Белый кот старейшины Цунчжэ

Наверное, впервые в своей жизни Цин Юйдунь оторопел. Он, словно проглотив язык, уставился на собственного ученика, который нагло прижимался к нему всем телом. Голым телом. Если бы Цин Юйдунь мог оценить чужую красоту, то сказал бы, что Юй Ху был прекрасно сложен, — он обладал длинными ногами, крепкими руками и широкими плечами. Тот с хитрой усмешкой поставил голову на локоть, убирая вторую загребущую руку, и наблюдал, как лицо его хозяина сначала озадачилось, потом брови взлетели на самый лоб, а в глазах мелькнула какая-то мысль, вслед за чем Цзисюань нахмурился и попытался отстраниться. Юй Ху с видимой жалостью почувствовал, как прохладное белое тело становится дальше. Затем губы Цин Юйдуня поджались. — Ч-что… — наконец выдавил он, размышляя о том, как они могли оказаться в такой ситуации. — Что я… — Ох, Учитель, да не волнуйтесь вы так, — легкомысленно отозвался Юй Ху, с весельем в глазах наблюдая, как после этих слов Цин Юйдунь нахмурился еще больше. — Ох, бедная моя поясница… — Поясница?.. — недоуменно повторил Цзисюань, и на закоулках его сознания промелькнула мысль, что от кого-то — возможно, от Дэмина — он слышал, по какой причине может болеть поясница… Юй Ху совершенно не спешил прояснять ситуацию. Он картинно откатился в сторону, поднялся, охая и ахая (демонстрируя при этом себя во всей красе, так что даже Цин Юйдунь отвел взгляд), и, держась за поясницу, наклонился к куче одежды, лежащей сбоку, при этом ничуть не стесняясь того, что он повернулся к Учителю спиной. Цин Юйдунь, хоть и отвел глаза, но все равно слегка покраснел. Должно быть, впервые в своей жизни он испытал смущение, хотя и не понял, что это оно. Еще смущеннее он себя почувствовал, когда увидел, что одежда его ученика превратилась в какие-то лохмотья. — Юй Ху, я… — Цин Юйдунь неожиданно снова осекся, потому что не знал, что теперь делать. Неужели, пока он испытывал Небесное Бедствие, он потерял рассудок и превратился в какое-то животное?.. Может ли статься, что он… Юй Ху собирался еще подразнить Учителя, но, обернувшись, увидел на лице того самое несчастное выражение. Обычно хладнокровный и равнодушный ко всему Цзисюань смотрел на него серьезно, но безо льда, скорее, в глубине его глаз плескалась… вина? Мог ли этот льдышка испытывать вину? Но его слегка покрасневшие щеки, приоткрытые губы и нахмуренные брови вкупе с растрепанными волосами заставили сердце кота дрогнуть. Казалось, что не Учитель обидел его, а он Учителя… Юй Ху невольно облизнул сухие губы и сказал: — Учитель, что вы себе уже там напридумывали? Надеюсь, вы размышляете, как отблагодарите этого ученика за ваше спасение? Я принял на себя целый удар Небесного Бедствия! Если бы не ваш защитный талисман, от меня осталась бы кучка пепла! — Он картинно всплеснул руками и тряхнул лохмотьями в них. Теперь, при ближайшем рассмотрении, стало ясно, что одежда была не порвана в порыве звериной страсти, а просто обгорела. Цин Юйдунь непонятно по какой причине выдохнул. Он внимательно осмотрел тело ученика — на этот раз из чисто практических целей — на предмет ранений, но Юй Ху выглядел на редкость здоровым. Только концы его волос, казалось, потемнели еще больше. Теперь черная полоса подобралась к линии лопаток, ярко оттеняя его бледную, почти серебристую кожу. — Ты не пострадал? — спросил мужчина наконец. — Не сильно. Вы проспали целый день после того, как я принес вас в эту пещеру, так что я успел подлечиться вашими пилюлями. Но вы дрожали от холода ночью, поэтому я развел костер и пытался согреть вас, — Юй Ху сморщил лицо в ухмылке и развел руками, мол, ничего не поделаешь. — Спасибо, — кивнул Цин Юйдунь, словно бы в этом не было ничего такого и все казалось логичным. — За спасение, — очень серьезно добавил он, глядя на ученика. Его брови расслабились, лицо перестало быть таким напряженным, и он даже изогнул губы, слегка улыбаясь. — Да что вы, Учитель, это мой долг как ученика, — тут же выпалил кот, отводя глаза. Он почесал нос, неожиданно почувствовав, что неприлично гол. Однако прикрываться после всего казалось уже… вдвойне неправильным. — Может быть, сделаете меня первым учеником? — хмыкнул он, решив проблему с наготой радикальным способом: плюхаясь рядом с Цин Юйдунем на задницу и скрещивая ноги. Цин Юйдунь же, казалось, совершенно не стеснялся своей наготы: