***
— Какой таинственной казалась мне та ночь! Я затушил свечу, я стал ждать… — читает строки стихотворения Андрей, сидя под деревом. Горшок внимательно слушает, лёжа совсем-совсем рядом. Если протянуть руку — можно будет коснуться его хвоста. И соблазн к этому, мягко говоря, велик. Хвост так и манит к себе, вызывая желание дотронуться до кисточки на конце. Но Андрей одёргивает себя, ведь знает, что Горшок не любит, когда его трогают просто так. Это нужно либо заслужить, либо вымолить. А сил на последнее нет, сейчас просто хочется прочесть стихи, показать Горшку новые рисунки и, возможно, поплескаться с ним в озере. Горшок довольно урчит, пока Андрей с упоением читает то, что написал на досуге. Юноша улыбается, говоря так громко, что кажется, будто его слышно даже в деревне. Да пусть будет так! Стихи же вышли замечательными, в них смысла гораздо больше, чем в тех, что писал Миша Лермонтов, Саша Пушкин и Лёвчик Толстой. Эти деды писали о всякой ерунде, а Андрей создаёт произведения о мистике, тайнах человеческого разума и красоте всего неизведанного. Князев намного лучше всех этих классиков, у него даже красивая история любви есть, и он ни с кем не ходил на дуэли. А это значит, что Андрей вдобавок ещё в сто тысяч раз умнее и круче. — Стихи красиво, — говорит Горшок, когда Андрей прекращает читать. — Ты хорошо, — из горла хозяина леса вырывается мелодичное мурчание. Оно, подобно музыке, ласкает уши Князева, вызывая приятное тепло в сердце. Юноша открывает тетрадь на другой странице, где красуется максимально похожий портрет Горшка. Он изображён с особой любовью и старанием: каждая шерстинка выведена отдельно, а глаза настолько красивые, что их можно принять за настоящие. Для последнего эффекта пришлось потратить несколько часов на то, чтобы заточить новенькие цветные карандаши. Их подарил Владимир Леонтьев в качестве благодарности за спасение сына. Тот, если верить перепуганному отцу, не потерял ногу только благодаря Андрею. Он сумел избежать неприятных вопросов о лесе, сказав, что просто услышал крики Саши. В любом случае, Князев стал местным героем и поводом гордости для бабушки. — Горшок, смотри, это ты, — Андрей кладёт на траву тетрадь и отходит немного назад, чтобы не прикасаться к лешему. Горшок заинтересованно дёргает хвостом и осторожно берёт в лапы тетрадь. Зрачки расширяются, а на губах расплывается довольная улыбка. Птицы начинают петь громче, листья деревьев вновь зашептались в своё радостном разговоре, ветер стал приятнее. Он не слишком горячий и не чересчур холодный, стихия ласково «перебирает» отросшие волосы Андрея. Тот стригся всего пару раз, чтобы голову как можно реже мыть. А в городе придётся заиметь лысину. От мысли о доме становится тошно. Скоро придётся собрать свои вещи, попрощаться с Сашей, Горшком и Лёшей, сесть в автобус и отправиться в скучную жизнь. Она затянет в серую рутину и заставит забыть обо всех приключениях на девять месяцев. Они же будут тянуться безумно долго, заставляя медленно сходить с ума. — Похоже! — из мыслей вытаскивает радостное урканье Горшка. — Молодец ты! Молодец! — длинный хвост, точнее, его кисточка, радостно мотыляется из стороны в сторону. — Я рад, что тебе нравится, Горшок, — Андрей широко улыбается и смотрит в яркие глаза хозяина леса. Радужка своим цветом напоминает пожар. Он является самым страшным явлением, которого боятся все живые существа. И лес не является исключением из правил. Он больше всего опасается огня, способного от маленькой искры перерасти в катастрофу. Она может уничтожить лес, стерев его с лица земли и оставив лишь груды пепла. Иронично, что у хозяина леса глаза похожи на огонь. От этого пламени сгорал не лес, а сам Андрей, и чувствовал, как от одного только взгляда Горшка сердце замирало на мгновение, а в следующую секунду начинало биться с бешеной скоростью. — Хочешь, я тебе ещё и на гитаре