Яд купидона (Cupid's Venom)

Шерлок тяжело вздыхает и поднимает глаза от микроскопа, несколько раз моргая, чтобы привыкнуть к свету на кухне. Он берет предметное стекло, и соскабливает остатки печени в чашу Петри. Честно говоря, этот эксперимент был скучным. Он много читал о разных видах ядов и эффектах, которые они оказывают, но не узнал ничего нового. Молли была очень добра, и позволила взять несколько образцов тканей, которые появились после отравления (случайного) цианидом. Неожиданно пришла мысль, что было бы интересно ставить опыты на живых организмах, но Шерлок откинул ее. Он не был готов использовать мышей или других животных для отравлений. (Редберд: перестать думать. Запрет). Кроме того, Джон точно будет против любого насилия над организмами, и не было смысла мучать животных, чтобы изучить то, что другие ученые уже рассмотрели. Он изучил теорию, и этого достаточно. Детектив вздыхает. — Что-то идет не так? — спрашивает Уотсон, сидя на стуле спиной к другу. Его тон рассеян. Пару секунд Шерлок пытается понять, о чем его спрашивает Джон. Но затем он вспоминает: живые организмы. Изучение ядов. — Нет, все хорошо. Просто скучное исследование. Доктор издает звук, похожий на смешок. — Я промолчу об отвратительном запахе, — начинает он, — но ты собираешься сказать мне, для какого расследования понадобиться этот эксперимент? — Я говорил, что просто изучаю некоторые факты, — Шерлок резко отвечает. Он переносит остальные образцы в чашу, поднимается и начинает убирать после себя. — Я закончил. Могу выбросить образцы в мусорный пакет на кухне, или- — Нет, нет и еще раз нет. Ты должен вынести это на улицу. Сейчас же, — говорит доктор. — А затем все это продезинфицировать, ладно? Шерлок кивает, а затем догадывается, что Джон не видит его. — Да, — говорит он. — Могу я…зажечь несколько свечей? Теперь ему тоже слышен отвратительный запах печени. Он научился фильтровать свои образцы, но видит, что этот был выбран неудачно. Джон оборачивается, слегка улыбаясь. — Конечно, отвечает он. — И включи чайник, когда закончишь, хорошо? Но только после дезинфекции. — Очевидно. — Шерлок быстро убирает мусор, собирает его в мешок и выносит на улицу. Он перескакивает ступеньки, чтобы быстрее подняться наверх и не встретиться с Миссис Хадсон, которая обязательно пригласит его на чай. Сегодня он не в настроении. Детектив быстро стерилизует кухню. Наконец, он тщательно вымывает руки, находит чайные свечи в шкафу и расставляет несколько на кухне. Немного подумав, он берет еще несколько и уносит их в гостиную. Шерлок наполняет чайник водой, и готовит любимый чай Джона — крепкий, черный чай с запахом клубники и ванили. Детектив, поначалу, ненавидел этот вид чая, но сейчас он ему нравится. Он делает вид, что пьет его только потому, что Уотсону он нравится, но на самом деле, если добавлять к чаю правильное количество молока, это очень вкусно. — Вот и чай, — говорит он, пытаясь сделать свой голос беспечным. Он никогда не обращал внимание на то, что делает и какие жесты использует, но после разговора с Майком Шерлок постоянно следит за своими движениям. Джон поднимает взгляд и мгновенно улыбается. — О, прекрасно, — говорит он, закрывая ноутбук и удобнее усаживаясь. Это странно. Обычно он просто отпивает чай, что-то бормочет и продолжает заниматься своими делами. Но не в этот раз. — Кухня вымыта? Когда он говорит эту фразу, его взгляд острый, и Шерлок пытается не начать оправдываться. — Да, — говорит он. — Идеально чиста. И я вынес мусор. Джон одобрительно улыбается, хотя его взгляд направлен на чашку чая. — Хорошо. Так почему яды? Это как-то связано с прошлой ночью? Шерлок сжимает губы и раздумывает над ответом. — Возможно, — тихо пробормотал он. - Я не могу просто изучить что-то? Ради интереса? — Можешь, но редко это делаешь, — отмечает Джон. — Большинство твоих изложений в блоге (о 5 триллионах видов пепла) как раз напрямую связаны с расследованиями. Шерлок решает не отвечать на эту реплику. Лучше пойти в нападение. — Ты когда-нибудь ходил на уроки чего-то, что не связано с медициной? — Да, несколько раз, — Джон поднимает бровь. — А что? Детектив пожимает плечами. — Просто интересно. Тебе нравилось? — Хм, — кажется, Уотсон задумался. Он подходит к чайнику и замечает, что еще один чай заварился. — Это для тебя. Сахар и молоко добавишь сам. — Он наливает еще одну чашку себе, брови нахмурены. — Я не помню, какие уроки посещал. В основном это было что-то по искусству. О, и пару раз это была английская литература. Шерлок вспоминает отвратительные стихи доктора и снова решает не упоминать их. — Какие еще? — Думаю, я выбирал Греческую или Римскую мифологию, люблю странные истории. Где-то у меня даже осталась тетрадь. Помнишь, я читал тебе некоторые мифы, когда ты был подстрелен? Шерлок тщательно следит за тем, чтобы его лицо осталось равнодушным. (Так вот почему у Джона была тетрадь с мифами. Но он точно не читал ничего о Купидоне). — Смутно. — О, наверное, та тетрадь где-то на полке, — тон Джона такой, будто ему вовсе не интересно. — Я точно знаю, что она где-то здесь. Все остальное, к слову, я продал. Шерлок быстро решает, что как только Джон уйдет из дома, он найдет эту тетрадь. Он позволяет теме смениться. Это сложно. Детектив не хочет, чтобы его голос звучал не заинтересованно, но так много нужно сохранить в тайне. Так много вещей, о которых он не может говорить. Он хотел бы, чтобы золотая середина находилась легче. Ему нельзя быть равнодушным, нельзя быть честным…просто дружелюбно. Мужчина боится дать Джону хоть малейший намек на его чувства. Теперь это цель номер один: скрыть все любой ценой. Шерлок вздыхает и добавляет в чай сахар. — Ты идешь на работу завтра? Холмс думает о Стамфорде, о том, как тот сказал сделать первый шаг. Теперь он понимает, насколько глупым, хоть и доброжелательным, был этот совет. Он никогда бы не сделал этого. Джон был бы в ужасе. В лучшем случае, Джон позволит забыть об этом и молча съедет. В худшем — он выскажет все, что думает о Шерлоке, расскажет о том, насколько Холмс не подходит по его стандартам. Уотсон никогда бы не вступил в такие отношения, и детектив точно это знает. Хотя это не мешает ему тайно мечтать о поцелуях и объятьях доктора. Он вздыхает и слушает, как Джон рассказывает о своих сменных графиках в двух клиниках, которыми он жонглирует, и хотел бы знать, как лучше ориентироваться в этом. Неважно, разбирается ли он в эмоциях людей. Это всего лишь теория, которая не дает возможности приступить к практике. Все, что ему остается — глупые разговоры о ежедневных делах. Как глупо. Но это лучше, чем ничего. Это намного лучше, чем ничего. По крайней мере, Джон снова дома.