*Воспоминание*
— Саш, ну, пойдем уже по домам, — недовольно пробурчал куда-то в шарф Арсений, пиная сугробы. — Тебе говорили, что ты зануда, Сень? — улыбаясь и идя бодрым шагом впереди Арсения, весело спросил парень. — Единственное, что я точно знаю так это то, что просил себя так не называть. Неужели тебе не холодно? — Милый мой Арсений, — останавливаясь и подходя к парню, сказал Саша, обращая на себя внимание, — Меня любовь греет, в отличие от некоторых. Саша был старше Арсения на год, но всем своим видом показывал, что он младше его на лет пять, а Попов старше своего возраста на все десять. Вечно недовольный, замкнутый, изредка открывающийся и иногда злой парень с колючим взглядом голубых холодных глаз вообще не понимал, что в нем нашел Саша. Парня знала вся школа за его активность и нежность ко всему живому. Иногда Арсений представлял, что если он Луна, то Саша точно Солнце. Вечный оптимист с живыми карими глазами, которые часто бегали в разные стороны не намереваясь остановиться на чем-то одном, который полюбил, казалось, парня всем своим большим сердцем. Для него все были друзья, мир не был жесток и несправедлив, а на плохое настроение окружающих он обычно махал рукой и говорил: «Это всего лишь плохой день, а не плохая жизнь». Вот и сейчас он радовался снегу так, как будто увидел его впервые. Ему ЕГЭ в этом году сдавать, а он прыгал, ловя снежинки, пока Арсений загруженный своими темными мыслями еле-еле плелся сзади. — Как любовь может греть? Это же нелогично даже звучит. — Что же ты за дед такой брюзжащий, а? — улыбаясь и поцеловав того в нос, от чего Арсений поморщился, прячась в шарф, сказал Саша. — Ну, вот такой тебе достался дед, да. — Сен… Арс, если тебе так будет спокойнее, то ты лучший брюзжащий дед на земле. — Иди вон это бомжу у моего подъезда скажи, он обрадуется точно больше меня, — продолжая идти и обходя парня, который уже светился меньше, сказал Арсений. — Я тебе сто раз говорил, попробуй с отцом поговорить, если ты из-за него так грузишься. Маме расскажи, что бесит, если со мной не хочешь делиться. — Да, ты прав, не хочу. — Стой, — парень потянул идущего впереди парня на себя и обхватил руками его лицо, от чего Арсений немного отшатнулся, хоть и встречались они уже достаточно долго и к такому можно было бы привыкнуть, но все равно каждый раз это было неожиданностью, — Помни пожалуйста, что я всегда с тобой, за тобой, перед тобой, как хочешь это назови. Я просто хочу, чтобы ты мне доверял, это важно, а ты у меня какой? Я весь такой холодный, злой Арсений и я со всем сам справлюсь, никто мне не нужен. Ты мне нужен, а теперь ты сам ответь на этот вопрос. Нужен ли тебе я. Я же вижу, что с тобой что-то не так, но понять не могу. Я не знаю, что ты чувствуешь и о чем думаешь. Закончив, Саша, медленно опустил руки и дал парню подумать. Он так всегда делал, когда хотел обратить все внимание Арсения на себя, когда тот слишком закапывался в своих несказанных мыслях, чувствах и странных поступках. — Потому что мы не соулмейты и это неправильно, — еле слышно сказал Арсений, отводя взгляд в сторону. — Был бы я соулмейтом, ты бы относился ко мне по-другому? — Я не знаю, наверное. — А что бы изменилось-то? Я бы так и остался бы собой, остался бы человеком, таким каким сейчас являюсь, только с твоим словом на запястье. Разве это важно? — Нет, но… Ты прав, ничего бы не изменилось, а ты бы так и остался собой. Саш, давай расстанемся? — прикрывая глаза и стыдясь того, что давно хотел сказать, быстро спросил Арсений. Парня раньше привлекал именно оптимизм в Саше, его теплота, смех, гиперактивность и солнечность. Сейчас же он понимал, что выносит мозги им двоим, только Арсений продолжает играть роль влюбленного, а Саша был искренен с ним всегда, а самое главное он искренне его любил. Парню вообще тяжело жилось, потому что если он влюблялся, то нырял в человека с головой, не боясь захлебнуться. А Арсений в свою очередь его и утопил, показав некоторую несправедливость и жестокость жизни.*Конец воспоминания*