поиграю? А потом мы можем… — юноша нервно сглатывает. — Поплавать вместе, если ты, конечно, не будешь против. Я ни в коем случае не настаиваю и не требую. — Хочу, — кивает Горшок и укладывается под одним из деревьев рядом с Андреем. Последний кивает, достаёт гитару из чехла и начинает перебирать струны. От чего-то пальцы сильно дрожат, поэтому аккорды не получается сразу нормально зажать. Возможно, виновато смущение, но, скорее всего, вина полностью лежит на факте скорого отъезда. Как бы Андрей не игнорировал его, не убегал в лес, двадцать девятое августа всё ближе и ближе. Оно с каждым днём только сильнее наступает на пятку, угрожая отдавить их напрочь. От этого больно до слёз. Хочется уткнуться в кого-нибудь и хорошенько так поплакаться, не услышав никаких комментариев в ответ. Юноше не нужны банальные и до безобразия глупые советы, они только сыпят соль на открытую рану, доставляя адские муки. Молодому человеку нужно, чтобы кто-то просто выслушал все жалобы и в ответ только многозначительно кивнул. К сожалению, Андрей о подобном может только мечтать и мечтать. Некому пожаловаться: бабушка не должна знать о происходящем в лесу, Саша прямо сейчас мучается от болей в раненой ноге, а Лёша, как пёс, не отходит от Леонтьева ни на шаг. Так что Андрею остаётся только молча страдать, ведь никаких других друзей найти не удалось. — Плохо тебе, — громко произносит Горшок. — Не делай музыку больше, больно и плохо тебе. Страдаешь ты. — Что? — растерянно говорит Андрей, обрывая мелодию гитары. — Горшок, моим телом всё хорошо. Вот, смотри, я жив и здоров. Ручки и ножки у меня на месте, я и прыгать, и бегать могу. — А душа у тебя болит, я ощущаю это, — Горшок не спрашивает, а утверждает. — Почему так? Опять капкан? — Нет, все капканы дядя Вова убрал, тут дело в другом, — Андрей тяжело вздыхает, откладывая гитару в сторону. — Я скоро уеду отсюда на девять месяцев и вернусь только следующим летом. Я пытался выпросить у родителей полноценный переезд сюда, но они только взбесились и ответили, что фиг мне без масла, а не жизнь здесь. Горшок опускает уши и смотрит прямо в душу. Взгляд будто умоляет сказать, что слова об отъезде являются неудачной шуткой. Но Андрей только опускает голову, сжимая кулаки. Он не хочет верить в то, что ему предстоит расстаться с Горшком так надолго. Почему именно сейчас, когда всё только наладилось? Тут можно только поплакать и по-чёрному позавидовать Лёше и Саше. У них нет проблем, связанных с отъездом — Саша может в любой момент открыть рот и признаться в своих чувствах, а там ждут объятия и поцелуи со стороны Лёши. А Андрей о подобном может лишь мечтать. Конечно, Горшок ничего не знает о человеческой романтике. Она для него, как для Андрея физика — такая же непонятная и странная со своими заморочками. — Я спрячу здесь тебя, никто не сыщет. Даже охотники, — уверенно произносит Горшок и показывает клыки. — Мне нельзя прятаться тут: семья будет очень переживать и плакать. Они любят меня, — тяжело вздыхает юноша и обнимает себя за плечи. — Я буду писать тебе через Лёшу… Мы обязательно что-то, да придумаем. Горшок морщит нос, птицы замолкают, а листья начинают шептаться о чём-то тревожном. Ветер же холодает, будто показывая всю горесть чувств Горшка. Взгляд того мрачнеет, делаясь каким-то тоскливым и умоляющим. Андрей только рад остаться в этом лесу навсегда, но чувство вины перед родственниками мешает воплотить желаемое в реальность. Если юноша внезапно пропадёт, то всё семейство Князевых ополчится против бедной Прасковьи. Она и без этого настрадалась за всю жизнь и потери внука точно не перенесёт нормально. А Андрей не сможет себе простить страдания любимых людей, пускай они и зачастую слишком много занудствуют со своими традиционными ценностями для жизни. — И далеко ты будешь? — робко и тихо спрашивает хозяин леса, начав мять кисточку своего хвоста. — Очень