во-первых, потому что не чувствовал в этом ничего такого; а во-вторых, потому что Юй Ху тоже был голым, значит, это вписывалось в рамки нормы этой пещеры. — Я не могу сделать тебя первым учеником, ты вошел в секту после А-Цю, — покачал головой Цин Юйдунь. Он тоже сидел скрестив ноги, и Юй Ху в какой-то момент подумал о том, что вся эта сцена выглядит до глупого странной. Он потянулся к лохмотьям и бросил практически целый халат Цин Юйдуня Учителю. — Простите, что снял его с вас, — хмыкнул он. Цзисюань совершенно серьезно кивнул, натягивая свой халат. — Тебе не холодно? — спросил он, скосив глаза на ученика. — Нет, что вы, — отмахнулся Юй Ху. — Мне никогда не холодно, — хвастливо отозвался он, правда, произнеся эти слова, он вдруг вспомнил тот странный сон со снежной бурей и невольно вздрогнул. Цепкий глаз Цзисюаня это заметил. — У тебя совсем не осталось одежды? — спросил он, осматриваясь в поисках своего мешочка-цянькунь. — Это ищете? — Ему на колени упал расшитый мешочек. — Не осталось. Даже нижние штаны подгорели, — хмыкнул он. По правде сказать, та молния и вправду чуть не испепелила его, хотя он и не подавал виду. Он не знал, почему он выжил. Это была уже вторая молния, которую он принимал за этого человека, но, казалось, что все здесь правильно. Глядя, как мужчина роется в мешочке-цянькунь, Юй Ху вспоминал о том, как они упали. Это было больно. Если бы не его самоконтроль и защитные талисманы на теле Цин Юйдуня, то, свалившись с такой высоты, они бы разбились. Когда ударила молния, он почти потерял контроль над мечом от пронзившей его насквозь боли. Эти молния была сильнее той. Они понеслись вниз, и в последний момент ему удалось выровнять Ху Чжуа, однако они все равно врезались в землю с оглушительной силой. Когда Юй Ху пришел в себя, он все еще сжимал в объятьях Цзисюаня. Тот еле дышал, его дыхание стало настолько поверхностным, что коту пришлось прижаться к его рту ухом, чтобы почувствовать легкое, как трепетание крылышек бабочки, щекотание. Оглядевшись, он понял, что они оказались в горном лесу. Быстро темнело. Юй Ху, стиснув зубы, поднялся на ноги, чувствуя, как каждая клеточка его тела сопротивляется этому. В небе не было видно корабля Юньхэ, как и следов других заклинателей. Только тучи сгущались над ними, грозясь разразиться новыми вспышками молний. Опасаясь, что нового разряда молнии он не выдержит, Юй Ху быстро взвалил Цин Юйдуня на спину и поспешил к пещере, которую заприметил неподалеку. Затем чертыхнулся, возвращаясь за своим мечом. Оказавшись в пещере, он первым делом развел талисманом огонь. Однако снаружи уже бушевала буря. Кажется, сами Небеса хотели обрушить свод неглубокой пещеры, и холодный ветер сбивал пламя. Юй Ху был довольно теплолюбивым котом, хотя и хвастался, что ему не холодно. Однако увидев, как Цин Юйдунь кусает губы и каким бледным стало его лицо, он попытался подтащить Учителя ближе к костру, а сам сел, защищая его от ветра. Однако это не помогло — молнии били в свод пещеры, стремясь добраться до заклинателей. Наконец кот вздохнул и обернулся животным. Лохмотья упали на землю, и толстый пушистый кот скользнул к человеку, прижимаясь своим мохнатым телом к белоснежной груди Цин Юйдуня и грея его своей ци, поскольку одежды того давно распахнулись. Цин Юйдунь мелко дрожал, переживая Небесное Бедствие, но, почувствовав пушистое тепло, как будто слегка успокоился. Юй Ху вздохнул с облегчением, однако позже ночью хозяину стало хуже. Он метался, горел, и маленький кот не мог согреть его. Поэтому ему пришлось раздеть Цин Юйдуня и прижаться всем телом, чтобы попытаться согреть его… И вот так они оказались там, где оказались. — Возьми, — из мыслей кота вырвал голос Цин Юйдуня и белоснежная рука, которая протягивала ему стопку одежды. — Мой запасной комплект. — А… — Взгляд кота скользнул по белым мускулам груди мужчины в разрезе халата, и он сглотнул, вспоминая, как только что прижимался к этому телу. Нормально ли, что он… как бы это сказать… Юй Ху опустил голову, с недоумением глядя на собственное достоинство, а затем резко согнул ноги, прижимая их к себе и хватая протянутую стопку одежды. — Спасибо, Учитель! Цин Юйдунь серьезно кивнул, отворачиваясь, чтобы самому одеться в запасную одежду. Он поднялся на ноги и отошел вглубь пещеры, давая Юй Ху некоторое личное пространство. Кота это только