Арсений очень хотел бы перед ним извиниться за то, как вел себя с ним, за то, что не шел на уступки, за постоянные ссоры по его инициативе. Самое главное эти отношения не прошли бесследно и для двоих стали уроком. Для Саши урок был болезненный, неприятный и отрезвляющий, а для Арсения, наоборот, воодушевляющий и научивший его ценить жизнь и ее моменты. — Арсений? Привет, — послышался знакомый мужской голос рядом с парнем, пока тот возвращался в реальность из своих воспоминаний. — Макар, добрый вечер, ты тут какими судьбами? — приветливо улыбаясь, спросил Попов, пожимая руку. — Да я вообще к Шасту хотел, но тебя увидел, так даже лучше. — Если что Антон к выходу готовится и думаю он тебе ничего внятного не ответит, ссыт только так, — чувствуя волнение парня, сказал Арсений. — Ты знаешь про его сны? — сразу спросил Илья, не намереваясь тут долго задерживаться. Арсений напрягся и немного нахмурился, настраиваясь на не самый приятный диалог. — Допустим слышал. А что? — Слушай, Арсений, он меня попросил нарисовать свой сон по его рассказу, чтобы показать тебе. Я пока только набросал, но ты бы прислушался к нему. Соулмейтам просто так одно и то же подряд несколько дней не снится. Макар действительно переживал. Конечно больше за Антона, что его соул к нему не прислушивается и в итоге может потерять его, но предупредить надо было двоих. — Тебе не кажется, что это просто воображение такое? Это же сны, не реальность и они подчас далеки от реальности на столько… — Я не прошу тебя мне слепо верить, а просто подумай, — Илья сделал паузу, а затем продолжил, — В конце концов, если это для Шаста важно, почему бы не прислушаться. Арсений кивнул в знак согласия, но не успел что-то ответить, как ведущие уже объявляли: «А теперь вальс от самых талантливых и активных второкурсников!».Beving: Ala (Joep Beving)
Первыми выпорхнули из-за стены шесть девушек. Каждая была в похожем на шелк платье, от чего их движения смотрелись более плавными и напоминали волны. Арсений знал только Иру и еще одну свою одногруппницу, поэтому посматривал только на них. На удивление парня, девушка была пластична, грациозна и аккуратна в своих движениях. Они кружились, расходились, снова кружились, сохраняя при этом всю свою утонченность и точность. В момент ускорения пианино, к девушкам присоединилось шесть парней, три из которых вышли вперед. В этот раз уже очевидно за кем наблюдал Арсений, но танец был настолько проработан, что нельзя было выделить какую-то одну пару и за ней только наблюдать. Студенты и студентки кружились в вальсе то по кругу, то на месте, встречались, расставались и вновь соединялись. Арсения удивило то, что Антон выучил далеко не только два квадрата, а полноценный номер. То, что парень увидел еще в начале репетиций, остро проявлялось и сейчас: прямолинейность в движениях Антона и утонченность в каждом движении Иры. Ее чувственность, пластичность, музыкальность завораживали и заставляли смотреть всех именно на нее. Антон однозначно не ошибся в выборе партнерши, и, слава богу, он не побоялся довольно близко с ней стоять. Номер закончился тем, что девушки почти вплотную подбежали к парням, аккуратно вынули у них сложенный белый платок из кармашка и отдалились, выпуская их руку из своей. Наконец музыка закончилась, а пары так и продолжали стоять в таком же положении, все еще существуя несколько секунд не в институте в актовом зале, а где-то в своем мире, полным горечи и печали, которые ощущались после их танца. — Получилось, — шепнула девушка Антону, поправляя падающую на глаз кудряшку и немного пытаясь