С глазу на глаз

Тело лежало в неестественной позе: ноги сложены, будто поза «лотоса», а руки заведены за спину. На щеке веднелся слабый шрам от зубов Тихомировой трехнедельной давности. Заплывшие, такие пугающие, утратившие живой блеск зеленые глаза уткнулись в одну точку. На потрепаной рабочей рубашке было сорвано несколько пуговиц, а на плече и вовсе порезана. В этом месте ткань немного пропиталась уже высохшей, коричневатой кровью. Можно было сделать вывод, что мужчина отчаянно боролся за свою жизнь, и даже дрался с нападающим. Но убийца все же оказался сильнее. Сильнее почти двухметрового подкаченного амбала. Немой крик так и не вырвался из горла девушки. Она так и стояла, не моргая, пялилась на тело. На негнущихся ногах Крис нашла в себе силы подойти и пощупать пульс на шее. Чего же она ожидала? Что он все-таки живой? Возможно, но все рухнуло, когда она убедилась в худших догадках. Взгляд снова упал на торчащую из шеи заточку. Судя по количеству крови, человек, убивший мужчину, явно знал, куда целится. А именно в сонную артерию. При таком повреждении смерть наступает практически мгновенно: уже через десять секунд пострадавший отключается, а еще через несколько — умирает. Крови не было бы так много, если бы рана не была значительно разорвана. Это могло произойти вследствие того, что как только инородный предмет оказался в вене, первые несколько секунд мужчина пытался вытащить его, тем самым выпуская фонтан крови наружу. Так и было — он сидел в углу, на двух из четырех стен были разного размера бурые пятна, достающие практически до потолка. Кристина отшатывается, когда в нос пробивается невыносимый запах железа вперемешку с каким-то зловонным смрадом. На темно-синих брюках можно было разглядеть пятно. Видимо, не выдержав такой боли, или же от неожиданности тот обмочился. Из уст вылетает нервный, почти истерический смешок, когда на заплывшую глазницу садится муха, перебирая своими шершавыми лапками. Веко остается таким же неподвижным, от чего ужас от всего происходящего медленно подкатывает комом к горлу. Вонь становится невыносимой, девушка чувствует что её вот-вот вырвет. Виски начали пульсировать от напряжения, а голова немного кружиться. Безысходность всей ситуации вгоняла в тупик, а от знакомой заточки в горле убитого становилось еще хуже. Находясь как-будто в полубреду, Крис вновь потянулась к покойному мужчине и трясущейся рукой обхватила заточку. С минуту она так и стояла, тяжело дыша. Внутри происходила борьба двух сторон, одна из который твердила не совершать глупостей, а вторая вытаскивать эту чертову заточку и уносить ноги как можно быстрее, пока кому-то не понадобилась швабра или ведра. Наконец Штрэфонд делает последний глубокий вдох и прокручивает орудие убийства в шее мужчины. Немного крови брызжет из вены, от чего девушка испуганно отдергивает руку. Вновь собравшись с силами, Крис повторно тянется заточке и бездумно, резко вырывает её. Фонтан крови начинает литься с двойной силой, забрызгивая все вокруг, в том числе руки и лицо девушки. Вскрикнув, она с диким ужасом отползла от тела, лихорадно растирая по лицу алую жидкость. Немного успокоившись она нашла в себе силы встать, все еще неосознано сжимая в руке заточку. Времени долго раздумывать не было, Крис засунула окровавленное оружие в резинку штанов, которая тут же окрасилась в алый цвет. Нажав рукой на кнопку кулера, из трубочки полилась холодная вода, которую голубоглазая набрала в ладошки и плеснула себе на лицо. Она не могла быть уверена на все сто процентов, что все смыла, ведь зеркало было только в камере, а до неё нужно ещё дойти, проходя мимо многих заключенных. Еще пару раз протерев лицо, она ополоскала свои руки, пару раз глубого вдохнула и выдохнула. Помедлив буквально секунду, Крис неуверенно высунулась за дверь. В коридоре на счастье никого не оказалось, и девушка почти бегом направилась в блок. В этот момент она чувствовала себя преступницей, так, словно собственноручно убила несчастного охранника. Как бы иронично это не звучало, но ведь в тюрьме не бывает невинных людей.

