*****
Спустя несколько часов Дима спустился на первый этаж и обнаружил Аделин, сидящую за столом. Она внимательно смотрела в окно, крутя в руках хрустальный бокал. Мужчина преодолел последние ступени и тихонько присел рядом. Мадемуазель Готье повернула к нему голову. Глаза ее были грустными, а ресницы влажными от слез. Сейчас она не устрашала, не отталкивала. Сейчас ее скорее хотелось поддержать или же просто обнять. Спустя несколько секунд она вернула взгляд на окно, теряя к нему интерес. Чувствовалась странная необходимость что-то сказать, но он не знал, что именно, потому, что элементарно не был в курсе всей ситуации. Почему-то обратил внимание на содержимое ее бокала — красная жидкость, но точно не кровь. Нахмурился, выдвигая одно предположение… — Это вино? Сам не понял, как вдруг произнес это вслух. Аделин повернулась к нему, нахмурив брови, а после глянула на свой бокал, и черты ее лица разгладились. — Да, — она выглядела рассеянной, что ли. И это не то, чтобы удивляло, а отчего-то настораживало. — Будешь? — и протянула ему бокал. Масленников удивился — мягко сказано. Только кивнул, забирая из холодных рук хрустальный сосуд. Вампирша опустила глаза, вновь становясь задумчивой. Дима сделал небольшой глоток, ощущая сладость на языке. — Сладкое? Аделин лишь закивала, как болванчик, но он сомневался, что она вникла в смысл его вопроса. Блогер вернул бокал на стол. Внимательно смотрел на нее. Хотелось что-то сделать. До невозможности хотелось. Коснуться и взять за руку, а лучше просто обнять, но он не решался этого сделать. Вряд ли бы она подпустила его к себе. На лестнице послышались торопливые шаги. Мадемуазель Готье медленно подняла голову, замечая Яну и Егора. Оба приветливо улыбались, подходя ближе к столу. Блондинка смотрела на них без каких-либо эмоций, просто ожидая, что они скажут. Масленников заметила хитрые искорки в глазах шатенки. Егор остановился, не решаясь подойти ближе, а Зенина подскочила к вампирше и плюхнулась на стул напротив. Аделин лишь подняла бровь. — Я хочу кое-что попросить, — Яна говорила с осторожностью, будто бы боялась ее реакции. Мадемуазель Готье лишь моргнула, продолжая смотреть на нее с ожиданием. — Можно мы сходим погулять? — и вдруг затараторила, не дав возможности обработать ее вопрос. — Пожалуйста! Мы недалеко. Ничего плохого не случится, честно-честно. Мы никуда не вляпаемся, у тебя не будет проблем, обещаю!.. Для полноты картины ей не хватало лишь сложить руки в молитве. Яна продолжала говорить, но Аделин подняла вверх правую ладонь, призывая ее замолчать. Егор как-то неуверенно переминался с ноги на ногу позади. Масленников с интересом посмотрел на вампиршу, ожидая ее реакции. — Идите, — неожиданно для всех ответила, выдыхая. Егорик округлил глаза, не поверив, Яна раскрыла рот, видимо, тоже не рассчитывая на положительный ответ, а Дима лишь улыбнулся, глядя на Аделин со странным восторгом. — Но! Никуда не лезть, внимания не привлекать, до полуночи вернуться. Иначе превращу вас в тыкву, — она произнесла это как-то устало, но, тем не менее, вызвала смешок у парней. — Я серьезно. У меня нет никакого желания потом изъясняться перед Советом, какого дьявола вы шатаетесь с людьми. — Спасибо! — практически взвизгнула девушка, тут же бросаясь ей на шею и крепко обнимая. Аделин замерла как истукан, сжавшись, а после мягко погладила ее по спине. Егор расплылся в довольной улыбке. Девушка отстранилась от вампирши, подскочила на ноги, по пути цепляя Егорика за руку, и поспешила к двери. Только открыла ее, как на лестнице вдруг возникли Аля и Эмиль. — А-а… Э-э… — неловко открыла рот Еникеева, пребывая в ступоре и указывая на уходящую подругу. Яна лишь хитро улыбнулась, и они с парнем скрылись за тяжелыми дверьми. — А что так можно было что ли?! — воскликнул Эмиль, всплескивая руками. Масленников засмеялся, видя реакцию друга. Аделин лишь усмехнулась, глядя на него, а после выдохнула. — Если хотите — можете пойти с ними. — вампирша указала рукой на дверь. — А можно без них? — усмехнулся Эмиль. — Правила те же: никуда не лезть, внимания не привлекать, до полуночи вернуться. Попытаешься сбежать — покусаю, — она посмотрела на парня. — Спасибо! Я уже говорила, что люблю тебя? — Алия широко улыбнулась. — Идите уже, — мадемуазель Готье закатила глаза. Иманов схватил юную вампиршу за руку, и через мгновение они скрылись за дверью. Блондинка вдруг повернулась к Диме. Сейчас он смело мог назвать ее уставшей. И очень грустной. Смотрела ему в глаза некоторое время. — Ты не хочешь никуда пойти? — вскинула брови, цепляя рукой бокал. — Свобода попугаям, можешь сходить с ними. — блондинка поднялась на ноги, одним глотком допивая остатки вина и отставляя бокал в раковину. — А ты не хочешь прогуляться? — мужчина легко улыбнулся. Аделин повернулась к нему, глядя так, словно удивилась и задумалась над этим одновременно. — Можем пройтись тут в парке, — добавил, будто бы склоняя ее к этому. Вампирша явно сомневалась некоторое время, а после пожала плечами. — Пошли.*****
