В песчаном вихре

Йондайме вскинул голову. Он сразу догадался, о чем пойдет речь. Подавив рвущийся наружу вздох, он быстро спустился в лазарет и обнаружил своего гостя стоящим возле койки сына. Мальчик по имени Рю неожиданно стойко переносил процедуру перевязки ран. Дворянин обошел сына и поприветствовал Четвертого: — Ах, Казекаге-сама, спасибо, что прибыли так скоро. Будет лучше, если я передам вам это как можно быстрее, — с этими словами мужчина вложил свиток в руки Казекаге. — Контракт подписан и скреплен печатью, — добавил он. Казекаге внимательно взглянул на дворянина. — Вы подписали контракт, — повторил он. Всего за день до этого дворянин наотрез отказывался сотрудничать с Суной. Подавив замешательство, Казекаге уточнил: — У меня сложилось впечатление, что вам потребуется больше времени для принятия решения. Мужчина лишь махнул рукой. — Да, но сейчас я обязан вашей деревне за спасение моего сына. Я не тот человек, что любит оставаться в долгу. В долгу? Казекаге раскрыл свиток и нахмурился, вчитавшись в написанное. Ему все же не удалось скрыть удивление и он внимательно посмотрел на дворянина. — Вы сделали Суну своим главным союзником в сфере безопасности и изъявляете желание стать постоянным клиентом. — Да, это не первоначальный контракт, знаю, но это все, что я могу сделать на данный момент, — признался дворянин, отчего Казекаге нахмурился еще сильнее. Всё? Новый договор был намного более выгоден Суне, чем предыдущий. Даже слишком. Рю, резко выпрямившись, отвесил почтительный поклон Казекаге. Он взглянул на отца в поисках поддержки, а затем развернулся к Казекаге. — Я нижайше прошу прощения за причиненные мной неприятности и хочу выразить глубокую благодарность вашему сыну, Сабаку но Гааре. Четвертый Казекаге перевёл взгляд на мальчика, смущенно переминавшегося с ноги на ногу. Что происходит? — И что же сделал мой сын, чтобы заслужить подобную благодарность? — Простите, что не совсем ясно выразился, Казекаге-сама, — начал Рю, чуть смутившись собственной оплошности. — Я обязан ему жизнью. Он спас меня от камней, а потом появился так, и затем сделал вот так, а потом вытащил меня раньше, чем мы задохнулись насмерть! Раса ничего не понял из его сбивчивых объяснений. — Мы выдвигаемся сегодня днем, Казекаге-сама, — сообщил дворянин. Четвёртый перевёл взгляд на мужчину. — Ваш сын в состоянии отправиться в путь так скоро? — Да, — кивнул дворянин, — это окончательное решение. — Повернувшись к сыну, он спросил: — Где твои братья? Рю внезапно оживился. — Точно, они ведь не знают, что я здесь. Наверное, надо сказать им, что я не умер. — Рю повернулся к Расе и вновь кивнул. — Благодарим за ваше гостеприимство, Казекаге-сама. С этими словами Рю с отцом покинули лазарет. Казекаге молча проводил их взглядом. Все произошедшее казалось ему полнейшим абсурдом. Он вновь кинул взгляд на свиток в руке и, развернувшись, вышел.

***

Темари и Канкуро испытали облегчение, когда узнали, что их не привлекут к ответственности за случившееся. Еще веселее стало, когда таинственным образом объявился Рю. Хотя в этом деле многое оставалось неясным, они были рады тому, что имели, и не стали донимать младшего брата расспросами. Гаара и сам избегал толпы. Он проделал туннель в земле при помощи песка и прорубил выход на поверхность, подальше от поисковой группы, чтобы их с Рю не обнаружили раньше срока. В этом не было необходимости, но Гаара решил, что Тору и Абу не помешает погоревать ещё пару минут. Удивительно, но случившееся почти не навредило отношениям между Суной и Югом. Однако не это стало причиной, по которой Гааре требовалось подумать в одиночестве. Ему нужно было о многом поразмыслить, потому что он узнал символ, вышитый на одежде Тора, Абу и Рю. Сабаку но Юри. Пустынная лилия. Пробыв Годайме Казекаге несколько лет, Гаара знал каждого союзника Суны. И дворяне Юга точно не входили в их число в то время его жизни. Это случилось задолго до того, как Гаара принял титул Каге. Он не был в курсе подробностей, но точно знал, что Юг решил больше не иметь никаких дел с Песком. Между ними всегда сохранялся лишь нейтралитет. Поэтому Гаара сделал вывод, что что-то изменилось. Он отчетливо помнил, что в деревне Юга правила женщина, а не мужчина. Также он был абсолютно уверен, что никогда не встречал дворянина, даже в будущем — но этот самый человек только что подписал бессрочный договор с Суной. Чем больше Гаара думал об этом, тем сильнее убеждался, что отец Рю должен быть мертв. Он должен был умереть либо до прибытия в Суну, либо во время пребывания в деревне. Но явно до подписания контракта. Существовала сотня причин, по которым этот человек до сих пор был жив и сотня способов, которыми он все ещё мог умереть. Его могли убить разбойники, или наемные убийцы, или болезнь, или… анафилактический шок… Оса. Гаара прикрыл глаза. — Эм… эй, — позвал Рю снизу. Гаара вынырнул из беспокойных мыслей и посмотрел на стоявшего внизу ребенка. Тут же спрыгнув со своего насеста, он приземлился рядом с мальчиком. Рю шаркнул ногой. — Мой брат не хотел, чтобы я говорил с тобой, потому что ты сумасшедший и все такое, но мы уже уходим… так что… Гаара наблюдал, как смутившийся ребенок теребит подол своей мантии и неуверенно на него поглядывает. Он мысленно улыбнулся и осторожно положил руку на голову мальчика. Гаара вдруг подумал, что, возможно, стал его первым примером для подражания. Весьма бредовая и парадоксальная мысль. — Мы прощаемся? — тихо спросил он. Рю взглянул на него со всей невинностью девятилетнего ребенка и кивнул. — Я просто хотел сказать спасибо… нии-сан, — последнее было сказано несколько неуверенно, но он заулыбался, когда Гаара погладил его по голове. — Возможно, мы нескоро увидимся, малыш. Рю потупил взгляд. — Да… — Но при нашей следующей встрече покажи мне, насколько ты вырос, — подбодрил его Гаара. — Я знаю, что долгое время ты шёл по стопам своих братьев, но, возможно, пришло время твоим братьям поучиться у тебя, — Гаара наклонился ближе и улыбнулся. — Помни, старшие тоже могут учиться у младших. Рю взглянул на Гаару широко раскрытыми глазами и вновь кивнул. — Твой отец ждет, — Гаара выпрямился. — До новых встреч, дворянин-сан. Джинчуурики проводил взглядом мальчика, побежавшего к своей семье, и вскинул голову к небу. Все вокруг менялось. Он уже вызвал перемены. Вопрос только в том, как он будет с ними разбираться. Он мог сопротивляться им всеми силами, ровно как и предоставить все воле судьбы и случая. Или, единожды оступившись, с головой уйти под воду и задохнуться. Гаара оказался в песчаном вихре, и лишь тонкая нить, связывающая его с землей, не давала ему в нём затеряться.