далеко… Понимаешь, я просто должен буду уйти из леса и больше не возвращаться долгое время, а потом всё снова будет по-прежнему, — Андрей посмотрел на собеседника. Тот, очевидно, ничего не понимает, его просто пугают чужие слова. И Андрей при всём своём красноречии не в состоянии объяснить это. Он может только неловко улыбаться, мямлить нечто неразборчивое и нервно вздыхать. Юноша даже не представляет, как Горшок будет вести себя ближайшие дни. Он начнёт игнорировать? Будет беситься? Сгребёт в свои объятия и больше не отпустит? Андрей не знает, от того и безумно нервничает. Да и тишина, повисшая между ним и Горшком, ни черта не успокаивает. Она вызывает противный ком в горле. Хочется и обнять Горшка, и сбежать прочь из леса, и просто разрыдаться, сорвав голос. Горшок сам размышляет о чём-то: его хвост медленно извивается, уши слегка подрагивают, а огненные глаза покрываются едва заметной плёнкой, состоящей из слёз. Они рисковали в любой момент покатиться по пушистой щеке. Андрей еле сдерживает себя от того, чтобы не подойти к Горшку и не прижаться к нему, крепко-крепко обняв. Ещё никогда Андрею не было так больно от мысли о возвращении домой. Да разве можно так назвать место, где ты просто существуешь, сливаясь с серой массой? Настоящим домом Андрей может назвать только поляну, на которой повстречал хозяина леса. Именно тот открыл юноше новые чувства, заставил полюбить природу по-новому. А теперь придётся сесть в автобус и покинуть свой дом, вернувшись в блеклый мир. В нём все мыслят по-обычному, не видя ничего, кроме своих проблем. И Андрей станет таким же на долгие, фактически бесконечные, месяцы. Горшок как-то жалобно уркает, привлекая к себе внимание молодого человека. Он убирает гитару в чехол — настроение играть пропало из-за дурных мыслей. Их хочется прихлопнуть, чтобы, наконец, отстали и перестали так сильно докучать. Андрей даже трясёт головой, лишь бы хоть чуток успокоиться. И это немного помогает, а Горшка искренне удивляет. Он наклоняет голову на бок, глядя прямо на Князева. — Может, вместо музыки, мы поплаваем? А то в последнее время было не до этого, — нарушает молчание он. — Поплаваем, — кивает ему Горшок и быстрыми шагами подходит к озеру. — Идёшь, Ан-дрей? — последнее слово произносится с трудом, по слогам. Видно, насколько ему тяжело это даётся. — Только обещай, что поймаешь меня, если я начну тонуть, — Князев снимает с себя шорты, майку и бинты, обнажая жуткие шрамы. Юноша аккуратно складывает одежду и медленно идёт к воде. Та кажется зловещей и вызывает неприятный страх. Но он становится незначительным, стоит только вспомнить, что Горшок будет рядом. Рядом с ним не страшно, а спокойно. Хозяин леса напоминает собой мягкую игрушку из детства, что защищала от монстров под кроватью и в шкафу. Андрей давно вырос и, похоже, игрушки остались вместе с ним. Молодой человек сперва садится на землю, опуская ноги в воду. Та имеет приятную температуру и немного охлаждает от августовской жары. Но залезать полностью Андрей не спешит: паранойя вновь охватывает разум, захватывая над ним почти полный контроль. По лбу стекает холодный пот, капая на ноги. Во рту сухо, как в пустыне днём, а перед глазами всплывает старший брат. Его мерзкий смех проносится в ушах, доставляя адскую боль. Создаётся ощущение, будто он прямо сейчас прибежит сюда и попытается утопить окончательно. Закончить начатое, так сказать. — Почему ты в земле? — возмущённо фыркает Горшок и смотрит прямо в душу. — Обещал ты мне! — Горшок, дай мне собраться, я же воды боюсь, как лес огня! — закатывает глаза Князев и, задержав дыхание, ныряет в воду с головой. Прозрачная жидкость сперва кажется холодной и противной. Из-за этих ощущений молодой человек почти моментально выныривает и хватается пальцами за молодую траву, растущую на береге. Сердце бьётся быстро-быстро, подобно мотору трактора. Дышать выходит плохо: лёгкие явно позабыли о своей работе и решили делать всё спустя рукава. Андрей уже жалеет о том, что согласился плавать. Ну не его это, не его! Он хорош в музыке, в рисовании, в писательстве, в шутках, но не в плаванье. Так что за чёрт дёрнул залезть в озеро? — Я рядом, — вдруг произносит Горшок и подплывает поближе к молодому человеку, дрожащему, как мокрая мышь. — Знаю, но мне очень-очень страшно! Кажется, будто мой брат рядом, и что он снова попытается утопить меня, — пищит «мышь», не отпуская несчастную траву из пальцев. — Коль он придёт, я его в капкан пихну, — уверенно фыркает Горшок и дёргает хвостом так, что на землю падают брызги. — Не дам обидеть тебя, не дам. Загрызу любого, даже медведя загрызу. — Спасибо, Горшок, — нервно смеётся Андрей, качая головой. — Прости, что я такой трус и не могу даже пару сантиметров проплыть без истерик. — Иди ко мне, — Горшок разводит руки в стороны, как бы приглашая в свои объятия. — Я спасу, коль не сможешь, — уркает хозяин леса. Андрей мнётся несколько секунд. Внутри борются две стороны, в итоге побеждает та, которая говорила, что нужно довериться Горшку. Глаза того пылают от искренности, и разве они могут врать? Конечно, нет. Именно поэтому Андрей отпускает траву и, неуверенно перебирая руками и ногами, плывёт в сторону, где находится хозяин леса. Он довольно мурчит, когда видит попытки юноши передвигаться в воде. Князев сам понимает, что его движения смешны и нелепы, они наверняка походят на те, что совершают колорадские жуки, которых кидают в банку, полную спиртом. Когда Андрей почти подплывает к Горшку, тот начинает медленно отодвигаться назад. Юноша в ответ на подобное громко цокает языком, показывая наигранную обиду. И хозяин леса понимает — она ненастоящая, от того на губах расплывается мягкая улыбка. А Князев пытается нормально плыть и уже вскоре ему удаётся освоить «собачий» стиль. Он знаком с ним благодаря собаке тёти. Осталось только понять, как работает «лягушачье» плаванье. Но пусть изучение будет немного позже, а сейчас нужно просто наслаждаться моментом, пока есть шанс. — Ты издеваешься надо мной? — спрашивает Андрей, когда Горшок продолжает отдаляться от него. — Издеваешься, да, — гордо кивает леший и нагло бьёт хвостом по поверхности озера, вызывая брызги. Они попадают на лицо Андрея, заставляя того поморщиться и перестать приближаться к высокой фигуре. Её обладатель издаёт звук, похожий на смех, смешанный с мурчанием и рыком. В ярких глазах видны искры настоящего счастья и наслаждения. Андрей в какой-то книге читал про «тот самый влюблённый взгляд». Тогда описание вызвало только бурный смех и только. Но сейчас Князев понимал смысл написанного, и он оказался ни капли не смешным. Нет, то описание оказывается безумно красивым и точным. Андрей прямо сейчас видит те самые влюблённые глаза напротив. Они пылают от чувств, заставляя щёки юноши густо покраснеть. — Ты думаешь, я не смогу тебя догнать? — поднимает бровь Андрей, хитро и широко улыбаясь. — Ты не сможешь, Ан-дрей, — урчаще хихикает Горшок и быстро-быстро отплывает от молодого человека. — Ну держись, Горшок, ну держись, — Андрей ускоряет свои «собачьи» движения, но плывёт всё равно медленнее Горшка. Тот поддаётся, завидев чужие страдания. От этого одновременно и приятно, и как-то грустно, ведь показывается то, в чём Князев плох. Он, собравшись с силами, начинает быстрее перебирать всеми конечностями и пыхтеть от стараний. Звуки, издаваемые юношей, заставляют Горшка остановиться и громко рассмеяться. Этим пользуется Андрей — он бьёт кулаком по воде и обрызгивает хозяина леса. — Теперь ты попробуй меня догнать, — весело произносит Андрей и начинает уплывать прочь от Горшка. Тот медленно-медленно тащится следом и наигранно угрожающе рычит, клацая зубами. Сейчас хозяин леса как никогда напоминает щуку. От такого сравнения становится смешно. Но Андрей, в отличие