The Degradation

«…» © Гарри Фотография: https://pp.vk.me/c627430/v627430370/1d030/qqpcQnuPNfA.jpg Песня: SafetySuit — Anywhere But Here Ночью я не смог сомкнуть глаз из-за волнения, которое не утихло до сих пор. Я сказал врачу, что улучшения точно будут, потому что я доверяю Гарри, но… Это ведь ложь. Я не доверяю ему. Ни капли. Всю ночь думал об этом. Мне кажется, что сейчас Гарри — человек, которому я доверяю меньше всего. Я так верил в него, а он хотел умереть. Просто взял скальпель и перерезал себе вены. Так как я вообще могу употреблять слово «доверие», говоря о нём? Я не знаю, будет ли улучшение просто потому, что, похоже, не знаю Гарри. Смотрю на свои часы. 9:45. Я должен был зайти к нему ещё пятнадцать минут назад, но не могу заставить себя выйти из машины из-за страха перед его состоянием. Это мой единственный шанс, а я просиживаю его в машине. Повторяю себе слова тренера о том, что Гарри стоит того, чтобы за него бороться. Снова проверяю, взял ли я маленький чёрный блокнот, который купил вчера вечером и наконец-то открываю дверцу машины. Поехали. Подхожу к стойке и мне впервые не говорят уйти отсюда. Женщина улыбается, протягивает мне пропуск и говорит: «Он в 394 комнате». Направляюсь к разводным дверям, когда она окрикивает меня и добавляет: «Всё пройдёт хорошо». Киваю ей и вхожу в коридор. Мне бы её уверенность. На этот раз поднимаюсь на лифте и как последний идиот поправляю волосы в зеркале. Как только оказываюсь перед нужной дверью, несколько секунд неподвижно стою, глубоко дыша. Ты доверяешь ему, Луи. Доверяешь. Давай. Я верю в него. Стучу в дверь — тишина, стучу ещё раз — снова тишина. Сам вхожу в комнату и закрываю за собой дверь. Он лежит на кровати, его голова повернута к окну. — Хей… Он не двигается, не отвечает, я даже не уверен, слышит ли он меня. У меня болит живот. Его комната нагнетает, она большая и белая, ничем не отличается от обычной больничной палаты. Кроме того, что на окнах решётки. А так, всё по стандарту: кровать, кресло, стол, шкаф, дверь, ведущая в ванную и среди всего этого Гарри, неподвижно лежащий на белых простынях. На стене весит телевизор, но он вынут из розетки. Возле кровати стоит монитор и капельница, от которых тянется миллион проводов. Здесь столько всего, а я смотрю только на одну вещь — на его перебинтованные запястья. Обхожу кровать, сажусь с краю, на уровне его бёдер, и снова повторяю: — Привет… А он снова молчит. Смотрю на него и сердце сжимается. Его кожа не просто бледная, она болезненно-белая, черты лица стали жёстче из-за скул, которые теперь намного глубже, и сильно выраженных синяков под глазами, он очень похудел. Но это не самое страшное, самое страшное — его взгляд. Он пуст. Буквально. Он не смотрит ни в окно, ни на меня, он будто совершенно ничего не видит. Его здесь нет. Я не могу с ним поговорить, потому что говорить-то не с кем. Прикасаюсь к его руке и на глаза наворачиваются слёзы. Его ногти подстрижены до основания, кожа вокруг них красная, это должно быть больно. Зачем они сделали это? Чтобы он не царапал себя? Преподношу его руку к своим губам и на пару минут застываю в этом положении. Он всё ещё неподвижен. Он вообще понимает, что я здесь? Или все эти лекарства слишком затуманили ему мозг? Замечаю его дневник, лежащий на прикованном столике. — Тебе передали твой дневник? Всё ещё тишина. Я не свожу с него взгляд, боясь, что если отвернусь — он исчезнет. После той ужасной ночи, я всё время вспоминаю о его окровавленном теле. Всё время. — Ты жив. Это само вырвалось, мой голос охрипший, но это единственное, о чём я могу думать. Он меня даже не слышит, но я всё равно продолжаю повторять. — Ты так напугал меня. Вздыхаю, снова преподношу его руку к своим губам, не сводя с него глаз. Не знаю, сколько времени проходит, я думаю лишь о том, как же мне повезло, что он всё ещё здесь. Пусть не морально, но физически, он здесь. Я могу прикасаться к нему, я могу видеть его и это то, без чего я жить не смогу. Его сердце всё ещё бьётся, а значит, бьётся и моё. Повязки на его руках поднимаются до самых локтей и напоминают мне о том, что сейчас я сижу не на кладбище, а в больнице, что всё могло быть куда