Контргамбит

Митра никого не оставляла равнодушным. Но в отличие от остальных, Эрвин Смит ненавидел столицу. Вылизанные улицы, дома с водопроводом и скопление разноперых шишек, которые мелькали тут и там, повелительно поглядывая. За Розой Смиту дышалось легче. Но в силу статуса приходилось мотаться к Сине, чтобы выслушать очередную порцию ироничных насмешек и придирок к каждой цифре в отчетах. Центральный район отличался от прочих сытостью и роскошью. Дома с лепниной, куполообразные стеклянные крыши, здания административного значения. В такое они сегодня и прибыли. Визит, слава Стенам, неофициальный. От него можно было даже пользу получить, на что Эрвин уповал всю неделю. Прием для военной верхушки устраивали примерно раз в полгода. В большом красивом зале собирались отличившиеся вояки и богатенькие толстосумы. Они круги вокруг наворачивали и трясли животами в поисках взаимной выгоды. В основном брачные ритуалы устраивала Военная полиция, но порой Эрвину тоже перепадала косточка с общего стола. Потребность добиться своего вынуждала вцепляться в эту кость и не отпускать, пока соперник не сдавался и не пожимал ему руку с довольным видом. Такие находились редко. В основном образованные мечтатели. Как и он сам. Разговоры о будущем покорении Марии развязывали языки. И руки тоже развязывали. Нет. Как бы Эрвин Смит ни костерил подобные мероприятия у себя в голове, вокруг богачей он кружил не хуже Найла Доука. Был у него талант речи толкать и играть в игры, которые не постичь простакам. В этот раз Смит прибыл не один. По левую руку стояла Ханджи и восхищенно хлопала глазами, оглядывая глянцевую плитку под ногами. Она изредка посещала такие приемы, оттого перевозбудилась. Эрвин был рад вытащить ее из лаборатории на один вечер. Зое слишком глубоко зарылась в исследования после той экспедиции. Совсем недавно они с Леви обнаружили дневник разведчицы Ильзы, повествующий о ее контакте с титаном. Информация оказалась решающей в дальнейшем изучении любителей человечины. Вместе докапываясь до сути, Эрвин и Ханджи сблизились сильнее, чем прежде. Было сложно не замечать отдачи ученой, работающей на износ. По правую руку же стояли Майк Захариус и внезапно Нанаба. Леви напрочь отказался участвовать в таком «балагане», отмахнувшись от его предложения, сказав, что лучше самолично в пасть титану прыгнет, чего не скажешь о Майке. С Захариусом было сложно последние несколько лет. После смерти Адель Кросби он пьянствовал около полугода, пренебрегая прямыми обязанностями. Никакие разговоры не работали. Смит прикрывал его достаточное количество времени, не замечая хмурые взгляды сослуживцев, которым не нравились подобные поблажки. Майк отдалился ото всех. Эрвин с тяжелым сердцем наблюдал за товарищем, но решение проблемы не приходило в его голову. Ему нужно взять на себя эту ответственность. Всякому терпению наступает конец. А потом зашла Нанаба. Это вышло случайно. Темный вечер, плохой день и очередная выходка Майка в столовой. Слишком много навалилось. Разведчица пришла к нему в кабинет, чтобы отчитаться по успехам группы в минувшей вылазке. Заметила, что Смит мрачнее обычного, и спросила. Хотя не должна была. А он ответил. Коротко, без подробностей. Но ей хватило и того, чтобы решить что-то у себя в голове. Она попросила придержать решение еще на неделю. Всего лишь на неделю. Пообещала, что постарается вытащить Захариуса из запоя. Смит тогда удивленно поднял бровь и так и не смог сложить в голове два и два. С чего бы ей это делать? Какое ей дело вообще? Эрвин отнесся к странному предложению со скептицизмом, но отчего-то отодвинул разговор с Захариусом на пару дней. Как оказалось, не зря. Смит не представлял, что же Нанаба ему такого сказала, но Майк изменился. Пить бросил, перестал пропускать тренировки и собрания. И с тех пор Эрвин ни разу не видел, чтобы Захариус прикладывался к бутылке. А еще Майк и Нанаба