Кровь и Вино

      Аделин истерзала себя тревожными и гневными мыслями, пока добиралась до замка. Ей срочно нужно связаться с Князем, или же со Старейшиной Валентином, чтобы предупредить их. Но сделать это нужно было так, чтобы никто, кроме Хранителя и Князя, не узнал эту информацию. Если это просочится в Совет, и Герман узнает — если же он еще не понял — она пострадает.       Но самым страшным было вовсе не это. У нее есть девочки. И если Анархи придут по ее душу, они не оставят их в стороне. Аделин навлечет беду и на них.       Вошла, тут же снимая с себя пальто, и уже собралась подняться к себе в комнату, когда девочки заметили и окликнули ее.       — Привет! — Яна просияла улыбкой, а заметив беспокойство на ее лице, нахмурилась. — Все хорошо?       — Привет, — блондинка постаралась улыбнуться, подходя к ним. Но держать веселый и непринужденный вид, когда внутри все дребезжит от страха и нервов, крайне тяжело. — Не совсем.       Она отвечала честно. Не было смысла врать девочкам. Не говорить всего — да, потому что это опасно, но не лгать.       — Что случилось?              Аля внимательно оглядела ее, а после поднялась на ноги и прошла к шкафчику. Аделин села за стол, шумно выдыхая. Моральная усталость теперь же казалась тяжким грузом, подпитанная нервозностью и хаотичными мыслями, что безостановочно скакали у нее в голове. Вампирша смотрела на Зенину, поджимая губы. Не передать словами, как она сейчас за них волновалась. Это было что-то гораздо сильнее и больше, чем какой-то материнский инстинкт, обязанность Сира или же забота. Это была такая сильная и безграничная любовь к ним. Аделин не сомневалась — если Анархи заявятся, она перегрызет глотки каждому, кто попытается им навредить. А если ценой их безопасности станет ее жизнь, мадемуазель Готье сама вонзит себе в грудь серебряный клинок.       Еникеева поставила перед ней бокал вина и села рядом с Яной, напротив. Девочки сложили руки на столе, глядя на нее с ожиданием и беспокойством. Вампирша сделала глоток, а после вгляделась им в глаза.       — Я кое-что узнала, — начала тихо, словно кто-то иной мог услышать их. Аля открыла рот, чтобы спросить, но блондинка продолжила: — и я, к сожалению, не могу поделиться этим с вами. Это… не безопасно.       Юные вампирши переглянулись. Теперь стало совсем не весело. Аделин покрутила в руках бокал, а после сделала еще одни глоток.       — Но это опасно для тебя, — твердо произнесла русая.       — Да...       — Мы… мы можем тебе как-то помочь? — Яна выглядела то ли напуганной, то ли очень грустной.       — Я не знаю. Мне нужно связаться с Князем, или же со Старейшиной Валентином. Но я понятия не имею, как. Никто из Совета не должен об этом знать.              Вампирша устремила взгляд в окно, постукивая пальцами по столу. Девочки впервые видели ее такой нервной. Она не может просто прийти к членам Совета, или куда хуже — нанести визит Князю. Аделин не уверена, что Герман — единственный перебежчик, а значит, доверять другим членам Внутреннего Круга (за исключением Габриэля и Валентина) она не может.       Зенина долго смотрела на нее, нахмурив брови, а после вдруг встрепенулась, толкая Алию в плечо.       — Тот парень, с которым ты общалась долгое время. Как же его…       — Я не понимаю, о ком ты, — русая нахмурилась.       — Ну же, этот… М-м… — Девочка старалась вспомнить. — А! Маркус, кажется!       — И? — Аля не понимала.       — Он ведь юстициарий.       Лицо Еникеевой разгладилось, а после на губах и вовсе стала расцветать довольная улыбка. Аделин все еще прожигала взглядом окно, явно не слушая их.       — Аделин, — шатенка привлекла к себе ее внимание. — У Али есть знакомый юстициарий. Думаю, он сможет помочь нам. Передаст твое послание сразу Князю, или Валентину.       — Ты можешь связаться с ним? — блондинка посмотрела на Еникееву.       — Могу. Попрошу его зайти завтра.       — Пусть приходит один. Без посторонних.       — Хорошо. — Девушка закивала.       Аделин выдохнула. Допила вино, поставила бокал в раковину и направилась в свою комнату, провожаемая взволнованными взглядами девочек.

