помолвочное кольцо. — Спасибо, — Сейдж отдала стакан и улыбнулась, как смогла. — Как я могу Вас называть? — Адель Кросби, — мило прочирикала. — Попытайтесь отдохнуть, пожалуйста. Оставим вопросы до утра. Агата кивнула, а Адель повернулась на месте и вскоре погасила свет. Сейдж осталась в темноте. Снова. Растерянность шныряла в черепе, заставляя нервничать. Ей бы радоваться. Ее спасли, заботливо приволокли обратно за стены и даже выхаживают, не жалея собственных ресурсов. Но Агата все не могла успокоиться. Все терла пальцы на руках, пытаясь сложить два и два. — К тебе скоро придут, — Адель разбудила с утра, слегка тронув Сейдж за плечо. На прикроватную тумбочку Кросби поставила поднос с пустой овсянкой, ломтём серого хлеба и чаем. У Агаты заурчало в животе. Кажется, впервые за последние пару месяцев проснулся аппетит. — Хороший звук, — одобрила Адель и тихо засмеялась. — Только не отлынивай. Съешь все. У тебя критически низкий вес, это нужно исправлять. Агата стушевалась. Не знала, как себя вести. Адель вела себя мило и это Сейдж категорически не нравилось. Она будто отвыкла от человеческого. Не знала, что сказать и как правильно отблагодарить. — Позови, если что-нибудь понадобится, — не дождавшись какой-то ответной реакции, Адель поспешила оставить Сейдж в покое. Агата покончила с завтраком за пару минут. Склизкая каша и серый хлеб показались ей самым вкусным, что она пробовала за свою жизнь. Утолив голод, Сейдж принялась ворочаться на матрасе. От скуки, она начала изучать Лазарет, оглядывая помещение. Агата лежала в просторной комнате с высокими потолками. Вдалеке широкая входная дверь. Сразу за ней стол. За ним дежурная медсестра что-то записывает в журнал. В лазарете стены белые, вокруг множество кроватей с ширмами. При желании можно было оградиться со всех сторон. Агате такой чести не оказали: она лежала в самом конце, ширмы отодвинуты к стене. Она всех видела, и все видели ее. Медсестра тихонько наблюдала за ней. Почти незаметно, невесомо. Сейдж периодически ловила ее осторожные взгляды и беззаботно улыбалась в ответ, пытаясь скрыть раздражение. Я не пациентка тут, а пленница. Мысль стрельнула в голове, словно молния. Очевидный факт расстроил Агату. Нервозность проникла в вены. Руки зачесались так, что захотелось содрать кожу. — Доброе утро, — ее отвлекли от раздумий. Она вздрогнула, неловко приподнимаясь на локтях. — Надеюсь, вам лучше. На нее смотрел высокий мужчина. Светлые волосы аккуратно уложены набок, а безупречная осанка вызывала восхищение. Стройное подтянутое тело, рельефные мышцы, обтянутые белой рубашкой. Важный и серьезный дядька. Главный. — Меня зовут Эрвин Смит, я главнокомандующий Разведкорпуса. Это мои люди нашли вас в поместье Стронгов, — представился он, не сводя взгляда с ее лица. — Это Ханджи Зое. Майор и главный исследователь. Слева от него стояла женщина в очках. Растрёпанные волосы, собранные в пучок, прямой нос и довольная улыбка. Она излучала дружелюбие. Или пыталась его излучать. Агата не оценила, предпочитая и дальше молчать, никак не реагируя. — А это — Леви Аккерман, капрал. Именно он и его команда нашли вас. Низкого мужчину с холодным выражением лица Агата узнала. Во сне он был таким же отстранённым. Черные волосы, бритый затылок. Он был не рад знакомству, или же ему было все равно. Под его взглядом Агате стало особенно тошно. — Мы бы предпочли, чтобы вы тоже представились, — Эрвин строго взглянул на нее свысока. Как на грязь под ногами. Ей так показалось. Повисла тишина. Агата размышляла, скрипя зубами. — Тебя здороваться не учили? — угрожающе