стали ближе. Они тренировались вместе и вместе ходили в столовую. Смит не вмешивался. Но любопытно поглядывал за их немыми взаимодействиями. И был рад. Рад тому, что жизнь Майка продолжается. Сославшись на внезапно развившуюся «дружбу», Эрвин пригласил их обоих на этот официальный вечер. Развеются ребята, заслужили. — Я чувствую запах мяса, — сообщила Зое, беспардонно принюхиваясь. — Тут что, мясо подают? — Ну еще бы, — Майк хмыкнул. — Говядина. — Говядина? — громко вскрикнула Ханджи, отчего парочка чинуш удивленно заозиралась по сторонам. — Какое удивительное расточительство. У нас щипок курятины раз в полгода, а тут… — Откуда ты вообще знаешь, как пахнет говядина, — Нанаба сомнительно скосила глаза, перебивая Зое. — Я коров-то ни разу не видела. — Было дело, — отмахнулся Захариус. — Идемте. — Банкет в той стороне, — Эрвин махнул рукой и усмехнулся, наблюдая за ребятами. — А ты не пойдешь? Ханджи остановилась, оглядываясь. — Развлекайся, Ханджи. Мне обещали представить пару человек. — Ну как знаешь, — Зое улыбнулась. — Прохлопаешь ГОВЯДИНУ, — она всплеснула руками, не удержавшись. Впрочем, довольно быстро оставила его в покое, скрываясь в толпе. Будто сама переживала, что прохлопает. Эрвин потоптался на месте, перехватывая бокал вина у проходящего мимо официанта. Оглянулся вокруг, решая к кому подойти. В зале звучало пианино и гремели голоса. Хаос и неразбериха. Люди сбились в небольшие кучи и неспешно общались, то и дело прикладываясь к напиткам. Фальшиво хихикали, откидывали голову и кивали, как заведенные болванчики. Все вокруг казалось Эрвину настолько «поставленным», что у него скрипели зубы от раздражения. Он умел вливаться в неспешный поток затейливых игр, но не испытывал от этого никакого удовольствия. Слишком много условий, составляющих и правил. Да и кроме того, большинство из богатых толстосумов были гадкими людьми, которым едва ли можно было довериться. Не успел Эрвин сделать и пары шагов, как проход перекрыл Найл Доук. Слегка усмехнувшись, он отсалютовал хрупкой стекляшкой в руках. Подошел не просто так. — Вот это встреча. Давно не виделись, Смит. — Здравствуй, — Эрвин был не в восторге, но возражать не стал, с легкостью вовлекаясь в разговор. — Как там Разведка? Еще стоит? — Не жалуемся, Найл. Как твои дела? Как Мари, как дети? — Эрвин пытливо уставился, поджав губы. Решил разворошить старые недомолвки. Зачем-то. — Все в порядке, — Смит уловил нотку беспокойства на его лице, которую Доук тотчас скрыл за претенциозным громким хмыканьем. — Рад слышать. — Кстати, я так и не поблагодарил тебя за Артура Кларка, — Доук поспешил уйти от опасной темы. Да и вообще вел себя прилично. Не напыщенно, не агрессивно. И это было странно. — Слышал, его бордель прикрыли. Хорошая работа. Город стал чище. — Поздно прикрыли, но все же прикрыли. Твоя наводка помогла. А так бы и браться не стали. Начальство сперва отнекивалось, но, как оказалось, не ты один копал под него. Кто-то в верхушке давно за этим старым уродом наблюдал. — А кто, не знаешь? — Эрвин нахмурился, тут же интересуясь новыми подробностями. — Поговаривают про Маркуса. — Фаулера? — Его самого. — А чего это старина Фаулер к Кларку прицепился? Эрвин с усилием пытался вспомнить образ Маркуса Фаулера. В голове плыли детали и складывались в тень низкого полного человека, которому едва ли было дело до каких-то детей. Каждый раз, когда Смиту приходилось встречаться с этим чиновником, тот показушно зевал и часто спрашивал о времени. — Маркус в последние годы разошелся не на шутку. Всем интересуется, везде нос сует. Кто знает, что там в его голове творится. Казалось бы, старикан пропитый, а тут на тебе. Я бы в его возрасте с внуками сидел, да винище хлестал на веранде. — Насколько я знаю, у него нет внуков, — мрачно отозвался Смит. — Да и детей тоже. — В любом случае, Фаулеру на месте не сидится — и это факт. — Да, — заключил