отдышаться. — Получилось, спасибо, — также тихо сказал Антон, улыбаясь Ире. Раздались громкие аплодисменты и выкрики у входа в зал. Был ли горд Арсений? Определенно. Такой красивый Антон, так еще и преодолев все неприятные моменты с Ирой до этого, сама красота девушки все это в купе давало эффект: «Ого, он так умеет?». Макар же по большей части смотрел не на танец, а на реакцию рядом стоящего Арсения, который переживал, как будто он сам сейчас танцует. Сделав для себя пару очевидных выводов, которые он ни одному из этих двоих не скажет, он немного усмехнулся и захлопал вместе со всеми. Парню показалось странным, если бы он тут же побежал к Антону говорить: «Ты же умничка у меня какая», поэтому он просто ждал, когда тот сам подойдет. Антон же не верил до последнего в то, что за номер ни разу не накосячит, но он сделал все идеально. По большей части это была и заслуга Иры, которая направляла его местами. Когда они ушли за разделяющую их со зрителями стену, все выдохнули и обрадовались, ожидая мнения хореографа. Парень же порывисто обнял девушку, от чего та немного удивилась и не сразу ответила. — Ну, Антон, ты чего? — Так круто вышло, спасибо большое, Ир, я бы… без тебя у меня бы ничего не вышло нормально, — отстраняясь от девушки протараторил улыбаясь Антон. — Тебе спасибо, что меня позвал, я это ценю, — улыбаясь в ответ и вставляя сложенный платок парню в карман пиджака, как он был до выступления, поблагодарила девушка, чуть не расплакавшись, — Жалко, что моим партнером на последнем звонке был не ты. — Хорошо, что не я, а то вообще бы не танцевала. Оба рассмеялись, но подбежала хореограф, чуть ли не крича от радости. — Так красиво было, вы не представляете просто! Надеюсь это кто-то записал. Шастун, можешь же когда захочешь. Все, спасибо всем. Кто хочет, то может идти домой. Парень, когда танцевал, заметил в толпе Макара, также хотелось услышать, что скажет Арсений про их номер, поэтому Шастун повел за собой немного сопротивляющуюся Иру к стоявшим парням и что-то бурно обсуждающим. «Ебать и как они нашли общий язык вообще. Ну, ладно.» — Здарова, Макарчик, — здороваясь с парнем, сказал Антон. — Привет, Илья, — улыбаясь поздоровалась Ира. — Да, привет-привет, ну, вы вообще конечно. Круто вышло. Ир, молодец, Шаст, нам с тобой поговорить надо, — уводя под локоть парня, сказал Макар. Антону оставлять наедине Арсения с Ирой вообще не хотелось, но Илья просто так бы отводить его в сторону не стал. — Я сейчас приду. — Вы очень красиво вместе смотритесь, — вдруг выдал Арсений, стараясь найти подходящие слова, чтобы выразить на сколько он восхищен и девушкой, и Антоном. — Спасибо конечно, но мне кажется соулмейты автоматически лучше вместе смотрятся, — улыбаясь в ответ и пожимая плечами ответила девушка, — Спасибо кстати за то, что с Антоном занимался. Думаю, если бы не ты, то он бы на репетициях просто психанул из-за того, что ничего не знает и был бы провал, а так он молодец. — Ты тоже. Как зритель скажу, что многие здесь смотрели именно на тебя. Мне показалось или у танца был некий сюжет? — Да, я у хореографа тоже спрашивала какая задумка у номера, чтобы понять настроение, которое нужно передать через танец. Это последняя встреча с бывшим молодым человеком. Они встретились спустя много лет, узнали друг друга, вспомнили как было хорошо, но решили, что новая глава в жизни все же наступила и в конце отпустили друг друга. Удивительно, да? — М-м, да, действительно. Не думал, что в нем настолько глубокий сюжет. Спустя минуту молчания, Ира решила сказать напоследок пару вещей и уйти домой: — Я вот чего не понимаю, Арсений. Ты не заслуживаешь такого Антона, который в тебе души не чает или он тебя? — беззлобно усмехнулась девушка, наблюдая за немного смутившимся Арсением. — Завидуешь? — Раньше возможно, сейчас