Белый кот старейшины Цунчжэ

Цин Юйдунь легко взмахнул рукавом, когда Мао-Мао ринулся вперед. Шаги кота оказались, к изумлению толпы, настолько быстрыми, что он буквально расплылся в глазах у тех, кто был пониже стадией. — Чэнь шиди, — шепнул ему на ухо сидящий рядом Хоу Пэн. — Это же тот твой друг, которого мы видели в Цзинине? — Ага… — обреченно протянул А-Цю, сквозь пальцы глядя на арену. Ему одновременно и хотелось, чтобы Учитель надрал задницу паршивому коту, и чтобы кот провалился под землю и все забыли о его существовании. Так вот что это был за план… Теперь он наконец понял: мерзкий кот решил закрепиться на пике в человеческой форме! Занять его, А-Цю, место! — Почему ты тогда не сказал, что знаешь Эр Лана? — снова спросил неугомонный Хоу Пэн. — Потому что его зовут не Эр Лан, — сквозь зубы прошипел Чэнь Цю, глядя, как Цин Юйдунь легко уклоняется от всех ударов кота. Мао-Мао был быстр, но Цин Юйдунь… это уже совсем другой уровень. Теперь Дракон понимал, к чему было выбрано это прозвище. Он даже не ожидал такой литературной насмешки со стороны животного — ведь Эрлан-шэнь был драконоборцем, а Эр Лан означало «второй господин». Второй на пике Цунчжэ! А-Цю сжал пальцы в кулаки, мечтая оказаться на арене и начистить животному наглую морду. Однако он не мог не признать, что тот сильно сдерживался в боях с ним. Сейчас он не был на равных с Учителем, но его ржавый меч светился белым огнем, а цингун был настолько быстрым, словно он мог догнать Учителя в любой момент. Цин Юйдунь не нападал. Его лицо было совершенно неподвижным и равнодушным, как будто он сидел на трибуне, а не скользил по арене, уклоняясь от яростных выпадов. В какой-то момент он сощурил глаза, глядя на ноги Мао-Мао. Кот стиснул зубы, резко замахиваясь мечом, — тот полыхнул яркой вспышкой, наполняясь ци. Цин Юйдунь на долю секунды сжал веки, а в следующий момент оказался за спиной Мао-Мао. Тот замер — в основание его шеи упиралось холодное лезвие Бин Жэня. — Вы позволили мне победить, — тихо произнес Цин Юйдунь, опуская меч и убирая его в ножны. Мао-Мао еле слышно хмыкнул, оборачиваясь и оценивающим взглядом смеряя старейшину Цунчжэ. — Вообще-то, не позволял, — высокомерно заявил он. Зрители чуть не уронили челюсти на пол. А-Цю с трудом подавил желание удариться лбом об пол. Кто учил этого кота манерам?! — Но я приму поражение, — продолжил светловолосый, тряхнув хвостом. Он закинул меч на плечо, его свет померк, снова превращая его в кусок ржавого железа. — Осталось девять боев, старейшина. Увидимся завтра, — с этими словами он поклонился — небрежно, глядя на Цин Юйдуня с усмешкой, а затем, используя цингун, быстро покинул арену, исчезнув за воротами. Какой-то момент ничего не происходило. Цин Юйдунь моргнул, не понимая, что чувствует: злость? Изумление? Толику веселья? Удовлетворение? Чувство было странным, но при взгляде на него нельзя было сказать, что он вообще что-то ощущает. Мгновение тянулось так долго, что когда он моргнул во второй раз, арена взорвалась криками. — Вот это бой! Старейшина Цунчжэ! О, Владыка, никогда не думал, что стану свидетелем того, как сражается старейшина Цунчжэ! Он поистине достоин пятого места! Ну и противник! Еще девять боев! Девять! Совершенно непоколебимый Цин Юйдунь направился к сектору Юньхэ. Медленно, неторопливо он поднялся обратно к себе в ложу и под взглядами всех присутствующих уселся на подушку. — Кх-м, что