***

В голове тысяча вопросов, но ни одного ответа. Всю дорогу до общего блока Крис раз за разом прокручивала в голове ужасающие кадры, нервно перебирая мокрыми пальцами. Если бы кто-то сейчас увидел её, то неприменно подумал бы, что с ней что-то не так: бледная, словно мертвец, с мокрым лицом и руками. По пальцам стекала прохладная вода, громко ударяясь о бетонный пол в пустом коридоре. От каждого естественного шума девушка испуганно вздрагивала. Да, никто не отрицает, что Кристина преступница. Но её пригововор — цветочки по сравнению с тем, что она увидела в подсобке. Тот, кто совершил это обладает пугающей жесткостью и хладнокровием. За всю жизнь Штрэфонд пару раз видела умерших от передазировки людей. От передазировки её же наркотиками. Означало ли это, что она тоже убийца? Раньше вечно выпившую и веселую девушку это мало волновало, то есть, не волновало от слова совсем. Скорее, не сам вид синеватого мужчины так подкосил, а сама вещица, которая в данный момент упиралась острием чуть ниже ребер. Что с ней теперь делать? Как ни в чем не бывало вернуть Маше? Или может подло поступить и подкинуть кому-то? Например той же Петровой, ведь когда верхушка тюрьмы узнает о трупе в подсобке, непременно устроит осмотр всех камер, и не исключенно, что вызовут спецназ с обученными собаками. Что-то медленно пожирало внутри. Дредастая практически чувствовала на физическом уровне тяготящее чувство ужасного дискомфорта. Всё вокруг казалось каким-то не таким, все эмоции перемешались в один большой ком, в тот, который сейчас стоял в её горле. Каким-то своеобразным спасением кажется виднеющаяся открытая решетка в блок. Натянув маску максимального безразличия, хотя это вышло явно криво, Крис оглянулась, ожидая худшего. Неизвестно, что произошло в её отсутствие, да и вообще, неизвестно сколько она простояла над телом, но в блоке царила гармония. Петровой с её стервозной подругой Купер на гаризонте видно не было. На первом этаже все заключенные сидели за столиками, кто-то играл в карты, кто-то листал журналы, которые рабочие заключенные еженедельно раздавали остальным, кто-то, как например Маша, сидели с знакомыми и о чем-то разговаривали. Штрэфонд направилась именно к ним, твердо уверенная, что надо срочно поговорить с шатенкой. Завидев голубоглазую, Лебедева измученно улыбнулась. — Ты так долго ходила, что я успела сходить в столовую и попить там. — Маша укоризненно посмотрела на неё, но тут же смягчилась. — Ну ничего. Хочешь с нами в карты? — Карты? — Крис как-будто вышла из транса, испуганно уставившись на трех девушек. Таня скептически выгнула бровь. Штрэфонд выглядела как запуганый зверек, загнанный в угол. — Кроме карт ничего… — после того, как дредастая никак не отреагировала, все так же пялясь в одну точку, Маша легонько коснулась её руки. — Ты чего? Если ты так из-за воды, то я не в обиде. И мне уже лучше, таблетки, которые ты мне принесла действительно… — Нам надо поговорить. — перебила её девушка, с недоверием поглядывала на двух коротко стриженных, в особенности на возмущенную Каширину. Видимо, её раздосадовало то, что её отвлекли от партии. — Это не может подождать? Мы сейчас доиграем, и я вся в твоем рапоряжении. — шатенка посмотрела на подруг, и те согласно закивали. — Присядь, подожди. — Да, Криска, подожди немного. — съязвила Каширина, расплываясь в омерзительной, на взгляд Крис, улыбке. Чистой воды нахалка. — Я же сказала, нам надо поговорить! — та немного повысила голос. Ни один мускул на лице Маши не дрогнул, но она явно удивилась. Крис всегда спокойно разговаривала, предпочитая не повышать тон. — У кого-то ПМС? — хихикнула вездесущая Таня, от чего получила под столом пинок ногой от Тихой. — Это так важно? — Лебедева была разочарована возможно проигранной игрой. — Просто если нет… Крис резко хватает её руку и прикладывает себе в район бедра, так, чтобы Маша точно почувстсвовала острый наконечник заточки. В миг шатенка подрывается с места, обеспокоенно глядя на возлюбленную. В её карих глазах застыл немой вопрос. Она сразу по ощупу поняла, что именно находится в резинке штанов Кристины. — Идём. — нахмурившись, Маша берет за локоть девушку ведет в сторону лестницы. Сзади слышится противный голос Тани, которая специально говорила слишком громко: — Дала себя полапать, и Маха сразу поплыла. Нет, ну ты видела? Я даже готова взять урок соблазнения у пальмы! — она расхохоталась, почти сразу же получая поучительный подзатылник от Тихомировой. — Какие тебе уроки по соблазнению? Тебя кто тронет — ты тому сразу кабину снесешь. Или действительно хочешь, чтобы тебя за бедрышки потрогали? — Аня игриво пошевелила бровями, от чего брюнетка скривилась. Сдерживая смех, Тихая уложила руку на её бедро. — Убери свои руки, извращенка. Может я хочу мужской ласки. — Тихомирова взровалась, краснея от смеха. — Ты чё ржешь? Мне нужен сильный мужчина, чтоб за ним, как за каменой стеной! Просто я ещё не встретила своего принца… — Прекрати, иначе я помру со смеху. Во-первых, я знаю, что ты перетрахала пол тюрьмы, во-вторых, ты бы любого мужика в нокаут отправила. Так что не полоскай мне мозги, лучше раздай на двоих. — пыхнув, Таня сгребла все карты, и глядя испепеляющим взглядом на подругу, начала тасовать их.

