В песчаном вихре

Канкуро, уклонившись, кувыркнулся назад, но сзади на него посыпались обломки. Черт, опять началось. Спустя мгновение он испуганно вскинул голову и увидел Гаару, пролетевшего над ним. Кукловод замер на долю секунды, но вскоре вскочил на ноги и последовал за братом. Свернув за угол, генин быстро прошмыгнул за стену и стал наблюдать. Канкуро уже не в первый раз задался вопросом, какого дьявола он вообще тут забыл. Черт подери. Если бы не приказ отца, он бы остался с Темари и Баки-сенсеем. Все это уже было выше его сил. С момента прибытия Гаары вся площадь опустела. Осталась лишь одна куноичи. Она сидела на земле, привалившись спиной к стене, раненая и едва в сознании. В ближайшее время подняться у неё не выйдет. Гаара перевёл на неё взгляд. У Канкуро замерло сердце. Кукловод посмотрел на куноичи, затем — на Гаару, сидевшего на балконе неподалёку. Его взгляд, нацеленный на женщину, был точно у ястреба, приметившего добычу. Она сидела всего в нескольких метрах от Канкуро. Он мог бы… он мог бы попытаться добраться до неё… Может, он успел бы схватить её и убежать. Даже в собственных мыслях это прозвучало глупо. Он знал, что ничего подобного делать не станет. У Канкуро был слишком развит инстинкт самосохранения, чтобы он согласился погибнуть мучеником. Он ниндзя, а не герой. Куноичи зашлась кашлем, подняв глаза на своего будущего убийцу. Генину не нужно было видеть ужас загнанной жертвы в её взгляде — это было ясно как день. Если бы только она не повернулась в этот самый миг, чтобы взглянуть ему в глаза. Но она повернулась. И Канкуро выругался. Он ниндзя, а не герой. К черту всё. Канкуро выскочил из своего укрытия и понесся прямиком к женщине. Он видел, что песок Гаары уже несётся к ним, и ему оставалось лишь подавлять желание сбежать. Он едва успел схватить женщину в охапку и откатиться в сторону, когда песок врезался в стену, разлетевшись по сторонам. — Поднимайся! — рявкнул он, как только они отошли подальше. Куноичи не реагировала, чем выводила генина из себя, но он не опустил её, пока не скрылся за углом. — Поднимайся! Я не смогу отнести тебя в безопасное место, бесполезная женщина! — Теперь в его голосе звучало больше паники, чем беспокойства. С куноичи творилось что-то неладное: она горела и сильно потела — настолько, что одежда Канкуро промокла. Очередная песчаная волна пронеслась над его головой и обрушилась вниз. Канкуро широко распахнул глаза, когда все вокруг обволокло бледным песком. Он совершенно не хотел закрывать глаза, но именно это и сделал. И замер в ожидании. Когда следующие несколько секунд прошли в тишине, Канкуро осмелился открыть глаза. И увидел сверкающую золотую пыль. Вклинившись сбоку, Казекаге отразил атаку Гаары и отвлек его внимание от Канкуро. Кукловоду не нужно было особое приглашение — он побежал с такой скоростью, какую только могли развить его ноги с лишним весом на спине. Казекаге удерживал Гаару под непрерывным градом атак. Песок и золото, обвиваясь, слились в единый неистовый танец. Юный джинчуурики продолжал уклоняться от атак Казекаге, но тот не был идиотом: бой занимал внимание Гаары лишь наполовину. Взгляд мальчика то и дело соскальзывал в сторону — туда, куда побежал его старший брат. Казекаге стиснул зубы. Он заставит мальчика сосредоточиться на настоящей опасности. АНБУ и джонины сжали джинчуурики в свободном круге, поддерживая безостановочный шквал атак лидера. Мальчик действовал вяло и слабо; он с трудом справлялся с ударами, и, судя по лицу, чувствовал себя откровенно паршиво. Что бы ни происходило с джинчуурики, все было настолько плохо, что несколько пущенных в него сюрикенов и кунаев сумели даже пробиться сквозь защиту. С последним резким выпадом Казекаге метнул копьё из твердого золота и вогнал его в песчаную стену. Оно уничтожило щит. И вонзилось прямо в тело его сына. Прошло почти три секунды, прежде чем все остальные заметили золотое копье, пробившее живот Гаары. Даже Казекаге, казалось, не мог осознать, что произошло. Его атака не должна была достигнуть цели. Защита Гаары была слишком надёжной, чтобы этот бросок стал смертельным. Подавившись воздухом, джинчуурики отшатнулся и ошеломлённо уставился на свой живот. Казекаге едва не вздрогнул, когда их взгляды пересеклись. Затем Гаара рассыпался кучей песка. — Это клон! — выкрикнул кто-то сзади. Тут же множество пар глаз забегали в поисках настоящего джинчуурики — но мальчик уже нёсся в другую сторону.

