Кровь и Вино

      Процедуры кровопускания действительно оказывали большее влияние, нежели курс лекарств. Аделин чувствовала себя лучше, бодрее, сонливость сходила на «нет», а сил и выносливости прибавилось. Вампирша, невзирая на все, что говорили ей ребята в попытке отговорить, все же вышла на работу в больницу и стала посещать собрания Княжеского Совета.       Когда Валентин оповестил ее о собрании Совета в первый раз, Аделин жутко переживала. Конечно, носить статус Благородной было очень почетно, но нужно было еще что-то уметь и значить во Внутреннем Круге. На одном титуле далеко не уедешь. Если ты теперь вхож в этот круг, ты должен вникать в происходящее и быть заинтересованным в благополучии не только собственной задницы, но и всего клана. Казалось, у нее впервые за долгие годы тряслись коленки, когда она шла по длинному коридору, освещаемому тусклыми теплыми лампами, в зал Собраний. Но все волнения были напрасны. Члены Княжеского Совета встретили ее с теплом, поздравили с новым статусом в вампирском обществе и пожелали удачи. Это даже удивило. После той кровавой бойни, что она устроила тогда на Суде, Аделин ожидала видеть на себе множество косых взглядов, напряженное молчание и лишь сухие приветствия. Но, кажется, никто из присутствующих не злился на нее за тот инцидент, а многие даже одобряли.       Готье тихо постукивала пальцами по столу из темного дерева, честно говоря, не особо вникая в то, что обсуждали Советники с Князем.       Их отношения с Димой… не испортились, нет. Скорее обрели дистанцию. После того разговора в комнате между ними появилось заметное напряжение, казалось, теперь они с особой щепетильность подбирали слова, чтобы случайно не коснуться темы, которая, кроме как к ссорам, ни к чему больше не приводила. В его отношении к ней колоссальных изменений она не наблюдала и не чувствовала. Они также часто сидели вечером на диване и что-то обсуждали, играли вместе с ребятами во что-то, проводили ночи вместе. А вот в ее отношении к нему… Оно не испортилось, не стало хуже. Оно стало чересчур осторожным, боязливым, и иногда причиняло даже боль. Вереница мыслей закрутила все ее внутренние монологи в один снежный ком, и теперь она окончательно запуталась. Она хотела, чтобы он был счастлив, но понимала, что его счастье вряд ли как-то связано с ней.       Кто-то пнул ее под столом. Аделин моргнула и встрепенулась, поднимая удивленный взгляд на Габриэля, который лишь кивнул в сторону Старейшины Стефана. Кажется, он обращался к ней, но блондинка не услышала, утонув в своих мыслях. Опять.       — Что Вы думаете по этому поводу, мадмуазель Готье?       В такие моменты она была искренне благодарна всему на свете за свои уникальные возможности. Хватило лишь пары секунд, чтобы проникнуть в мысли древнего вампира и уловить суть их последних обсуждений.       — Я считаю, что сотрудничество с Нидерландским Князем нам необходимо. Поддержка не бывает лишней. Вспомните время правления Князя Генриха. В то время клан Камарильи тесно сотрудничал с Саббатом. Мы оказывали друг другу поддержку и оперативно решали проблемы, связанные с Анархами и нарушениями Шести Традиций. — Все вампиры обратили на нее внимание, слушая. — Но, как мне кажется, важно не только заиметь хорошие дипломатические отношения другим кланом, но и восстановить единство внутри нашего. Франция является центром основания Камарильи, здесь зародились первые правила и традиции, здесь берет истоки наша культура. Давайте вновь вспомним о временах правления Генриха — Камарилья была одной большой семьей, и неважно, находились вампиры здесь или же за пределами Франции. В данный момент, позвольте заметить, вампиры, находящиеся за границей, в большинстве случаев уходят в «свободное плавание», отдаляясь от клана. Мне кажется, в первую очередь нам стоит укрепить отношения между вампирами внутри, а уже после налаживать контакты с кланами извне.       