от Горшка, не останавливается, чтобы просмеяться. Он плывёт вперёд, игнорируя усталость, а страх, мерзкий и противный, сделался мелким и незначительным. Его полностью «утопил» Горшок. С ним невероятно хорошо, спокойно и тепло. Такие чувства никогда не возникали в городе. Вся радость, которая появлялась там, теперь кажется мелкой и незначительной. Игра в догонялки длится ещё минут десять-пятнадцать, а потом усталость совсем забирает в свои объятия, вынуждая молодого человека вылезти на берег. Там Андрей ложится звёздочкой и тяжело дышит, а Горшок садится рядом и обеспокоенно глядит на «гостя». Тот поворачивает голову и вымученно улыбается, начав тихо смеяться. — Спасибо, Горшок, — говорит жутко счастливый Андрей. — Я больше не боюсь воды, и всё благодаря тебе. В ответ Горшок довольно мурчит, птицы громко поют, а листья радостно шелестят, будто обсуждая прошедшие догонялки в воде. Пускай сплетничают, Андрей считает, что его заплыв с Горшком стоит бурных обсуждений. Больно уж всё было весело и невероятно хорошо. А все страхи пускай останутся в прошлом.***
Ночью Андрей понимает: он обязан оставить Горшку что-то невероятное, что не дало бы забыть Андрея. Князев долго ворочается в кровати, перебирая в голове разные варианты. Тетрадь, конечно, хорошо, но нужно нечто другое, более большое и приятное. Мысли крутятся, вертятся, путаясь в большой жужжащий ком. Его не удаётся распутать, пока не приходит одна простая мысль — сирень. Её можно посадить возле озера, она будет цвести и приятно пахнуть, радуя Горшка, пока Андрей не вернётся обратно в деревню. Только вот неясно, где достать хотя бы один саженец сирени. Купить нельзя, попросить у кого-то из соседей нельзя. Тут Князев вспоминает про дом Горшенёвых, возле которого и растут кусты сирени. Никто же не будет возражать, если Андрей срежет несколько веточек? Да и зачем знахарям столько сирени? Незачем! Вот и Андрей так думает. Он, быстро одевшись и взяв садовые ножницы, посреди ночи бежит к нужному дому. Юноша с фонариком в зубах осторожно отрезает ветки. Сердце быстро бьётся от страха быть замеченным. Если Лёша сейчас проснётся — точно изобьёт палкой по хребтине, а дядя Юра устроит обстрел солью. Перспектива по-настоящему ужасная, поэтому Андрей ускоряется. Где-то вдалеке слышится громкий лай собаки. Он пугают юношу до чёртиков, от чего ножницы падают на землю, как и фонарик. Взяв себя в руки, Андрей заканчивает начатое и пулей несётся обратно в дом бабушки, пока она не проснулась. Оказавшись в относительной безопасности, Князев прячет саженцы в большом мешке, а его укладывает в сарай. Сам Андрей ложится обратно в кровать и досыпает оставшееся время. Утром он быстро завтракает, прощается с бабушкой и, забрав саженцы и лопату с лейкой, убегает в лес. Тот встречает юношу весёлым чириканьем птиц и шелестом деревьев. Скоро последние получат пополнение в свои ряды. Только им нужно чуточку подождать, пока Андрей всё закончит. Он быстро доходит до озера, на берегу которого начинает копать. Земля легко поддаётся манипуляциям, и вскоре появляется глубокая яма. В неё сажают веточки и засыпают их землёй. Закончив с этим, Андрей набирает в лейку воду из озера и поливает «юную» сирень. — Что делаешь ты? — спрашивает Горшок, который долго молчал, наблюдая за чужими действиями. — Я тебе тут сирень посадил, чтобы ты смотрел на неё и не забывал обо мне. А то я уеду на девять месяцев, и ты даже имени моего не вспомнишь, — немного вымученно улыбается Андрей. — Не бойся, это очень красивое растение, оно тебе понравится. — У меня есть сирень, — кивает Горшок и довольно мурчит. — Сирень хорошая, пахнет вкусно-вкусно. — И этот куст тоже будет таким. Нет, даже в сто раз лучше! Он вырастет высотой в… — молодой человек замолкает, подбирая нужные слова. — В самое большое дерево в твоём лесу! — Андрей устало садится на траву. — Главное, чтобы только мои кусты