Pacta sunt servanda

Тарталью со всех сторон заливало водой. Он не тонул, - плечи упирались во что-то твердое, - но сапоги и брюки насквозь промокли, неприятный холод полз по телу вверх. Тарталья поморщился и попытался открыть глаза. От недавнего неудачного приземления ныла спина и затылок побаливал, а под плотно зажмуренным веками еще плясали белые пятна. - Архонты... – проворчал он, болезненно скривившись, - ну почему я, и почему сегодня. Навстречу ему неслась толпа хиличурлов. Один из них – здоровый бык с тесаком, - и отшвырнул Тарталью на камни, стоило тому неосмотрительно отвлечься. Чайльд с усилием встал. Хиличурлы подбежали по очереди, как раз вовремя, чтобы его клинки снова восстановились. Обычно это занимает не более десяти секунд, но в этот раз он остался в стойке надолго, и восстановление тянулось уже полминуты. Стряхнув капли воды (обычной, а не элементальной) с перчаток, Чайльд вынул сверкающие лезвия и за пять ударов снес головы всем подбежавшим монстрам. Он не потерял хватку, не сдал назад. Он просто... отвлекся. За каменистой насыпью и темным мостом, за кустами шелковицы, величественно возвышался пограничный пункт между малообитаемыми долинами и Ли Юэ – постоялый двор Ваншу – с его крышами, витыми лестницами, широкой террасой, раскидистой кроной старого дерева, сотнями желтых огоньков. А на верхнем этаже постоялого двора, среди толпы, на мгновение, Чайльду показалась знакомой фигура мужчины в темно-коричневом с золотом костюме. Чайльд тогда неосознанно задержал на ней взгляд, хотел убедиться, что не обознался и – БАМ, – неожиданный удар плашмя пришелся ему на грудь, выбил воздух, откинул на гладкие мокрые камни. Чайльд поежился от свежих еще воспоминаний. На нем конечно, заживет, как на собаке, но завтра расцветут все ребра и спина синими пятнами. Некрасиво. Мало ли, раздеваться придется, а он вот такой... Но надолго его сожалений не хватило: смахнул с рук мечи, перехватил лук поудобнее, и пошел по тропинке вверх к постоялому двору, отоспаться после двухдневного перехода, перехватить что-то на кухне и наконец выдвигаться завтра в последний путь – домой. - Миледи, - он перехватил инициативу у Голдет до того, как она успела открыть рот, - я хотел бы поесть и поспать. Плачу сколько скажешь. Как он себя помнил, этот постоялый двор управлялся Голдет и старым Хуайем. Неудивительно, что она, доставая ключи с полки и меню из-под стойки регистрации, как будто насквозь осмотрела его с ног до головы. - Растрепаные волосы, красная маска, изящная в неряшливости одежда... – протянула она с интересом, - нет-нет, не говори, я угадаю откуда ты... Предвестник, не так ли? Как будто она не знала. Он уже привык к этому ритуалу знакомства. - Конечно, миледи, - он облокотился на стойку, прищурился, - принес к Вам северные ветра из самого снежного региона Тейвата. Пустите? - Так и быть, - улыбнулась Голдет, - к тому же, мы вас ждали. Почему-то я была уверена, Вы непременно появитесь. Так-так... - Неужели? – притворно удивился он, мельком оглядываясь на террасу: мало ли, кто его там ждал, - И кто же принес такую уверенность? На террасе только ветер разносил сухие желтые листья. Толпа миллелитов не собиралась его арестовывать здесь и сейчас, морозный жар элементального присутствия Синьоры не обжигал руки. Тихо опускался закат на горизонт. Словом, похоже, он зря обеспокоился. - Всего лишь письмо, господин Предвестник, - Голдет, все это время не отрывающая от него внимательного взгляда, протянула конверт, - отправитель не указан, но пришло с торговым кораблем из Ли Юэ. Тьфу ты. Тарталья с видимым облегчением забрал у нее конверт, меню и ключ от комнаты и поспешил к свободному столику на террасе. Писал Куникудзуси. Тарталья давно перестал задумываться, почему этот странный и агрессивный Предвестник то засыпает его письмами, то неожиданно появляется собственной персоной в разных уголках Тейвата, как будто у