Смит, хмурясь. — Интересно. — Да какая, в общем, разница, — Найл снова глотнул из бокала. — Моя премия говорит тебе спасибо. Про меня даже в газете написали, — похвастался он. — В газете? — Эрвин закатил глаза от бахвальства старого товарища. — Старик Бойд и до тебя добрался? — Бойд уже давно посылает молоденьких девчонок для сбора информации. Хитрый лис считает, что с красивыми барышнями солдаты более сговорчивы. Сам же сидит у себя в кабинете и задницу отращивает, придумывая желтые заголовки для очередного выпуска своей никчемной газетенки. — И как девчонка? — усмехнулся Смит. — Ты смотри, Найл, не вляпайся в историю. — Да не у Бойда меня опубликовали, — раздраженно махнул рукой Доук, отвергая слабые попытки поддеть его. — У Бишоп. Знаю, что ее издание довольно эпатажно и устраивает цирк иногда, но вот как-то так получилось. Эрвин задумался, пропуская вино через горло. Глотнул больше обычного от раздражения. Имя не вызывало приятных отголосков. Хотя следовало бы проявить сдержанность, чтобы не выдать волнения. — И кто же приходил? — осторожно спросил он. — Сама Бишоп и пришла, представляешь? Заявилась вся такая расфуфыренная, я аж растерялся. Сначала думал, что она погаными вопросами завалит или вынюхивать начнет. Но ничего. Только про Артура спрашивала, да о судьбе тех мальчиков. И статья нормальной получилась. Похвалили за инициативность, так сказать. — Сколько же я спал? — холодно процедил Эрвин, хмыкая себе под нос. — С чего бы ей работать с таким слабым материалом? Артур Кларк не мог похвастаться хорошей репутацией, на нем скандала не сделать. Всем про него все давно известно. — Я тоже так подумал. И справедливо спросил ее об этом. — И? — Наплела что-то про то, что неравнодушна к мальчикам. — Пф, — Смит закатил глаза. — Если только к мальчикам постарше. — А что у тебя с ней? — поинтересовался Доук, кидая настороженные взгляды. Будто они снова те дерзкие мальчишки из учебного корпуса, которые парочку раз около женских бараков ошивались. Смит начал забывать, насколько они с Найлом были близки когда-то. — Ничего, — собрался Эрвин. — Не перевариваю таких. — Ну еще бы, — согласился Найл. — Надо хорошо постараться, чтобы найти здесь человека, которого она дерьмом не облила в своих писульках. — Как минимум одного, — улыбнулся Смит, кивая в его сторону. — Что странно. — Странно то, что Эрвин Смит так явно свое недовольство демонстрирует, — задумчиво протянул Найл. — Что-то новенькое. — Не придумывай, Доук. Жду твою благодарность в виде бутылки чего-нибудь покрепче. — Это само собой. Надеюсь, посыльный устроит? Не очень хочу тащиться в Трост. — Отчего? К семье заедешь. — Большой крюк, Смит, — отметил Доук. Смит смягчился, поняв, что перегибает палку. Отчего-то упоминание Рене Бишоп взбесило его и вылилось в излишнюю желчь. — Думал, что Рене Бишоп отошла от дел, — поспешил исправился Эрвин. — Не видел ее пару лет. — Я тоже. Но, видимо, это лишь слухи. Она здесь, кстати. Не представляю, кто ее пустил, — Найл развернулся всем корпусом, смотря куда-то вверх. Эрвин проследил за его взглядом, уставившись в выпирающий резной балкон. Посреди людей стояла Рене Бишоп. Действительно она. Как ни в чем не бывало. Светилась в счастливой улыбке, щебетала со старым мерзким мужчиной и игриво поглаживала его плечо. Огненные кудри прыгали, лезли в глаза проходящим мимо людям и привлекали к себе внимание. Платье струилось по фигуре, огибало бедра и длинные ноги, дразнило манящим вырезом. Чересчур заметная и наглая. Впрочем, как всегда. Наверняка выпытывает что-то. Аж из одежды выпрыгивает, чтобы произвести впечатление. Эрвин скептично поднял бровь, наблюдая за ее уловками, а затем отвернулся, стараясь выглядеть беззаботно. Будто ему дела нет и она его не бесит. Его вообще мало что бесило. По правде сказать. Но наглая женщина мало того, что воспользовалась доверием, так еще и соблазнила его. Он почти ее презирал, жалея