Последняя ученица Слизнорта

*Месяц спустя…* День выдался не самый легкий. Джинни пригласила Сабрину посмотреть на то, как она играет в квиддич. Это было очень мило с ее стороны. За месяц девушки подружились и стали общаться куда чаще. Наверняка рыжеволосая гриффиндорка завела дружбу с соседкой, потому что Сабрина везде ходила с Гермионой. А оказалось, что у Уизли нет других подруг, кроме маглорожденной. Только толпа пуффендуйцев, идущих за ней, как щенки. С Гермионой они стали лучшими подружками. После того как Грейнджер узнала, что Сабрина любит библиотеку почти также сильно, как она, и вовсе стала не отходить от нее. Сидела на абсолютно всех уроках вместе с ней. По правде говоря, Сабрина таскалась в библиотеку не по собственному желанию. Ей нужно было найти много информации об одной вещи… И в этом ей очень помогал Локонс. Самовлюбленный мужчина с удовольствием подписывал все бумаги, которые Сабрина использовала как пропуски в запретную секцию. Как будто это несильно отличалось от очередного автографа. Кстати говоря, о Златопусте Локонсе. Он оказался прекрасным деканом. Недели две назад освободил Сабрину и Гарри от обязанностей старост. — Наверняка профессор Макгонагалл его уговорила, — произнес Поттер, выходя из его кабинета. Но разрешил посещать ванную старост, раз ей так хочется. Благородный поступок, что сказать. А на замену назначил каких-то пятикурсников старостами. Так же не раз заменял Профессора Макгонагалл на трансфигурации, объясняя это тем, что она сама так пожелала. «Ну, если честно, даже хорошо, — думала Сабрина. — Никто не будет заставлять меня идти в министерство». Она все-таки смогла оттянуть процесс регистрирования. Сабрина буквально умоляла Макгонагалл этого не делать, пока не напишут разрешение тетушки. И она правда написала тетям. Но не сказала им про просьбу директора. «Потом напишу, как будто я забыла, и все такое…». И по какой-то волшебной причине Минерва от нее отстала. Больше не подходила публично и не просила зайти в кабинет директора после занятий. Все. Перестала. Успокоилась. Рон Уизли таскался за Гарри Поттером повсюду. На всех уроках старался сесть к нему поближе, что выглядело глупо. Ведь он и так был его лучшим другом. Самым верным, первым и преданным. Один раз, на уроке ухода за магическими существами, когда Рона поставили в пару с Долгопупсом, Гарри сказал кое-что девушке. — Не знаю, Рон стал каким-то другим, Сабрина, — вздохнул Избранный, косясь в сторону Уизли. — Он меня пугает… Эта фраза кардинально изменила все для Сабрины. Во-первых, существовало ли вообще «золотое» трио. Или это были выдумки журналистов магической Британии. Они оказались не такими уж и неразлучными, как писали газеты. Во-вторых, почему он тебя пугает? Разве не всю жизнь он был таким? Он что, резко изменился? И, конечно же, все ответы на свои вопросы Сабрина решила найти в его голове. Сыворотку правды варить еще раз было лень, поэтому девушка решила воспользоваться своими навыками в легилименции. Увиденное удивило Сабрину еще больше. «Что за?!». «Золотой» мальчик был безответно влюблен в Грейнджер! Самое интересное было то, что он этого не признавал. «Нельзя было как-то попроще…?!». С Уизли всплыло еще одно воспоминание. Было темно, и он находился в палатке. Рыжеволосый парень кричал что-то про то, что у Избранного нет семьи. «Низко, дорогой, оскорблять…». Ярость на друга. Ужасное разочарование. И… Мысли придушить его. Девушка ухмыльнулась. «А это что?» — подумала Сабрина, смотря на яркое воспоминание. Ночь. Поттер обходит хижину лесника. И бежит… «К собаке?». Затем