В холодной воде

Олег входит в библиотеку, когда стрелки часов только-только переваливают за девять. Здесь как всегда тихо, безмятежно, не пробиваются даже звуки просыпающегося города — Олег наслаждается этим чувством изолированности, вдыхает особый запах, проходит чуть дальше. А потом натыкается взглядом на медно-рыжую макушку. Сергей Разумовский сидит, уткнувшись в книгу, и, кажется, чересчур заинтересованный буквами, вообще не замечает мира вокруг. Олег пользуется этой открывшейся возможностью: разглядывает взлохмаченные волосы, изящную вытянутую шею, ладное тело, подогнутое обнаженное колено (шорты заканчиваются на половине бедра), а потом вновь скользит взглядом вверх и натыкается на подрагивающие губы — неужели пытается скрыть улыбку? Олег свою не прячет и движется наконец к нему. Сережа бывает здесь почти каждое утро, но обычно Олег его не тревожит. Никогда не отказывает себе в том, чтобы забежать на минутку, убедиться, что все идет своим чередом, улыбнуться тому, как Сережа увлеченно проглатывает строчку за строчкой, но после всегда уходит, тихо-тихо притворяя за собой дверь, чтобы ничем себя не выдать. Сережа от книги не отрывается и в этот раз, но Олег вдруг замечает, что читать он все-таки перестает — глаза бегают по странице слишком хаотично, а предательские уголки губ так и расползаются в стороны. — Что читаешь? — нарушает тишину Олег самым очевидным и глупым образом, но Сережа в ответ поднимает такой хитрый-довольный взгляд, будто именно этого вопроса и ждал, а после показывает обложку. — А. О. — Так ты Олег? Олег усмехается про себя: ну не глупо ли? Но тут же натыкается на укоряющий взгляд и, пряча ухмылку, удивляется: — Откуда ты знаешь? — Знаю, — многозначительно глядит Сережа, откладывая книгу в сторону. — А мое имя не спросишь? — Как тебя зовут? — послушно поддается Олег. — Сережа, — подмигивают в ответ, все еще глядя снизу-вверх. — Ты следишь за мной. Утверждает так уверенно, что не оставляет даже возможности ответить отрицательно. Олег, в общем-то, и не собирается. — Слежу, — соглашается, кивая. — Ты красивый, когда сосредоточен на чем-то. Да и вообще всегда. Сережины щеки ярко вспыхивают от смущающих слов, и он шепчет искреннее «спасибо», застенчиво заправляя за ухо короткую рыжую прядь. — Не хочешь выпить кофе? И позавтракать вместе, — предлагает Олег и опускается рядом на широкий подоконник (это любимое Сережино место — с цветными подушками и пледом, больше конечно для антуража, чем для практического использования). — Я знаю тут недалеко одно местечко. — Я тоже, — светится Сережа. — Давай. Только сначала покажу тебе кое-что, идем. Он утягивает Олега за руку куда-то меж стеллажей. Книг здесь немерено, Олег ни разу в жизни не слышал даже половины фамилий и названий из этой коллекции — уверен, что и Сережа тоже. Он в очередной раз задумывается, а зачем им вообще столько всего. Но мысль эта стопорится почти сразу и тает следом за остальными, потому что Сережа вдруг прижимает своим телом к полке с книгами по искусству Возрождения и хищно смотрит в глаза. — Мое любимое место, — шепчет он, облизывая собственные пересохшие губы. Олег сглатывает слюну. — Оно самое темное, и никто нас не увидит. Олег хочет спросит: да кому нас вообще здесь видеть, но молчит. Ждет, что Сережа сделает дальше. — Хочу, чтобы в следующий раз ты заглянул сюда и первым делом подумал об этом месте. Как будешь прижимать меня здесь, вылизывать мою шею, стонать, пока я снимаю с тебя штаны, и кончать, зажимая ладонью рот. Хорошо, Олег? — Сережа, — выдыхает Олег еле слышное, цепляясь руками за чужие плечи — крепче, ближе. Чувствует, как быстро сдается под этим напором и обмякает всем телом. Как же хочется немедленно, прямо тут! — А почему… почему не сейчас? — А сейчас… — Сережа проводит самым кончиком языка по чужим разомкнутым губам и медовым голосом напоминает. — А сейчас у нас кофе и завтрак. И утягивает разочарованного Олега на кухню их дома, где садит на стол рядом с еще не остывшим кофе, пролезает между его бедер, притираясь крепким стояком, и многообещающе шепчет: «Начнем со сладкого». А на широком подоконнике, меж разноцветных подушек и уютного пледа, так и остается лежать недочитанная книга, которая, оказывается, тоже по каким-то неведомым причинам имеется в их домашней библиотеке: «Вожделеющее семя».