*****

      Мадемуазель Готье стояла у окна, глядя во двор сквозь полупрозрачный тюль. Нервно кусала ноготь на большом пальце, бегая синими глазами по всей территории, что открывалась перед ней. Нервничала, как никогда. Листва деревьев шелестела и шевелилась от порывов ветра, заставляя ее прислушиваться и присматриваться. Не хватало еще заработать манию преследования. Шумно выдохнула, поправляя влажные волосы.       Телефон завибрировал.       Она обернулась через плечо, а после подошла и взяла телефон в руки, замечая на экране знакомый номер. Сняла трубку.       — Здравствуй.       — Здравствуй, Аделин, — казалось, даже сквозь экран она могла чувствовать, что он улыбается. — Как ты?       — Я… — Вампирша нахмурилась, выглядывая в окно. Что-то прошмыгнуло сквозь деревья, кажется... Отлично, теперь у нее еще и зрительные галлюцинации на фоне нервов. — Я в порядке. Вы как?       — Все нормально. Аделин, у вас точно все хорошо?       — Да, да…       — Мне кажется, или ты чем-то обеспокоена?       Она шумно выдохнула, потирая лицо руками, а после отошла от окна и присела на диван, подгибая по себя ноги.       — Ничего не в порядке, — запрокинула голову на спинку дивана, устремляя взгляд в потолок.       — Что случилось?       — Я… вляпалась в очередные проблемы клана. — Усмехнулась, сжимая челюсти.       — Ты можешь со мной поделиться.       — Нет, — ответила резко, а после, прикрыв глаза, поняла, что звучало грубо. Смягчилась. — Это… не безопасно. Я никому не говорила. Это касается Князя и Совета.       — Я понял.       — Не бери в голову, разберусь.       — О, серьезно? — Дима усмехнулся. — Ты там вляпалась в какую-то опасную вампирскую фигню, а мне не надо брать это в голову?       Он волновался за нее. Переживал. И прямо сейчас говорил об этом, пусть и завуалированно.       — Да. Уж постарайся, — вампирша усмехнулась.       — Ты меня убиваешь…       — Ну, не буквально же.       Повисла секундная пауза, а после послышался его смех, вновь вызывающий усмешку.       Их общение стало… Другим. Более легким, что ли. Пусть и путем телефонных разговоров. Они подшучивали друг над другом, обсуждали что-то отвлеченное, если вампирша не была в больнице, просто обменивались впечатлениями. Неизвестно, действительно ли его так интересовала вся эта медицинская тема, или же ему просто нравилось слушать бархатный голос, когда Аделин рассказывала про очередного своего пациента или же проведенную операцию.       Одно было ясно точно — они прочно привязались друг к другу. И если же Масленникова это в какой-то степени даже радовало, потому что они продолжали общаться, то мадемуазель Готье же пугало. Ей действительно не хотелось сейчас окунаться с головой в этот омут. Были и другие проблемы.       Аделин вновь уставилась в потолок, а после шумно выдохнула.       — Я волнуюсь за них.       Произнесла тихо, даже как-то устало. Все моральные силы иссякли.       — За девочек?       — Да… Если… Если они придут за мной, мое потомство не останется в стороне.       Не то, что говорить — думать об этом было страшно и тяжело. Казалось, Аделин впервые за всю свою долгую жизнь сомневалась в своих силах, чего прежде никогда не делала.       Дима, если честно, не понял, кто такие эти «они», но заволновался лишь сильнее.       — Если тебе удастся связаться с Князем или Советом — они помогут. Я уверен.       — Надеюсь.       Они разговаривали еще некоторое время. Дима понимал и чувствовал по ее голосу — вампирша очень обеспокоена. Мадемуазель Готье иногда теряла нить разговора, уходя в свои мысли. Вдруг замолкала, прислушиваясь к чему-то за окном, а после извинялась и переспрашивала.       Их разговор прервала вошедшая в комнату Аля.       — Аделин, — блондинка вскинула брови, глядя на неё. — Маркус пришел.       — Прости, мне надо идти.       — Конечно. И, Аделин, — она затормозила, все еще держа телефон в руке. — Все будет хорошо.       Вампирша попрощалась и поспешила спуститься на первый этаж вместе с Еникеевой, которая хитро улыбалась, осознав, что Аделин разговаривала с Димой.       Мадемуазель Готье спустилась со ступеней, замечая стоящего на пороге Маркуса, с которым о чем-то беседовала Яна. Юстициарий, заметив ее, почтенно склонил голову.       — Мадемуазель Готье.       — Здравствуй, Маркус, — девочки отошли в сторону, но от взора Яны не скрылось, с каким интересом этот парень смотрел на русую девушку. — Проходи.       Он глупо моргнул, словно бы не поверил. Хоть юстициарии и были не последними фигурами в вампирской иерархии, мадемуазель Готье крайне редко позволяла им переступить порог своего дома.       — Алия сказала, у Вас срочное сообщение для Князя.       — Да.       А после сделала к нему резкий шаг, обхватывая подбородок рукой и вглядываясь в глаза. Буквально забираясь в его мысли и воспоминания. Маркус сжался. Среди вампиров часто обсуждались столь ценные и уникальные способности Мадемуазель Готье, но он и подумать не мог, что ощутить их действие на себе будет так жутко.       Аделин не нашла в его мыслях ничего интересного.       — Мне нужно, чтобы ты попросил Князя о визите ко мне. — Она отступила. — Но, — и вновь остро глянула на него, — никто, кроме тебя и Князя, не должен этого слышать и знать. Не вздумай попросить его о визите при всем Совете, или, не приведи дьявол, при Графине... Я сдеру с тебя шкуру, если ты проболтаешься.       Что ж, это было более чем убедительно.       — Хорошо, — юстициарий нервно сглотнул. — Я оповещу Вас, как только смогу поговорить с Князем.       — Спасибо, Маркус.       — Всего доброго.       И, бросив последний взгляд на девочек — а в частности, на Алю — вышел прочь, закрыв за собой дверь. И первый этаж заполнился звонким смехом девочек. Аделин вскинула брови, не понимая причины их веселья.       — Бедный Маркус, — продолжала смеяться Яна, утирая выступившую слезу.       — Ты так напугала его, когда залезла к нему в голову, — подхватила ее Аля.       — А вам и смешно. Бедный парень, казалось, стал еще бледнее, — усмехнулась блондинка.       — Ну, главное, что он свяжется с Князем. — Успокоившись, серьезно произнесла Еникеева.       — Да, — кивнула Аделин.       — Слушай, этот Маркус с тебя глаз не сводил, — начала Яна, поворачиваясь к подруге.       — Ой, да ладно тебе!       — Правда-правда! Колись, что там между вами было?       — Ничего между нами не было!       — Я тебе не верю…       Девочки завели разговор, уходя к столу. Мадемуазель Готье смотрела на них, улыбаясь, а внутренне умоляла все Высшие Силы, чтобы с ними ничего не случилось.