задетое самолюбие. Он до сих пор не мог объяснить свое безрассудство. И решений, которые за ним последовали, — тоже. Бишоп отчасти виновата в том, что Эрвин пропустил нападение на Агату и тот пожар на складе. Отчасти виновата в том, что сыворотка пропала, а с ней и Колл Штреддер. Он не любил, когда кто-то выставлял его дураком. В чем он еще ее обвинял? Хороший вопрос, который всегда ставил Эрвина в тупик. Он скорее на себя злился и себе претензии предъявлял, а ее участие отметал. Будто от нее другого и ожидать было нельзя. Оттого после исчезновения и не искал. Точнее пытался, но тщетно. Исчезла вместе с Коллом. И это было подозрительнее всего. — Ладно, Эрвин, — Доук привлек его внимание, помахав бокалом перед лицом. — Меня ждет парочка тугих кожаных кошельков. — Неужели есть что-то, чего еще не хватает в Военной полиции? — Эрвину и правда было интересно. — Всегда есть к чему стремиться. Найл скрылся в толпе, заставив Смита пялиться ему в спину. Эрвин глубоко вздохнул и осушил бокал, запрокидывая голову. Захотелось выпить еще. Вечер омрачался все больше и больше. Смит чувствовал на себе чужой взгляд и почему-то был уверен, что он принадлежит ей. Одной рыжей женщине, что прожигала ему темечко. Эрвин не поднимал головы, чтобы удостовериться в этом. Из принципа. Его обществом быстро завладели пара академиков, налетевших целым косяком. Каждый спешил предложить свои услуги по выработке нового оружия. Это было бы интересно, если бы они предлагали не только гору бессмысленных слов, но и деньги. То, что звучало из их уст, даже на слух воспринималось как что-то, что стоит баснословных денег, которых у Разведки не было. — Эрвин Смит. Сладкий, приторный голос возник из ниоткуда. Давно пора. Даже как-то запоздало. Эрвин развернулся, холодно оглядывая надменное лицо Рене. Она выглядела расслабленно. Пританцовывала и крутила бокалом в изящной ладошке с множеством крупных колец. — Могу украсть важного командора на пару минут, джентльмены? — зачирикала она. Собеседники переглянулись. Тут же закивали, поправляя воротники на рубашках. Видимо, смутились ее «джентльменов». Актриса чертова. Эрвин не проронил ни слова. С отсутствующим видом кивнул ей и зашагал вперед. Как на казнь. Рене решила отвести его в угол потише. — Здравствуй, Эрвин. — Тебе что-то нужно, Бишоп? — Эрвин наклонил голову, неосознанно нависая над ней. Рене нахмурилась, надула губы, кидая злые взгляды снизу. — Как-то неприветливо, командор. — Не устраивай представлений. Не думаю, что должен объяснять причины. — А я всего лишь поздоровалась. Эрвин промолчал и отпил вина. Поднял бровь, как бы веля ей перейти к сути. Но она тоже молчала, теребя украшения на пальцах. Поджимая губы и кусая плоть, оставляя след ярко-красной помады на зубах. — Что ты тут делаешь? — первым задал вопрос Смит, не выдержав. — Наблюдаю, — она улыбнулась, скользя по нему взглядом. — Вынюхиваешь? — Какое-то неприятное слово, не думаешь? — она игриво подняла брови. — «Наблюдаю» лучше подходит. — С тобой не расслабишься, Бишоп, — сухо заметил он. — Что-то намечается? — Ты не представляешь, — загадочно прошептала Рене, опуская ресницы. — Поделишься? — Хочу посмотреть на твою реакцию. Он цыкнул. Разозлился, почувствовав, как глотку разрывает желание сказать ей что-то гадкое. Эрвин будто с подростком разговаривал в период пубертата. У которого каждая фраза — протест, который взрослого (безусловного ЕГО) до ручки доводит. — Говоришь, как типичный злодей из романа, — заметил он. — И почему ты всегда обо всем в курсе, Бишоп? Кто у тебя в шестерках ходит? Сам Закклай? — Может, и он, — она смешливо помотала головой, по-видимому, представив Закклая на побегушках. — Что ты тут вообще забыла? Мероприятие закрытое. Такие писаки, как ты, тут только под ногами мешаются. — Какие такие, Эрвин? Договаривай, — она усмехнулась, но не выдала раздражения. — Статус не тот, Рене, — объяснил Смит. — Да