воспоминание размазалось, и вместо собаки уже стоял человек, одетый в черные штаны, серую майку, и пальто. Но самое удивительное было то, что этот человек был до мурашек знаком Сабрине. Но она не могла вспомнить откуда. — Ай, — вскрикнул юноша. «Передержала…». После нескольких дней, проведенных в библиотеке, она наконец нашла его. Это был Сириус Блэк, считавшийся мертвецом с 18 июня 1996 года. «Воскрес?..». Всю эту информацию девушка узнала где-то неделю назад. И обговорила все с Салемом, как без этого. — Поговори с ним, — мяукнул кот. — По поводу Блэка. Он нам может пригодиться, не забывай про свою цель, — посоветовал он. А цель Сабрины заключалась в том, чтобы до Хэллоуина пробраться каким-то образом в поместье Малфоев. Или не в поместье. Просто увидеться с Нарциссой Блэк. Теперь девушку преследовала еще одна цель. Больше по собственному желанию она хотела ее выполнить. Поговорить с Грейнджер о том, что она чувствует к Избранному. Ведь это могло испортить всю картину. — А может, и помочь, — задумчиво протянул Салем, выслушивая очередной план ученицы. Еще после того самого урока ухода за магическими существами Рон стал держаться подальше от Долгопупса. Это было так подозрительно, что Сабрина едва сдерживалась, чтобы не посмотреть воспоминания Уизли. Невилл в тот вечер не подходил больше к «золотому» трио. Только странно смотрел на Сабрину и Гарри. «Плюс проблема…» — недовольно подумала юная ведьма и поспешила в гостиную Гриффиндора к фамильяру. С Полумной они редко виделись. Чаще всего она сидела где-нибудь в спокойном месте и занималась своими делами. Что не могло не радовать. Такой тип людей, как Лавгуд, не сильно нравился Сабрине, поэтому… *** За столом Слизерина как всегда было тихо. Никто не шумел, в отличие от гриффиндорцев. Все спокойно ели и тихо болтали, потому что были аристократами. В конце стола сидел Драко Малфой, задумчиво косясь на бывших друзей. «Друзья ли они?» — ухмыльнулась совесть. «И даже их ты предал, ха». «А напомни, что ты видел все эти годы в зеркале Еиналеж?». «Правильно, себя в компании «золотого» трио», — фыркнул голос. «А как ты себе представлял вашу дружбу? Если даже таких хладнокровных ты предал… Они же постоянно обнимаются, поддерживают друг друга, плачут…». «Слизеринцы не требовали этого, как ты умудрился с ними поссориться?». «Ты превращаешься в отца, такого же…» — но голос не успел договорить, потому что Драко так сильно рявкнул на него, что заглушил совесть. Снова. Он взглянул последний раз на Пэнс, Тео, Дафну и Асторию, прежде чем уйти опять раньше всех в гостиную Слизерина. Они сидели и о чем-то беседовали. Точнее, говорили только сестры Гринграсс, к которым Малфой всегда испытывал неприязнь. Вон из себя, самовлюбленные. Даже на матче квиддича не показывали никакие эмоции. Хотя младшая иногда улыбалась. Но уж лучше было дружить с Пэнс. «Всех ненавидишь, даже будущую жену…» — снова заговорил голос. Драко скорчил лицо. Эти слухи, конечно же, дошли до него еще на шестом курсе. После этого он сорвался и чуть не спрыгнул с башни. До людей как-то дошло, что у него заключен брак по расчету с Дафной. Но на шестом курсе его мало это волновало. Хотя задело. Он был уверен, что не выживет после убийства директора, и вообще Воландеморт скорее убьет его лично. И маму с отцом… От одной мысли болело сердце. Тем не менее даже после окончания войны Драко не начинал разговор на эту тему. Во-первых, потому что в глубине души догадывался, что это была правда. А значит, клятва была на крови, и, если дети чистокровных семей не выйдут за друг друга, родители умрут. Чего