***

Канкуро продолжал бежать, пока чуть не споткнулся о бордюр. Когда генин обернулся, то с облегчением понял, что никто за ним гнался. Адреналин, вызванный страхом, выветрился, и теперь Канкуро в полной мере ощутил тяжесть чужого тела на своих плечах. Он посадил больную куноичи на землю и прислонил её к стене. Она всё ещё пребывала в полубреду и выглядела намного хуже, чем раньше. Её рука вдруг резко схватила его за запястье. Канкуро подавил желание переломать ей кости. Глаза куноичи были по-прежнему закрыты, плечи ссутулены, а кожа оставалась невероятно горячей. Канкуро не был медиком, но понимал, что с ней явно что-то не в порядке. Здоровый человек просто не мог иметь такого оттенка кожи. Она шевельнула губами. Канкуро придвинулся ближе. — Я не слышу. Женщина захрипела и мучительно закашлялась. — Я н-не могу дышать. — Ее голос звучал настолько сипло, что едва походил на человеческий. — Да, вижу. — Канкуро почувствовал, как его охватывает паника. — Слушай, я могу отнести тебя в больницу, ты только держись. Мальчик разочарованно нахмурил брови, когда она покачала головой. — В чем дело? — Н-нет, нет, нет. Прежде чем он понял, что эта чертова женщина имеет ввиду, он выхватил оружие из подсумка и отразил кунай, пущенный в их сторону. Канкуро повернулся, приготовившись к новой атаке. Когда он поднял голову, то увидел своего брата. — Гаара. Тяжелое чувство закралось в душу. Почему брат здесь? Где отец? Мальчик спрыгнул с противоположного здания и метнул в его сторону ещё один сюрикен. Канкуро едва успел уклониться, но оружие пронзило плечо куноичи насквозь. Она даже не закричала — лишь зашипела и выдохнула, задыхаясь от недостатка кислорода в легких. Канкуро повернулся, чтобы посмотреть на младшего брата, и обнаружил себя зажатым между Гаарой и проклятой стеной. — Канкуро, в сторону. Кукловод попятился назад; костяшки пальцев побелели от того, насколько крепко он сжал кунай. Возможно, при иных обстоятельствах он бы удивился, поняв, что Гаара впервые за много лет обратился к нему по имени — но, разумеется, его мысли сейчас были заняты другим. — Здесь опасно. В сторону, — тихо, но твердо приказал Гаара. Канкуро чуть не рассмеялся. Конечно, он знал, что здесь опасно. Вся эта чертова деревня была опасной. Может, это было воздействием адреналина, но он вдруг почувствовал невероятный прилив храбрости. — Не подходи! — Пальцы, к собственному отвращению, дрожали. — Проклятье! — выругался он. Канкуро не обратил внимания на хрипы женщины, раздававшиеся сзади. — Будь оно все проклято! — воскликнул он теперь скорее себе. — Канкуро! — внезапный окрик Гаары привлек внимание Канкуро, но лишь на мгновение, потому что куноичи вцепилась в рукав Канкуро и слабо дернула. Ее покрасневшая кожа светилась. Светилась? Кукловод отдернул руку, с ужасом наблюдая, как она в буквальном смысле задымилась, и её пот стал превращаться в пар. Генин испуганно застыл на месте. — Что за?.. Затем её тело просто затрещало по швам. Гаара внезапно дернулся. Он притянул Канкуро к себе, вклинившись между старшим братом и женщиной. Канкуро почувствовал, как младший брат прижался к нему всем телом, а затем укрыл их в песчаном коконе. Однако песок поднялся недостаточно быстро, и Канкуро успел заметить, как куноичи превратилась в шар из пламени и ошмётков плоти. Даже в темноте защитного кокона Гаары Канкуро чувствовал, как жар от взрыва просачивается сквозь песок, а земля сотрясается мелкой дрожью. Он был прав. Мир действительно катился в дыру. Братья стояли вместе под песчаным щитом и ждали, когда утихнет буря снаружи. Через несколько долгих секунд песок отступил, обнажив выжженный кратер и обгоревшие