и половина тебя либо на дух не переносит, либо боится завладеть твоим вниманием и попасть под обстрел преданных читателей. — Меня читают обычные люди, Смит. Слышал про таких? Они улицы метут у тебя за высоким забором и с хлеба на воду перебираются. — О, обычная простушка Рене с кучей драгоценных колец на руках будет рассказывать зажравшемуся командору Разведки о народе. Смешно. Бишоп застыла. Неосознанно спрятала руку за спину и поджала губы. — Козел. — На вопросы отвечать будешь? — Не могу, — она вдруг стала показушно пьяной, делая лишний глоток и пошатываясь. — Я, кажется, перебрала. — Отдай бокал, — вспылил Эрвин. — Тебе так нравится меня изводить? Он протянул руку, пытаясь отобрать стекляшку из трепыхающихся рук. Рене отвлекалась, не смотрела ему в глаза, лишь завороженно изучала винный осадок на донышке. Будто и впрямь опьянела внезапно. — Еще как, Эрвин, — тихо шепнула Бишоп, внезапно падая ему в руки. Хрупкое стекло выпало из ее пальцев и разбилось с громким звоном. Смит растерялся. Схватил Рене за плечи, ощущая горячую кожу открытых ключиц на своих пальцах. Сглотнул ком в горле, чувствуя запах вербены от волос. Тот же самый, как вечером в кабинете. Он быстро пришел в себя, отгоняя лишние мысли. Как-то неловко, излишне грубо, по-армейски поставил ее обратно на ноги. Отодвинул как можно дальше от себя, выдыхая через нос. Лицо его застыло. Он не хотел поддаваться, но Рене, к его несчастью, оказалась в своей среде. Лупает зелеными глазами, изучает каждый изгиб и залом кожи. Эрвин только сейчас заметил, что взгляды большинства гостей устремлены на них. — Ой, простите, командор, — тут же «очнулась» Бишоп, возвращаясь в свое обычное состояние. — Вино крепкое, господа. — Она виновато обвела всех любопытствующих зевак. — Но Эрвин Смит, как истинный джентльмен, не оставил даму в беде. Эрвина разозлило ее лицедейство. Он, кажется, впервые встречал женщину с такими способностями к актерству. К ним подлетели работники и принялись махать тряпками. Неловкость ситуации набирала обороты. — Я пошел, Бишоп, — спокойно проговорил Смит. — Найди себе другого спасателя на вечер. Больше он не намеревался терпеть ее выходки. Пусть разыгрывает клоунаду перед другими богатеями. Им понравится. — Мне не нужен спасатель, Эрвин, — хитро прошептала Бишоп. Спокойно, уверенно. Так, что Смит сразу понял, что от опьянения в ней только расслабленная улыбка. — Тогда зачем ты это делаешь? — недоуменно уставился Смит, не трогаясь с места. — Ведешь себя, как обделенная вниманием пигалица. Рене громко захохотала. — Ты ответишь на мой вопрос? — Меня пустил сюда хороший друг, — начала Рене внезапно. — У меня много друзей, которые не прочь обменяться услугами. — Какого рода услугами? — А вот это уже не твое дело. Эрвин заулыбался, покачал головой. Подозвал человека, хватая с подноса еще одну порцию вина. Ему необходимо было выпить еще. Еще и еще. Держать себя в рамках рядом с этой умалишенной трезвым было невыносимо. А она ведь не отцепится, пока не получит желаемого. Почему-то Смит был уверен, что она не просто поиздеваться подошла. Оттого и повременил с показушным уходом. Интересно стало. Но только слегка. — Говори уже, Бишоп. Что на этот раз тебе понадобилось? Соврать мне поизощреннее? — А я тебе не врала. — Смешно, — фыркнул он. — Я всего лишь воспользовалась услугами, которыми ты любезно поделился. — У нас был договор. — Ну что ты как маленький, Эрвин. — И ты пришла за новым? — усомнился Смит. — Какой-то бред. Думаешь, что я поверю тебе после того, что ты устроила? — А что я устроила? — Бишоп, не зли меня. Рене усмехнулась, дерзко дернув головой. Волосы взметнулись по бокам, одаряя Смита знакомым запахом. — Хорошо, Смит. Ну и что с того, что я сбежала? Просто струсила, да и все. — Или просто выполнила поручение и скрылась. — О-о-о, — она прикрыла рот ладошкой. — Так ты думаешь, что я со Штреддером? Хорошее предположение, но