Яд купидона (Cupid's Venom)

Шерлок думал, что не сможет заснуть, но через какое-то неопределенное время понимает, что просыпается. Он слышит приглушенные звуки движений Джона в ванной и думает, что тот, должно быть, только что принял душ. Джон. Воспоминания о вчерашнем будто ударяют по голове, и детектив, кажется, в восторге от этого. Несмотря на то, что изначальный план провалился, все, каким-то образом, получилось. Уотсон поцеловал его столько раз, что забыть о вечере уже не смог бы. Одним словом, это было восхитительно. Даже лучше, чем Шерлок мог себе представить. Холмс потягивается, зевает и позволяет себе бесстыдно зависнуть на том уровне счастья, о котором даже не подозревал. Он всегда предполагал, что такие чувства могут быть доступны только другим людям, но не таким, как он. Со скрипом открывается дверь в ванную. — Шерлок, — мягким голосом зовет Джон. — Привет, — отвечает мужина, пытаясь убедить любимого в том, что тот не разбудил его. Но Джон все равно колеблется. — Просто хотел посмотреть, проснулся ли ты. Черт, я забыл халат наверху, так что на мне одно полотенце. Шерлок инстинктивно убирает из своей речи то, что на самом деле хотел бы сказать. — Все нормально, — вместо этого говорит он. — Заходи, если хочешь. — Джон улыбается, выключает свет в ванной и входит. Полотенце обернуто вокруг его бедер, так что он голый от шеи и до талии. Детективу придется сильно постараться, чтобы не пялиться на его тело. Он сглатывает и хлопает по кровати, приглашая доктора присоединится. Уотсон принимает приглашение и садится, все еще улыбаясь. — Я разбудил тебя? — Нет. Или, может быть, звук воды в душе сделал это. Я не знаю, но это не имеет значение. — Шерлок тянется к левой руке Джона, и тот тут же понимает намек, наклоняясь, для поцелуя. Это продолжается несколько долгих, безумно приятных минут, а затем детектива осеняет ужасная мысль, что, возможно, у него плохо пахнет изо рта с утра. Он отрывается от партнера. — Прости, я… Джон в замешательстве отстраняется, хотя, кажется, его ничего не особенно беспокоит. — Ты — что? Шерлок пытается объяснить. — Просто сейчас утро, и я не почистил зубы и… — О, заткнись, — раздраженно отвечает Уотсон, наклонившись обратно. — Я просто подумал… — Не думай. Все в порядке. Все лучше, чем просто в порядке, — дальнейшие возражения утопают в поцелуе, так что Шерлок прекращает препираться. Они долго целуются, языки проникают в рот друг друга, и Холмс мимоходом замечает, что на этот раз эта процесс происходит гораздо быстрее и уже кажется удивительно естественным. Через некоторое время Джон переворачивается и ложится лицом к нему, а не сидит полускрюченный, склонившись. Он на кровати, а Шерлок под ним, но тепло тела, после только что принятого душа, прижатого к нему сквозь одеяла, мгновенно вызывает привыкание. Рука детектива обвивает спину его доктора, прижимая того еще ближе. Ему хочется больше, хотя он уже чувствует легкое головокружение от того, как много позволено. Он может обнимать Джона, целовать его, и все это без ограничений. Шерлок чувствует, как ускоряется сердцебиение, чувствует, что сексуальная реакция его тела уже идет полным ходом. Жар приливает сначала к лицу, потом к груди и ниже. Рука любимого лежит у него на спине, и она такая теплая, что это чувствуется через футболку. В конце концов, они прекращают поцелуи, и Уотсон поглаживает спину любимого, а затем забирается рукой в его лохматые волосы. — Невероятно, — говорит Джон, и, судя по его дыханию, сердцебиение у него ускорено. — Я понимаю, что это происходит, но мне все еще трудно принять, что это не сон. Это даже лучше, чем то, о чем я когда-либо мечтал. — Ну, это явно превзошло и мои мечты тоже, — признается детектив. Джон улыбается и кладет голову на подушку рядом с головой Шерлока. — Ты мечтал об этом? — спрашивает Уотсон, его голос звучит задумчиво. — Тяжело представить, что ты действительно желал такого. Я всегда думал, что ты выше всяких примитивных вещей. — Так и было, пока не появился ты, — честно говорит Шерлок. На этот раз ему не приходится выполнять кучу лишних движений, чтобы поцеловать Джона, и тот прижимается еще ближе. Невероятно. Через некоторое время Джон отстраняется, затаив дыхание. — Подожди минутку, кажется, мое полотенце сползает. Шерлок слегка сжимает губы. — Это имеет значение? Уотсон несколько раз удивленно моргает. Тот факт, что слова детектива стали неожиданностью