хуже. Я хочу сказать ему столько всего, но не могу. Я не могу говорить с ним, если он даже не смотрит на меня. — Гарри. Дверь открывается, и к нам входит медсестра. Она смотрит на Гарри и, заметив, что никаких улучшений нет, грустно смотрит на меня. — Думаю, вам пора идти. Уже?! Да я пришёл всего секунду назад. — Дайте мне ещё пять минут, пожалуйста, — умоляюще смотрю на неё и она кивает, выходя из комнаты. Снова перевожу внимание на Гарри, сильнее сжимая его пальцы в своих. — Я не знаю, слышишь ли ты меня, но… — закрываю глаза, слова застревают в горле, мне бы так хотелось попросить его вернуться, выздороветь, жить, но я не могу. Я не могу смириться с тем, что я должен говорить такие вещи. Не могу смириться с тем, что он заставляет меня их говорить. — Если тебе не станет лучше, то меня больше к тебе не пустят, — тихо шепчу. — Я не знаю, хочешь ли ты этого, но я хочу, мне нужно видеть тебя. Пожалуйста, Гарри, — ничего не происходит, дверь за моей спиной открывается, но я не свожу с него глаз. — Я… Я отправлял тебе мейлы с отсчётом каждый день, но… Так как ты не читал их, я записал их в этом блокноте. Здесь все дни, что я провёл без тебя. Я не пропустил ни одного, клянусь. — Мистер Томлинсон, выйдите из палаты. Кладу блокнот на кровать и встаю на ноги, прежде, чем наклониться и поцеловать его в лоб. — Вернись, пожалуйста, ты нужен мне. Выхожу из комнаты не оглядываясь. Прохожу больничные коридоры, опустив голову, ни на кого не смотря. Сажусь в машину, меня всего трясёт. Руки на руле подрагивают. Это всё какой-то бесконечный кошмар. У меня ничего не получилось. Фотография: https://pp.vk.me/c627430/v627430370/1d037/KaaH6W3CKV0.jpg *** Я, наверное, полчаса просто просидел в машине, на грани между дикой истерикой и усталым безразличием. Когда я вернулся к Гарри домой, то целый день проспал со Сволочью в кровати, видя перед собой эту пустоту в его глазах. Эта пустота заменила собой воспоминания о его окровавленном теле, теперь я вижу только полное отсутсвие эмоций на его лице. Я всегда любил его глаза, потому что они ярый пример того, что «глаза — отражение души», по ним всегда можно было прочитать, что он чувствует, будь то любовь, грусть, радость или злость, но не на этот раз. На этот раз я не увидел там абсолютно ничего. Выхожу из ванной комнаты и замечаю свою джинсовую куртку на полу. И знаете, что странно? Это самое грустное, что я видел в последнее время, это будто удар исподтишка. Я знал, что встреча с Гарри будет тяжёлой, я ожидал этого, но я не ожидал, что больнее всего мне будет, когда я замечу на полу свою чёртову куртку, которая бы уже давно здесь не валялась, будь Гарри дома. Он бы повесил её в шкаф и почистил бы в тот самым момент, как я её кинул. Но его здесь нет, и поэтому куртка всё ещё валяется. Пару секунд как-то глупо не могу решиться самому убрать её. Это так по-детски. Что со мной не так. Беру куртку и из кармана вываливается пропуск из клиники, я ушёл так быстро, что забыл его отдать. Да я ведь и не хочу его отдавать, я хочу снова вернуться туда. Пусть я и провалил свой первый шанс, но это не значит, что я не заслуживаю ещё. Если начать давать людям только один шанс, то человечество вообще вымрет. Мне нужно больше времени, а они должны мне его дать. *** Песня: Breaking Benjamin — Dance With The Devil Раннее утро, но я уже в больнице. Я увижу Гарри, я поговорю с ним, ему станет лучше. Я увижу Гарри, я поговорю с ним, ему станет лучше. Я… […] — Да пошли вы все! Со злостью бросаю пропуск на пол и толкаю медсестру, выходя из больницы. Я уже почти добрался до комнаты Гарри, когда наткнулся на его лечащего врача. Он сказал, что я, похоже, «не способен помочь Гарри», и что они продолжат использовать свои методы. И мне не грустно, не обидно, я просто так зол, что чуть не раздолбал его голову о стенку. Еду в университет, мне нужно попасть на стадион и погонять мяч, чтобы хоть немного успокоиться. Громко захлопываю дверцу машины, несколько человек мне машут, но я не обращаю внимания. Захожу в раздевалку и встречаю того человека, которого точно не должен был встретить. — Какие люди! Поворачиваюсь к Джошу, сжимая зубы. Он в спортивных штанах, без