***
На следующие выходные Жан позвал всех за город на барбекю — дескать, насладиться последними тёплыми деньками на природе. Анни тоже была приглашена, о чём узнала в пятницу, когда они с Армином по обыкновению созвонились под конец обеденного перерыва. — Заодно познакомишься с моими друзьями, — воодушевлённо вещал Арлерт. Анни неуютно поёжилась. — Там будет много народу? — Наша компания, ну и пара друзей Жана с работы. Не бойся, — бог знает как догадавшись, что она напряглась, Армин добавил: — Они все хорошие ребята. Нет, Анни и сама хотела встретиться вживую со всеми этими людьми, о которых знала из его рассказов. Но она никогда не чувствовала себя уютно в больших компаниях. Тем более, это, вроде как, могло сойти за их первый совместный «выход в свет», что добавляло нервозности. — Анни, послушай, — звучал Армин ласково. — Если тебе будет некомфортно, мы уедем, договорились? Ага, и меня до конца дней будут считать неадекватной истеричкой. Анни считала, что у неё и так не слишком много шансов понравиться его друзьям — такой уж она человек, всю жизнь скорее отталкивала людей, чем наоборот. Армин притянулся вопреки всем законам физики. — Не думаю, что до этого дойдёт, — сказала она, взвесив все «за» и «против». — Поехали, конечно. Это завтра? — Да. Если что, я сам узнал десять минут назад, проклятый Жан никогда ничего не планирует заранее. — Обругав Жана, Армин стал закидывать Анни вопросами: —Тебе вообще удобно завтра? Во сколько встреча заканчивается? Ему, в отличие от некоторых, было жизненно необходимо продумывать загодя каждый свой шаг. Анни полезла в заметки, где у неё был расписан план на неделю: — О, у нас как раз с утра назначено. В час дня заканчиваем. — Тогда мы заедем за тобой сразу туда, так что будь готова, возьми с собой вещи. — Ладно. — Зал наполнялся шумом. Анни закрыла свободное ухо, чтобы лучше слышать. — Всё, Армин, у меня тут уже дети собрались. Ты допоздна сегодня? — Да, — удручённо отозвался он. — Заезжай всё равно, если хочешь. Накормлю тебя ужином. — Хорошо, приеду, — его голос потеплел. — Всё, беги. Целую тебя. — И я тебя.***
В начале первого, как и условились, встречались у дома Жана и Марко. Ехать собрались на двух машинах. — Я поеду с Николо, — заявил Эрен, обращаясь к Кирштайну. — Бесит меня твой драндулет, вечно в нём что-то стучит. — Что тебя во мне не бесит, любимый? — со вселенской печалью в голосе отозвался Жан, делая в голове пометку, что надо бы свозить ласточку в сервис. — И ничего там не стучит, не выдумывай. — Он внимательно осмотрел собравшихся. — Так, значит, Микаса и Армин со мной, и ещё надо забрать девушку Армина. Марко, прыгай, наверное, тоже к Николо. Весь воодушевлённый предстоящим действом, Кирштайн раздавал распоряжения направо и налево: — И поезжайте сразу туда, Николо, я скину сейчас тебе адрес. — Есть, сэр, — Николо шутливо отдал честь. — Давай тогда мясо к нам, я сразу, как приедем, начну готовить. — Мясо и так у нас, — вклинилась Саша, напялившая в честь поездки за город свою обожаемую, супер дурацкую (потому и обожаемую) охотничью шапку. — Думаешь, я оставила бы его без присмотра? — Прости, милая, виноват. — Николо повернулся к Марко и Конни, которые виделись впервые в жизни, но уже крепко спелись на почве обсуждения нового эпизода какого-то сериала про супергероев. — Ребят, по коням. Загрузившись во внедорожник Николо, первая часть компании умчала навстречу выходным. Жан, Микаса и Армин поехали за Анни. — Значит, сейчас наконец-то познакомимся с этой удивительной женщиной. — Кирштайн весело выстукивал ладонями на руле ритм игравшей по радио песни. — Армин, как она выглядит? — Сейчас и увидишь, — улыбался Арлерт, охваченный нервным предвкушением. Когда Анни забралась к нему на заднее сиденье, Микаса и Жан одновременно повернулись к ней, чуть не столкнувшись лбами, и засмеялись, глядя друг на друга. — Ну, это мои дурацкие друзья, — сказал Армин, беспомощно разводя руками. — Жан Кирштайн и Микаса Аккерман. Ребята, это Анни Леонхарт, моя девушка.***