для него, очевиден. — Ну, я думал, что возможно я не должен… Черт, не знаю, как объяснить. Если полотенце слетит, я буду, ну знаешь… — Ты мог бы залезть под одеяло, если это и правда проблема, — предлагает Холмс, похлопывая по постели. Джон колеблется. — Э, думаю, я мог бы… Я просто… Подожди, я просто скажу это ладно? Все это довольно ново, и я не знаю, как много опыта было у тебя… Я просто хочу сказать, что того, что я здесь, с тобой, более чем достаточно, чтобы вызвать у меня определенные… реакции. Я почти уверен, что этот факт даст о себе знать до такой степени, что может сделать вещи неловкими, — он немного прищуривается, смотря на Шерлока. — Ты понял о чем я? Я просто не хочу давить на тебя, тем более, так рано. Он взволнован и спотыкается, поэтому Шерлок решает прервать его. — Джон, — говорит он, отчаянно нуждаясь в этой возможности, чтобы, наконец, позволить себе признать это, — Я… — прерывается он, и уголок его губы дергается. — Если тебе интересно, мне пришлось очень постараться, чтобы скрыть, как сильно я хотел бы, чтобы ты вдавил меня прямо в матрас, и не только сейчас, а в течение многих лет. Так что ты мог бы просто сделать это? Он видит, как зрачки Джона активно расширяются, и тот резко вдыхает. — Господи, — говорит он. — Если ты уверен, то конечно! — Конечно я уверен, — сердце детектива, кажется, стучит уже в горле. Они немного привстают, чтобы позволить Уотсону пролезть под одеяло. Теперь они оба в тепле и их коленки задевают друг друга. Джон голый, а Шерлок — нет, но его возбуждение будет столь же очевидным, как и у доктора. Уотсон пытается отодвинуть бедра как можно дальше, но рукой продолжает обнимать Холмса. — У меня никогда не было ничего подобного, — признается Шерлок, чувствуя себя полностью разоблаченным, когда он говорит это, отвечая на вопрос, который Джон не задал до конца минуту назад. Глаза доктора раширяются. — Нет? Никогда? Шерлок сглатывает. — Ничего из этого не происходило в моей жизни до тебя. — Сказав это, он чувствует себя раздетым и уязвимым, но он верит, что все будет в порядке. Джон не обидит его. — Я никогда не видел смысла. В этой сфере вообще ничего меня не интересовало, до встречи с тобой. Уотсон кивает, больше самому себе, чем любимому. — Теперь мне ясно. Но сейчас ты уверен? Видишь смысл? Холмс прикусывает губу и кивает. — Вижу даже больше, чем могу описать, — его голос хриплый, — Так что… — Да, — обещает Уотсон, даже не дослушав. — Все, чего ты захочешь. В любое время. Шерлок зарылся лицом в шею и плечо Джона, вдыхая его запах. — Я хочу касаться тебя, — признается он. Он скорее чувствует кивок партнера, чем видит его. — Тогда коснись меня. Пожалуйста, — Уотсон наклоняет голову, чтобы прижаться губами к волосам Шерлока, его рука проводит вверх и вниз по напряженной спине, прежде чем найти запястье и мягко направить его туда, куда Холмс, возможно, не осмелился бы дотянуться. К выступающей твердости между ногами Джона. Они оба вздрагивают, когда пальцы Шерлока сжимаются, а дыхание Уотсона сбивается. — Я...Я все прав- Детектив заикается, но чувствует, как его сердце колотится от возбуждения, от ощущений, от такого прикосновения к любимому и невообразимой свободы. — Да, Боже, да, Шерлок, — стонет Уотсон ему прямо в ухо, его глаза прикрыты. — Могу я…? Холмс точно знает, о чем его хотят спросить. Ему слегка стыдно соглашаться, но по-другому он не смог бы. — Да, если хочешь. Джон, кажется, почти рычит. — Ох, я хочу! Ты и представить себе не можешь, Шерлок- Доктор проводит руками по спине детектива, чтобы после сжать его задницу в своих ладонях. Этого уже достаточно, чтобы Холмс задохнулся, а напряжение между его ног усилилось. Уотсон добирается до его члена, потирает и сжимает, затем вытягивает тыльную сторону ладони вперед, чтобы надавить сильнее. Шерлок втягивает воздух, как будто его ударило током. Рука сжимает Джона, он больше не контролирует свои действия. Уотсон быстро открывает глаза. — Все нормально? — спрашивает он. — Нам не обязательно… — Нет! — Шерлок не выдержит, если Джон не правильно его поймет. — Я не… Я хочу этого. Я просто… это было… Он не может подобрать слов, но в этом нет необходимости. Уотсон уже все понял, несмотря на то, как выражал свою мысль Холмс. — О, да, — соглашается доктор, все еще тяжело дыша, — это и правда так. Он наклоняется ближе и снова прижимается губами к губам Шерлока, давая им обоим прикрытие, когда