навис Леви. Сейдж не отреагировала. Пыталась подобрать правильные слова. Хмыкнула, решив что-то про себя. — Эрвин Смит, — ее голос был тихим и хриплым, будто Сейдж простудилась. — Ханджи Зое и Леви Аккерман. Она подолгу задержалась взглядом на каждом человеке, запоминая. — Я Агата, — она слабо кивнула Эрвину, решив разговаривать только с ним. — Агата Сейдж. — Рад знакомству, Агата Сейдж, — Эрвин слабо улыбнулся и кивнул в ответ. — Думаю, вы знаете, что мы хотим у вас спросить. Простите, что в лоб, но времени у нас не так много. — Ничего, — Агата сморщилась, присаживаясь на кровати. — Я понимаю. — Итак? Что вы делали за стеной? Как попали туда? — Боюсь удивить вас сказочной историей я не смогу, — усмехнулась Агата. — Я вышла за стену с экспедицией правительства по спасению Марии. В лазарете повисла тишина. Глаза собеседников округлились. Ханджи задумчиво потерла подбородок. — И вы сумели выжить? — наконец заключил Смит. — Да. — И вы говорите правду? — Врать мне нет нужды, — нахмурилась Агата. — Операция строилась по другому маршруту, — впервые заговорила Зое. — Вас нашли не в том месте. — По счастливой случайности мне удалось убежать, — парировала она. — Мне досталась лошадь одного разорванного на куски командира, — Сейдж зажмурилась, пытаясь отогнать свежие воспоминания. — Складная сказка, — холодный голос Аккермана, заставил вздрогнуть. Агата мазнула по нему задумчивым взглядом, кривя брови. — А доказательства есть? — Моего имени в списках вы не найдете, — обратилась она к Смиту, игнорируя выпады капрала. — Но там есть имя моего отца. Достаточное доказательство? — Мы не враги вам, — Эрвин пытался расположить ее к себе, чем злил Сейдж еще больше. — Рассказывайте все. — Я вас не знаю, — она фыркнула, отмахиваясь ладонью. Напряжение возросло. Майор и капрал молчали, не решаясь отпускать комментарии. Эрвин скалился. Сейдж тяжело дышала. Ей было страшно. Высокий дядька напирал сверху и хотел, чтобы она доверилась? В голове картины экспедиции. На коже до сих пор гуляет ветер. Вокруг кровавое побоище. Куски разорванных тел. Голубое небо, солнце в зените. Жарко, лоб мокрый от пота. Так тепло, так хорошо. Железистый запах крови, хрустнувший позвоночник отца. Культя титана сжимает его вырывающееся тело. Он кричит ей вслед, пока может. Пока его голова не скрывается в безразмерной вонючей пасти. Агата спряталась в ладонях, стараясь не разрыдаться. Воспоминания ворвались в ее мысли, как буйный ветер. Она не смогла удержаться от эмоций. Не смогла взять себя в руки. — Ханджи, займешься списками? — прервал молчание Смит. — Конечно, — послышались удаляющиеся шаги. Агата робко подняла взгляд. — Надеюсь, что к вечеру информация подтвердится, — Эрвин отвернулся. На его лице гуляло разочарование. Он хорош. — Вас наградят за отвагу, Агата Сейдж. Если вы не врете конечно. Сейдж рассмеялась. Громко и надрывно, почти до истерики. Смахнув слезу с уголка, умолкла и уставилась в одну точку. Аккерман и Смит не реагировали. — Мы сообщим о вас, чтобы ускорить дело. — Нет, — крик сотряс стены. Агата зажалась, широко распахивая глаза. Пальцы тут же приникли к губам, словно она жалела о своей внезапной реакции. — Что значит нет? — Смит, уже собирающийся уходить, развернулся. — Вы не можете просто отпустить меня? — Агата смягчилась, дерзость исчезла без следа. — Боюсь, что это не в моей власти, — Смит прищурился. — Вас что-то пугает? — Нет. Меня не пугает… Я…Я не хочу, чтобы кто-то знал… — Она не в себе? — спросил Леви, с подозрением вглядываясь в дрожащее тело. Эрвин присел на кровать и положил ладонь на ее плечо. В