В песчаном вихре

— Хорошо, хватит с вас. Можете отдохнуть, — объявил Баки. Темари с Канкуро лишь фыркнули, продолжая стоять в клубах оседающей пыли с оружием наизготовку. Канкуро проиграл дважды, как и Темари — была ничья. Сенсей, бесстрастно наблюдавший за их сражением, пришёл к выводу, что оба слишком хорошо знали друг-друга — трудно одержать верх, когда противник может предугадать все твои атаки. Темари было сложно противостоять непрекращающимся атакам нитей чакры — брат брал скорее хитростью. Канкуро, с другой стороны, знал большинство ветряных техник сестры, но не мог соревноваться с ней в ближнем бою. — Опять ничья, да? — резюмировала Темари, складывая веер. — Черт, — выругался Канкуро, выплюнув песок изо рта. — Хей, сенсей, можно провести спарринг с вами? Джонин повернул голову в сторону молодого ниндзя. — Нет, пока ты не найдешь способ прорваться сквозь ветряные барьеры Темари. — Мои марионетки не созданы для противостояния прямым ударам. Да и в любом случае, я по большей части уклоняюсь, — пустился в объяснения Канкуро. — Тогда тебе следует сосредоточиться на этом. Марионетки универсальны за счёт их адаптивности — как оружие, их можно улучшать и изменять по желанию, в отличие от тех же кунаев или сюрикенов, — ответил Баки. — И, Темари, ты чуть не угодила в его ловушку ближе к концу, но марионетки Канкуро не смогли уклониться от твоей техники фуутона — они попросту были слишком медлительны. Темари сложила веер за спину и вздохнула. — Какая разница, сможет он увернуться от моих атак или нет — у нас всегда выходит ничья, когда мы соревнуемся в ниндзюцу, — она стряхнула грязь с одежды. — И Канкуро, и я — бойцы дальних дистанций, поэтому в бою друг против друга можем сделать не так уж и много. Канкуро сильнее физически, но я превосхожу его в ближнем бою и наши шансы уравниваются. Баки кивнул. — Тогда вам придется заниматься отдельно. Я жду, что вы оба не только улучшите свои навыки, но также найдете способ использовать сильные и слабые стороны друг друга. — Я уделаю Темари в следующий раз, особенно с парочкой новых улучшений Карасу, — заявил Канкуро, поднявшись из сидячего положения, и запечатал марионетку. — Как будто у тебя выйдет, — усмехнулась куноичи. — Помимо того, что победа надо мной не твоя основная цель, как сказал Баки-сенсей, в бою ты будешь моим союзником, и я должна знать твои сильные и слабые стороны, чтобы иметь возможность сражаться вместе с тобой, а не против. — Она права, Канкуро. Кроме того, у тебя пока выходит управлять лишь одной марионеткой за раз — разве тебе не стоит над этим поработать? — добавил Баки. Канкуро недовольно буркнул что-то себе под нос, но кивнул. — Да, я полагаю. Джонин бросил быстрый взгляд на Гаару — тот по-прежнему сидел на своем месте в нескольких метрах. Баки заметил, что Гаара начал все чаще появляться на их тренировках. Темари и Канкуро тоже постоянно чувствовали присутствие младшего брата, часами сидевшего неподвижно и не произносившего ни слова. Словно статуя. Несмотря на все разговоры о важности командной работы, у них ее никогда не будет из-за Гаары, абсолютно не принимавшего подобный концепт. Тот факт, что он вообще согласился стать частью команды, уже был ни чем иным, как чудом. Быть в команде с джинчурики — все равно, что работать с оголенным проводом, висящим над водой. В конце концов, он воспламенится, и они все сгорят. Единственное, на что можно будет надеяться — что все закончится быстро. Без сомнения, странное — то есть ещё более странное, чем обычно — поведение Гаары доставляло ощутимый дискомфорт. Баки, с другой стороны, лишь внимательно следил за мальчиком, но не более того. — На этом все, — сообщил Баки и собрался было уходить, но вдруг остановился и добавил: — Кстати, сегодня в Суну приедут высокопоставленные гости; ведите себя хорошо и прилежно выполняйте свои обязанности. Казекаге будет занят важными делами в следующие два дня, и ничего не должно помешать переговорам, — джонин бросил быстрый взгляд на Гаару. Темари с Канкуро кивнули. — Хай! — Свободны. Брат с сестрой быстро смылись в противоположных направлениях. Баки последовал было их примеру, но, прежде чем покинуть тренировочный полигон, повернулся к Гааре и решил попытать удачу: — Гаара… Джинчурики перевел взгляд на сенсея. — Тебе стоит присоединиться к тренировке в следующий раз. Ответа не последовало, и они разошлись.