уже нет, — честно ответила девушка, — У меня был соулмейт, Арсений, и я знаю, что это такое. Поэтому самое главное береги его пожалуйста. — Стараюсь, — смотря на разговаривающего с Макаром вдали Антона, как-то мечтательно ответил парень. Девушка кивнула ему в знак прощания и ушла, оставив Арсения в одиночестве и наедине со своими мыслями. «Может она и не лицемерка вовсе? Ее понять все-таки можно, у нее соулмейт умер и быстро появилась другая печать, как будто человека и не существовало вовсе. Может Антон прав и его кошмары небеспочвенны? Но это же просто игра воображения, бывает же такое, что пару дней снится одно и то же.» — Антох, я поговорил со своим другом, касаемо твоего вопроса. — Моего вопроса? Чего? — Сны. Короче, у него есть девушка и ему постоянно снилось, что ее электричка сшибет, потому что она перебегала в неположенном месте. Он ей говорил, предупреждал, чтобы та и к рельсам на километр не приближалась. Девушка-то действительно перестала ходить по рельсам, но в какой-то из дней она очень сильно опаздывала, забыв о том, что ей парень говорил, — прервался Макар, обращая внимание на разговаривающих Арсения и Иру. — Дальше-то что? — А, да, извини. Павлик описал все, что чувствовал в тот момент. Странное предчувствие, он названивать ей стал, а она на беззвучный телефон поставила. Парень подорвался, побежал к станции, еле успел, короче. И он вот, что еще сказал: «Одному из двух соулмейтов с вероятностью 80% будет снится смерть другого, которую они могут предотвратить.» Антона как будто холодной водой окатили, а ноги неожиданно стали ватными. Страх за себя у парня всегда был меньше, чем страх за близкого человека. Теперь то, что озвучил Макар и вовсе звучало, как приговор. — Шаст, ты его предупреди или попытайся донести до него важность этого всего, а то я сегодня попытался и не особо-то вышло. — Упертый придурок, — смотря на скучающего Арсения уже без девушки, тихо сказал Антон. — Да, но все же попробуй придать этому важность для него. Не знаю уж как, но попробуй. А мне домой надо, я вообще к тебе заскочил просто. — Да-да, спасибо, Илюх, правда, — пожимая руку, поблагодарил Антон парня. Илья ушел уже как минут пять, но Антон продолжал стоять на месте, думая, как донести всю серьезность услышанного до Арсения. — Илья сказал, что у вас не получится вместе футбол посмотреть и ты расстроился? — стараясь снизить градус меланхолии на один метр, сказал парень, подходя к задумавшемуся Шастуну. — А ты довел Иру и она сбежала от тебя? — Шастун, я может и кажусь монстром, но таковым не являюсь, — Арсений ободряюще улыбнулся, спрятав руки в карман. На фоне что-то говорили ведущие, периодически слышались аплодисменты, а они вдвоем стояли за стенкой почти у выхода из института. Антон казалось впервые осознал ценность человека напротив в его жизни. Ему не хотелось думать о его возможной смерти, он бы себе не простил никогда если бы не смог спасти, зная, чем все может обернуться, не смог бы слышать в свой адрес от друзей и знакомых: «Начинаем ценить, когда потеряем». — Антон? — подходя ближе, обеспокоенно спросил Арсений, обращая внимание на состояние парня. — Арс, я тебе нужен? Важен вообще? — Что за вопросы такие? — Ответь просто, — серьезно попросил Антон. — Если это из-за того, что я на твой танец никак не отреагировал, то… — Арсений, я серьезно, — подходя почти вплотную к парню, все также без тени улыбки, сказал Шастун. — Конечно нужен и важен, что за глупые вопросы? — еще не до конца привыкнув к неожиданному вторжению в свою зону комфорта, нервно ответил Попов. — Так вот, если это правда, то прислушайся хотя бы немного к тому, что важно мне. Не подходи к этим ебаным мотоциклам и от озер держись подальше. Я знаю, это звучит как бред сумасшедшего, но это далеко не бред. Тебе ничего не