футболки. Видимо, только вышел из душа. — Заткнись. — Да что такого? С тех пор, как твой парень решил строить из себя самоубийцу, ты будто сквозь землю провалился. И он точно не должен был это говорить. […] — Луи! Луи, отпусти его! Хватит! ЛУИ! Голос Этана приводит меня в чувство. Чувствую, как меня оттягивают назад. Джош лежит на полу, весь в крови. Что произошло? Помню только свою злость, которая всё ещё здесь, кстати. Меня обступают несколько человек, и я только сейчас воспринимаю их присутствие. Тренер тоже здесь, он наклоняется над Джошем. — НА ВЫХОД, ТОМЛИНСОН! ВОН ОТСЮДА! Бью по шкафчику, на котором отбивается кровавый след. У меня все кулаки запачканы. *** Чёрная дыра. Я не помню абсолютно ничего, кроме того, что я зашёл в раздевалку, увидел Джоша, он сказал что-то неподобающее и я ему врезал. Но совершенно не помню, как избил его до такой степени, что пол кампуса сбежалось. Я схожу с ума. Вспоминаю, как Гарри начал драться с этим парнем, Зейном, в клубе. С ним было то же самое? Мы теперь что, идём по одной тропинке? Я, конечно, ни капли не жалею, этот ублюдок Джош давно заслуживал хорошей взбучки, но я почему-то думал, что её ему устроит Лиам. Я вообще не агрессивный человек, никогда не бью первым и… Просто он меня взбесил. Долбанный ублюдок. Нужно было избить его в два раза сильнее. *** Я живу у Гарри две недели и стало уже невозможно откладывать стирку. Сначала я носил его одежду, потом свою, но теперь у меня не осталось ни одной чистой футболки, а я ненавижу просить Мануэля делать такие вещи за меня. В университетском кампусе есть прачечная, так что направляюсь туда. По дороге решаю забежать в свою комнату, чтобы посмотреть, не нужно ли там тоже что-то взять на стирку. Слышу шаги за своей спиной. — Ты съезжаешь? Узнаю голос Лиама, но не оборачиваюсь. — Я просто хочу одежду постирать. Он входит в комнату, останавливаясь в двух шагах от меня. — У Джоша сломан нос. Смеюсь. — Отлично, он заслужил. — Не спорю. Застегиваю молнию на своей сумке, перекидываю её через плечо и поворачиваюсь. Лиам загораживает выход. — Я немного спешу, так что… — Эй, я не твой враг, успокойся. Мы на одной стороне. — Ага. Абсолютно не понимаю, почему я так ужасно себя с ним веду, не могу себя контролировать. — Перестань, Луи, это нечестно. — Да, конечно, это я веду себя нечестно. А теперь, если ты закончил нести чушь, дай мне пройти. — Нести чушь… Нести, нести чушь? Ты в своём уме? Ты чуть до смерти не избил парня из-за того, что он неудачно пошутил и… Луи! Да твою мать! Ты вообще понимаешь, что происходит? — Ты, блять, думаешь, что я не понимаю?! Да я единственный во всем мире как раз понимаю, что происходит! — ну вот, я ору на него. Мы знакомы уже двадцать лет и я никогда ещё без причины так с ним не обращался. Вздыхаю, провожу рукой по лицу. — Прости. — Я знаю, что тебе сложно с тех пор как… — он запинается. — Я понимаю, что эта ситуация выводит тебя из себя, но не срывайся на меня, хорошо? Я всегда готов тебя выслушать. Он прав, мне нужно успокоиться. Снова вздыхаю и сажусь на кровать, Лиам делает то же самое. — Они разрешили мне увидеться с ним. Он удивлённо поднимает брови. — И? *** Фотография: https://pp.vk.me/c627430/v627430370/1d045/YHfo2MgJ4Y0.jpg Песня: One Day Remains — With You Я рассказал Лиаму всё с самого начала. Мне пришлось снова пройти через всё это и в конце я задал тот вопрос, который не даёт мне покоя уже очень долгое время. «Ты думаешь, что он делает меня несчастным?» Потому что меня посещали такие мысли. До того, как я встретил Гарри, у меня в жизни всё было отлично, гладко. Я ходил гулять, всегда улыбался, смеялся в два раза больше. Все мои проблемы сводились к плохим оценкам, я в буквальном смысле жил на облачке. Раньше я никогда не плакал, никогда не злился. Я бы никогда не избил человека. Раньше. — Нет. Ты никогда не был счастливее, чем когда был с ним. Ответ Лиама не выходит у меня из головы. Кладу грязное бельё в стиральную машинку и повторяю его слова снова и снова. В прачечной никого нет, утром все обычно на парах. «Ты никогда не был счастливее, чем когда был с ним». Он прав, до Гарри у меня не было нервных срывов, но вся моя жизнь была