неверное. — Это мне решать, — ледяной тон наверняка смутил. — А еще я думаю, что ты не только со Штреддером, но и с Тайбером. — Что? — она оцепенела, изумленно сморщив лоб. — О чем ты? Черт. Смит был уверен, что она в курсе. Она же всегда и обо всем в курсе. — Знаешь, Бишоп, мне надоели твои представления. Иди к черту. Она застыла. По-видимому, никто из мужчин до этого не срывался с крючка ее странных заигрываний. Из всех веревки вила, крутя задом. Он отвернулся, делая пару шагов в сторону. Рене окликнула его. — Что еще? — он развернулся обратно. — Есть что сказать? — Я позвала вас сюда, командор Смит, — сказала она официозно, — чтобы взять пару комментариев по поводу прошедшей вылазки. — Что ты… — Ко мне обратились родители умерших подростков. Половина отряда не вернулась, так? Все в больших сомнениях по поводу вашей компетенции. Вот я и решила разобраться в ситуации. Он сощурил глаза, изучая ее ликующее лицо. Вот так она обижается? Феерическая мразь, как выразился бы Аккерман. Очень точная фраза, хоть и грубая. Ему нужно было идти. Сейчас. На подобные выходки не стоит отвечать. Она его задела. Ему не хотелось говорить этого сейчас. Не хотелось вспоминать Сейдж, но… — Агата была права. Он молча удалился, оставляя ухмылки за спиной. У Рене с Агатой какие-то давние недомолвки. Эрвин надеялся, что поставил точку в разговоре на какое-то время. Смит решил найти подчиненных, двинувшись на второй этаж, прямиком к банкетному столу. Хватит с него разговоров. Ему необходимо было развеяться. Отойти от этой мерзкой встречи, чтобы иметь хоть шанс выполнить задуманное на этот вечер. Перед ним возник его рядовой с письмом в руках. Поймал около лестницы, передавая лист бумаги с пометкой «ВАЖНО» на конверте. — Доставили сегодня утром, — доложил мужчина. — Вы сказали, что такие письма передавать вам лично в руки и безотлагательно. Вот я и… — Спасибо, Фред, — прервал его Эрвин, принимая послание. — Можешь остановиться в приюте тут неподалеку. Спроси у Генри, он тебе расскажет. — Спасибо, командор Смит, — он отдал честь и бодрым шагом удалился. Конверт выглядел жалко. Помятая серая бумага. Неплотная, почти просвечивающая. Такие конверты ему только Розмари посылала. Что-то личное. Неужели? Он отошел в угол, ближе к уборным, и вскрыл бумагу одним движением. Развернул лист, вчитываясь в строчки. Глаза бегали по буквам. Лицо мрачнело с каждым словом. Писала Розмари. Агата сбежала утром. Сердце Эрвина забилось быстро и четко, выдавая волнение. Не зря он ее вспомнил. Еще одна проблема. А ведь он почти поверил ей. Стал доверять. В полном недоумении он поднялся на второй этаж, разыскивая своих товарищей. Они нашлись рядом с тарелкой вареного говяжьего языка. Как бы это ни было иронично. Ханджи тут же панибратски положила руку ему на плечо, притягивая к себе поближе. — Эрвин, а тут бадяга отменная, — заключила Ханджи, запрокидывая рюмку одним махом. — Бадяга? — вопросил Эрвин, ища ответы в глазах Нанабы и Захариуса. Те пожимали плечами. — Она перебрала. — Я устала, — возмутилась Зое. — И не ела ничего со вчерашнего утра. А бадягой Аккерман вообще весь алкоголь называет. А мне показалось, что очень удачное слово. Емкое. Эрвин восхищался ее умением разглагольствовать даже в таком состоянии. Мела языком не останавливаясь. — Вы позволили ей напиться на голодный желудок? — сморщился Эрвин, ощущая, как трепыхается Ханджи рядом. — Она ж не маленькая, — возмутился Майк. — Верно. Но в последнее время Ханджи слишком много работает и, подозреваю, не очень контролирует свое поведение. Да, Ханджи? — Отвянь, Смит, — прогундела Зое абсолютно беспардонно, продолжая виснуть на нем. — Ладно, Эрвин, я поняла, — вздохнула Нанаба. — Давай, Майк. Уведем ее отсюда. Забота о Ханджи была напускной. Перед глазами все еще строчки из письма. Майк попытался возмутиться, но Нанаба так грозно на него глянула, что тот тотчас развел