Она закончила свою длинную речь и выдохнула, оглядывая каждого Советника, чтобы понять их реакцию и уловить первые мысли, возникшие в их голове на эту тему. Антонин, сидящий во главе длинного стола, лишь кивал, то ли одобряя, то ли молча соглашаясь. Габриэль переглянулся с Валентином и улыбнулся — они не ошиблись, приняв ее в Совет.       — Мадмуазель Готье говорит правильные вещи, — согласился один из Старейшин. — Глупо выстраивать крышу, когда у дома разваливается фундамент.       Кажется, ее высказывание пришлось им по душе, и они уже намечали будущие планы по решению этой «внутриполитической» проблемы клана. Блондинка легко улыбнулась, довольная собой, а после сняла пальто со спинки стула.       — Прошу простить, но меня ждут в больнице. Я вынуждена идти.       Аделин поднялась на ноги, задвинув за собой стул. Все вампиры закивали, отпуская ее на работу. Она почтенно склонила голову, прощаясь с коллегами, а после в сопровождении юстициария покинула зал Собраний. Вампиры стали переглядываться.       — Какая же умная девушка, — пробормотал себе под нос Стефан, чем вызвал улыбку у сидящего рядом Валентина.

*****

      Яна скосила взгляд на Диму, что увлеченно читал книгу, взятую со стеллажа Готье. Сейчас они остались на кухне вдвоем — остальные ушли на второй этаж и о чем-то разговаривали, кажется, обсуждая предстоящую грандиозную поездку за пределы городка Ле-Кеннель. Девочка замечала, что отношения между Масленниковым и ее Сиром похолодели. Не было явных признаков — они не ругались, не игнорировали друг друга, также проводили вместе время… Но чувствовалось это напряжение и возросшая между ними дистанция. Поговорить об этом с самой Аделин у шатенки не получилось — вампирша пропадала то с Княжеским Советом, то в больнице, а в моменты, когда она находилась дома, поймать момент, когда они останутся наедине, и поговорить не представлялось возможности. Да и донимать ее вопросами после тяжелого дня или ночи тоже не хотелось.       Поэтому, она решила попытать удачу с ним.       — Дим, — тихо позвала его Зенина, ожидая, когда он оторвет глаза от книги и обратит на нее внимание.       — М-м? — но от чтения он не оторвался.       — Я хотела кое-что спросить.       Дима быстро достиг конца абзаца, вложил закладку и закрыл книгу, поднимая глаза на юную вампиршу.       — Да, спрашивай.       — У вас… все хорошо?       — Ты о чем?       — О вас с Аделин. Не подумай, что я лезу не в свое дело, просто… волнуюсь. У вас что-то случилось?       — Не совсем, — выдохнул мужчина, складывая руки в замок на столе.       — Вы поссорились?       — Это вряд ли можно назвать ссорой. Скорее не сошлись во мнениях.       — Поделишься?       Конечно, он поделится. С Яной у них были особенные отношения. Девушка была легкой, умела хранить секреты и очень беспокоилась. Напоминала ему младшую сестру. Они поддерживали друг друга, когда пропала Аделин, а после разговоры о чем-то личном или же просто беседы стали обыденностью. Яна спрашивала, не с целью узнать больше, а после обсудить это с Алей — она искренне переживала.       — Я попросил ее обратить меня.       