него где-то карманный телепорт (Тарталье такой не помешал бы). Письмо было коротким и подчеркнуто деловитым. Судя по тому, как Сказитель отзывался о Синьоре, было ясно, что работают они сообща, что грозило одновременно и неверотяным успехом Инадзумской операции, и феерическим провалом. Насколько было известно всем Предвестникам без исключения, Скарамуча едва сдерживал отвращение рядом с Розалиной, и она платила ему тем же. Тарталью упомянутый Шестой Предвестник тоже не жаловал, но тут уж сам Чайльд величественно плевал на него с высоты своего светлого образа: на всех злиться злости не хватит. А Тарталья и не злой вовсе. Он пробежался взглядом по рваным строчкам. Ничего нового: обеспечить шпионскую сеть, держать все в тайне, прислать моры, контролировать ситуацию в Ли Юэ с тем, чтобы через время организовать проникновение в Сумеру, словом... Чайльд сморщился. Эти игры, многоступенчатые планы, это все слишком сложно и совсем ему не нравилось. Сказали бы ему кого-то убить.... Так нет же. Чайльд отложил письмо и принялся за еду. Пока он читал, официант принес ему суп и пару теплых еще паровых булочек. Булочки пахли домом, причем не его, Чайльда, домом, а поместьем Моракса, а суп со свежим осьминогом приятно грел пересохшее горло. Доедая, он чувствовал постепенно оседающую на плечах усталость полного событий дня. Наутро он попрощался с Верр Голдет, минуя лестницу, слетел под завистливые взгляды постояльцев с балкона на планере. Прямо под ним, по песчаному тракту, растянувшись в долгий караван, двигались торговые повозки, просто путешественники, пешие и конные. Среди них, после недолгих стараний, Тарталья высмотрел знакомую спину. Вчерашнее предположение оказалось не ошибочным – это был никто иной, как Чжун Ли, в хвосте каравана, среди всадников. Когда руки устали держать планер, Чайльд мягко спикировал вниз: получилось слегка правее и перед головой каравана, так что встретил он торговцев уже на земле, слегка растрёпанный. Пропустил мимо себя с десяток телег и повозок, кивнул как бы невзначай проезжающему Мораксу: узнает ли? Моракс узнал. Он сначала мазнул взглядом, едва видя, а потом вернулся, рассмотрел, и двинул лошадь вправо от каравана, подъехал к Чайльду. Немилосердно жгло солнце, раскаленный воздух замер без единого дуновения ветра. На Мораксе был белый плащ без рукавов, но с капюшоном: Чайльд невольно скользнул взглядом по его обнаженным рукам. Чтобы посмотреть, пришлось задрать голову: не впервой Тарталья смотрел на него снизу-вверх. Различал и тонкие выбившиеся пряди, лежащие на лице, и морщинки усталости – Чжун Ли хоть и остановился на постоялом дворе, но вряд ли отдохнул. Даже боги устают, или это дело в самом Мораксе, потерявшем свое Сердце? - Гунджу, - поприветствовал его Моракс, - неожиданная встреча. Вы тоже следуете с караваном? – он тронул поводья, принуждая лошадь остановиться, и невольно повел плечами. И такой он был неожиданно красивый в этом простом движении, что положить ладони ему на шею, долгими тяжелыми движениями размять уставшие мышцы – вот, что увлекло разум Чайльда вместо обдумывания вопроса. Моракс спешился. Караван прошел дальше, последние повозки проехали мимо, но не похоже, чтобы он обратил на них внимание. - Я надеюсь, Ваше путешествие в Город свободы и песен прошло без неприятностей, - негромко произнес он, видимо, не ожидая от проглотившего язык Чайльда особых коммуникативных талантов, но потом вдруг шагнул ближе и как ни в чем не бывало, добавил: - И как Ваша спина? Следил! Чайльд вскинулся, но возмущение быстро растаяло под теплой волной в груди: следил за ним. С высоты террасы Ваншу если не выискивать фигурку человека взглядом – не заметишь. Выходит, стоял там, на балконе, опираясь о поручни, и следил тем, как хиличурлы размазывают Предвестника Фатуи по камням… - Болит, - признался он, чувствуя на себе внимательный взгляд, - приеду домой, надо хоть мазь купить. А