Сезон 2022

Насколько сочетается молодость и возраст? Насколько дополняют друг друга опыт и безрассудство? В неравной борьбе они разрушат всё на своем пути, но компромисс способен объединить две силы в единое целое, два потока в один водопад. Вода подточит скалы, мешающиеся на пути, чтобы дать свободу бесконечным каплям, ищущим свой путь. Эстебан отложил книгу в сторону и уронил голову на колени. Лирика всё чаще проникала к нему в сознание, заставляя выискивать новые и новые истории. Он читал поэзию, прозу, классику и современные романы, поглощал слова раз за разом в стремлении насытить внутренний голод. Резкая страсть к книгам, вспыхнувшая совсем внезапно, всё ещё не ослабила свою власть, а потому француз с удвоенным упорством искал себя в строках, написанных много лет назад. Возможно, ему хотелось сбежать от настоящего. Возможно, он хотел воплотить любовь из книг в жизни. Было много «возможно», но суть не менялась – Окон погрузился в читальную лихорадку. - Опять? – слышится знакомый низкий голос. - Прости, - в голосе нет сожаления. – Не могу остановиться. - Понять не могу, с чего вдруг такая одержимость книгами, - Фернандо выходит из соседней комнаты и осторожно скользит по плечам напарника в почти дружеской ласке. – Ты же говорил, что не любишь читать. - Видимо, полюбил, - Эстебан пожимает плечами и разворачивается. – Ты к себе? - Конечно. Ночевать с напарником было бы странно, не думаешь? У Окона почти срываются с губ просьбы остаться, но он держит себя в руках, пожимая плечами и кивая в сторону двери. Алонсо забирает сумку с листами телеметрии собой и подходит к двери. Они несколько часов провели за графиками, изучая поведение машины, но время пролетело слишком незаметно, слишком быстро. Дело было в любимом деле или в любимом напарнике? Француз пытался убедить себя в первом, но давно знал, что верен второй вариант. Самообман не приводил к чему-то хорошему, но ведь так хотелось верить, что всё в порядке, верно? - Загляни в спальню номера, - усмехается Фернандо, выходя из номера и закрывая дверь. В голове совсем неправильные, абсолютно низкие мысли, но Окон почти бегом спешит в указанном направлении. На кровати у изголовья лежит новая книга. Эстебан подходит и едва касается обложки, различая английские буквы. Сервантес «Дон Кихот». *** Джидда жаркая, волнительная и отвратительно лицемерная. Они допоздна торчат на совещании в отчаянной попытке протестовать, бунтовать и отстаивать своё мнение. В конечном счете всё сводится к угрозам и предупреждениям, не высказанным вслух, но угрожающе повисшим в воздухе. Им придется смириться. Они поедут под аккомпанемент человеческого противостояния. Эстебан устало заходит в номер и падает на кровать, не желая видеть никого. Ну, почти никого. Хочется забиться под одеяло и верить, что мира за пушистой тканью не существует. Что если он и есть, то исключительно счастливый и яркий. Что всё наладится само собой. Так не бывает. Так никогда не бывает. Но ничто не мешает верить в лучшее. Стук в дверь выбивает из размышлений. - Кто? – устало выкрикивает француз, не желая подниматься. - Это я, Эсте. Впустишь? Нежелание подниматься испаряется почти мгновенно, и Окон открывает дверь, впуская напарника. - Как ты? – уточняет испанец. - Сам догадаешься? Хочу, чтобы мы были как можно дальше от этого места. - Есть такое. Но нас никто не спрашивает. - Как и всегда. Надоело. - Нужно просто перетерпеть. Провести гонку и показать этим лицемерам, чего они хотят. Мы давно уже не дети, играть в бойкот не прокатит. Пускай подавятся своим шоу. - Уже ощущаешь себя обезьянкой в клетке? - француз хмыкает, снова возвращаясь на кровать. Фернандо чуть медлит, но пристраивается рядом. Слишком близко, слишком близко. - Давай отвлечемся, а? – переводит тему напарник. – Как тебе «Дон Кихот»? - Иду медленно, - улыбается пилот. – Растягиваю. Мне нравится. - Почитать тебе? - Ты серьезно? - Ну да. Я бы читал на испанском, в оригинале Сервантеса читать бесподобно, но ты ни слова не поймешь. - Я бы всё равно тебя слушал, - слова срываются раньше, чем Окон успевает себя остановить. Алонсо удивленно поднимает бровь, но не расспрашивает дальше. Просто подгребает напарника ближе, укладывая голову француза себе на плечо, и, найдя страницу по закладке, начинает читать. - Нет никакого сомнения, что мы стоим лицом к лицу с новым приключением, в котором я призван выказать всю свою силу и все свое мужество… *** - Какого черта ты вытворял в гонке? – Фернандо почти кричит, в глазах плещется ярость. - Я гонщик, Нандо, так что догадайся сам! - Ты гонщик?! Так почему ведешь себя, как идиот? Из-за твоего тупого упрямства мы едва не сошли! - Какая тебе разница, ты всё равно в итоге не доехал до финиша! - Ты в своем уме? По-твоему, мы теперь должны каждый раз, как кошка с