ж, этот великолепный первый бой задает высокую планку, — в центре арены снова появился Линь Кэ. Он выглядел слегка недовольным — впрочем, никто не был удивлен подобному. Все знали, как глава Линьцзи упорно работал ради места в пятерке сильнейших, но сейчас, увидев бой Цин Юйдуня, никто не мог сказать, что тот недостоин. — Ученики Пяти Великих сект, а сейчас время ваших сражений! — Он махнул рукой, и на таблице высоко в небе высветились имена — их было много, среди Пяти сект было порядка ста учеников, которые принимали участие в нынешней Конференции. — Думаю, все здесь знакомы с правилами. Тем, кто не знаком, я повторю: первые три дня вы будете сражаться только на этой арене. Противники распределяются случайным образом. Победители будут определяться по множеству факторов: длительность боя, владение техниками, а также, конечно, стадия культивирования. Следующие дни вы будете сражаться с лучшими из учеников Кланов и тех, у кого нет сект. Судьями выступают члены Гильдии Лунъюэ, — он махнул в сторону отдельной трибуны, на которой находилось три человека в плащах. Они скрывали свои лица, их черные плащи были покрыты золотистой вязью. — Те, кто продемонстрируют выдающиеся результаты, будут сражаться на смешанной арене. Здесь останутся остальные, чтобы распределить места в итоговом списке. Каждый из вас проведет десять боев. По правилам Цзянху, отказ… — Линь Кэ изогнул губы, — нежелателен. Отказ от боя будет означать автоматический проигрыш, что опустит вас ниже в таблице. Поэтому дважды подумайте. Ученики зашептались, но глава Линьцзи прервал их взмахом руки: — Но не переживайте. Гильдия Лунъюэ строго следит за тем, чтобы все противники были одного уровня. Жульничество строго запрещено. Использование темной ци строго запрещено. Добивание противника, если он сдается, строго запрещено. За любое нарушение грозит дисквалификация. Владельцам контрактных зверей разрешено использовать их в боях с заклинателями выше их по уровню, однако тогда и противник может не занижать свой уровень. Бросить вызов можно кому угодно, но будьте осторожны, — он глянул на Цин Юйдуня, который с холодным выражением лица сидел на своем месте, — не недооценивайте противника. Что ж, — он хлопнул в ладоши. — Добро пожаловать на Конференцию Великих сект и Кланов! Трибуны взревели. А-Цю разглядывал свою строчку, в которой виднелись имена тех, с кем ему предстояло сражаться. — Мин Дань, ты кого-нибудь из них знаешь? — спросил он друга. Тот покачал головой — все имена в строчке А-Цю ему были незнакомы. Там было два парня и одна девушка. — А свои? — Да, знаю, — мрачно проговорил тот, заставляя А-Цю поднять брови в изумлении. Он редко видел друга недовольным. — Кого? — спросил Дракон. — Ма Чжиюя, — еще мрачнее отозвался ученик пика Цоцзюэ. — Кто это? — Ученик секты Линьцзи, — с омерзением выплюнул Мин Дань, кривясь еще сильнее. — Ужасный позер и выскочка, — он скользнул взглядом в сторону сектора Линьцзи. Ма Чжиюй смеялся с другими учениками, одетый в голубой ханьфу. — Это он? — проследив за его взглядом, спросил Хоу Пэн, подслушивающий их разговор. — Ага, — кивнул Мин Дань, не видя смысла скрывать. — Кажется нормальным парнем… — с сомнением протянул А-Цю. Мин Дань пошевелил носом, опуская голову ниже. — Три года назад он… впрочем, неважно, — Мин Дань оборвал себя, замолкая. — Просто поверьте, что человек он неприятный. — Мы тебе верим, — сказал