Драко не мог допустить. Во-вторых, в домике во Франции у него были другие заботы. И его голову занимали совсем иные мысли. *** — Я за тебя волнуюсь, Астория! Как ты не пойдешь, послушай меня! — обратилась к младшей сестре Дафна. Это была простая семейная забота. Как во многих семьях, люди заботятся о друг друге, поддерживают в трудные моменты. Обыкновенная сестринская забота. После войны Астория очень сильно отдалилась от Дафны и почти с ней не разговаривала. Иногда даже не здоровалась. Считала, что во всем виноват отец и старшая сестра. Хотя Воландеморт очень редко приходил в поместье Гринграсс, что было удивительно, ведь Он призывал всех чистокровных семей на свою сторону. За день до битвы Он все-таки пришел к Гринграссам и убеждал, что убьет их, если они не будут на его стороне. Затем по неизвестным причинам испарился в воздухе. Отец чуть ли не упал в обморок, увидев это чудовище. И его удивлению не было предела, когда Тёмный Лорд исчез, так и не убив его. Поэтому Мистер Гринграсс взял своих дочерей и отправился в Швейцарию, подальше от ужасной Англии. После окончания войны он вернулся назад домой. А новости в Пророке о том, что Хогвартс восстановлен, очень обрадовали мужчину. Он уговаривал младшую дочь поехать заканчивать образование, но та категорически отказывалась. Кричала и обвиняла отца во всех смертных грехах. Дафне, которая смотрела на все это со стороны, ужасно стало стыдно иметь такую сестру. И в тот вечер, когда отец пытался заглушить головную боль, вызванную истерикой Астории, огневиски, Дафна попросила прощения за то, что не воспитала подобающую сестру. На что мистер Гринграсс обнял дочь и убедил ее, что в этом её вины нет. — После смерти вашей матери я совсем забросил вас, мои дорогие. Простите меня… — произнёс он тогда. И это были самые прекрасные слова, которые Дафна могла услышать. Слова поддержки, слова любимого отца… Девушка пообещала, что уговорит сестру поехать в Хогвартс. — Папа, хочешь, я поеду вместе с Асторией? Возможно, она согласится, если мы поедем вместе… И девочка согласилась, непонятно почему. Ведь все эти месяца открыто ненавидела свою старшую сестру. После возвращения в Хогвартс прошёл месяц. А девочка все ещё открыто обзывала сестру. Но не ненависть вышла на новый уровень. Она начала настраивать своих друзей, первокурсников и других слизеринцев, не имеющих своей головы на плечах, против Дафны. Вывешивала плакаты, передразнивала. Этим вечером Дафна решила покончить с этим, начав разговор с сестрой за ужином. — Лучше бы ты умерла! — выкрикнула Астория и выбежала из-за стола. «Лучше бы я умерла…?» — повторила мысленно девушка. — Астория! — закричал Тео, смотря на девочку, бегущую со всех ног. — Извинись, живо! Теодор Нотт с самого детства дружил с Дафной. И считал ее прекрасной девушкой, но его отношение к ней не изменилось, в отличие от Пэнси, с которой он начал встречаться. Их чувства оказались взаимными, а Дафна их искренне поздравила. И даже устроила им маленький праздник. — В честь такой чудной новости, — выразилась девушка и открыла бутылку огневиски. — Что бы мы без тебя делали, — улыбнулся Тео, разглядывая маленькие деликатесы. — Блейз номер два! — рассмеялась Пэнси, и двое слизеринцев вместе с ней. Слёзы автоматически предательски потекли по огненным щекам. «Почему она меня не любит…? Почему? Я же делаю все… Я же делаю все, чтобы быть идеальной сестрой…». — Даф, пожалуйста не принимай это близко к сердцу, — умоляла Пэнси, смотря на слёзы подруги. — Я… Она права, — сказала девушка и, вытерев рукой солёные капельки, молча встала из-за стола.