***
Андрей сжимает лямку чехла от гитары и тяжело вздыхает. Воздух в Голубково отличается от Питерского своей чистотой и чем-то домашним, родным, чего не хватает в большом городе. Там так и не удалось найти своё счастье, пускай Андрей и получил и славу, и деньги, и хороших друзей. Но скулящее от отчаяния сердце нуждается в чём-то ещё. Кажется, потерянная вещь осталась в деревне, где когда-то жила Прасковья, в гости к которой приезжал Андрей. Он больше не посещал Голубково после того лета, потому что уже в феврале умерла бабушка. Она приехала в гости и через пару дней заявила: «Мне Вася снился, он собрался забрать меня с собой». И он действительно забрал её с собой. Следующим утром, в день рождения внука, Прасковья не открыла глаза. Андрей помнит, как громко выл, когда понял, что его любимая бабушка мертва, что он так и не показал ей Эрмитаж, как обещал. Андрей только и делал, что бесконечно обещал, а потом убегал заниматься чем угодно, но только не выполнением клятв. Дурак, дурак! Он почувствовал, как все воспоминания о деревне стали ненавистны и болезненны. Наверное, поэтому мозг и застелил их дымкой забвения и мутности. Андрей трясёт головой и идёт по неровной, частично заросшей тропинке в место, где когда-то давно встретил смешного мальчишку в шапке-ушанке — его лучшего друга, похожего на юного колдуна, — и своё вдохновение на долгие годы. Им стал старый сон, в котором главным героем был хозяин леса, по имени Горшок. Его загадочный образ не отпускает даже по прошествии стольких лет. Он продолжает сниться и «рисоваться» на бумаге. Каждый раз, когда Андрей берёт карандаш в руки и выводит линии, не думая, на листе возникает силуэт лешего. Иногда Князеву даже казалось, будто Горшок был не сном и не фантазией, а реальностью, чертовски приятной и сладкой. Наверное, именно поэтому Андрей в свои сорок искал себе партнёра с похожими чертами характера. Но, естественно, никого подобного не находилось. Шаги даются тяжело из-за воспоминаний, таких тёплых и ярких. Хуже становится, когда Андрей подходит к дому, когда-то принадлежавшему бабушке. И воображение рисует, как за старым дырявым забором на скамейке сидит Прасковья и шьёт что-то, на её губах мягкая и приятная улыбка, а сам Андрей показывает Сашке состояние птички, по имени Василиса. Картина кажется настолько правдоподобной, что Андрей открывает скрипящую калитку и проходит во двор. Но в ту же секунду реальность возвращается и демонстрирует пустой двор, где кроме густой травы ничего и никого нет. Кажется, сердце замирает на секунду. Андрей едва сдерживает слёзы и фактически бегом покидает двор Прасковьи. На душе становится ужасно от осознания собственной глупости. Андрей так и не выполнил своих обещаний бабушке и оттолкнул от себя некогда друга. Тогда казалось, будто Саша захотел получить долю за использование своего образа в книге. А сейчас стало ясно, что Леонтьев бы сразу в суд обратился и не стал бы так отчаянно искать встречи. Это Андрей слишком погряз в своём бесконечном несчастье и отказался замечать искренность и невинность чужих намерений. Под гнётом своих мыслей Андрей не замечает того, куда он забредает. Этим местом оказывается лес, в котором и приснился тот дивный сон с участием лешего. И ноги сами ведут к тому самому озеру. Только теперь оно не кажется таким красивым и живым, а пейзаж больше напоминает картину из фильмов ужасов про мертвецов. Почему-то в сердце поселяется противный червь вины, пожирающий изнутри. Кажется, словно это сам Князев виноват в том, что столь чудное место зачахло и превратилось в нечто блеклое и серое. Только куст сирени выделяется на общем мрачном фоне. Растение тоже бледное, но оно выглядит наиболее живым. Андрей садится под дерево, где когда-то заснул, достаёт из чехла гитару и начинает перебирать её струны. В тихом и мрачном лесу появляется лёгкая и приятная музыка, в которой так отчётливо слышится отчаянная тоска по прошлому, такому светлому и далёкому. И совсем рядом раздаётся урканье, заставляющее прервать игру и поднять голову. Глазам Андрея предстаёт леший, но выглядит он не так, как во снах. Хозяин леса сильно поседел, его яркие глаза поблекли, а взгляд стал уставшим и измученным. Андрей в ужасе прикрывает рот рукой, не веря своим глазам. И разум прямо заявляет: «Это был не сон, Андрей, ты предал того, кому клялся вернуться обратно и кого обещал никогда не забыть. Ты моральный урод, Андрей». Князев же вспоминает, что ужасный шрам на его груди появился не от лап медведя. Становится так больно и совестно на душе, что на глазах выступают горькие слёзы, а губы начинают дрожать. Горшок же начинает угрожающе рычать, зло виляя длинным исцарапанным хвостом из стороны в сторону. По виду лешего становится понятно, что тот готов в любой момент перегрызть горло незванному гостю. — Горшок, это же я, — тот осторожно поднимается на дрожащих ногах и начинает быстро-быстро расстёгивать рубашку. Когда она перестаёт закрывать грудь, глазам Горшка предстаёт огромный шрам. Леший стоит без движений несколько секунд, а после прижимает уши к голове и растерянно уркает, дёргая хвостом в сторону. — Андрей? — хриплым голосом произносит Горшок, и Андрей замечает, как оранжевые глаза блестят от тонкой пелены слёз. — Да, Горшок, это я… — Князев громко шмыгает носом. — Я же обещал тебе, что обязательно вернусь. Андрей не выдерживает и бросается обнимать Горшка, прижимаясь к груди и громко с отчаянием и надрывом рыдая. Сквозь всхлипы слышится мольба простить и не гнать прочь. А в ответ его обнимают большие пушистые лапы, в голову утыкается влажный нос. — Прости меня, — в очередной раз произносит Андрей и поднимает голову вверх. — Я дурак, умоляю… прости… — Про-прощаю, Андрей, прощ-щаю, — отвечает Горшок, сильнее стискивая своего человека в объятиях. Андрей вновь не сдерживается и робко, с огромной осторожностью целует Горшка. И тот не отталкивает, только начинает громко мурчать, прикрыв глаза, из которых текут слёзы радости и боли. Он так долго ждал, так отчаянно заботился о сирени, так старательно учился правильно произносить имя возлюбленного. И тот, наконец-то, вернулся.***
А Лёша и Саша, пьющие чай на кухне, видят, как за окном вновь расцветает сирень, тучи над лесом рассеиваются, а после слышится приятное пение птиц. И оба мужчины мягко улыбаются друг другу. — Сирень впервые расцвела, — произносит Лёша. — А ты впервые почистил свою кружку, — Саша усмехается. Почему-то обоим мужчинам кажется, что теперь всё пойдёт на лад.***