А-Цю. Хоу Пэн тут же энергично закивал в знак согласия. Они уже поняли, что их новоиспеченный друг был крайне недоверчивым и замкнутым. То, что он вообще высказал свое мнение насчет какого-то ученика, говорило о том, что у него и правда на того был зуб. — Он действительно выглядит как выскочка, — сказал он, прищурившись глядя на Ма Чжиюя. Тот так широко раскрывал рот, когда смеялся, словно хотел, чтобы все вокруг видели, как ему весело. — А рот огромный, как у лягушки, — вставил Хоу Пэн, чей собственный большой рот был объектом многочисленных замечаний Цай Хуэй. А-Цю кинул на него многозначительный взгляд, а Мин Дань слабо улыбнулся, немного повеселев. — Больше, чем мой! — добавил Хоу Пэн. Друзья рассмеялись. Между тем Цай Хуэй, сидящая позади них, методично подсчитывала, что если сможет победить всех своих противников в первые три дня, то на четвертый сможет сразиться с Хоу шиди, ведь тот определенно — стопроцентно — победит всех своих противников. Над ними Чэнь Канлун донимал Цин Юйдуня: — Ты знаешь этого Эр Лана? Почему этот юнец так неуважительно вел себя с тобой?! Что за распущенная нынче молодежь! — кипел он. — А как ты его! Надо было порубить его на куски за такое высокомерие. Я бы порубил. Двумя саблями. За минуту! Цин Юйдунь не отвечал, невидящим взглядом уставившись на арену. Он все еще переживал отголоски странных эмоций, которых не мог понять. — Эй, Цзисюань, ты меня слушаешь? — на его плечо легла ладонь. Он перевел взгляд на Дракона. — Да? — слегка растерянно отозвался он. — Я отправляюсь на арену Кланов, — нахмурился Чэнь Канлун. — Ступай, — кивнул Цин Юйдунь, отворачивая голову обратно к арене, на которую уже выходили первые ученики. Дракон фыркнул, но что-то укололо его самолюбие. Он шумно поднялся и направился прочь, как будто стараясь производить как можно больше шума, — но Цзисюань смотрел на арену. «Если встречу этого Эр Лана, сам с ним разберусь», — кипел Чэнь Канлун, топая на свою арену. Однако его гнев поутих, когда он увидел полный льда взгляд старшей сестры. — Ты пропустил начало, — холодно сказала она. — Я ходил посмотреть на бой Цзи… старейшины Цунчжэ, — стушевался великий Дракон под взглядом Второй госпожи Чэнь. — Сейчас уже распределили бои. — А бои на арене Кланов для тебя уже не так интересны? — приподняла брови женщина. От нее веяло холодом с толикой злости. — Интересны-интересны, — закивал Дракон, расправляя складки на своем ханьфу. — А-Цю немного нервничает. — Поделом ему, — отрезала Чэнь Сяньюй. Однако Чэнь Канлун прожил с ней бок о бок более пятисот лет, поэтому знал ее как облупленную. Не обращая внимания на ее слова, он продолжил: — У него первый бой с учеником секты Бэйюэ, второй — с Линьцзи, третий… — перечислял он, загибая пальцы. Чэнь Сяньюй смотрела на арену, как будто ни капли не заинтересованная, но когда он замолк, вспоминая, она повернулась к нему. — А третий? С тихим смешком Чэнь Канлун продолжил: — Кажется, с маленьким монахом из монастыря Шаолинь. — Шаолинь? — брови Второй госпожи Чэнь сошлись на переносице в складке. — Впрочем, меня это не интересует. Я приду посмотреть только на финальный бой, если он покинет арену Сект. — А если не сможет? — Тогда я заберу его домой, — безапелляционно отозвалась Чэнь Сяньюй, тем самым закрывая обсуждение. Она плотно сжала челюсти и уставилась на арену невидящим взглядом. Третий день будет очень сложным для ее сына…