глазах его вспыхнуло любопытство. — Что знать? — Сейдж разнервничалась еще больше от слабых попыток ее успокоить. — Почему Вас нет в списках, Агата? Она вздрогнула, тонкие плечи поникли. — Они будут искать меня, — тихо прошептала Агата. — Кто они? Агата посмотрела на командора с таким ужасом, что Эрвин отвел взгляд. — Я устала, — она смахнула ладонь со своего плеча, легла на кровать и отвернулась. Все катилось к чертям. Ее тело не слушалось. Она дрожала. Повисла неловкая, звенящая пауза. Мужчины топтались в изножье ее кровати и не знали, как поступить. Агата почти чувствовала их беспомощность. Их переглядывания между собой. Мужчины не терпят женских чувств. В какое-то мгновение Агата подумала, что ее насильно поднимут и поведут на уже более серьезный допрос, но ничего не произошло. Даже немного удивилась терпению пробитых вояк. — Интересно, — услышала Сейдж низкий голос Леви Аккермана. — Есть над чем подумать. Удаляющиеся шаги эхом отбивались от стен. — Послушайте, Агата, — Эрвин остался. — Я никому не скажу, что Вы здесь. Взамен Вы должны дать информацию. Равноценный обмен. Все честно. Главнокомандующий обладал какой-то чарующей, притягивающей силой. Ему хотелось доверять, хотя Агата противилась этому. Она верила, что в мире был кто-то надежный, сильный и честный. Возможно, такой, как Эрвин Смит. — Вы не понимаете, — просипела Сейдж, не разворачиваясь. — Позвольте мне самому решить, что я понимаю, а что нет. — Все вы, вояки, одинаковые. Эрвину показалось, что она нарочно выводит его из себя. — Агата, я бы предпочел избавиться от пустых фраз и перейти сразу к делу. Она повернулась к нему и глубоко взглянула в синеву глаз. Видела, что он смутился, но быстро взял себя в руки, выдержав тяжелый взгляд. Многие смущались ее странного взгляда. Слишком светлые радужки. Серебряные, металлические. — Эрвин, вам не стоит в это лезть, — она выдержала паузу, изучая его реакцию. Внутри у Агаты будто органы сотрясались от страха. — Я не хочу никого втягивать. — Хватит разводить драму, Агата. Я жду конкретики, а не пустой болтовни. Она измучено вздохнула. В голове творился хаос. Головная боль раскаленным шипом вкручивалась в череп. Она сморщилась. — Во всем виноват отец, — обречено произнесла она. — И Колл Штреддер. — Расскажите все, что вам известно, — Эрвин снова тронул ее за плечо. Эрвин Смит — змей. Сейдж замечала все касания, все жесты, все манипуляции. Истинный главнокомандующий. Умеющий играть в игры, умеющий получать желаемое. Можно ли ему доверять? — Эрвин, я расскажу лишь то, что знаю. В основном догадки. — Он кивнул ей, соглашаясь. — Мой отец вертелся в кругах не очень приличных. Поставки какого-то груза. Вляпался в историю, в конце концов. — Для кого? — Догадки, — Агата повторилась, попытавшись разобраться в мыслях. Подняла взгляд. — Поставками занимались только доверенные люди. Никто не знал, что внутри. Никто не знал, для кого. Бывали промахи в логистике. Узнал гарнизонный отряд. На следующий день всех нашли мертвыми в подворотне. Кто-то расстрелял. Могу сделать предположение, что в этом грузе было что-то очень важное. — Похоже на байки. — Дел не открывали. Расследований не проводилось. Все тихо замялось среди своих. Журналисты были куплены, командир гарнизона получил премию, — Агата не обращала внимания на сомнения Смита. — Откуда Вы это знаете? — Эрвин помассировал виски, пытаясь уложить все в голове. — Отец рассказал. — А что еще он рассказал? — Почти ничего, — Сейдж печально вздохнула и виновато опустила голову. — Не успел рассказать больше. — Почему вы ушли вместе с ним за стену? Я