нормально прижиться смогли… А то удобрений и всяких там витаминов для растений нет. Короче, будем надеяться, что простой поливки будет достаточно. В ответ хозяин леса мурчит и подходит к саженцам. Горшок касается лапами земли, прикрывает глаза, дёргает хвостом, создавая им своеобразный танец. Он чем-то напоминает те ритуалы, о которых рассказывал учитель географии. Только он говорил об индейцах, а перед глазами Андрея кто-то намного интереснее и красивее. Он внимательно наблюдает за тем, как Горшок впивается когтями в почву и начинает что-то шептать. И уже спустя несколько секунд едва живые саженцы превращаются в обычные молодые кусты сирени, которые обычно высаживают в парках. — Что ты только что сделал с этими кустами? — ошарашенно спрашивает Князев, хлопая глазами. — Я спас сирень, — гордо объявляет Горшок и отходит от растения. — Оно умирало очень быстро-быстро. — Ты и так умеешь? — Андрей скорее констатирует факт, чем спрашивает. Ведь прямого ответа на вопрос, мягко говоря, не нужно. — Умею, — всё же отвечает хозяин леса и довольно мурлыкает. — Я хороший-хороший, — прикрывает глаза он. — Как же ты себя любишь. И это правильно, ты заслуживаешь огромнейшей любви, потому что ты самый хороший и самый лучший. Мне никогда не было так хорошо, как с тобой, Горшок, — Андрей чувствует, как его щёки пылают. Ощущение такое, будто их поджог огненный взгляд хозяина леса. — Мне даже не хочется лишний раз уходить отсюда. Как бы сильно я не любил своих родных, мне с ними тягостно. Они все только и делают, что молятся на культ «нормальной» жизни… А мне хочется жить где-то здесь, чтобы каждый день видеть тебя. Горшок медленно приближается к Князеву, сильно наклоняется, делаясь чуть ли не в два раза меньше. Хозяин леса дёргает хвостом в сторону и смотрит в упор. Этот взгляд заставляет сердце сперва замереть, а потом забиться с огромнейшей скоростью. Ладони потеют, а в горле становится сухо. Страх накрывает с головой, заставляя дрожать и краснеть пуще прежнего. По телу бегут мурашки, а голос в голове говорит: «Беги, околодурок! Беги прочь отсюда! Горшок сейчас взбесится и перегрызёт тебе горло! Или пальцы сломает! Беги быстрее!» Но Андрей никуда не уходит и только ждёт хоть какой-то реакции от Горшка. Тот виляет хвостом, а птицы молчат, будто боятся чирикнуть чего-то лишнего. Но листья всё равно шепчутся, сплетники чёртовы. — Жди здесь меня, — уркает Горшок и резко запрыгивает на одну из веток, после чего перемещается на другую и вскоре вовсе скрывается из виду. Андрей совсем теряется и несколько секунд просто стоит в ступоре, не зная, что сейчас делать. В конце концов, юноша снимает с себя обувь с носками и опускает ноги в воду. Она, благодаря Горшку, больше не кажется страшной. Да, озеро очень глубокое, в некоторых местах даже хозяин леса со своим громадным ростом не везде мог достать до дна. И только сейчас Андрей заметил, что в озере совершенно нет рыб. Данная мысль сперва кажется бредовой, поэтому Князев перестаёт шевелить ногами и просто смотрит в воду. И там, действительно, нет никаких живых существ и водорослей тоже, дно идеально чистое. Да и на поверхности водоёма не плавают листья, несмотря на большое количество деревьев рядом. Складывается ощущение, будто это озеро является своеобразным священным местом для леса, как церковь у людей. Возможно, все обитатели леса приносят своему хозяину различные подношения в обмен на что-то. Скорее всего, животные просят помочь заживить свои раны, побольше пищи и оберега от силков и капканов. Последних, правда, стало раз в десять меньше. Жаль только, что для этого пришлось пострадать Сашке. Он поплатился за грехи отца, так сказать. Андрей запрокидывает голову назад и набирает в лёгкие побольше воздуха. Он отличается от городского и деревенского своей чистотой. Та приятная и даже невинная, ещё не познавшая дыма от машин, ужасных наркотиков, дыма