В песчаном вихре

Темари направлялась к полигону, когда увидела его. Она недавно улучшила свой веер и теперь хотела опробовать его новые функции; вдобавок к этому, Темари собиралась отточить до совершенства недавно изученную технику ветра. Обычно к ней присоединялся Канкуро, но сейчас он отдыхал. Ее мысли плавно вернулись ко вчерашней ночи, когда Канкуро вернулся домой необычайно тихий. Из раны на его ноге текла кровь, пачкая пол. Она поняла, что эта травма — не последствие тренировки или неосторожности. Канкуро не сказал ни слова, пока она промывала рану, а Темари и не спрашивала. Она догадывалась, что произошло; судя по исходившим от братам миазмам демона, он молчал именно по этой причине. В ту ночь Темари не было за стенами, поэтому она не знала всех подробностей произошедшего. Но Канкуро парочкой грубых фраз вроде «Он рехнулся!» и «Гребаный псих!» описал случившееся, когда отошёл от шока. Хотя приступы кровожадности Гаары не были чем-то из ряда вон, это не делало ситуацию лучше — но то, что ее самый младший брат потерял сознание от лихорадки, стало для нее неожиданностью. Темари не могла вспомнить ни единого случая, когда Гаара болел. Темари запрыгнула на крышу, чтобы сократить путь до полигона. Через несколько минут знакомая копна красных волос вдалеке привлекла ее внимание. Гаара стоял на крыше, оглядывая деревню. Его одежда до сих пор была в грязи и песке — очевидно, что он не переодевался со вчерашнего дня. Гаара, схватившись за перила, наклонился вперёд, разглядывая проходивших внизу людей. Он стоял к ней спиной, поэтому она не видела его лица. Но сейчас вид его спины казался до странного выразительным, даже больше, чем лицо. Он наклонился и напрягся, словно собираясь спрыгнуть. Темари знала, что Гаара предпочитал заниматься своими делами подальше ото всех. Он был одиночкой по натуре, но сейчас ей вдруг стало интересно, что происходит в голове брата. Отличались ли его мысли от ее? Наверняка. Но они все равно ведь не секрет за семью печатями. Она помнила времена, когда он был другим — не таким потерянным и будто бы расколотым на две половины. Или может, она просто себе напридумывала, и его мысли — полное отражение его поведения — такие же кровожадные, холодные и апатичные. Гаара замер на мгновение, а затем одним плавным движением перескочил через перила, спрыгнув на улицу внизу. Темари, не долго думая, бросилась за ним. Она понятия не имела, почему решила за ним проследить. Может, потому, что она слишком перегрелась на солнце, а может из банального любопытства. Или ее подтолкнул всплывший в сознании образ Канкуро, отрешенно наблюдавшего за обработкой раны. Так или иначе, она решила проследить за джинчуурики Суны. Темари петляла по улицам в парочке метров позади, не отрывая взгляда от Гаары. Ей рассказали, что он провалялся без сознания большую часть ночи — к ее вящему беспокойству, — но, как она могла видеть, сейчас он был в состоянии ходить. Темари нахмуренно следила за братом, не особенно понимая, что делает Гаара. Все выглядело так, словно он не делал ровным счетом ничего. Как бы абсурдно это ни звучало, казалось, что он просто гулял по деревне. Гаара быстрым шагом петлял между людьми, совершенно игнорируя их полные страха взгляды. Он разглядывал здания, рыночные палатки, пыльные окна и небо — явно замечая что-то, что Темари видеть не могла. Она не упустила, как он разок споткнулся, но в остальном Гаара выглядел совершенно нормальным — хотя слово «нормальный» было совершенно неприменимо к Гааре. Темари не понимала, какого черта следит за ним. Она явно играла со смертью. Гаара ревностно охранял свое личное пространство — настолько, что у них с Канкуро появилось негласное правило: если он чем-то занят, лучше его не беспокоить. Когда их команда только сформировалась, Баки отозвал ее и Канкуро в сторонку, чтобы проинструктировать их о правилах поведения с Гаарой. Большинство инструкций включали в себя пункт не попадаться ему на глаза, что оба выполняли более чем охотно. Их сенсей даже написал целое руководство — настолько все было серьезно. Разум Темари твердил ей, что брату не следует позволять бродить в одиночестве — не после недавней утраты контроля. Даже осознавая, что если он вновь выйдет из себя, она ничего не сможет сделать, Темари упорно продолжала за ним следить. Гаара вел себя спокойно: не делал резких движений и просто молча шел по улице. Его спокойная походка настолько контрастировала с жестким характером, что Темари не могла об этом не думать. Она оказалась на широкой улице, вдоль которой расположилось множество прилавков. Рыночная площадь беспокойно гудела от гомона толпы; бойко шла торговля. Гаара продолжал бесцельно брести, проходя сквозь людской поток, словно того и не существовало. Темари продолжала следовать за братом, как вдруг ее внимание привлекло движение с левой стороны. Всего несколько мгновений — и случилась катастрофа. Молодая женщина с длинными черными волосами, заплетенными в две косы, переходила улицу с корзинкой, полной хлеба, но вдруг споткнулась о камень, торчавший из земли. Она тяжело рухнула на колени и по земле рассыпался свежий хлеб. Она не заметила телегу, мчавшуюся по дороге. Девушка наклонилась, чтобы собрать упавшие буханки, повернувшись к дороге спиной, в отличие от Темари не замечая надвигающуюся опасность. Темари бросилась к женщине, выкрикнув предупреждение, но ее голос потонул в гуле толпы. Она не успевала перехватить тележку. Сердце Темари пропустило удар, когда тележка оказалась слишком близко. Всего за пару секунд до столкновения, женщина наконец услышала стук колес; Темари видела, как широко распахнулись ее глаза. До того, как женщина успела вскрикнуть, ее поглотил песок. Песок, поднявшийся будто из воздуха, в последний момент обернулся вокруг нее и оттащил с дороги. Женщина закричала, когда ее ноги оторвались от земли, а сама она повисла в воздухе. Темари застыла; широко распахнутые глаза наполнились неверием, когда она поняла, что женщину удерживает песок Гаары. Атмосфера ощутимо накалилась, когда жители деревни увидели мальчика-демона и женщину, замурованную в его песке. Они попятились и вжались в стены в надежде, что джинчуурики их не заметит. — П-пожалуйста, отпусти ее, — послышался дрожащий голос. Он принадлежал пекарю из прилавка сзади, чье лицо побледнело при взгляде на женщину. — Пожалуйста, она моя единственная дочь! Не убивай ее! Все замолкли. На площади воцарилась тишина. Все наблюдали за происходящим: у некоторых во взгляде плескалась ненависть к демону, у других на лицах проступили страх в перемешку с жалостью, но в основном все чувствовали облегчение. Облегчение от того, что это не они были на месте жертвы. Все были наслышаны о кровожадности демона, хоть нападения случались не так уж и часто. Однако на этот раз Темари заметила то, что, казалось, не видел никто. Женщина была жива. Если бы Гаара хотел ее убить, она бы умерла еще до того, как кто-то успел запротестовать. До того, как Темари успела бы добраться до места происшествия. До того, как женщина успела бы вскрикнуть. Все бы произошло в мгновение ока. Но женщина продолжала висеть в воздухе, объятая жестоким песком Гаары. И все еще живая. Единственной целью Гаары было убрать ее с пути приближающейся телеги. Даже сейчас от песка не исходило никакой жажды крови. В это было невозможно поверить… он спас ее. …