Кровь и Вино

      Аделин сидела за столом на кухне, читая какой-то французский роман. Медленно перелистывала страницы. Масленников наблюдал за ней. Да в принципе, все, что он делал — наблюдал. Казалось, в каждом ее слове, в каждом движении кроется маленькая загадка. У мадемуазель Готье были очень красивые руки. Тонкие запястья, с серебристым браслетом на одной. Длинные тонкие пальцы. На среднем пальце правой руки он заметил кольцо. Аккуратное, серебряное, с россыпью маленьких синих камушков. Вероятнее всего, это был драгоценный камень — он сомневался, что такая девушка стала бы носить дешевые украшения. Платиновые пряди казались золотистыми в желтом свете лампы. Она иногда хмурила брови, словно совершенно не понимала действий персонажей, или же вскидывала бровь. Это выглядело… забавно. Он склонил голову, рассматривая ее лицо. Пухлые розовые губы. Аккуратный нос с едва заметной горбинкой. Родинка над верхней губой. У нее была четкая линия скул и острый подбородок. Светлые брови. Длинные пушистые ресницы. В который раз он отметил необычную яркость глаз и бледную кожу. Аделин напоминала фарфоровую куклу, которые любят коллекционировать.       Мадемуазель Готье вдруг подняла на него глаза.       «И долго еще ты будешь меня рассматривать?»       Дима вздрогнул, спешно отводя взгляд, но так и не смог найти какую-то определенную точку и лишь судорожно бегал глазами по стенам, мебели и окну. Аделин дернула уголком губ в усмешке. Ее это забавляло. Непонятно, смущался он, или же просто начинал нервничать от того, что она замечала каждый момент, когда он открыто ее разглядывал, но вновь смотреть ей в глаза после этого не решался.       Вампирша опустила глаза в книгу. Перелистнула страницу, теряя всякий интерес к происходящему вокруг. Но продолжить чтение ей не позволили. Кто-то, глухо топая, сбежал по лестнице вниз. Масленников повернул голову и заметил кота. Это удивило не меньше, чем новость о том, что эти три очаровательные девушки — вампиры. Кот выглядел обычным, даже хотелось назвать его уличным. Полосатый, довольно упитанный и не то, чтобы очень поворотливый. Животное уселось на полу, зажав что-то между лап. Следом вновь послышались торопливые шаги, и на ступеньках показалась Яна.       — Рик поймал мышь!       Девушка была в таком детском восторге. Мужчина вновь посмотрел на кота, замечая маленькую серую тушку между мягких лап. Аделин тяжело вздохнула, вложила закладку и закрыла книгу, понимая, что спокойно почитать не выйдет. Несколько секунд смотрела на Яну, а после глянула на кота.       — Мышь? — блондинка вскинула бровь, поднимаясь на ноги. — Неужели от этого пушистого чудовища есть хоть какой-то толк?       Она дернула уголком губы в усмешке. Присела на корточки, обхватила кончиками пальцев маленький серый хвостик и подняла мертвую мышь. Рик запрокинул голову, глядя на вампиршу во все глаза.       — Не думаю, что ему стоит ее есть, — с сомнением произнесла Яна, глядя на мадемуазель Готье.       — Не стоит.       Аделин развернулась на пятках и направилась к двери. Открыла ее и вышла на улицу. Вернулась через минуту, уже без маленькой мертвой тушки. Зенина уже держала кота на руках, почесывая за ушком. Блондинка улыбнулась девушке и вернулась за стол.       — У вас есть кот? — Дима вскинул брови, поворачивая голову к Аделин.       — Яна притащила его с улицы котенком около полугода назад. Пришлось оставить. Не стану же я расстраивать девочку, — она легко улыбнулась.       Мужчина улыбнулся в ответ. Стало ясно — холодное отношение Аделин распространяется лишь на чужаков. К девочкам она относится иначе. С теплотой, даже своеобразной заботой. Он не мог ничего сказать касаемо любви, но наблюдать за их взаимодействием было интересно.       На лестнице вновь послышался топот. Все спустились на первый этаж.       — Рик поймал мышь! — восторженно повторила Яна, глядя на остальных. Кот уже довольно мурлыкал у нее на руках.       — Молодец, — Егор улыбнулся, подошел поближе и аккуратно почесал кота за ухом.       — Так и быть, он заслужил остаться в этом доме еще на недельку, — усмехнулся русая девушка. Эмиль только улыбнулся. — Поймает еще одну мышь — останется, нет — так и быть, я согласна завернуть ему горсточку корма в узелок на первое время.       Еникеева засмеялась. Эмиль опустил голову, что скрыть подкрадывающийся смех. Яна нахмурилась, глядя на подругу с толикой обиды. Егор же, отчего-то, посмотрел на Аделин, словно ожидал от нее реакции.       — Алия, — строго произнесла мадемуазель Готье, поднимая на девушку синие глаза. — Рик полноправно живет в этом доме как питомец Яны. Перестань цепляться к коту.       — Интересно, что же делаешь ты, чтобы заслужить место в этом доме? — Зенина прищурилась, глядя на Алю. Та вскинула брови, поворачивая к ней голову.       — Ты научилась язвить?       — Девочки.       Одного слова было достаточно, чтобы юные вампирши замолкли и стушевались, бросая смущенные взгляды на Аделин. Блондинка смотрела на них некоторое время, а после вскинула бровь, словно ожидала ответа.       — Прости, — Аля кинула взгляд на Яну.       — Ты тоже.       Парни не смогли сдержать смеха. В данной ситуации Аделин напоминала мать двух непослушных дочерей. Подобные перепалки выглядели забавно. Девочки прошли к столу, вынуждая ребят проследовать за ними. Мадемуазель Готье поднялась на ноги, освобождая место. Заправила за ухо платиновую прядку и открыла шкафчик, дабы достать хрустальный стакан. Но вдруг замерла. Медленно повернула голову к двери, прищурившись. Девочки, заметив странное поведение Аделин, тут же шикнули, заставляя парней замолкнуть. Блондинка медленно, как подкрадывающаяся кошка, подошла к окну и выглянула. Поджала губы.       — Девочки, поднимитесь, пожалуйста, наверх.       Девушки переглянулись, тут же поднимаясь на ноги.       — И вы тоже, — она бросила острый взгляд на людей.       Вся пятерка вышла из-за стола и направилась на второй этаж. Масленников уже было хотел направить дальше по коридору, но Эмиль положил руку ему на плечо, останавливая. Дима непонимающе нахмурился.       — Тебе не интересно?       И только сейчас он заметил, что Егор и Яна, с котом на руках, сидели на ступеньках следующего лестничного пролета, выглядывая на первый этаж. Аля же просто облокотилась на перила. Мужчина развернулся, тихо подошел к ним и выглянул вниз. Эмиль уселся на ступеньку выше.       — Благородный Герман пришел, — прошептала Зенина.       Аделин подплыла к двери, схватилась за ручку и открыла ее. Улыбнулась, вздергивая подбородок. За дверью стоял высокий мужчина со светлыми волосами цвета пшеницы. Бледноликий. В черном костюме и плаще, с поднятым воротником, поверх. Глядя на него, в голове тут же всплывала ассоциация с графом Дракулой. Масленников заметил рубиновый цвет глаз, надменную ухмылку и странный перстень на безымянном пальце его левой руки. От вампира так и веяло статностью. Все в нем говорило о том, что он занимает важное место в вампирской иерархии, что он близок к Князю и имеет привилегии.       — Мадам Готье, — он почтенно склонил голову.       — Благородный Герман, — Аделин же его действий не повторила. Продолжала остро смотреть ему в глаза.       — Почему он не заходит? — шепотом спросил Егор, смотря на Яну.       — Вторая традиция, — прошептала Алия, глядя на него, как на глупца.       — Ему нужно разрешение, — пояснила шатенка, поглаживая кота.       — Проходи.       Аделин отступила. Герман, не сводя с нее пристального взгляда, поднял ногу и медленно перешагнул порог. На его губах расцвела довольная улыбка. Блондинка же выглядела холодной и надменной. Он на ее территории. Здесь ее правила и законы.       — Итак, Договор о Неразглашении, — вампир скользнул взглядом по первому этажу, словно кого-то выискивал. — Судя по этому едкому запаху свежей крови, вы на волоске от нарушения Первой Традиции. Если уже ее не нарушили.       Улыбка на его губах стала надменной. Благородный смотрел на нее с высокомерием, казалось, даже голову приподнял, имитируя взгляд свысока. Мадемуазель Готье же смотрела на него без каких-либо эмоций, но Дима готов был поспорить, что она считает Германа напыщенным индюком. Он именно так о нем и думал.       — Тебя не должно это волновать. — она мило улыбнулась, склоняя голову. — Ты утратил доверие Князя, и подобные вопросы отныне вне твоей юрисдикции. Я все еще не понимаю, почему тебя не понизили до юстициария.       Герман начинал злиться, но Аделин это, кажется, лишь забавляло. Блондинка смотрела на него с улыбкой, игнорируя опасный блеск красных глаз.       — Неужели ты сжалилась над людьми? — Благородный ухмыльнулся. — Предпочтешь договор убийству? Браво, Аделин! Верх благородства! — а после стер с лица напускное восхищение. — Устроила бы себе пир — и дело с концом.       — В этом разница между нами, — улыбка исчезла с ее лица. — Я не убиваю людей ради забавы или простого решения проблем. Они оказались тут по ошибке, и ничем не заслужили смерти.       Парни переглянулись между собой. Это звучало так… благородно, что ли. Теперь ее было тяжело назвать убийцей или кровососом. Мадемуазель Готье желала сохранить им жизнь. Это вновь заставило подумать о ней в ином ключе.       — Как благородно! — Герман усмехнулся, повторяясь.       Аделин направилась на кухню. Достала два хрустальных бокала из открытого шкафчика и поставила их на стол.       — В городе произошло убийство.       — Кого-то лишили головы? — спросила, не оборачиваясь. Это вновь вызвало волну раздражение у вампира — она не выказывала ему ни капли уважения.       — Нет. Двух людей нашли обескровленными в соседнем квартале. — Аделин остановилась, медленно поворачивая к нему голову. — Довольно близко к твоему дому, не так ли?       — Ты знаешь, я не убиваю людей. — говорила спокойно. — А если такое и случается — я не оставляю следов.       — Я в тебе не сомневаюсь, — Герман вновь склонил голову, но во взгляде его мерцала хитрость. — Но ведь ты живешь тут не одна.       Аделин пристально смотрела на него, и, казалось, менялась на глазах. Выглядела не злой, вообще не показывала эмоций, но от нее так и веяло опасностью. Невольно хотелось отойти подальше, не зная, что от нее ожидать. Взгляд ее стал острым, как лезвие ее стилета. Мадемуазель Готье вскинула бровь, словно позволяла продолжить говорить.       — Девочки не настолько глупы, — блондинка усмехнулась.       — Я бы не был так в этом уверен. Они новообращенные. — вампирша не сводила с него глаз. — Будет довольно грустно, если их накажут за такую неосторожность.       Дима успел лишь моргнуть. Аделин бросилась на Германа. Лезвие стилета блеснуло в воздухе. Она буквально впечатала его в стену, крепко держа за грудки одной рукой, пока вторая прижимала к его горлу острие. От удара по полу прошлась вибрация, а на несчастной стене, к которой был прижат вампир, образовалась трещина, бегущая вверх к потолку. Часть краски осыпалась на пол. Парни невольно отпрянули от лестничных перил, испугавшись. Глаза потеряли прежнюю глубину, стали ярко-красными, горящими от злости. Острые клыки уткнулись кончиками в пухлую нижнюю губу. Герман смотрел на нее, и только по тому, как он нервно сглотнул, можно было заметить проскользнувший в нем страх.       — Это мои девочки, — бархатный голос превратился в утробное рычание. — Если с твоих уст слетит хоть слово клеветы в их сторону — я перегрызу тебе глотку. Я их Сир, и только мне дозволено судить их.       — Как много ты возомнила о себе после романа с Князем.       