от сигарет и прочих тошнотворных мерзостей. Этот лес, а точнее, именно поляна отделена от всего остального мира. Последний слишком обычный, чтобы замечать хоть какую-то магию в мелочах. На такое способны исключительно творческие люди: поэты, художники и музыканты. Они видят природу иначе. И тут Андрей резко понимает причину, по которой он увидел хозяина леса — сам Князев является творцом. Он даже в несчастном пугале видит не старую измученную вещь, а трагическую личность. Так же «ненормально» мыслила и подруга бабушки, и Саша. Но тот больше делает упор на науку. От того Горшок, как и сам лес, является для него чем-то враждебным. А вот Князь почти полностью отрёкся от науки: она по-настоящему достала со своими дурацкими рамками, от которых тошнит. И любой поэт, музыкант и художник, думающий так же, увидел бы хозяина леса. — Ан-дрей, — доносится откуда-то сверху, и вскоре на землю спрыгивает огромное тело, не издав ни звука. — Где ты был? — Князев достаёт ноги из воды и встаёт на землю. — Я опять сделал что-то не так? Прости, пожалуйста, я правда не хотел. — Не обидел, — громко фыркает Горшок, сжимая что-то в кулаке. — Иди ко мне, я не хочу, чтобы ты, — палец «свободной» руки показывает на юношу, — позабыл меня, — Горшок стучит кулаком по груди. — Поверь мне, Горшок, о тебе просто физически невозможно забыть, — качает головой Андрей, подходя к объекту своего обожания. — Смотри, Ан-дрей, — хозяин леса разжимает кулак, показывая небольшой светлый камешек с красивым узором. — Это мне? — Андрей робко протягивает руку вперёд, но резко одёргивает её, боясь вновь получить по груди. — Это тебе, помни обо мне, — мурчит Горшок и отдаёт молодому человеку необычный подарок прямо в ладонь. — Обещаю, — кивает Андрей, глядя прямо в огненные глаза напротив.***
В свой последний день пребывания в деревне Андрей собирает небольшую сумку, содержимое которой планирует подарить Горшку. Перед уходом юноша быстро целует бабушку в щёку и быстро убегает в лес. Тот встречает уже знакомой мелодией и уже полюбившимся запахом. Вскоре Андрей оказывается на поляне и укладывает свои подарки в дупло. На шее юноши болтается новенький кулон, состоящий из чёрной верёвки и того самого камешка. Из него молодой человек сделал своеобразный оберег, который должен защитить от бед, поджидающих в «нормальной» жизни. Возможно, подарок даже раскрасит серые будни в более-менее яркие цвета. А ещё амулет будет напоминать о самых счастливых днях в жизни, проведённых в чувстве влюблённости. Она похожа на небольшого котёнка, которого хочется холить и лелеять. Именно этим молодой человек и старается заниматься. Ведь совсем скоро «котёнок» превратится в «пантеру» и разорвёт сердце противной тоской. В душе горестно от того, что сегодня будет последняя встреча. От этого хочется громко плакать. Но Андрей берёт себя в руки, решая, что этот день должен обойтись без лишних трагедий. Пусть лучше в памяти останется приятное воспоминание о последней совместной встрече. Тогда и дорога в город будет приятнее, и на душе будет намного теплее, и мысли будут не такими тяжёлыми. Князев искренне надеется на то, что в дороге удастся поспать. Тогда на слёзы не будет никакого времени. Андрей садится под дерево, терпеливо ожидая прихода Горшка. Тот, очевидно, занят какими-то срочными лесными делами. Возможно, одно из деревьев вянет, или какой-нибудь зверь попал в капкан… Вариантов много, но все они тянут на очень долгое дело. А это значит, что количество часов, которое можно провести вместе, стремительно тает. От осознания этого Андрей нервно кусает губы и фактически вырывает клок волос. Ну не может юноша просто сидеть и ждать. И как назло все тетради, в которых можно рисовать, остались у бабушки дома. А идти обратно за ними нельзя: Горшок может прийти и увидеть только подарки, но не самого Андрея. А это рискует перерасти в скандал, нет, скандалище