руками. Они подхватили Зое под руки и направились к выходу, попрощавшись. Ханджи успела свиснуть кусок языка, тут же пихая его в рот. — И старайтесь не привлекать внимание, — тихо кинул вдогонку Смит. — Уже, — развеселилась Ханджи с набитым ртом, пытаясь уткнуться носом в шею Нанабы. — А ты вкусно пахнешь, Нанаба. Что это за изысканное мыло? У меня только хозяйственное. Ты где такое взяла? — Пойдем уже, Ханджи, — смешливо фыркнула Нанаба, покрепче перехватывая ее плечо. — Тебе нужно отоспаться. Когда ребята скрылись на лестнице, Эрвин повернулся к столу. Ничего в горло не лезло, хотелось только пить. Он надеялся, что обескураживающие события этого вечера подошли к концу. Что Смиту можно забыться и спокойно поиграть в игры местного бомонда, выжав из этого дня хоть что-то приятное. — Эрвин Смит, — знакомый голос прозвучал откуда-то слева. Кто-то жаждал внимания. Кто-то очень неприятный, потому что Эрвин узнал владельца голоса. Развернувшись, Смит натянул на себя лучшую из своих дружелюбных улыбок. Дункан Рой. С иголочки одетый командир с проседью в волосах и заносчивым взглядом. Тот самый, что кошмарил Ханджи на суде и постоянно вставлял Разведке палки в колеса. Он по-хозяйски подбоченился, снисходительно здороваясь с Эрвином за руку. Рядом стоял еще один мужчина. Незнакомый. Темноволосый, хорошо сложенный, высокий. С яркими зелеными глазами и легкой небритостью. В губах у него торчала качественная сигарета. Смит был уверен в этом, хотя совершенно не смыслил в табаке. Дорогой костюм, непременно из лучшего ателье Сины. Вроде тех, где Аккерман рубашки заказывает, выкладывая за ткань все до копейки. Из приличия Смит пожал руку и ему, коротко здороваясь. — Чем обязан? — улыбчиво спросил он, поднимая бровь в легком замешательстве. Встречи с Роем всегда неприятные. С ним даже поговорить спокойно нельзя было. Положение у Эрвина не такое высокое, оттого и приходилось выслушивать его глупые подколы и сглатывать, не имея возможности послать того к черту. Лишь изощряться и двусмысленными фразами кидаться, от которых можно с легкостью отмахнуться, если что. — Тут с вами познакомиться хотят, — пояснил Дункан. — Был удивлен не меньше вашего. — И издевательски хмыкнул. — Это, — он указал рукой на мужчину, что мягко ухмылялся, затягиваясь сигаретой, — Колл Штреддер. Очень даже успешный бизнесмен. Выразил, так сказать, желание поспособствовать вашей великой миссии. — Великой миссии, — повторил тихо Эрвин, застывая на месте. Не может быть. Этот ублюдок не мог… Настолько нагло… — Колл Штреддер, — опять повторил Эрвин, как дурак. — Колл Штреддер, — мужчина улыбнулся ему, проводя пятерней по волосам. — Рад познакомиться с вами, Смит. Очень много слышал о вас. — Надеюсь, только хорошее, — протянул Смит, вовлекаясь в игру. Ему не хотелось. Он был в замешательстве, перебрасывался мыслями в голове. Эрвин АБСОЛЮТНО ничего не мог предпринять. Что у него на Штреддера, кроме бредней Агаты про сыворотку? — Только хорошее, — заверил Колл. — Ваши идеи по покорению Марии и истреблении титанов вызывают у меня неописуемый восторг. — Боюсь, что только у вас, — пошутил Дункан. — Командор Смит хоть и подает большие надежды, но Разведка еще далека от этих розовых мечт. — Вы недооцениваете Смита, Дункан, — мягко отозвался Штреддер. — Думаю, у Разведки с ним большое будущее. — Спасибо, — коротко кинул Эрвин, выпутываясь из липкой лести. — Я о вас тоже, кажется, что-то слышал. — Надеюсь, только хорошее? — рассмеялся Колл, повторяя. — Всякое, — уклончиво ответил он. — Восхищаюсь вашим талантом к предпринимательству. Еще не одному плотнику не удалось столько заработать на мебельных фабриках. И это притом, что вы так долго были не у дел. Отпуск, кажется? Признавайтесь, в чем секрет? В глазах Штреддера проскользнули недобрые огоньки, которые заметил только Эрвин. Дункан ловил ворон и прихлебывал алкоголем. Колл не отреагировал. Лишь улыбнулся