осторожно просовывает руку за пояс пижамных штанов детектива и обвивается вокруг него. От удовольствия Холмс теряется в ощущениях. О, ему хорошо. Они гладят друг друга, сплетаются языками и находят общий ритм. Через некоторое время, после молчаливого договора, Джон освобождает любимого от штанов и стаскивает с него футболку. К этому моменту, детектив так сильно возбужден, что даже не может смущаться. Это именно то, чего он хотел: Уотсон голый на нем, извивающийся, здесь, в его собственной постели. Шерлок на мгновенье отстраняется. — Нам нужно…? Он царапает ручку ящика стола, и Джон понимает его бессвязный вопрос. — Да, если у тебя есть, то да! — доктор берет маленькую бутылочку, которую любимый вжимает ему в руку, открывает ее, наносит на них обоих, а затем отбрасывает ее в сторону. — Так на чем мы остановились? Он тяжело дышит, жар является таким же афродизиаком, как и все остальное, и Шерлок позволяет себе уступить Джону без стыда, безудержно прижимая к себе, выгибаясь. Удовольствие подавляет саму его способность мыслить, ускоряя и перехватывая дыхание. Его руки на заднице и спине Джона, пальцы сжимаются, балансируя на грани — бедра партнера трутся о него, яички прижимаются прямо к яичкам Шерлока. И он взрывается, вскрикнув так, что уверен, весь Лондон слышал. Он почти не замечает Уотсона, который матерится и ускоряет свои движения. А затем липкого вещества между ними становится больше. Шерлок чувствует, как тело Джона расслабляется, когда оргазм стихает, чувствует тяжелое дыхание у своего уха, а затем губы, которые прижимаются к его лбу. — Боже, — бормочет он. — Ты такой восхитительный. Холмс ошеломлен, и не совсем понимает, что ответить. — Это было… Уотсон поднимает голову, чтобы посмотреть на любимого, и его брови нахмурены. — Было хорошо? Ты в порядке? Детектив все еще тяжело дышит, так что просто кивает. Кажется, Уотсону этого достаточно, потому что теперь на его лице виднеется облегчение. — Отлично. Мы не поспешили? Я не был слишком настойчив или быстр? — Я уверен, что сам предложил это, ну или настаивал. Джон кладет руку на лицо Шерлока и проводит большим пальцем по его скуле. — Да, но это не значит, что у тебя не могло остаться плохих эмоций. Все хорошо? Нужна минутка, чтобы прийти в себя? Шерлок уже собирается отрицать все, но решает немного прислушаться к себе. — Нет, все хорошо. Даже лучше, — он снова слегка задумывается, а затем добавляет: — Я рад, что это произошло. Мне даже немного стыдно признавать, насколько сильно я этого желал. Улыбка появляется на лице Джона прежде, чем он успевает ее скрыть. — Правда? Я имею в виду, я пришел, чтобы просто позвать тебя на завтрак. Так что это и правда неожиданно. — Что неожиданно? То, что ты пришел и лишил меня девственности, вместо приглашения на завтрак? — уголки губ детектива приподнимаются. — Ну, как ты сам напомнил, ты не был против, — утверждает Джон, все еще улыбаясь. — В любом случае, если мы еще собираемся завтракать, я должен отпустить тебя в душ. Потому что сейчас тебе это более чем необходимо. — Как и тебе, — отмечает Холмс. Уотсон ухмыляется и подвигается ближе к краю кровати, осматривая себя. — И правда, — говорит он, но очевидно, что ему абсолютно все равно. — Я вытрусь на кухне. — Ладно, — Джон сбрасывает ноги с кровати, но какой-то инстинкт подсказывает Шерлоку дотянуться до его руки, прежде чем он успевает встать. — Джон? Тот оборачивается. — Да? Детектив садится, тянется к нему, и Уотсон обнимает его обеими руками, целует в течение долгой минуты. Их языки снова соединяются, и это так же чудесно, как и до того, что только что произошло. Шерлок позволяет себе долго обнимать Джона, словно проверяя, приемлемо ли это даже после секса, и обнаруживает, что так и есть. Уотсону, кажется, даже нравится. Такое ощущение, что это вовсе не его жизнь. Или он в другой реальности. Ладно, кажется ему все-таки пора в душ. — Ладно, дай мне 40 минут, и можем идти. Выбирай ресторан. Руки доктора все еще обнимают тело детектива. — Ну, пока мы вдвоем, мне все равно, куда идти. Слова сжимают горло Шерлока. Он ищет нотку юмора, чтобы рассеять это. — Я, ты и немного еды. — Да, вкусная еда будет отличным бонусом, — он подносит обе руки к лицу Шерлока и снова целует его. — Все это будет так чудесно. Жизнь стала такой восхитительной вчера. Я все еще боюсь поверить, что это правда. Шерлок долго смотрит в глаза Джона, а потом кивает.