ты? Неужели следил за мной от самого Мондштадта? Моракс едва не фыркнул. Конечно, боги не фыркают, но у него вдруг сделалось такое лицо, как будто он увидел что-то крайне милое: смягчились все морщинки, он как будто стал на годы младше за пару секунд. - Я гостил у одного хорошего знакомого неподалеку от города, - сказал он мягко, - и заодно купил кое-что из местных диковинок. - А я набрал тебе сессилий… - притворно расстроился Тарталья, потому что всерьез злиться не давала полуулыбка на губах Чжун Ли, - неужели теперь не нужны? - Как Вы могли так подумать, гунджу, - Моракс шагнул к нему, заслонил собой солнце, и одной рукой на мгновение привлек ближе, обнял, и сразу отпустил, - я можно сказать Ваших сессилий ждал все это время. Капюшон скользнул с его волос от этого движения, и солнце выкрасило золотом пряди волос. Тарталья засмотрелся, утонул в мимолетной нежности, охваченный запахом Моракса, его близостью, и не задумался, не спросил, отчего старейший из оставшихся в живых Архонтов не воспользовался на пути домой точкой телепортации. Дальше они шли вместе: Тарталья впереди, Моракс чуть отставая, вел под уздцы фыркающую лошадь. Тарталья не мог заткнуться. - ..и я ему сказал, что он такого шелка в жизни не видел, разве что на постели, когда перед герцогом ноги раздвигал. Он вскочил, начал махать своим ножом, но что мне его нож, а? Вся таверна встала в ног на голову, раскричались, - в голосе Чайльда скользнуло потаенное удовольствие, - ну и мне пришлось задержаться еще на полчасика, пока энергичный малый не пропахал носом столешницу, а вместе с ним вся его пьяная компания. Потом, конечно, пришлось искать другую крышу над головой, но у меня как раз с собой был целый кошель моры, а мора открывает все двери. Тебе ли не знать, Моракс? - рассмеялся, довольный своей шуткой. Что было неожиданно, - Моракс тоже улыбнулся, потом кашлянул, маскируя смех, но когда они поравнялись, все еще щурился: то ли от солнца, то ли от смеха, кто его разберет? - Ну, а дальше, само собой, я облазил весь Хребет! Вот это было путешествие, я тебе скажу. Даже запасись я десятком порций томатного рагу, это не спасло бы меня от заледенения, но меня-то снегом не испугать! Нам непременно стоит заглянуть туда еще раз, только когда потеплеет. У меня даже тетива замерзла, веришь? Конечно, остались еще клинки, они-то элементальные, их и мороз не берет, но эта непостоянная штука… долго их не удержишь, десять-пятнадцать секунд, и все – не добил, твои проблемы. Я там намучался с инеевыми лавачурлами, аж Снежную вспомнил. Зато! – он обернулся к Мораксу, опять поотставшему, - смотри, что достал. Он сделал какое-то неуловимое движение и вокруг него, мерцая элементальной магией, поплыли в воздухе пять невесомых украшений. Тарталья оглянул их, аккуратно взял золотистый, похожий на мореходный руль, компас. Он лег ему в ладонь, все еще слегка мерцая, но уже больше похожий на обычную безделушку. Обманчивая беззащитность – не знающему не понять, сколько дней провел Тарталья на Хребте, сражаясь за этот кусочек металла. Моракс подошел ближе, с осторожностью снял короткую перчатку, провел пальцами по краю. Медный компас с черным циферблатом не показывал направление, но давал обладателю кое-что куда более важное – силу. - Вот зачем Вы так надолго уезжали, - тихо сказал он, не глядя на Тарталью. Чайльд не соврал. Он не соврал. Он просто не договорил. - Да. Зачем же еще? – и добавил, смеясь, - ну и ради твоих подснежников. До Ли Юэ они добрались едва ли не на неделю позже каравана. Шли небыстро. Оставили лошадь случайному селянину, останавливались по дороге где ни попадя, пили в придорожных тавернах, полдня просидели на террасе небольшого ресторана в Гуйли. Моракс рассказывал, что когда-то здешними землями управлял его хороший знакомый и друг, Чайльд дурачился, играл палочками для еды (раз чуть не выколол себе глаз). - Он тоже Адепт? - Да, - произнес