уголками губ и достал новую сигарету. — Боюсь, что не могу разбрасываться такими секретами, — довольно рассмеялся он. Будто признавал его колкие фразы и принимал его безоговорочно как хорошего противника. — Скажу лишь, что у богатых свои запросы. А я на них работаю. — Это правда, — запел Дункан, вмешиваясь в диалог. — Мистер Штреддер — профессионал. Угодить моей жене очень сложно, но он смог-таки изготовить те прелестные кресла в гостиную. — Любой каприз дамы за ваши деньги, — усмехнулся Колл. — Рад, что госпожа Дункан осталась довольна. Обивка на мебели — моя специализация. — Так что у вас за дело ко мне, мистер Штреддер? — не выдержал Смит. — Я внимательно слушаю. — О-о-о, Колл решил помочь вам деньгами, — ответил за Штреддера Рой. — И с какими условиями? — подозрительно прищурившись произнес Эрвин. — Не просто так, я правильно понимаю? — Что же вы так напряглись? — заулыбался Колл, внезапно похлопав его по плечу. — Сегодня слишком прекрасный вечер, чтобы разговаривать о делах. Сигаретку хотите? — он протянул пачку. — Не балуюсь. — Смит, чего ты такой недовольный? Будто у тебя очередь стоит из желающих поделиться монетками перед кабинетом. Какая разница, на каких условиях? Уверен, вы придете к какому-то решению. Что бы там ни было, — поспешил разрядить обстановку Дункан. — А сейчас давайте выпьем, а? Господа? Сроду не пробовал такого прелестного бренди. Готов даже тост сказать по такому случаю. — Прошу прощения, — отчеканил Эрвин. — Я бы с радостью разделил с вами парочку бокалов, но у меня появились кое-какие неотложные дела. А с вами, Колл, мы можем поговорить чуть позже. Бывали в Тросте? — Где я только не бывал, — Штреддер внимательно наблюдал за ним. — Наверняка где-то там и отдыхали, — издевательски протянул Эрвин. — Природа за Розой восхитительна. Отпуск прошел успешно? — Как заново родился, Эрвин, — он снова положил руку ему на плечо, сжав чересчур сильно. Эрвину не нравилась подобная тактильность. — Что-то важное? — Штреддер кивнул на конверт, который Смит до сих пор сжимал в одной руке, абсолютно обо всем позабыв. Он будто знал. Точно знал, что написано в этом конверте. Может, это он забрал Агату? Тогда зачем появился на людях? Что ему нужно? — Мне пора, — Эрвин не ответил. — Пишите, Штреддер. Буду рад обсудить наше дальнейшее сотрудничество. — С удовольствием, Эрвин Смит. Командор скрылся в толпе. Будто дав волю собственным эмоциям, Эрвин задышал чаще, пробираясь через кучу людей. Веселящиеся лица мелькали перед глазами, не давая сосредоточиться. — Видел его? — Рене внезапно оказалась рядом, опаляя мочку уха дыханием. — Ты его сюда привела? — огрызнулся Смит, отмахиваясь от ее навязчивой близости. — Вы заодно? — Он не знает, что я здесь. И не узнает, если повезет, — загадочно процедила Бишоп и открыла входную дверь, выталкивая Эрвина на свежий воздух. — Освежись, Смит. Ты помешался на влажных фантазиях о моей злобной натуре. И будь добр, узнай, что ему от тебя понадобилось. — Позже. — Лучше, чтобы он в Штаб заявился? — Это не твое дело, Бишоп. Не втягивай меня в свои игры, ясно тебе? — он наконец отдышался и тут же подошел ближе. На улице перед входом было пустынно. Курить разрешалось внутри. Они были одни. — Я не верю тебе. Хватит строить из себя наблюдателя. Ты на чьей-то стороне. — Я на своей, — смело заявила Рене, вскидывая подбородок. Смит внезапно смягчился, наблюдая, как в глазах напротив расплывается страх. Она определенно боится Тайбера. Она его страшится, но это ничего не доказывает. Эрвин погладил ее по щеке. Ему захотелось. Мягкая кожа горела под пальцами. Дрожала. — Я уже сказал тебе, что не хочу иметь с тобой дел, Рене? — он впервые произнес ее имя за этот вечер. — Сказал, — сглотнула она. — Плохо справляешься, — Смит отпрянул. — Если увижу около Штаба — доложу куда следует. Ты меня поняла? — Если увидишь, — повторила Рене шепотом и удалилась обратно в дом.