В холодной воде

Олег вообще-то никогда не мечтал о Москве. Решает поступать туда больше по желанию мамы, потому что она правда искренне верит, что ее сыночек — будущий экономист. К маме Олег решает прислушаться, и весь последний учебный год в школе усердно готовится. А потом однажды берет и сообщает: приняли в МГУ. Мама очень рада. Олег теперь, в общем-то, тоже. Дают даже место в общаге — и все складывается как будто идеально. Только вот сосед по комнате Олегу достается совсем не ахти. Нелюдимый, молчаливый, вечно в своих учебниках или альбомах. Даже имя его выясняется только неделю спустя, как их селят вместе. С этим рыжим каши не сваришь, думает Олег, когда возвращается с пар, здоровается, а в ответ получает лишь тишину. Ему в целом плевать, пусть этот пацан делает что хочет, просто, ну, интересный он. Что он там постоянно читает? И что рисует? А еще Олег таких огненных волос в жизни не видал. Такие длинные… У Олега предубеждений нет, длинные волосы — это вообще-то даже по-рокерски, но вряд ли этот рыжий имеет хоть какое-то отношение к музыке. — Как хоть зовут тебя? — спрашивает в очередной раз без особой надежды Олег, когда на свое «привет» получает лишь кивок головой (это вообще-то уже считается за прогресс). — Сергей. Ого. Оно все-таки разговаривает, ничего себе. Еще и зовется обычным человеческим именем. — Ну, будем знакомы, Сергей. Я Олег. — Знаю. Олег даже не спрашивает, откуда. Подозревает, что лимит разговоров на сегодня все равно уже исчерпан. Что ж, спасибо и на этом. А еще Олегу интересно, есть ли у этого Сергея друзья. Пацан ходит куда-то (кроме учебы), изредка даже возвращается за полночь, но поверить в то, что он действительно встречается с реальными людьми, почему-то сложно. Разве что этот Сергей только в общаге такой скупой на слова. Больше, чем парой односложных реплик, им удается обменяться где-то спустя месяц совместного проживания. Олег возвращается после первых с начала учебы выходных в Питере и привозит вкуснейшее мамино рагу. И ужиная в этот вечер, вдруг ловит на себе любопытный взгляд Сергея. Тут же предлагает: — Будешь? Сергей на удивление быстро соглашается, предварительно уточнив, что это, а потом с жадностью набрасывается на еду и уплетает за обе щеки. Олегу лишь остается поражаться такому аппетиту. — Что? — спрашивает тот, даже не останавливаясь. Олегу хочется сказать, что Сергей похож на поросенка — так же торопится съесть все и сразу и лезет носом в еду (а еще — волосами). Но полагает, что поросята кажутся милыми только ему и за такое сравнение можно в глаз получить, поэтому отвечает: — Ничего. Добавку будешь? — А можно? Очень вкусно. Сам готовил? — Нет, мама отправила. Она в Питере живет. — Ясно. Олег считает этот разговор достижением. А потом спустя, кажется, дня два, когда он лежит на кровати и читает про теорию экономических циклов, сосед говорит: — Не хочешь потрахаться? У Олега книга из рук вываливается. — Чего? — Просто предлагаю. Как благодарность за рагу. Не хочешь — не надо. Олег ему о своей ориентации ни разу не рассказывал. И о Сережиных предпочтениях не знал тоже. А оно вон как совпало. — Нам потом в одной комнате еще жить. — И? Рыжий, похоже, вообще проблемы не видит. Зато видит, что Олега сама идея не отталкивает (хотя и не сильно прельщает, конечно), подходит к нему и опускает руку на пах. Олег только выдыхает и следит взглядом, как рыжий лезет ему под белье. Не останавливает. Жить после этого продолжают почти по-прежнему. Сергей большую часть времени занимается своими делами или пропадает где-то, Олег еще один раз его подкармливает (супом собственного приготовления), разговоров они не ведут и тот вечер не вспоминают. Но через неделю Сергей предлагает снова. Говорит, ему понравилось с Олегом. Да и искать никого не надо. Ну и благодарность за суп. Хочешь? Олег не протестует. Мычит от удовольствия, толкаясь внутрь, и в конце, на несдержанном «м-м, Сереж», очень хочет поцеловать его. Но тот не дается (хорошо, хоть не шипит диким зверем) и сразу уползает на свою кровать. Олегу странно. На неделе он свои наблюдения за пацаном продолжает. Осмеливается даже спросить, нравится ли тому на своем факультете. Сергей отвечает развернуто, чем ввергает Олега в еще большую пучину непонимания. И очень сильного интереса к этому человеку. Их третий раз почти наступает, когда рыжий забирается к Олегу под одеяло и, не церемонясь, тянется к члену. Но Олег вдруг перехватывает его за запястье и, пользуясь его удивлением и замешательством, садится и включает ночник. Сережа пугается как маленький лисенок и глядит испуганными глазками, готовясь нырнуть в свою норку. Олег отводит его ладонь от паха и кладет ее себе на грудь, прижимает — чувствуешь, стучит? Сам чуть жесткими подушечками свободной руки касается его вспыхнувших щек и сухих губ. Сережа взбрыкивает и, кажется, хочет сбежать. У него гримаса ужаса на лице, и Олег берет его в свои ладони, но Сережа отшатывается. — Ты не целуешься, да? — Целуюсь, — бросает тот почти злобно. — Не умеешь что ли? — Умею! И набрасывается на Олега с каким-то осоловелым неистовством. Но Олег стопорит его, шепчет в приоткрытый рот: «тише, Сереж, тише» и, поглаживая большими пальцами, целует размеренно и нежно, мягко сминает его губы, прижимает ближе к себе. Тот все еще пытается сопротивляться, хоть и не так активно. Как будто нехотя забирается на колени Олега, снова пытается пролезть в трусы, но Олег чуть наклоняет его голову и широко лижет языком по шее. У Сережи кадык дергается, когда он сглатывает слюну; руки обмякают, так и не добравшись до члена. Он вдруг вообще весь сникает и жмется своим дрожащим телом. Олег обхватывает его и притягивает, обнимает, просит негромко «обними тоже» и ощущает несмелое прикосновение к собственным лопаткам. Рыжего колотит теперь сильнее. Олег все гладит его вверх-вниз по позвоночнику, прислушивается к его рваному дыханию, чувствует безумно колотящееся сердце. В голове вспыхивает: да он, похоже, никогда и не занимался любовью. Олег тянет его на себя, укладывая их обоих на свою постель. Места для двоих конечно недостаточно, но Сережа льнет ближе, дрожащими губами утыкается в шею и растекается в Олеговых объятиях. Наверное, у Сережи катастрофическая нехватка внимания или что-то такое. И, возможно, там какая-то темная история с его родителями. Олег не знает, поделится ли наутро Сережа с ним хоть чем-то из своей биографии. Но, засыпая, тот вдруг робко шепчет «спокойной ночи, Олег» и даже не пытается сбежать на свою кровать. Олег дотягивается и выключает ночник, чмокает пацана в макушку, накрывает их обоих одеялом и думает, что они, кажется, сдвинулись наконец с мертвой точки.