Все из-за мистера Галлагера

Очередной урок так неполюбившейся Пятым физики. Как люди вообще понимают ее? Ладно понимают, а как решают? Да, существует множество формул и так далее, но как всех их запомнить, чтобы вовремя вспомнить, когда они нужны при решении? Да и эти огромные числа, ведь их учитель не позволяет их округлять или возводить к наиболее приближенному, все остается так как есть, аж глаза от них болят. Потому-то, наверное, Пять и не занимается решением, а задумчиво рисует что-то в тетради: глаза, волны, цветы, все, что душа только пожелает. Тетрадь по физике скоро станет изобразительным искусством. Что же стало с Рафаэлем? Скорее всего, этот вопрос мучает вас больше всего на данный момент. Новость вас определенно порадует так же, как радовала Пятого и даже Эйдана в некоторой степени. Интернат, в котором учится и по совместительству живет для начального общего, основного общего и среднего(полного) общего образования. Рафаэля же за все его проступки и домогательства к тем же ученикам его интерната перевели в школу-интернат для трудных подростков, где воспитываются ребята с девиантным поведением. Так определенно к лучшему. Прошло только утро, но Пять уже ощущает, насколько свободно он себя чувствует, ибо всеми известные «рапиры» определенно зажимали его и сковывали в действиях, подгибая под себя. Физика, то есть седьмой по счету урок будто заканчиваться и не хочет, так как для Пятого она длится слишком долго и занудно, но определенные мысли позволяют ему чувствовать радость и блаженство на душе. Поскорее бы выйти из этого кабинета, заглянуть в столовую, чтобы взять что-то наконец перекусить. Пятый очень голоден, хоть с утра и позавтракал рисовой кашей. Хочется чего-то сладкого, может, пончик? Ох, он определенно хочет финики. Те, что давал ему мистер Галлагер после инцидента с Рафаэлем. Но в комнате мистера Галлагера он чувствовал себя так спокойно и так уютно, возможно ли, что он попадет туда снова с такими же намерениями ласк, а не обычного дополнительного образования? Он надеется на это слишком сильно, хотя его надежды могут быть и оправданы парящим состоянием. Почему же он такой томный и мечтательный сегодня? Все просто, то вновь связанно с мистером Галлагером... кажется, у него появляется зависимость от этого мужчины, это ведь плохо? Правда? «Позволь узнать мне чуть больше, позволь влюбиться»