стоит, а у меня может жизнь обрушится, — последняя фраза эмоционально была наполнена сожалением и страхом, которые Антон с тихим надрывом пытался донести до собеседника. Парню было очень сложно передать все, что он чувствовал словами, а Арсений, наоборот, хотел от него не ощущений, а слов. Хотя бы, чтобы он перестал бояться с ним разговаривать на эмоционально сложные темы. — С чего она должна обрушиться? — Издеваешься, да? — Хочу лишь, чтобы ты смог словами донести то, что у тебя в голове. Мы хоть и соулмейты, но мысли я не читаю. Может быть это мне стоит спросить тебя: важен ли и нужен ли я тебе? — осторожно наклоняя голову в сторону, с хитрым прищуром и улыбаясь, спросил парень. — Это будет сложно и не факт, что ты поймешь, — улыбаясь сквозь пелену смешанных чувств, сказал Антон, собираясь услышать в ответ на это: «А, ну, ладно, тогда давай просто домой пойдем». — Я постараюсь, — ободряюще потрепав того по немного уложенным кудряшкам, которые все равно не теряли природной мягкости, честно признался Попов. Антон тонул медленно, но верно. Ему начало казаться, что до Арсения он никогда и не влюблялся по-настоящему, что голубых глаз до этого он вообще никогда не видел, что он вот такой вот единственный со всеми его тараканами в голове. Парень был уверен, что хотя бы отдаленно похожего человека, он не встретит никогда в жизни. От этого он боялся потерять его еще сильнее, а от таких мыслей на душе становилось еще противнее. «Блять, ну, почему мы не можем спокойно жить, Арсений? Почему какая-то хрень всегда случается с нами? Все-таки мы какие-то неправильные соулы.» — Сам напросился, — глубоко вздохнув и настраиваясь на тяжелый монолог, сказал Шастун, — Арс, не тебе снится, как человек, в которого ты по уши влюблен, умирает у тебя на глазах, а ты ничего сделать не можешь. Понятно дело, что я не пожелал бы тебе это пережить и увидеть то, что вижу каждую ночь я, но представь каково мне и что бы ты сделал, будь ты на моем месте. Отвечая на твои вопросы: ты важен и ты нужен. Я не могу это донести, я привык это показывать и мне пиздец как не нравится все это говорить, потому что все это звучит ужасно и как-то мелочно. Из-за некоторых сложностей в моей голове и моем прошлом, я ссыкло, которое боится как либо погружаться во что-то серьезное, поэтому всячески показываю, что отрицаю все чувства, но это очень сильно не так. Также я боюсь сейчас твоей реакции и что ты скажешь, поэтому давай просто пойдем в общагу и закроем эту тему, сделав вид, что ты ничего не слышал, — чуть ли не на одном дыхании высказал все Антон, что копилось довольно давно, пока глаза бегали из стороны в сторону лишь бы не видеть реакции Арсения. — Антош, ты не ссыкло, ты не проблемный, ты не бесчувственный и со словами у тебя все хорошо. Над признанием я бы конечно еще поработал, но так тоже неплохо, — улыбаясь с искрящимися глазами, сказал Арсений, — Чтобы мы закрыли эту тему, я просто пообещаю, что не сяду ни за какой мотоцикл, хоть это и звучит, как бред, потому что я не особо-то и ездок. Только говори мне все о чем думаешь, ладно? Я боюсь, что ты сам закопаешься в своих мыслях, а я тебе не смогу помочь. — Говорить прям все? — Ну, желательно. — Я в туалет хочу. — Не на столько буквально, но если хочешь можешь и так. Антон сократил между ними расстояние и крепко обнял парня, ощущая поддержку в любых его действиях, ту самую «подушку безопасности», про которую говорила Екатерина Васильевна. Арсений медленно и нежно водил по спине Антона, чтобы тот уже точно чувствовал себя в безопасности и мог ему полностью доверять. Для Антона разговор это легко, но не о том, что он чувствует. Он только учится этому и с таким учителем он теперь был уверен, что обязательно сможет почувствовать себя счастливым и даже, возможно, осчастливить кого-то еще.