*****
Мадемуазель Готье вышла из ванной, поправляя рукава бежевой водолазки. Остановилась у окна, выглядывая во двор. Напряженно оглядела территорию. Никого не чувствовала и не видела, но — для перестраховки — вновь и вновь выглядывала в окно. Отодвинула шторку, стараясь внимательнее рассмотреть проходящих мимо ворот парней. Услышала странный шорох за спиной. Среагировала незамедлительно. Вытащила из-за пояса клинок, схватила вошедшего за грудки и прижала к стене с глухим ударом. Холодный кончик острия находился в нескольких сантиметрах от его шеи. Тяжело дышала, чувствуя небывалый выплеск адреналина. А после осознала, кто перед ней. Масленников с сомнением смотрел на клинок в ее руке, а после нервно сглотнул и посмотрел ей в глаза, с немой просьбой убрать холодное оружие. Вампирша поняла, что его руки лежат на ее талии. Отступила, убирая клинок, а после шлепнула его по рукам, призывая убрать, и вовсе отошла. — Придурок, — смерила его гневным взглядом.— Совсем рехнулся, так подкрадываться? — А ты всех гостей так встречаешь? Он усмехнулся, но заметил, что блондинка шутку не оценила от слова совсем. Выглядела она не спокойной. Дима стер с лица улыбку. — Прости, я думал, ты слышишь, что я иду. — Я не слышала, — покачала головой блондинка, шумно выдыхая, а после откинула клинок на кровать и подошла к нему. Аккуратно коснулась кончиками пальцев его подбородка и подняла выше, убеждаясь, что не ранила. Взглянула в глаза. — Прости… — Ничего страшного, — мужчина ласково улыбнулся. Она выглядела не то, что нервной. Суетливой, дерганной, даже поникшей. Все ее мысли сейчас занимали эти проблемы, она очень волновалась. Такой он ее еще не видел, но это заставляло беспокоиться за нее лишь сильнее. Аделин отступила на шаг, но следующий сделать не смогла — его руки вновь легли на ее талию, останавливая. Она вопросительно вскинула брови, словно бы не поняла, что он делает. Дима сам сделал к ней шаг, обнимая. — Мы приехали не вовремя, да? Блондинка положила голову ему на плечо, тяжело выдыхая, а после обняла его в ответ. — Очень не вовремя. Масленников погладил ее по спине, стараясь как-то подбодрить, что ли. Вампирша молча стояла, прижавшись к нему, и это уже безмерно радовало — она подпускала его к себе. А его буквально распирало от счастья. Они вернулись, теперь он может поговорить с ней вживую, а не по телефону. Прикоснуться к ней. Просто побыть рядом. Мадемуазель Готье отстранилась от него, но отходить не стала. Дима просиял самодовольной улыбкой. — Я оказался прав. — Прав? — Аделин вскинула бровь, не понимая, что он имеет в виду. — Да. Ты же помнишь наш последний разговор? Вампирша прищурилась, с секунду глядя ему в глаза, а после ухмыльнулась. Так привлекательно, черт бы ее побрал. — Неужели? Злые чары не рассеялись, когда ты вернулся в Москву? Блондинка отошла от него, двигаясь к дивану. — Нет. — Масленников следовал за ней. — И? Я привлекаю тебя, но вовсе не потому, что я кровожадный обаятельный монстр? Аделин усмехнулась, глядя на него, склонив голову. А после отодвинула шторку и открыла окно, запуская прохладный воздух в комнату и выглядывая во двор. — Ты не монстр, — серьезно выдал он, глядя в синие глаза, когда она повернулась. — И да, ты привлекаешь меня не потому, что это какие-то вампирские чары. Мои чувства реальны. Это не одержимость тобой. Вампирша вновь прищурилась с хитрой улыбкой, а после пододвинулась к нему. Дима, если честно, занервничал. Она была очень близко. Тяжело было концентрировать внимание на ее синих глазах, не переводя взгляд на желанные бледно-розовые губы. — Хочешь сказать, что влюблен в меня? Хитрая улыбка хоть и навевала на мысль, что она просто издевается над ним и посмеивается, он видел по взгляду синих глаз — она спрашивает вполне