Жан показался Анни весёлым и расслабленным, Микаса, наоборот, серьёзной и собранной. — Очень приятно, — сказала Леонхарт, борясь с неловкостью. — Я много о вас слышала. Жан и Микаса снова переглянулись, еле сдерживая улыбки, и Жан ответил: — О, поверь, мы тоже столько о тебе слышали… — Очень много всякого, — подтвердила Микаса. — Так, а какое тут стоп-слово? — жалобно спросил Армин, и все снова заржали. Микаса уснула через десять минут. Жан выключил радио и почти весь оставшийся час дороги вполголоса расхваливал Армина, а тот смущался и просил прекратить — словом, всё пока складывалось примерно так, как Анни и ожидала. Армин сидел рядом и держал её за руку, впереди маячили весёлые выходные, на душе было легко и радостно. Городские пейзажи за окнами постепенно полностью сменились лесными. Сверяясь с навигатором, Кирштайн свернул на один из неприметных съездов, и спустя ещё минут десять сплошных деревьев они оказались в коттеджном посёлке с кучей красивых домиков. — Почти добрались, но нам в самую жопу, — тихо сказал Жан, и у него как раз в этот момент зазвонил телефон. Микаса зашевелилась. Взяв трубку, Кирштайн проговорил: — Да здесь мы уже, на подходе. Встречайте, гоблины. Нужный дом оказался, как и предупреждал Жан, в самой жопе — он стоял в отдалении от остальных, на отшибе, за ним простирался глухой лес. На дорогу перед воротами выбежал парень с бритой головой и стал размахивать руками. Жан засмеялся, помахал в ответ и тут же пояснил, обращаясь к Анни: — Это Конни Спрингер, мы с ним работаем вместе. — Конни — неонатолог, — добавил Армин. — Это такой специалист, который… — Я знаю, кто такие неонатологи, — прервала его Анни и произнесла, глядя на Спрингера, демонстрирующего Жану средние пальцы обеих рук: — Ни за что бы не подумала. Во дворе уже вовсю орала музыка из колонок. Парни принялись обниматься друг с другом, хотя не виделись всего час, Микаса пошла в дом помыть руки. Армин и Жан стали знакомить Анни со всеми, кто приехал раньше. — Очень приятно! — Саша, солнечная девушка в смешной шапке, крепко её обняла, проигнорировав протянутую руку, а потом повернулась к блондину, орудовавшему грилем: — Николо! Иди сюда, посмотри на девушку Армина! У Эрена, лучшего друга Армина, загорелись глаза в весёлом азарте, когда он услышал про рукопашный бой. — А тебя не затруднит провести один мааленький товарищеский поединок? — Эрен! — воскликнули Микаса и Армин в один голос. Анни откинула чёлку от лица и скучающе пожала плечами. В своих навыках она не сомневалась. — Ладно. — Повернувшись к Армину, сказала: — Не дёргайся, всё под контролем. Через тридцать секунд Йегер лежал на лопатках. Жан присвистнул, Конни и Саша зааплодировали, Анни помогла Эрену подняться, и он сказал, повернувшись к Арлерту: — Одобряю. — Анни, ты мой кумир, — восхищённо произнёс Кирштайн, пожимая ей руку. — Отныне и навеки. Так у ребят на этот вечер возникла новая тема для шуток и бесконечных подъёбок в адрес Эрена, и Анни автоматически стала «своей» в этой компании, как часто бывает, когда у людей вдруг появляются общие яркие воспоминания. Ребята были весёлыми и громкими — все, кроме Микасы. Она сидела в стороне, кутаясь в местный плед и потягивая пиво из бутылки. Изредка к ней подходил Жан и кормил мясом, она присоединялась ко всем, когда кто-то начинал произносить тост, но в остальном держалась чуть поодаль и лишь наблюдала. — Не против, если я присяду? — спросила Анни, подойдя. — Конечно