Глаза Зениной округлились, а рот глупо открылся. Девушка потеряла дар речи и лишь смотрела на него, не зная, что сказать. Это было… неожиданно. Люди никогда не просили о таком вампиров, находясь в здравом уме. А Масленников совсем не походил под описание сумасшедшего.       — Ты попросил… Серьезно?       — Да. Ну… перед этим был еще разговор, а потом я… Ну, и пошло поехало.       — Она отказалась. — Шатенка не спросила, а утвердила.       — Да.       — И тебя это обидело?       — Нет, нет, — Дима покачал головой. — Я знаю, что у нее есть на это свои причины… Я просто не понимаю, почему она так боится этого. Кажется, одна моя просьба вогнала ее в ужас.  — Он усмехнулся. — Это было вполне обдуманной просьбой. Но чтобы я не говорил, она упрямо повторяет «нет».       — Я думаю, ты просто не понимаешь ее. И это не удивительно. Она вампир, и живет в этом естестве уже долгие-долгие годы. Она видела множество людей и вампиров, наблюдала за множеством жизней, общалась со Старейшинами. Ее Сир был очень умен, многое ей рассказал и многому научил.  Я уверена, что это не ее упрямство, а действительно страх. — Мужчина внимательно слушал ее, кажется, начиная понимать все именно из ее уст, как бы глупо это не было. — Аделин очень ценит человеческую жизнь. Это ясно хотя бы по тому, что она все еще работает в больнице, спасая человеческие жизни, и не собирается останавливаться. Думаешь, она была рада обратить нас с Алей? Нет. Какой бы привлекательной тебе не казалось мысль о бессмертии и неуязвимости, ты многое потеряешь, став вампиром. Даже если сейчас ты не задумывался об этом, то рано или поздно тебе захочется завести семью и детей, купить собаку, построить дом, достигнуть каких-то вершин в работе, а после уйти на тихую пенсию. Вампирам этого не дано. Нет, конечно, мы можем купить собаку и устроиться на работу, но люди будут замечать, что ты не стареешь, не болеешь. Да и семьи у тебя не будет. Вампиры бесплодны и не могут иметь детей. Брак — да, большая привилегия, но не многие ей пользуются. Изменятся твои ощущения к миру, взгляды на мир. Это не только физические изменения, но и моральные. Один из минусов — вместо пиццы и шоколада твой организм будет воспринимать только кровь…       — Это тебя очень огорчает? — Масленников по-доброму усмехнулся.       — Больше, чем все, что я перечислила, — горько улыбнулась Яна. — Поэтому… У нее есть свои четкие принципы. И один из них — не обращать людей. Она позволяет себе слабость только в экстренных ситуациях, как, например, было с нами. Но ей было очень тяжело. Аделин взяла на себя большую ответственность, выслушивала наши истерики и крики, что она все испортила, сломала нам жизнь, сделала монстрами… Думаю, она очень не хочет, чтобы по итогу ты думал также… — Он понимал. Понимал все, что говорила Яна. Казалось, это девочка была своеобразным толковым словарем к мадемуазель Готье. — Она переживает за тебя. Боится, что твое решение стать другим мотивировано лишь твоей любовью. Она не хочет отбирать у тебя человеческую жизнь. Если ты станешь вампиром — все изменится. Да и опять же… Если бы ей было все равно на тебя, она бы не стала так волноваться….       Дима закивал. Они хотели продолжить разговор, но на лестнице послышались шаги, и оба замолчали.       — Все будет хорошо, — тихо шепнула Яна и ободряюще улыбнулась.       — Ты вообще собираешься? — начал возмущаться Эмиль, спускаясь с последних ступеней. — Друг, нам ехать еще часа полтора, советую поторопиться. Или мы уедем без тебя. Давай!       — Дай мне пару минут, — Масленников зацепил книгу со стола и направился по лестнице вверх.