серьезно. — Тебя это удивляет? Он, подобно ей, тоже придвинулся ближе. Расстояние между их лицами сократилось. Блондинка отвела взгляд, изображая задумчивость, а после вновь посмотрела на него. Скользнула глазами на его губы, а после глянула в глаза, вновь ухмыляясь. — Ну, слегка. И отстранилась. Вот же… бестия. Словно бы специально испытывала его терпение. Он внимательно смотрел на неё. Аделин устремила задумчивый взгляд в окно, словно бы что-то заметила, едва нахмурив брови. Вновь погрузилась в свои мысли, которые так терзали её последние дни, продолжая бегать глазами по двору. Кусала нижнюю губу, казалось, утопая в своих мыслях настолько, что совершенно позабыла о том, что он сидит рядом. Нервничала. Дима вновь отмечал чёткую линию скул, которую так и хотелось очертить кончиками пальцев. Тонкую лебединую шею и выглядывающие из-под воротника рубашки ключицы. Аделин заправила светлую прядь волос за ухо, и он вновь смог лицезреть эту маленькую татуировку летучей мышки. Запах лаванды разнесся с дуновением ветерка из окна и заполнил его лёгкие, стоило сделать вдох. Запах дурманил, вынуждая сделать еще один глубокий вдох. Рассматривал ее лицо, а после уставился на пухлые бледно-розовые губы. Желание возрастало с геометрической прогрессией, а бороться с ним не было сил. Этот порыв сдержать не удалось. Масленников придвинулся к ней, и, почувствовав его движения, вампирша повернулась. Но это не остановило. Он сокращал расстояние между их лицами, а она вновь лишь смотрела с ожиданием. Это раздражало и привлекало одновременно — Аделин будто давала ему шанс сделать это самому. Остались считанные сантиметры, когда холодные пальцы коснулись его губ в останавливающем жесте. Захотелось взвыть от досады. Подкрадывалось раздражение. Синие глаза странно сверкнули в тусклом свете, а на губах, которые так манили, вновь растянулась хитрая улыбка. Мадемуазель Готье вскинула подбородок, ухмыляясь. — Не боишься, что покусаю? — блондинка подняла бровь, убирая пальцы с его губ, то ли чтобы позволить ответить, то ли просто издеваясь и проверяя его выдержку, которой уже не было. — Не боюсь, — ответил твердо, пристально глядя в синие глаза напротив. Аделин хмыкнула, и, казалось, придвинулась чуточку ближе, всего на какие-то считанные миллиметры. Он вмиг сократил это расстояние, впиваясь в мягкие бледно-розовые губы. Все внутри буквально будоражило от распирающего его восторга и желания. Он, наконец, сделал то, о чем так часто думал, что являлось ему во снах, подпитанных привязанностью и фантазиями. Блондинка ответила на поцелуй, скользнув рукой по его шее к затылку, словно бы притягивая к себе еще ближе. Черт подери, это было лучше, чем в любом его самом неприличном сне. Он не целовал, — он упивался ею, этим моментом, этим сладковатым привкусом вина неё губах и их мягкостью. Обхватил руками хрупкую талию, задирая свитер, чтобы коснуться мягкой холодной кожи. Навис над ней, укладывая на подушки, но Аделин такой расклад не устраивал. Масленников не понял, как это произошло так быстро, но буквально через секунду он сам оказался прижатым спиной к дивану, а вампирша нависла сверху, хищно улыбаясь. Какая-то крупица страха проскользнула в нем, но тут же померкла на фоне желания и нарастающего возбуждения, когда она склонилась, теперь уже целуя его сама. Мужские руки скользнули по её бедрам, сжимая, а одна рука поднялась на талию. В её поцелуе не было какой-то неуверенности. Была страсть, дикая и безудержная, вперемешку со странной нежностью, и даже бережностью. Она не отстранялась от него, а он даже и не думал отлипать от её губ. Казалось, разорвать этот поцелуй сможет только она, потому что у него не было никакого желания это делать. Одна его рука коснулась бархатной кожи холодной щеки, очертив линию