огромнейшего масштаба. — Ан-дрей, — доносится хриплый голос Горшка рядом. — Я пришёл, — громко уркает он и подходит совсем близко к юноше. — Привет, — неловко улыбается тот и нервно поправляет свою причёску. — Ты чего так долго? Я уже начал переживать за тебя. — Я с Лё-шей был, — хозяин леса облизывает свои губы, испачканные чем-то чёрно-синим, похожим на сок от ягод. — Он дал попробовать большой-большой пирожок, а для тебя не отдал. Бука он. — Я тебе тоже пирожки в дупле оставил. Поешь потом, когда я уеду, — улыбается Андрей. — Там ещё есть и моя тетрадка с рисунками, где много твоих портретов. Жаль, больше ничего не смогу оставить тебе. — Ты уже подарил мне, Ан-дрей, — Горшок кивает в сторону молодых кустов сирени. — Спасибо большое. Князев в ответ смущённо пожимает плечами. Хочется одновременно и поплавать с Горшком, и просто посидеть рядом. Но времени и на то, и на другое, очевидно, не хватит. Нет, этих несчастных часов будет недостаточно для того, чтобы насладиться компанией хозяина леса в полной мере. Но, в конце концов, Андрей начинает просто говорить, рассказывая о сюжете небольшого рассказа, который в скором времени должен написаться. Сперва юноша ходит вперёд и назад, а потом и вовсе садится под любимое дерево. Он эмоционально жестикулирует, чтобы показать всю серьёзность нереальных событий. А Горшок внимательно слушает, периодически кивая, уркая и довольно дёргая длинным хвостом. В какой-то момент хозяин леса ложится совсем близко к ногам Андрея. Последний замечает это не сразу, настолько его поглотил рассказ. — Вот так, — наконец-то заканчивает говорить Андрей и замечает, что леший заметно приблизился к нему. — Прости, я, наверное, сел туда, куда ты хотел лечь… — Нет, — качает головой Горшок, подползает ещё ближе и спустя несколько невероятно напряжённых секунд укладывает голову на чужие колени. — Хорошо, Ан-дрей, вот так хорошо. Андрей замирает на месте. Одна часть не в силах даже дышать от сильнейшего смущения, а другая радостно пищит, прыгая и хлопая в ладоши. Близость, которую подарил Горшок, Андрей мог видеть только в самых сладких снах. А теперь хочется только счастливо улыбаться и гладить шерсть хозяина леса. Тот даже не рычит, когда Князев воплощает задуманное. Из горла лешего вырывается приятное мелодичное мурчание, ласкающее слух и вызывающее румянец на щеках. Андрей никогда не думал, что у него на коленях будет спать огромный, но до жути ласковый и любимый зверь. Ситуация идеально подходит для признания в своих чувствах. Даже страха почти нет, только бесконечное смущение. От него дрожат руки, сердце бьётся, а лицо пылает. Все слова забываются. Теперь они кажутся инородными, будто юноша никогда и не знал русского языка. Но, в конце концов, Андрей собирается с силами и, тяжело вздохнув, произносит: — Я люблю тебя, Горшок, — слова звучат совсем тихо, но острый слух хозяина леса улавливает их. — Что такое лю-б-лю? — не понимает Горшок и фыркает из-за этого недовольно. — Опять шутка? — Нет, это совсем другое, — Андрей собирается с силами и продолжает говорить. — Это когда ты готов ради другого убить, хочешь подарить ему все богатства мира, всё время думаешь о нём, представляешь себя в его объятиях, мечтаешь целовать его губы и просто находиться рядом. — Тогда я, — он показывает на себя, — лю-б-лю тебя, — палец направляется в сторону Андрея, — тоже, — Горшок поднимает голову и глядит прямо на юношу. Тот молчит, а после осторожно наклоняется к чужой мордашке и робко целует чёрно-синие губы. Поцелуй выходит неловким и невероятно коротким, но и этого хватает для того, чтобы Андрей совсем раскраснелся от смущения. — А это называется «поцелуй», Горшок, — немного нервно хихикает Князев, прикрыв глаза. — И он у нас с тобой не последний.***
Рано утром Андрей, сидя в старом автобусе, прокручивает воспоминания о самом лучшем лете и теребит в руках оберег.