не против. — Аккерман подвинулась, освобождая ей место рядом с собой. — Не любишь шумные сборища? — Просто ещё не привыкла, наверное. А ты? — Устала после работы. Да и настроение какое-то сегодня не тусовочное. Но попробуй отмазаться, если Жан что-то затеял… — Она произнесла это почти с нежностью. —Да и мы так редко собирались вместе последние несколько лет. Теперь пытаемся наверстать. Они довольно мило поговорили. Микаса спросила, где Анни научилась драться, речь в конце-концов каким-то образом зашла про кризисный центр, Аккерман заинтересовалась общей идеей и сохранила себе контакты. Потом вдруг поднялся ветер, и Жан стал загонять народ в дом, чтобы никого не продуло. Внутри Николо и Саша принялись накрывать на стол, остальные рассредоточились по мягким поверхностям — в тепле порядком подразморило. Армин и Анни устроились вдвоём в большом кресле. — Спасибо, что согласилась поехать, — сказал Арлерт, переплетая их пальцы. — Мне всё нравится, — искренне отвечала девушка. Ей открывалась новая сторона Армина — то, каким он был с друзьями. Расслабленным, спокойным, весёлым. Он был дома. Им хотелось любоваться, и Анни с жадностью влюблённой по уши женщины ловила каждое его движение, каждую улыбку и шутку.***
Расплата за все хорошие дни не заставила себя долго ждать. В ночь после возвращения в город Берт снова пришёл к ней. Он сидел, как и всегда, за столом перед ней, из плоти и крови, всё такой же понятный и родной. Но в этот раз не молчал. — Я люблю тебя, — сказал с болью, глядя поверх её головы. — Я знаю. Прости меня, — только и смогла вымолвить в ответ Анни. Всё неправильно, неправильно, неправильно. Господи, почему так сложно? Она не поняла, где закончился сон и началась реальность. Сердце колотилось на какой-то неимоверной скорости, страх сдавил горло. Когда это закончится? Почему не заканчивается? Схватившись за голову, Анни закричала. Голова была как в тумане. Всё было как в тумане. Не до конца осознавая, деревянными пальцами Леонхарт набрала номер Армина. — Я не могу так, — произнесла она не своим, чужим голосом, держа мобильник у уха двумя руками. — Прости, я так не могу, это слишком.***
— Я сейчас приеду. — Сообразив, что что-то не так, Арлерт сориентировался мгновенно: — Держись, маленькая, я скоро буду. Не было ни паники, ни смятения. Спокойно и быстро Армин вызвал такси, доехал до дома Анни, взлетел за минуту на третий этаж. Дверь была заперта. Армин вдавил в стену кнопку звонка. Хоть бы открыла, хоть бы открыла, хоть бы открыла… Позвонив ещё несколько раз и не дождавшись реакции, он стал звонить к ближайшим соседям. В Стохессе собственники, сдавая квартиры, часто оставляли ключи соседям на какой-нибудь экстренный случай. — Что случилось? — Дверь, к счастью, открылась. На пороге, сонно прищуриваясь, стояла женщина средних лет в длинном махровом халате. — Извините за беспокойство, — затараторил Арлерт. — У вас случайно нет ключей от этой квартиры?.. Может, хозяева оставляли на всякий случай? Дело в том, что девушке, которая сейчас там живёт, плохо, она… — Чего? — прервала его женщина, недовольно морщась. — Кто вы такой вообще? Впервые вас вижу, заселялся другой парень. — Он умер, — тихо ответил Армин. — Пожалуйста, дайте ключи, девушке в квартире плохо. Я… я её друг. Можете войти со мной, если сомневаетесь. Соседка ещё раз придирчиво осмотрела его с ног до головы и, о чудо, поверила. И дала злосчастные ключи. — Но я пойду с вами! Мало ли что. Армин уже отпирал замки, дрожа от облегчения. Да как вам угодно. Он застал Анни сидящей на полу в ванной, почти без чувств. Она обнимала себя руками, привалившись к кафельной стене, и крупно дрожала всем телом. — Может, вызывать неотложку? — встревоженно спросила соседка. Она осталась за порогом ванной, не решаясь войти. Ей заметно не терпелось ретироваться, но нужно было соблюсти какие-то приличия. — Нет. Спасибо, я разберусь. — Ладно, как знаете. Я… я тогда пойду, ладно? — Да, конечно, идите. Спасибо, что дали ключ. Спокойной ночи. — Обращайтесь, если что.***