*****

      Аделин убрала медицинские карточки своих пациентов в ящик и закрыла на маленький ключик, который тут же убрала в карман своего белого халата. Смена выдалась тяжелая. Она и еще один хирург провели сложную операцию на головном мозге. Время близилось к полуночи, и единственным ее желанием сейчас было — вернуться домой, выпить бокал вина и просто пролежать несколько часов на кровати, пока ненужные мысли не впитаются в подушку, а моральная усталость не спадет. Хотелось как-то разгрузиться. Возможно, просто забраться в объятия любимого человека и пролежать так всю ночь, слушая его тихое сердцебиение и размеренное дыхание. Это успокаивало.       Готье повесила халат в шкафчик, накинула на плечи черное пальто, поправив волосы, и вышла, закрывая двери кабинета на ключ. Не спеша шла по длинному пустому коридору, слыша за углом, где находилось приемное отделение, какую-то суету, громкие взволнованные разговоры, топот и скрип колес каталки. Нахмурилась и ускорила шаг. Кажется, скорая экстренно привезла пациента.       — Qu'est-il arrivé? — спросила она у суетившейся медсестры, останавливаясь.       — Homme, environ 30 ans. Accident de voiture. — Протараторила молоденькая девушка. Аделин нахмурилась. Потребуется хирургическое вмешательство, потому что подобные инциденты крайне редко могут обернуться лишь ссадинами и переломом руки.       Кажется, медсестра хотела сказать ей что-то еще, но врачи скорой помощи подтянули каталку ближе, и взгляд Готье невольно упал на пациента. И на нем же и завис.       Ее парализовало в этот же самый момент. Она не верила своим глазам, просто отказывалась воспринимать это за действительность. По спине пробежал холодок, в горле пересохло, а запах крови показался мерзким и удушающим. Она чувствовала, как подрагивают кончики пальцев, как сбивается дыхание, а от чистого ужаса пощипывает в уголках глаз. Не имей она такой выдержки, она бы кинулась в каталке в панике, или же начала истерически смеяться и качать головой, показывая все свое неверие. Мужчина был без сознания. Его одежда была в крови, на лице ссадины, бровь разбита — кажется, он ударился о лобовое стекло или руль при столкновении. Она бегло оглядывала его руки и ноги, пытаясь понять весь масштаб повреждений человеческого тела.       Любимого человеческого тела.       — Fracture de côte suspectée... — Донеслось со стороны, но блондинка не поняла, кто это сказал.       Глупо было с ее стороны надеяться на эти самые несчастные ссадины. Опыт внутри подсказывал, что переломом ребер он не отделался, и, сделав соответствующие снимки, выясниться, что там еще множество повреждений не только костей, но и внутренних органов. Аделин подняла взгляд, замечая стоящих в приемном отделении ребят. Девочки смотрели на нее с таким же ужасом. Она заметила кровь на руках Егора и Эмиля. Казалось, ей стало даже дурно. Голова пошла кругом. Вот, чего она так сильно боялась. Вот, что являлось ее самым главным ночным кошмаром.       И сейчас он вдруг воплощался в реальность.       Все вокруг померкло. Все звуки стали назойливым шумом на фоне. Она лишь смотрела на бессознательного Диму на каталке, испытывая дикий ужас и полное непонимание, что ей сейчас делать. Просто оцепенела.       — Préparez la salle d'opération! — фраза коснулась ее ушей сквозь весь шум, став вдруг такой четкой и громкой. —  Appelez le Dr Dubois!       — Нет! — Воскликнула Аделин на русском, чем, кажется, напугала медсестру. Та встрепенулась, услышав резкий и громкий ответ на другом языке.       Она не могла поступить иначе. Не могла просто оставить его тут, доверить любимого и дорогого человека другому хирургу и просто уйти домой, просто потому, что ее смена закончилась. Аделин откинула на стул сумочку.       — Je vais opérer! — зарычала на медсестру, и подняла глаза на двух врачей скорой помощи. — Au bloc opératoire! Rapide!       Два фельдшера встрепенулись, схватили каталку и поспешили в сторону операционных блоков. Аделин крикнула медсестре, какого анестезиолога, хирурга в помощь и медсестру позвать, а после полетела по коридору, снимая на ходу пальто, которое через мгновение было брошено в лицо проходящей медсестры.       Дверь операционного блока с хлопком закрылась за ней.