так понял, что он был не последним человеком в Тросте. Как он оказался в списках? — Карлин в какой-то момент изменился. Совсем плох стал, паранойя замучила. Заинтересовался сутью товара, решил изучить. Пойти против системы или еще чего. Старый дурень. Ему выпал шанс это провернуть. Оказавшееся внутри так ошарашило его, что отец решил избавиться от этого. Он не признался мне. Не сказал, что внутри. Сказал лишь, что спрятал «это». Подстроил все так, чтобы груз исчез. Но люди наверху не тупые, быстро прознали, что тот сотворил. На него объявили охоту. Под эту охоту попали все его близкие. То есть я. Агата замолчала, прокашливаясь. Командор внимательно слушал. — На нас началась охота, — продолжила она. — Мы едва выжили. Слонялись по подворотням и подвалам. Выбраться из города было невозможно, везде люди в плащах и с оружием. Гарнизонщики себя дискредитировали. Мы не могли обратиться к полиции, слишком рискованно. Отец пошел к Коллу Штреддеру. Это его близкий друг, он ему доверял. — Он был в курсе этих поставок? — тихо спросил Эрвин, прерывая. — Конечно он был в курсе. Они занимались всем вместе. Два больших босса, — фыркнула Агата. — Отец рассказал ему. Признался в том, что натворил. Рассказал про груз, про его содержимое. Колл вызвался помочь. Притворился, что ничего не знал. Договорился с гарнизоном и солдатами, чтобы Карлина внесли в списки операции. Пообещал нам, что при первой панике и столкновении с титанами доверенный человек сможет предоставить лошадей и свою помощь. Мы могли бы добраться до следующего города вдоль стены. Там никому и в голову не пришло бы искать двух изменников. Колл обещал все устроить. Да, это было рискованно и дерзко. Но выбора особо и не было. Мы бы начали новую жизнь где-нибудь в глуши. Простую жизнь. Она перешла на шепот, словно произносила самые стыдные слова в своей жизни. Впервые бросила взгляд в ближайшее окно, где тренировались солдаты. Светило солнце, люди обливались потом. — Карлин рассказал Штреддеру местонахождение груза накануне экспедиции. Настоял. В день операции помог спрятаться в повозке, чтобы я тоже сбежала из города. Меня в список внести не получилось. Не знаю почему. — Он подставил вас? — догадался Эрвин. — Чертовски подставил, — вмиг глаза безжизненно потухли. Она вспоминала тот день в малейших деталях. — Никакой помощи не пришло. В первое же столкновение отца сожрали. Этот момент я помню, как сейчас. До сих пор в кошмарах снится. Мне повезло больше. Одного из командиров сорвали с лошади, как тряпичную куклу. Я просто воспользовалась моментом. Пока титаны лакомились, я убежала. Скакала далеко, куда глаза глядят. Пока не наткнулась на поместье. Покинутое поместье, в котором вы меня и нашли. Она замолчала. Хотела выдавить из себя хоть что-то еще, но не нашла на это сил. Эрвин тактично взял на себя удар. Выслушал ее исповедь без единого слова в ответ. Впитал ее беспокойство, ее страх, ее скорбь. И за это она была благодарна. — Карлин сказал Коллу не то место. Видимо, подозревал неладное, — внезапно опять заговорила Агата. — Не знаю, что там внутри этого груза. Отец предпочел умереть за него. Что-то же это значит? Как думаете, Эрвин? Смит нахмурился, размышляя. Разглядывал понурое лицо напротив, ее обгрызанные под корень ногти, ее седые волоски, что так хорошо выглядывали на черных локонах. — Мне нужно обдумать это. Оставайтесь пока в штабе. Уверяю, что никто не узнает о вашем местонахождении. — Это ненадолго, — Агата улыбнулась почти отчаянно, наблюдая, как Смит встает с койки и выходит из лазарета, никак не отреагировав на ее реплику.