***

— Что за хрень, Кристина? — шикнула Маша, прикрывая дверь в камеру. Она выглядела действительно обеспокоенной. — Это я у тебя хотела спросить. — Крис засовывает руку в резинку штанов и достает оттуда заточку. Лебедева пару раз хлопает глазами, аккуратно забирая оружие. На остром лезвии виднелась запекшаяся кровь охранника. Помолчав с полминуты, девушка нахмурилась пуще прежнего. — Откуда она у тебя? — неизвестно, что было в данный момент в голове шатенки. — В подсобке. — Маша вопросительно уставилась на Крис, тогда та дополнила. — В подсобке, черт возьми, валяется мертвый охранник. Угадай, что было воткнуто ему в блядскую шею? — Ты же не думаешь, что… — Нет. Я не думаю, что это ты, если ты про это. Мы всегда были вместе, да и я бы не подумала. — все время Лебедева задумчиво крутила злополучную заточку в руках. — Вытащила её из его горла. Даже не знаю, для чего я это сделала. — Ты все правильно сделала. — шатенка прикрыла глаза, измученно выдыхая. Сколько же проблем навалилось в последние три месяца. Казалось бы, какие проблемы могут быть в замкнутом пространстве? Никаких, если помимо тебя в этом замкнутом пространстве нет еще около четырехста преступниц, среди которых убийцы. — Пока мы разгуливали по блоку, кто-то залез в нашу камеру и выкрал заточку. Конечно, много ума не надо, я спрятала её под матрас. Когда найдут тело, начальство устроит шмон*. Что-то с этой хренью надо сделать. И побыстрее. — Выкинь. — Легко сказать выкинь. — Маша усмехнулась, но Крис не поддержала её энтузиазма. — Мне нужно срочно встретиться с Таней и Тихой. Скоро обед, а после обеда уборщица обычно идет в подсобку за ведрами и шваброй. Сможешь посидеть в камере? Крис лишь слабо кивнула. Перед тем как вылететь из камеры, Лебедева не забыла чмокнуть её в лоб.

***

— Значит так. — Маша вытащила из рукава заточку, продемонстрировав подругам. — У меня её выкрали и отправили на тот свет охранника. Пока не знаю какого, но когда зазвучит сирена, мы неприменно узнаем. Сейчас без лишних вопросов, все потом. От заточки надо избавиться. — Мне кажется, сам Бог послал нам эту заточку для благих дел. — Таня выхватила самодельный предмет. — Жаль конечно, я её стругала два часа, но у меня есть план. — Твои планы никогда добром не кончаются. — скептически выгнув бровь, Тихая отобрала оружие у брюнетки. — Тут много мозгов не надо. Подкинем нашим лучшим подружкам в камеру, думаю, они будут рады сюрпризу. — Им же добавят срок. — шатенка засомневалась. — Подстава за подставу. Думаешь, кто выкрал заточку? На ней по-любому наши отпечатки. Нам бы к сроку еще лет по восемь в лучшем случае добавили. А так, они сами себе яму выкопали. — Аня всегда была самой рассудительной в этой троице. Подруги были со взрывными характерами в отличие от неё. — Думаешь, Купер убила охранника только ради того, чтобы подставить нас? — Каширина нахмурилась, нерво теребя пальцами. — У них могли быть свои терки. — предположила Маша. — И почему именно Купер, а не Петрова? — Подумай. Мы видели, как Настя вернулась в блок, и пока пальма где-то ходила, она все время была у нас на виду. — брюнетка немного помолчала. — Тебе Крис эту заточку вернула? Может это она и убила? — Каширина, скажи честно, ты безмозглая? Думай, что говоришь. Крис не убийца. Она и крови-то боится. — Хватит языками трепать. — в спор встряла Тихомирова. — Просто выкинуть не получится, так будут снимать отпечатки. А если подкинуть, то и так все понятно. Все за? — она оглядела подруг, которые согласно закивали. Других вариантов нет. — Обед через пятнадцать минут, тогда и подбросим. Кто-то будет на шухере, а кто-то зайдет в камеру и спрячет, так, чтобы легко найти, но и в глаза не бросалось. Охрана с собаками все равно всё перевернут с ног на голову.

***

Путем недолгих споров стоять на шухере осталась Каширина. Перед этим троица сидела за столиком, иногда косо поглядывая на дверь камеры Петровой и Купер. И вот, когда они покинули камеру, девушки подождали несколько минут, когда холл вовсе опустеет, и аккуратно двинулись в камеру. — Куда мне её спрятать? — Маша держала в руках заточку, оглядываясь вокруг в поисках хорошего места. — Мы тут не на конкурсе «кто оригинальней спрячет подарок», клади под матрас. — нервозно ответила Аня, переглядываясь с Таней, стоявшей снаружи. Та тоже заметно нервничала. — Ладно… — Лебедева подошла к койке и засунула орудие убийства под матрас. В этот момент по всему блоку раздается оглушающая сирена, одновременно из рупора раздается механический голос, приказывающий каждой заключенной вернуться к своей камере и встать возле двери. Три девушки переглянулись, услышав, как в общий блок начинают возвращаться возмущенные прерванным обедом заключенные.