Чжун Ли отчего-то не стал продолжать. - И что, уже не управляет? - Нет, - Моракс неохотно ответил, но в ответ на любопытный взгляд все же смилостивился, - но как я и говорил когда-то путешественнице, люди вполне могут поддерживать свое существование без божественного вмешательства. Долина долгое время оставалась ничем иным, как руинами, но следом за Ли Юэ, ей пора приходить к самостоятельной жизни. Чайльд оглянулся. - Выстроили деревню. Почти как Спрингвейл, только домиков побольше. И не скажешь, что здесь когда-то были руины. - Это было давно, - отозвался Моракс, и по его тону нельзя было определить временные рамки расплывчатого «давно», - а время лучше всего затягивает раны пространства. Долина сохранила следы пребывания мудрого и справедливого Адепта, и хотя для других Адептов они так же очевидны, как пятна света на деревянном полу, люди просто думают, что это место приносит удачу торговцам и счастье для семей. Они будут заселять Долину, ведомые неведомым им ощущением покоя и благополучия, пока не осядут и не вернут местность к жизни. - Но сюда начали приезжать совсем недавно, - недоверчиво покосился на новенькие деревянные крыши Чайльд, - я проезжал здесь полтора года назад, ничего подобного не было! Чжун Ли повернулся, глядя на деревню, задумчиво вздохнул. - Вы правы, гунджу, - не глядя на Тарталью, признался он, - люди готовы жить без божественного вмешательства, но иногда для начала этой жизни им нужно небольшое… - Божественное вмешательство? Ха! Мораксу даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, как фыркнул, задрожал от едва сдерживаемого хохота, а потом в голос рассмеялся Одиннадцатый Предвестник Фатуи, «Чайльд» Тарталья. Властелин Камня купался в этом смехе, как в солнечных лучах, сквозь прищуренные веки следил за ним. - Божественное вмешательство, - с его лица не сходила улыбка, - а ты любишь контролировать, господин Чжун Ли. Почему-то это звучало неоднозначно. За крышами домов опускалось солнце, они сделали заказ, жара постепенно спадала, Чайльд просидел молча три минуты, не смог вынести тишины и принялся рассказывать, как его сестра, Тоня, готовит просто изумительный борщ, «И мы обязательно попробуем его! Исключительно как знатоки хорошей кухни», - официант как раз принес им целый казанок «Искушения Адептов», - и Чжун Ли прервал его какой-то короткой репликой, пожелав приятного аппетита. Ловко орудуя палочками, Моракс вылавливал из густого супа перепелиные яйца, побеги бамбука, ветчину Цзиньхуа и кусочки курицы, а Тарталья обычной деревянной ложкой («Я слишком голоден для этих ваших… палочек!») нагребал себе в тарелку креветки, гребешки и морской огурец. Мягкий горный ветер сменил удушающую жару несколько часов назад, а когда село солнце, стало даже слегка прохладно. Чжун Ли не спешил есть, - признаться, он и голода-то не чувствовал, - а смотрел на своего спутника, уплетающего рагу за обе щеки. Тарталья выглядел…. Умиротворенным. Не хотелось признавать, но дистанция от города и сотен осуждающих взглядов шла ему на пользу. Возможно… - подумал Моракс отстраненно, - еще есть путь назад. Возможно это все просто мираж, иллюзия, и даже из этого юноши мог бы выйти хороший Адепт. Если бы все было немного иначе с самого начала, если бы он попал в Ли Юэ в юности, или хотя бы как Сяо, податливый для влияния. «Возможно» было человеческим словом, символом неуверенности и надежды. Его, как и многие другие человеческие черты, Моракс приобретал с удовольствием, но сейчас в его деле оно было лишним. Сейчас от него требовалось побыть Адептом, - может в последний раз, - и сделать то, что нужно. Тарталья же не морочил себе голову моральными дилеммами. Он, набегавшийся за день, преспокойно доедал уже вторую порцию. Возможно, именно то, что у него рот был занят для праздной болтовни, спасало Моракса от выслушивания многочисленных историй о его семье и родине. Спасало Моракса от сомнений.