какой-то искусственной, в ней не было смысла. Мне двадцать два года и до того, как я встретил Гарри, я никогда не задумывался о будущем. О настоящем будущем, благодаря которому хочется идти вперёд. Мне хочется столько всего сделать, столько всего показать ему. Теперь жизнь не ограничивается тем, что вдолбил мне в голову мой отец: закончить учёбу, стать адвокатом, заняться семейным делом, жениться на девушке, которая понравится моей маме, завести с ней детей и впасть в депрессию к тридцати годам, понимая, что я ужасно несчастен. Вот что я должен был сказать Гарри. То, что благодаря ему, в моей жизни появился смысл. — Луи? Поворачиваюсь и вижу у входа своего отца. Неподвижно стою на месте, сердце пропускает удар. Мне требуется несколько секунд, чтобы прийти в себя. — Что ты здесь делаешь? Что-то случилось с мамой? — С ней всё в порядке. Я пришёл поговорить с тобой. Сжимаю зубы и осматриваю его с ног до головы, прежде, чем повернуться к нему спиной и продолжить стирку. — Тогда можешь уходить. Не хочу я с ним разговаривать. Чувствую его взгляд на своём затылке, но дальше складываю одежду в машинку. — Твоя мать рассказала мне о твоём друге. — Парне. Он мой парень. Он вздыхает. — Я пришёл объясниться с тобой. Со злостью сжимаю пару джинс в руках. Знаю, ему стоило огромных усилий прийти сюда, но мне плевать. Следует долгая тишина. Беру стиральный порошок и со злости высыпаю чуть ли не пол пачки. — Чего ты хочешь, папа? — Поговорить. Его ответ так меня злит, что я захлопываю дверку машинки и резко разворачиваюсь к нему. — Поговорить со мной? Это что-то новенькое. — Луи… — Нет, говорить буду я. Мама рассказала тебе о Гарри и тебя замучила советь, да? Ты вспомнил, что у тебя есть сын? Если бы человек, которого я люблю, не пытался покончить с собой, ты бы так и не пришёл, не правда ли? — он опускает глаза, потому что я прав, я чертовски прав. — Ты пришёл, чтобы тебя перестала мучать совесть, чтобы ты мог спокойно спать по ночам. Когда я нашёл своего парня в крови, то меня поддерживал его отец, а не мой. И знаешь что? Живи с этим, — мне так обидно, что голос становится тише. — Теперь я не хочу говорить с тобой, ты больше не моя главная проблема. Уходи отсюда. Я выгляжу непоколебимо, но внутри меня всё обрывается. Закрываю глаза, в надежде, что он просто исчезнет. Я хочу, чтобы он ушёл. И пусть настойчивость и упёртость у нас семейное, но он не настаивает. Кладёт руки в карманы, вздыхает и уходит. *** Прошло три дня с тех пор, как я видел Гарри, два дня с тех пор, как я видел папу. Я глажу мордашку Сволочи, который лежит на мне, когда слышу звонок своего телефона. Номер засекреченный и мне это не нравится, потому что засекреченные номера всегда сообщают плохие новости. — Алло? — Мистер Томлинсон? — Да? — Это из психологической клиники, насчёт Гарри. Резко привстаю. — Что с ним? — Всё хорошо. Очень хорошо, на самом деле. Я поэтому и звоню. Он впервые заговорил с тех пор, как его привезли к нам, — моё сердце начинает биться в два раза быстрее, дыхание учащается. — Он сказал, что хочет увидеть вас. Медсестра ответила ему, что это будет возможно только в том случае, если он согласится хотя бы пить самостоятельно. — И? — И он согласился. Я широко раскрываю глаза, сердце просто взрывается. Я весь дрожу. — Мистер Томлинсон, вы здесь? — Конечно здесь! То есть, да, кхм, я здесь, простите. Это значит, что я смогу вернуться? — Определённо. Завтра в полдесятого вас устроит? Не ожидайте слишком многого, это всего лишь маленький шаг с его стороны. — Да-да, хорошо, знаю. То есть, спасибо. Я приду. — До завтра, Мистер Томлинсон. Он кладёт трубку, а я падаю на кровать и начинаю смеяться так громко и звонко, как не смеялся уже давно. Сволочь, должно быть, чувствует, что грядёт что-то хорошее и тоже начинает вилять хвостом. — Он вернётся, Сволочь! Гарри скоро вернётся домой! Потому что я верю в это. Изо всех сих, что у меня остались, я верю. Даже не так, я уверен, что Гарри скоро будет с нами. Это не «маленький шаг», это «первый шаг», а если есть первый, значит будет и втрой. Я снова увижу его. *** Фотография: https://pp.vk.me/c627430/v627430370/1d03e/QdyfNFpVDxo.jpg «Вернись… » © Гарри