Чьи-то руки подхватили её и тянули вверх. — Нет. — Анни стала отбиваться. Стены сжимались вокруг неё, дышать становилось почти совсем нечем, и она выталкивала остатки воздуха, крича: — Нет, пусти меня, пусти, я не хочу! Никогда ей не было так страшно, и этот страх придавал сил бороться. Если сдаться, он заберёт её, утащит за собой, и всё будет кончено.***
— Анни! — чуть не плача, звал её Армин. — Это я, пожалуйста, идём! — Нет, — она брыкалась, задыхалась, и всё повторяла: — Я не хочу, не хочу, Берт, пусти меня… — Всё хорошо, — твердил Армин. — Всё будет хорошо, милая, дыши. Анни не реагировала на его голос. Он уложил её на кровать и лёг рядом, обнимая, крепко удерживая в своих руках. Она продолжала рыдать и биться. — Всё хорошо, всё в порядке, Анни, я здесь. Давай, раз… два… три…***
Успокоившись, она подняла голову. Лицо Армина, поначалу размытое, постепенно приобретало очертания. — Прости меня, — прозвучало почти беззвучно. — Я не знаю, что это было, я не хотела… Он прижался губами к её лбу. Я тебя люблю. Ему очень хотелось сказать это ей. Он так думал. Он подумал так ещё месяц назад, когда поил её водой в туалете. Но сейчас это было чересчур. — Всё хорошо, не извиняйся, я с тобой. — Как ты попал внутрь? Дверь же была заперта. — Попросил у соседки ключ. Пришлось потрудиться…***
Они лежали молча какое-то время. Армин всё ещё обнимал Анни за плечи, она холодными руками цеплялась за его ладонь. Было странно, было страшно, и он совсем не представлял, что со всем этим делать дальше. Но сейчас она успокоилась — и это было важнее всего. — Спасибо, — наконец поговорила Анни через силу. — Запасные ключи лежат в корзинке в прихожей. Возьми, пожалуйста. Я завтра схожу к соседке, всё ей объясню. — Хорошо. — Он снова поцеловал её в лоб. — Не беспокойся, я не уйду, пока ты не уснёшь. — Спасибо, — повторила она и, помолчав, сказала: — Ты — не замена ему. Понятно? Ты другой. И для меня, и вообще. — Понятно. Я люблю тебя. Ему очень хотелось остаться до утра — увидеть лицо Анни, когда она только проснётся, поцеловать её в нос, в губы, в лоб, — везде, куда смог бы дотянуться. Приготовить завтрак и съесть его вместе на залитой солнцем кухне. Анни бы лениво щурилась от бьющих в глаза лучей, а он бы улыбался, улыбался, улыбался. Но сейчас это будет совсем не такое утро. Армин мог это представить — она натянет свою ледяную броню, станет сухо извиняться и говорить, что больше такого не повторится. И, как он ни постарается убедить её, что всё в порядке, что он готов и хочет быть рядом, будет неловко, неудобно, натужно. Армин прошёл пешком пару кварталов прежде, чем вызвать такси. Она не любила его. Она не любила его, не любила его, не любила, — твердил себе Арлерт, шагая вдоль проезжей части. С большей долей вероятности он предполагал, что будет так. И всё же стало страшно. Что, если они поторопились, и для Анни это действительно чересчур?***
Анни, проснувшись, перевернулась на бок и не обнаружила Армина рядом. Он, как и обещал, был рядом, пока она не уснула, но потом ушёл. После лёгкого укола сожаления пришли облегчение и благодарность. Они, быть может, ещё смогут проснуться вместе — при более приятных обстоятельствах. Сейчас в присутствии Армина не было необходимости. В конце концов, где-то там есть люди, которым действительно нужна его помощь. Нужен он, спокойный и уверенный, нужны его твёрдые руки и ясный ум. А она справится, как справлялась раньше.