Она сильнее вжала его в стену, ударяя затылком, отчего раздался глухой звук. Масленников широко раскрыл глаза, заметив на щеке вампира трещинку. Он словно был сделан из фарфора. Повреждение исчезло, как и появилось, буквально через мгновение.       Мужчина смотрел на нее, то ли удивляясь, то ли начиная опасаться.       — Роман с кем? — Эмиль ошалело посмотрел на Алию. — Мне же не послышалось?       Но русая девушка лишь махнула рукой, то ли говоря, что это не важно, то ли намекая, что расскажет позже.       — Ты нарушаешь Шестую Традицию.       — О, нет. — Аделин склонила голову. — Я нарушу ее, если прямо сейчас оторву тебе голову. Но, поверь мне, Герман, я ни капли об этом не пожалею.       Хищная улыбка расцвела на ее губах. Стало по-настоящему жутко смотреть на нее. Блондинка прожигала Благородного вампира взглядом еще несколько секунд, а после отступила. Брезгливо вытерла руку о собственную штанину, скривив губы. Герман потер собственное горло, гневно глядя на нее в ответ.       — Когда Старейшина Валентин вернется в город?       — Не припоминаю, чтобы вампирам было дозволено выбирать Хранителя.       — Я задала тебе вопрос. — голос ее был холоден и строг.       — Они вернуться в Ле-Кеннель в следующую среду. Думаю, в четверг он сможет уделить тебе время.       Герман отошел от стены, желая уйти прочь из замка.       — Предупреди его.       Но ответом ей стал лишь грохот закрывшейся двери. Аделин прожигала дерево взглядом еще какие-то секунды, а после шумно выдохнула. Сейчас где-то внутри поселилась крупица беспокойства за девочек — Герман скользкий тип, может наплести Совету что угодно. И хотя за убийство людей не было строгого наказания, вышестоящие вампиры очень строго относились к столь неаккуратным действиям новообращенных. Оставлять тела, значит, привлекать внимание людей, а это напрямую пересекалось с Первой Традицией.       Аделин устало потерла лицо рукой. Убрала стилет за пояс джинсов и направилась к лестнице. Ребята засуетились, стараясь как можно быстрее скрыться в комнате. Вряд ли она будет рада узнать, что они подслушивали.       — Сбегаете, как крысы с корабля, — послышался ее бархатный голос. — Спускайтесь.       Парни переглянулись и с удивлением отметили, что на лицах девочек тоже проскользнуло опасение. Они смотрели друг на друга еще несколько секунд, а после, выдохнув, стали спускаться по ступенькам вниз.       Аделин стояла, облокотившись на столешницу, и крутила в руках стакан с кровью, наблюдая, как жидкость булькает и стекает по стенкам сосуда. Пятерка остановилась у лестницы, спустившись с последних ступеней — близко к ней не подходили. Вампирша сделала еще глоток и подняла на них глаза. Заметив, что радужка приняла прежний синий цвет, стало чуточку легче. Блондинка несколько секунд вглядывалась сначала в глаза Яне, а после Алие, словно что-то выискивала в их мыслях.       — Мы не убивали тех людей, — спешно выдала Зенина.       — Я знаю, — Аделин кивнула.       — И подслушивать мы не хотели…       — Но подслушивали, — уголок ее губ дернулся в усмешке. Девочки переглянулись. — Расслабьтесь, я не собираюсь вас ругать.       Всем стало легче.       — Круто ты его, — хохотнул Эмиль, оглядывая трещину на стене. Мадемуазель Готье улыбнулась. — А он всегда такой противный?       Казалось, весь страх, который только был в этом парне, испарился. Он прошел вперед и уселся за стол, глядя на вампиршу. Алия вскинула брови. Остальные тоже подошли.       — Сколько я его знаю. Всегда таким был, — Аделин хмыкнула, делая еще глоток. А после повертела в руках пустой бокал и поставила его в раковину. Повернулась к ним, оглядывая парней. Взгляд ее был серьезен. — Вам придется задержаться здесь еще на неделю. После Старейшина Валентин проконтролирует подписание Договора, и вы уедете.       Масленников, который ожидал услышать облегченный выдох от своих друзей, с удивлением отметил, что те лишь переглянулись с непонятной ему эмоцией.