***

Раздражительный звук барабанющегося звонка вскоре отрезвляет расплывчатый разум Пятого. Все ученики быстро собираются, ведь это был последний урок, которого они так ждали, чтобы после разойтись по комнатам или заняться какими-либо развлечениями вместо учебы. Пятый же быстро направляется в столовую, в которую он мечтал попасть уже минут как тридцать, ибо звук желудка обозначал не самое хорошее для его организма. В столовом отсеке он видит булочку с маком, отчего аж слюни во рту выделяются из-за нагнанного видом аппетита. Он просит ее немного разогреть, он очень любит, когда булочные изделия теплые, словно только из печи. Радостный жующий Харгривз выходит в коридор, направляясь к выходу в небольшой двор специализированной школы, где поставлены различные скамеечки, качели, да горки. Только вот ему не сюда. Нужно пройти чуть дальше, да так, чтобы никто не заметил, ибо тогда Пятому определенно не поздоровится из-за возможных последствий. А вдруг отправят в тот же интернат, что и Рафаэля? Нет-нет-нет! Нужно сделать все как можно более тише. Он проходит дальше, почти забегает в гущу деревьев, где его уже никто не заметит, а затем осматривается, дожевывая теплую булку. Вдалеке он видит место, в которое он и планировал пойти и в котором его будет ждать тот, что так заставляет его душеньку ликовать. К лесному озеру вела поросшая молодой травой тропинка. Оно было спрятано природой от посторонних глаз. Лес наполнен ароматом листвы, трав, хвои. В темной воде отражаются стволы высоких деревьев, окружающих озеро? Здесь, среди осоки и камышей, прятался узкий, но на удивление ровный и песчаный заход в озеро. День был жаркий, но ночи уже были холодные и вечерний воздух становился прохладным, особенно в тени, из-за чего вода показалась Пятому теплой, как парное молоко. Он с наслаждением ощутил поверхность ребристого песочка, хоть и находился в обуви. Прозрачная голубоватая вода просвечивает насквозь, здесь бьют подземные источники. В окружении величественных дубов, стройных сосен, елей вырисовывается зеркальная гладь. В озере отражается небо с воздушными облаками и сверкающими солнечными лучами. Они создают на волнистой поверхности ощущение сказки. Живопись природы слишком затуманила мальчишеский разум, что он даже не сразу заметил учителя литературы. Он расстилал небольшое одеяльце на земле, на котором после поставил свою сумку, набитую учебниками и различными тетрадями для их дальнейшего занятия. Да, инициативой Галлагера было проведение урока на природе, нежели в тугих душных четырех стенах его маленькой комнаты. Да и природа способствует повышению настроения, значит и к изучению нового Пятый будет более настроен. Мужчина замечает мальчишку, подзывая к себе. Улыбка, лёгкий кивок головы, и блестящие глаза, мир Пятого ахнул, увидя выточенные манеры этого молодого преподавателя. Казалось, и ни одно сердце девушки не устоит перед его галантностью, как бы не звучали предсмертные реквиемы. Мальчишка лучезарно улыбается в ответ, подходя к любимейшему учителю, что удобно устраивается на одеяле, а после к нему присоединяется и его же ученик, снимающий лямки рюкзака с хрупких плеч и кладущий его на поверхность накрытой земли. «Никто не заметил, Пять?», — он обращается к мальчишке, что внутренне ликует, когда тот бархатно произносит его имя, лаская молодые уши. «Кажется, да, я постарался» — горделиво за себя произносит Пять с легкой улыбкой от совершенного и происходящего в данный момент. Он сейчас наедине с учителем, вокруг потрясающая природа, далекая от окрестности интерната, так что их даже никто поймать не сможет, разве не прелесть так проводить время? Он определенно хочет быть тут с мужчиной как можно дольше. «Хорошо, ты выполнил домашнее задание?», — Пятому кажется, что этот вопрос был задан зря, ведь мужчина уже знает, что он выполняет все заданное, особенно по его предмету. «Да, подготовить примеры на каждое из времен, что мы прошли», — возбужденно от радости проговаривает мальчик, отчего мужчина улыбается и дает ему право озвучить написанное им. Галлагер внимательно слушает, редко его поправляет, ведь парниша действительно молодец, усвоил данную тему весьма хорошо, так и закрепил ее отлично, а в случае полностью правильных предложений, Эйдан кивает, положительно мыча на сказанное. «Молодец, Пятый, ошибок мало, ты хорошо постарался» — озвучивает мужчина, после чего замечает, как смущенно улыбается Пятый, проговаривая лишь «Спасибо». «В таком случае перейдем дальше, попробуем сейчас выучить новые слова», — Харгривз заинтересовано выпрямляется в спине, наблюдая за действиями учителя, что достает какие-то маленькие прямоугольные карточки, сделанные из бумаги. Галлагер протягивает тонкую стопку ученику, что поправляет воротник белоснежной рубашечки, — «Смотри, на одной стороне само слово, а на другой ее перевод, попробуй сейчас их запомнить», — объясняет мужчина, после чего Пятый начинает заниматься новыми словами, тема которых была «Город». Пятый иногда спрашивает, как произносится одно из слов, чуть приподнимаясь на коленках и протягивая карточку мужчине, пока тот чуть наклоняется вперед, рассматривая и озвучивая произношение, после чего Харгривз понимающе кивает и возвращается к усердному учению. «Я готов», — слышится через пару минут мальчишеский голос, что возвращает бумажные заготовки их создателю. Учитель кивает, паренек мнет пальцы от небольшого волнения, а после мужской голос начинает называть перевод слов, дабы тот сказал их уже на французском, Эйдан же замечает, что у Пятого постепенно появляется небольшой акцент, что его безусловно радует. Все пятнадцать слов были озвучены, некоторые Пять не помнил, мялся, пытаясь вспомнить, но по итогу просил помощи мистера Галлагера, что любезно ее предоставляет. Урок затягивается, неспешно протекает, Пятый меняет позу на более удобную, как и Эйдан, выравнивается в спине, что уже неплохо затекла и подустала. Вскоре, они отвлекаются от учебы, что сделали за все время прибывания здесь, из-за внезапно заданного вопроса от мальчишки к мужчине: «А что для Вас любовь, мистер Галлагер?», — парень немного смущается, когда спрашивает подобное, может изучение французского, принятого языка любви, так на него повлияло? «Любовь, Пять, это не тихая заводь, чтобы млеть над своим отражением. В ней бывают свои приливы и отливы. Свои бури, осьминоги, остовы затонувших кораблей и ушедшие под воду города, ящики с золотом и жемчужины. Жемчужины, правда, очень глубоко», — мужчина хоть и сам смутился от подобного, но после не скупился на возможную философию с афоризмами, — «Позволь спросить, что для тебя это значит?». «Мне это все ни о чем не говорит. Любовь — это быть вместе. Навсегда», — размышляет Пять, прикладывая палец к нижней губе, а затем ложась на спину, убирая руки за голову и опуская взор с неба на мужчину, что задумывается над его словами, все так же глядя на мальчишку. Нет, он слишком милый, держись, Галлагер, нельзя. Нельзя... но может, разок? Он ведь так сделал с ним... Он внезапно перестает волноваться о том, что будет потом. Ох, пусть что будет! «Твоя любовь дала мне жить, а моя любовь к тебе убила нас обоих. Реальность не так сладка как кажется»  Мужчина смотрит на юнца еще пару секунд, как тот хлопает глазками, как он облизывает нижнюю губу, а затем убирает оставшиеся прядки челки со лба, что надоедливо лезут в глаза. Галлагер сидит, но внезапный порыв заставляет его поддаться вперед, опираясь на одну руку, нависнуть сверху мальчика и прильнуть к еще влажным молодым губам. Он сам не знает что творит, но ему так приятно, когда юные губы чуть раскрываются, неумело касаясь языка старшего, делясь теплой слюной, а затем сминая выпирающую нижнюю мягкую розоватую ткань мужчины, сладостно прикрыв глаза и коснувшись руками крепких плеч преподавателя, чуть сжимая его рубашку в своих кулачках. Ох, как же тянет внизу живота! Губы учителя такие мягкие, хоть и покусанные, от него пахнет его одеколоном, опьяняя разум Пятого на секунды, перед тем как он вдохнет его снова. «Мистер Галлагер, вы чего?»