скул и убирая светлую прядь за ушко. Поглаживал ее по щеке, продолжая целовать, прикусывая ее нижнюю губу. Аделин вдруг отстранилась, хитро глядя ему в глаза. Ухмыльнулась, а после и вовсе слезла с него, сев на прежнее место с другого края дивана. Масленников, мягко говоря, опешил. Поднялся на локтях, недоуменно глядя на неё, словно сомневался в реальности её действий, а после сел, все ещё смотря в глаза. Аделин сейчас сидела ближе, чем до этого. И вдруг ухмыльнулась. — Добрых снов. Дима только моргнул, не до конца осознавая, что она говорит серьезно, а после усмехнулся. «Чертовка». Мадемуазель Готье лишь дёрнула уголком губ. Мужчина с улыбкой покачал головой, теперь уже, кажется, не удивляясь, и поднялся на ноги. — Спокойной ночи, Аделин. Она проводила его взглядом, и лишь когда Масленников скрылся за закрытой дверью, спешно облизнула губы и, подобно этим влюбленным молодым девочкам, улыбнулась, все еще ощущая тепло на своих губах.*****
Удивительно, но, казалось, что с возвращением ребят, в замке стало даже как-то… уютнее. Девочки с парнями играли в какие-то настольные игры, смотрели фильмы, болтали, рассказывая разные истории. Аделин сразу дала понять, что не позволит им покинуть замок, чтобы прогуляться по городу. Они не стали задавать лишних вопросов, понимая, что сейчас есть определенные сложности. Вампирша стояла у своего стола в кабинете, копаясь в папке с копиями медицинских карточек своих пациентов. В дверь предварительно постучали. Аделин подняла глаза, замечая Масленникова, а после вновь уткнулась в документацию. Пролистала одну медицинскую книжку и отложила в сторону, не найдя там ничего интересного. Дима подошел к столу, с интересом разглядывая разложенные перед ней папки. — Что ты делаешь? — У меня сегодня очень сложная операция на головном мозге, — проговаривала, не отрывая глаз от карточки. — У женщины прогрессирующая опухоль, которую обнаружили достаточно поздно, — блондинка подняла на свет снимок МРТ, разглядывая. — Но у нас есть возможность удалить новообразование, пока оно не переросло во что-то более серьезное. Убрала снимок обратно в карточку и отложила ее в сторону, чтобы не забыть взять с собой. Сложила все обратно в папку и прошла к шкафу, убирая на полку. — И когда ты вернешься? — Дима наблюдал, как она возвращается к столу. — Думаю, к утру, — Аделин взяла в руки карточку и повернулась к нему, склоняя голову. — Надеюсь, вы не разнесете замок за ночь. Дима хитро улыбнулся, обнимая ее за талию. — Не разнесем. Вампирша ухмыльнулась. Мужчина окольцевал одной рукой ее талию, притягивая к себе. Она же делала то, что и всегда — внимательно следила за ним, ожидая дальнейших действий. Коснулась его щеки, поглаживая теплую кожу. Масленников притянул ее к себе еще ближе. Аделин лишь тихо усмехнулась, отстраняясь, но он припал к ее губам, не позволяя выпутаться из объятий. Если она действительно была так магически привлекательна по своей вампирской натуре, то единственное, на что абсолютно точно влияли ее чары, то на его желание. Никогда в жизни он еще не испытывал такого желания прикасаться к женщине, целовать, обладать. Стоило ей появиться на горизонте, у него аж покалывало кончики пальцев от тяги коснуться хотя бы ее руки. И объяснить это он никак не мог. Казалось, это было что-то гораздо больше и сильнее тех чувств, что он к ней испытывал. Ей бы хотелось растянуть этот момент, но ее ждали в больнице, а опаздывать совсем не хотелось. Мадемуазель Готье отстранилась, хитро улыбаясь и поглаживая его по щеке. А после резко повернулась к окну, хмурясь. Масленников заметил опасный блеск в синих радужках ее глаз. Отошла от него, отодвинула шторку и выглянула во двор. Дима ничего не понимал, лишь заметил, как она поджала губы. — Этого еще не хватало…