Они не спеша шли по дорожке, медленно удаляясь от замка. Аделин обнимала себя за плечи, но не из-за холода, а странной замкнутости. Смотрела прямо перед собой, продолжая о чем-то думать. Синие глаза заполнились печалью. Блондинка молчала. Прохладный вечерний ветерок разгуливал по улице, заставляя листву тихонько шелестеть. Небо окрасилось в розовый цвет — солнце уходило за горизонт. Смеркалось. Масленников шел рядом с ней, ощущая странное беспокойство и заинтересованность — она была молчалива, отстранена, и, казалось, ушла куда-то глубоко в себя. Одновременно хотелось поддержать ее и расспросить подробнее. — Операция прошла неудачно? — спросил тихо. Аделин повернула к нему голову. — Да, — выдохнула, поджимая губы, — девочка умерла. И отвернулась от него, разглядывая небо, хотя, на самом деле, пыталась предотвратить ручьи слез. Сделала глубокий вдох и шумно выдохнула. — Когда умирают дети — это в разы больнее. Это маленький человечек, который не успел пожить. Что она видела за свои восемь лет? — она повернула к нему голову. — Больницы, родителей. Ну, пошла в школу. Имела каких-то друзей. Все. Она не любила, не видела мир, не осуществляла свои мечты, не достигала целей, не веселилась с друзьями. У нее ничего этого не было… — синие глаза выражали столько боли, что у него невольно сжалось сердце, а из головы совершенно вылетел тот факт, что перед ним вампир. — Когда умирает взрослый человек, это тоже очень грустно, но… не так. Он видел мир, он успел полюбить, возможно, создать семью, достигнуть целей и осуществить мечту. Он… уже прожил весомую часть своей жизни. А ребенок не успел… — Аделин поджала губы, опуская голову. — Надо было открутить тому хирургу голову… Я ведь так и не смогла ее реанимировать… Масленников вдруг остановился. Блондинка прошла на пару шагов вперед и тоже остановилась, оборачиваясь к нему и вскидывая бровь. Он подошел к ней ближе, стараясь ободряюще улыбнуться. — Ты не виновата. — Дима пристально смотрел в синие глаза напротив. — Это не твоя врачебная ошибка. — Но моя ответственность, — выдохнула, горько усмехаясь. — Нет. Ответственность и груз лежит на плечах того врача. Блондинка молчала, отведя глаза. Масленников вдруг сделал к ней еще шаг, а после, с ювелирной аккуратностью, положил руки на ее талию, обнимая. Она повернулась к нему, но он не понял по взгляду, удивлена вампирша или же недовольна. Молча притянул ее ближе к себе, смещая руки на спину. Аделин несколько секунд так и стояла, утыкаясь ему в грудь, а после медленно выпрямила руки и, к его огромному изумлению, обняла в ответ. Аккуратно. Дима медленно поглаживал ее по спине. Аделин вдруг положила голову ему на плечо, расслабляясь. Мужчина вдохнул глубже. Это было так необычно. Он ощутил сладкий аромат сирени. Мадемуазель Готье была ниже его примерно на полголовы. Почему-то стало спокойно. Словно именно так и должно быть. Она не отстранялась, и он не хотел. — Я… — Она вдруг усмехнулась. — В какой-то момент в моей голове возникла мысль дать ей второй шанс, но это было бы сродни убийству. Она ребенок и не заслужила стать монстром… Никто не заслужил. — Даже твои девочки? — он склонил голову, прижимаясь щекой к ее макушке. — Даже мои девочки. Думаешь, я была счастлива, превратив их в себе подобных? Нет, — мадемуазель Готье говорила тихо. — Кто-то обращает людей ради забавы или собственной выгоды, я же старалась спасти им жизнь, но… Не уверена до сих пор, что поступила правильно. — Девочки любят тебя. — Они просто привыкли ко мне. Смирились со своей участью. Сейчас у них нет выбора. Они вампиры. И вынуждены жить со мной, потому что таковы правила нашего общества. — Я с тобой не согласен, — он лишь усмехнулся и услышал тихую усмешку в ответ. Они стояли так, обнимаясь, еще несколько минут, а после блондинка отстранилась, глядя ему в глаза. Масленников улыбнулся, а после протянул руку и аккуратно заправил светлую прядку ей за ушко, скользнув кончиками пальцев по нежной холодной коже. Аделин дернула уголком губ и медленно направилась дальше.