***

— Не понимаю, почему мы должны этим заниматься. Разве не слуги ответственны за подобного рода вещи? — с отвращением проворчал Канкуро, наблюдая, как трое сыновей дворянина переговариваются со своим отцом и Казекаге. — Бога ради, я ведь ниндзя; я должен тренироваться, а не нянчиться с кучкой дворян. Темари была совершенно согласна, но ей пришлось взять на себя роль голоса разума в их паре. — Мы шиноби, но ещё и дети Казекаге — на нас, как на представителях отца на политических и общественных мероприятиях, лежит ответственность встречать высокопоставленных гостей. Да, полная скука, но ничего не поделать. — Ладно, — Канкуро раздраженно скрестил руки на груди, — но почему их провожатыми должны быть мы, если и кто-то другой может показать им деревню… или, еще лучше, если они сопроводят себя сами? Темари вздохнула. — Послушай, все, что нам нужно сделать — показать парочку достопримечательностей и занять их, пока отец не закончит переговоры. Канкуро закатил глаза и начал обдумывать в голове вариации строения марионетки. Темари с Канкуро надеялись, что смогут провести оставшийся день после утренней тренировки с Баки-сенсеем, занимаясь собственными делами. Однако, к их недовольству, им приказали сопровождать троих сыновей приехавшего с юга дворянина в качестве компаньонов. Им не хотелось этим заниматься, но это был их долг — нельзя было разочаровывать отца в такой мелочи. Лишь через пару минут приезжий дворянин и трое его сыновей подошли к молча ожидавшим брату и сестре. Темари и Канкуро вежливо поклонились. — Добро пожаловать в Сунагакуре. Мы рады, что вы посетили наше селение, и надеемся, что ваше пребывание здесь будет комфортным, — поприветствовала их Темари. Четверо дворян вежливо поклонились в ответ. Отец мальчиков бросил оценивающий взгляд на Темари с Канкуро. — Надеюсь, вы успеете показать моим сыновьям деревню до конца дня. Казекаге рассказывал о вас и упомянул, что вы способные ниндзя, — он кивнул, вежливо улыбнувшись, но взгляд его оставался холоден. — Надеюсь, он не ошибся. Канкуро уловил скрытую угрозу в его словах, но просто кивнул, пропустив ее мимо ушей. Все это уже начинало ему не нравиться. Дворянин указал на старшего из своих сыновей, который был немногим старше Темари. — Мой старший сын — Тор. Привлекательный юноша еще раз вежливо поклонился; его одежда развевалась на ветру, а ярко-голубая шелковая шляпа с широкими полями поблескивала на солнце. Выражение его лица оставалось бесстрастным, пока он осматривал Канкуро с Темари. — Мой второй — Абу. Другой мальчик в такой же причудливой мантии поклонился и поправил очки в тонкой оправе. Он выглядел весьма чопорно; его одежда была безупречно выглажена и сидела, как влитая. На вид ему было лет четырнадцать. Затем дворянин повернулся к своему младшему сыну, которому было около десяти, и подтолкнул его вперед. — А это мой младший — Рю. Мальчик отвесил быстрый поклон, более дерганый, но все же довольно чинный. — Надеюсь, вы присмотрите за ними во время экскурсии, — с улыбкой заявил дворянин. — Теперь мне нужно идти на встречу, Казекаге ждет. Трое мальчиков кивнули, когда их отец повернулся, чтобы уйти. После того, как он скрылся в зале заседаний, наступила тишина. Темари и Канкуро молча смотрели на мальчиков. Видя, что знакомство началось не так, как планировалось, Темари решила, что начать следует им. До сих пор трое дворян казались покладистыми и тихими, но вскоре брат и сестра поняли, что это далеко не так. Как только они вышли из главного здания Резиденции, старший мальчик — Тор — внезапно снял свою широкополую шляпу и грубо бросил ее Темари. Она рефлекторно поймала ее, но снисходительный взгляд, который бросил на неё Тор, заставил ее замереть. — Неси мои вещи, — приказал старший мальчик тоном, не терпящим возражений, и бросил ей верхнюю одежду, даже не удосужившись повернуть головы, — и не испачкай. — Чт-! Я не буду этого делать! — прорычала Темари. — Я гид, а не горничная, усек? — она окинула старшего мальчика свирепым взглядом. — Извини, но ты ей и будешь, если я так скажу, — ответил он, напыщенно фыркнув. — В конце концов, ты ведь женщина; разве не в этом заключается твоя роль? В покорности и подчинении. Брови Канкуро поползли вверх. Темари опешила, не зная, куда деть вспыхнувший в груди гнев. Ей вдруг захотелось подравнять лицо мальчишки кунаем. — Ты только что назвал меня покорной женщиной? Дворянин лишь поднял тонкую бровь и раздражающим тоном осведомился: — У тебя ещё и со слухом проблемы? Канкуро был в недоумении от дерзости Тора. То, как быстро тот потерял благосклонность сестры, поражало. Этот ублюдок не знал о крутом нраве Темари, — или ему было все равно — но он явно пользовался своей неприкосновенностью ввиду политического статуса. — Эй, таскай свои чертовы вещи сам. Нам плевать, испачкаются они или нет. У тебя есть руки, так вот ими и пользуйся, — вступился за сестру Канкуро. Второй сын, Абу, лишь фыркнул и заметил: — Хм, какая невоспитанность, брат… Совершенно никаких манер, но что взять с этих… пустынных варваров? Мальчик поправил очки, вздёрнув подбородок, и презрительно глянул на Канкуро, словно тот был червем под ботинком. — И, насколько я вижу, их интеллект оставляет желать лучшего. — Продолжишь болтать — перестанешь видеть вообще, — прорычал Канкуро. Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами разной степени отвращения и презрения, пока Темари не вздохнула. Она яростно посмотрела на подонка с сексистскими замашками. — Ладно, давай уже покончим с этим чертовым заданием, — выругалась она, засунув под локоть мантию Тора. — Я просто покажу вам ваши долбанные комнаты — оттуда и начнем. Двое братьев вздернули носы и вышли вперёд, обогнав Канкуро с Темари, словно знали, куда нужно идти. Канкуро схватился за кунай со все возрастающим желанием кого-нибудь прирезать; Темари чувствовала то же самое. Они обменялись безнадежными взглядами, пока двое дворян шли, грубо расталкивая людей, попадающихся им на пути, и не проявляя ни малейшего намека на элементарную вежливость. День обещал быть долгим.