здания, попавшие в радиус взрыва. Нетронутым остался лишь небольшой участок, где стояли Канкуро и Гаара. Женщины нигде не было. Точнее, она была везде. Из ступора Канкуро вывело неприятное чувство налипшего на лодыжки песка. Гаара дрожал. По его вискам стекали струйки пота, а дыхание было болезненным и сухим. Он даже не смотрел на Канкуро, который неловко стоял перед ним, не зная, что предпринять. — Гаара? — Канкуро предпочёл не обращать внимания на то, как дрогнул его голос. Младший брат захрипел, пряди его красных волос налипли на лоб. Наконец их взгляды пересеклись. — Я думал, что опоздал, — прошептал Гаара. Его лицо исказилось в гримасе, и он сглотнул. Канкуро не мог вспомнить, как прежде звучал голос его брата. Сейчас он казался более хриплым. Джинчуурики придвигался ближе, пока его вспотевшие ладони не упёрлись в грудь брата. — Мое время на исходе. Канкуро вздрогнул, когда Гаара неожиданно вцепился в его предплечье, но чудом остался недвижим, когда младший брат наклонился ближе. До его уха донеслось хриплое затрудненное дыхание, а кожу обдало жаром, исходившим от его тела. — Г-Гаара? Гаара наклонился еще ближе, практически зарывшись носом в каштановые волосы Канкуро. — Слушай внимательно. Канкуро широко распахнул глаза, когда ему тихо зашептали на ухо. Прозвучавшие слова не имели смысла для кукловода, но скрывавшуюся за ними настойчивость было трудно было не заметить. Когда все было сказано, генин уже не ощущал горячего дыхания над ухом. Он больше не слышал болезненного хрипа, не чувствовал крепкой хватки на руке. Что-то в нем насторожилось, когда рука Гаары ослабла и безвольно повисла рядом с его собственной. Глаза Канкуро распахнулись еще шире, когда брат всем телом повалился на его грудь; кроваво-красные волосы защекотали шею, а маленький острый подбородок уперся в плечо. Гаара просто рухнул на Канкуро — со стороны это выглядело почти как объятия. Кукловод не шелохнулся, когда к нему подошли несколько ниндзя. Он не шелохнулся, когда Казекаге присел, оказавшись на уровне его глаз, и настороженно осмотрел обоих. — Канкуро. — Низкий голос отца заставил кукловода вскинуть голову. Отец смотрел на него, но его внимание было приковано к Гааре, который был без сознания. — Казекаге-сама, — Канкуро сглотнул, чувствуя, как пересох рот. — Я… Звук взрыва всё ещё эхом отдавался в ушах, а стук сердца ощущался сквозь рубашку. Канкуро посмотрел вниз, на прижавшуюся к нему маленькую фигурку, и наконец понял, что не так. Не было более ритмичного перестука двух сердец. Билось лишь одно. — Отец… — Канкуро никогда не обращался к Казекаге подобным образом, разве что в уединении их собственного дома. За долю секунды на его лице один за другим промелькнули шок, замешательство, неверие и даже тревога, пока оно не потеряло всякое выражение. — …Я ничего не слышу. — Он поднял глаза на отца и вновь повторил: — Я ничего не слышу. Гаара не дышит. Остальные ниндзя тревожно зашушукались в неверии; некоторые даже подошли ближе, чтобы убедиться, что это правда, однако Канкуро, к собственному удивлению, лишь крепче прижал тело Гаары к себе. Казекаге потянулся рукой к сыну, чтобы проверить пульс, и отметил, что песок его не остановил. Он прижал пальцы к шее Гаары на пару секунд, а затем поднялся. — Отец? — Возьми своего брата и следуй за мной. — Четвертый Казекаге посмотрел на своих сыновей. — Мы возвращаемся домой. Канкуро потребовалось мгновение, чтобы взять себя в руки. Затем он обхватил руками маленькое тело Гаары и поднял его. С каждым шагом брат словно становился тяжелее и тяжелее, и, когда они наконец дошли, Канкуро оступился и рухнул навзничь.

***

«Найди капитана»

«Уничтожь источник»