собакой, себя на треке вести? Мы одна команда, Эсте! Мы должны бороться не между собой, а против других. - Да неужели? Почему я не могу бороться с тобой? Мне не меньше твоего нужны очки, я не виноват, что впереди был ты. - И поэтому решил пытаться меня с трека выкинуть? - Я не пытался! Мы просто вели борьбу, что в этом такого? - Ты пока маловат для борьбы со мной. - Когда ты перестанешь видеть во мне ребенка?! Ты ведь понимаешь, что мы оба взрослые люди, которые сражаются в гонке, верно? - Это не делает тебя взрослее. Я чемпион с многолетним опытом, ты молодняк с горячей кровью. Учись, пока я всё ещё гоняюсь, а потом уже будешь выставлять себя вперед. - Я не собираюсь ждать. Я не первый год гоняюсь, и если у меня будет возможность обогнать, я использую её без лишних сомнений. Даже если на моем пути ты. - Даже? - А что такого? - Эстебан, - Алонсо выдыхает и начинает нравоучительным тоном, - в команде важно работать вместе. От нас обоих ждут очков, никому не нужны разбитые машины, ты должен… - Да ничего я не должен! Я был быстрее, я тебя обогнал! Смирись уже. У меня в контракте не прописано, что я второй пилот! Честное слово, Нандо, ты уверен, что здесь старший ты? Может, прекратим устраивать истерику? - То есть ты пытаешься делать вид, что твое тупое поведение – это норма? И осуждаешь меня за то, что я пытаюсь объяснить тебе такие простые вещи, как работа на команду? Мы не боремся за титул и даже за победы, наша задача – стабильность. Очки будем считать перед последней гонкой сезона. - Меня раздражает твой поучительный тон. Чувствую себя малолеткой без головы на плечах. - Ты уверен, что им не являешься? - Господи! – Эстебан вскрикивает зло и направляется в комнату, уже не отличая мысли от слов, которые слетают с губ. – Когда наконец человек, которого я люблю, увидит во мне равного себе?! - Чего? Глаза Окона испуганно расширяются. Он прячет взгляд и пытается поскорее скрыться в комнате, но Нандо оказывается ближе гораздо раньше. - А теперь повтори свои слова, малыш, глядя мне в глаза. - Я… Фразы застревают в горле, но Алонсо не отпускает, сжимая руку Окона. - Давай же, - настаивает испанец. - Я… - Эстебан пытается не запинаться, ненавидя себя за слабость. – Я… - Смелее. - Я люблю тебя, - на одном дыхании. - Любишь? Эстебан кивает, понимая, что в ближайшие годы вряд ли сможет сказать это снова. - И как давно? - Не знаю, - француз пожимает плечами, - просто в какой-то момент стал испытывать к тебе нечто большее, чем просто уважение к старшему напарнику. Мы столько дурачились, столько времени проводили друг с другом. Я был у тебя в Испании, ты у меня во Франции. Мы путешествовали вместе, гуляли по набережным… - Эсте… - Ты даже в кафе меня водил! – Окон больше не в силах остановить поток мыслей. - Я просто… Не знаю, не понимаю, как дружба перетекла в любовь. Я надеялся, что всё пройдет само собой, ну знаешь, раз – и вернется на круги своя. Не вернулось, но я борюсь с этим. Честно, ты ничем мне не обязан, я не буду ничего тебе предлагать… - Эсте… - Я знаю, ты человек старой закалки, для тебя это всё ерунда и мерзость, и вообще у тебя вроде девушка есть. И я третий лишний, ну в общем… - Эсте… - Честно, никаких проблем. Просто забудь. Я не буду тебе мешать, можем даже больше не видеться лишний раз, я пойму. Просто будем напарниками, будем соперничать на треке, все дела. Вообще без проблем, я… - Эсте, ты замолчишь или нет?! Окон испуганно и удивленно уставился на испанца. - Я не против тебя. Если бы глаза могли летать, то точно бы улетели от француза очень далеко. Как минимум на Плутон, заземлившись там понадежнее. - Ты… чего?! - Я не против отношений с тобой. И не надо списывать всё на возраст. Мир меняется, мы меняемся. Почему ты решил, что я гомофоб из-за старых предрассудков? - Ну… - Спокойно, Эсте. Я не кинусь на тебя. Отношения не возникают по щелчку пальца. Пока мы просто можем быть рядом, хорошо? Окон кивает болванчиком и неуверенно переплетает их пальцы, скользя взглядом по сцепленным рукам. - А для остального ещё придет время, - хитро усмехается испанец. – И уж поверь, в постели я тебе не уступлю. - Ну это мы ещё посмотрим, - хихикает Окон, прекрасно понимая, что сдастся без борьбы. – Значит, вместе? - Вместе. Нандо осторожно касается губ напарника в почти целомудренном поцелуе. Правда, Окона такая невинность едва ли устраивает, и уже через пару минут языки сталкиваются в борьбе, столь же яркой и принципиальной, как на треке. - Ты же помнишь про «не торопиться»? – наконец отрывается испанец от чужих покрасневших губ. - Помню. - Ну вот и не торопись, - ладони скользят по спине и притягивают в объятие. Француз поддается и приникает ближе, устраивая руки поудобнее. Ближе некуда, но хочется большего. Хочется кое-чего ещё. - Нандо? - Ммм? - Можешь ещё мне почитать?