*****

      Утром следующего дня, находясь в больнице, в своем кабинете, Аделин заполняла заключения в медицинской карточке одного из своих пациентов, которому предстояла операция следующим днем. Не обращала никакого внимания на переговоры врачей и медсестер в коридоре, на шаги или же топот, на прочие звуки. Была погружена в работу с головой. Дверь ее кабинета вдруг открылась.       — Мадмуазель Готье, к Вам пациент.       Блондинка оторвала глаза от медицинской карточки и посмотрела не медсестру, нахмурив брови. А после глянула на часы. Прием давно закончился.       — Пусть проходит.       — Здравствуйте, мадемуазель Готье.       Услышав голос юстициария, вампирша тут же глянула на дверь, убеждаясь, что она закрыта.       — Надеюсь, ты принес хорошие новости.       — Князь навестит Вас завтра днем.       И с того момента она не могла найти себе места и расслабиться. Суетилась, нервничала, не в силах унять скачущие в голове мысли.       Около полудня следующего дня все, что она делала — слонялась по замку туда-сюда, не зная, чем себя занять, и то и дело выглядывала в окна. Девочки замечали ее беспокойство, но ничего не говорили.       Ровно в двенадцать она ощутила приближение к замку.       Аделин выглянула в окно, а после прошла и открыла тяжёлую дверь. Пред ней предстал Князь в сопровождении двух юстициариев. Вампирша даже не посмотрела на важного гостя, сразу вгляделась в глаза юстициарию, что стоял по правую сторону от Князя. Парень, ощутив тяжесть её взгляда, тут же постарался найти любую другую точку, только бы не смотреть ей в глаза. Мадемуазель Готье нахмурилась, а на лице её проскользнула злость.       — Смотрите ей в глаза, — раздался холодный и властный тон вампира.       Юстициарий, поджав губы, вернул взгляд синим радужкам ее глаз. Аделин нагло забралась ему в голову, выискивая там что-то подозрительное. Иначе, почему он так нервничает? Пыталась найти что угодно: воспоминания о встрече с Анархами, какие-то перешептывания или же загадочные переглядки и поручения Германа, брошенные невзначай или же проскользнувшие неосторожные фразы в разговоре с Графиней.       Ничего.       Вгляделась в глаза второму. И снова пустота. Эти двое были преданы своему правителю, Совету, и не имели никакого отношения к заговору. Но это не прибавило к ним доверия.       — Войдёт только Князь.