обрадовало. Он уставился на тонкую спину Учителя, который натягивал нижние одежды чуть вдалеке, а затем снова на собственное тело. И прикусил губу. Этот лао-цзы явно болен… Стараясь больше не думать о белой как молоко спине хозяина, Юй Ху принялся быстро одеваться. Он завязал волосы в хвост, с недоумением уставившись на черные концы, но тут же выбросил это из головы. Цзисюань плотно запахнул светло-зеленый халат и обернулся посмотреть на ученика. И невольно вскинул брови: в его одежде, да еще со своими серебристыми волосами Юй Ху казался настоящим небожителем. — Мне идет? — заметив взгляд мужчины, спросил Юй Ху, хмыкая и крутясь из стороны в сторону. Несмотря на то, что его мех был белым, кот не очень любил носить белый цвет — слишком маркий, слишком долго отстирывать, слишком видны все крошки… В черном комфортнее. — Идет, — кивнул честно Цин Юйдунь. Юй Ху споткнулся на ровном месте и почувствовал, как пылает лицо. Он спросил только для того, чтобы подразнить мужчину, и не ожидал, что ему ответят. Всегда острый на язык кот растерялся, но быстро выпрямился и приосанился. Юй Ху почесал нос и спросил, оглядывая пещеру: — Что будем делать? — Мы… — Цин Юйдунь открыл было рот, чтобы сказать, что им стоит найти остальных, когда почувствовал пульсирующую ци из мешочка. Он нахмурился и достал духовный кристалл. — Цзисюань! Цзисюань! Наконец-то ты ответил. — На поверхности светящегося камня появилось взволнованное лицо Чэнь Канлуна, и мужчина явно вздохнул с облегчением. — Цзисюань, срочно отправляйся к Нефритовому барьеру! Срочно! Новая атака демонов! Барьер второй день рябит! Где ты был?! — Он обвинительно уставился на старейшину Цунчжэ. — Я переживал Небесное Бедствие, — спокойно отозвался Цин Юйдунь. — Ты… что?! — казалось, глава клана Дракона на том конце подпрыгнул на месте. — Где ты? Ты в порядке? — Я в порядке. Я… — Цин Юйдунь осмотрелся, не зная, как описать место, где он находится. — Он в пещере где-то посреди пути к секте Юньхэ, — вклинился Юй Ху, вставая рядом со старейшиной. — Что? Кто это там с тобой? — Чэнь Канлун приблизил кристалл к своему лицу, в его глазах мелькнул холод. — Это твой новый ученик? — спросил он, тон его голоса упал на несколько градусов. — Да, глава Чэнь, это Юй Ху, — качнул головой кот, весело ухмыляясь, как будто выражение неудовольствия на лице Дракона доставляло ему истинную радость. — Почему вы вдвоем? Где старейшина Кунци? Где старейшина Хэхуа? Цзисюань, тебе нужна помощь? С каждым вопросом улыбка на лице кота становилась все шире. Цин Юйдунь покосился на ученика, улыбавшегося, будто ему подарили лучший подарок на свете, а затем сделал шажок в сторону, чтобы между ним и его новым учеником образовалось какое-то пространство. Он поднял кристалл ближе, чтобы Юй Ху не было видно. Хотя сам Цин Юйдунь не мог истолковать свой поступок, Юй Ху хихикнул, а Чэнь Канлун рассвирепел еще больше. — Я в порядке. Насколько критична ситуация на Барьере? — перевел тему старейшина Цунчжэ. — Демоны начали внезапную атаку два дня назад. В этот раз их больше, чем когда тебя ранили. У нас не хватает людей, я примчался сразу же, как услышал, но многие еще в Хэфэе, поэтому людей не… глава Мао здесь, но… клан Кролика не такой большой, поэтому… — Чэнь Канлун нервно оглянулся куда-то, его речь стала отрывистой. — Цзисюань, оставайся в Юньхэ, — наконец бросил он, и связь прервалась. Кристалл потух, и Цин Юйдунь еще несколько мгновений смотрел на него, не понимая, что произошло. — У главы Чэня ужасный характер, — цокнул языком Юй Ху, — впрочем, как и у его племянника. Эти Драконы в целом слишком заносчивые. Мужчина поднял глаза на самого заносчивого человека, которого он знал, и вздохнул. Решив пока последовать совету Дэмина, он подошел к куче одежды и прикрепил к ней талисман огня, сжигая до пепла. После случая с демонической стрелой он стал осторожнее и старался нигде не оставлять отпечатков своей ци. Юй Ху горестным вздохом проводил в последний путь свой любимый черный наряд, размышляя о том, что кроме этих вещей у него, собственно, ничего и нет. — Учитель, у этого бедного ученика больше ничего не осталось, кроме сапог, — пожаловался он, следуя за Цин Юйдунем прочь из пещеры. — Тебе выдадут форму секты Юньхэ, когда мы вернемся, — отозвался тот. — А я слышал, что личные ученики могут носить что захотят, — тут же возразил кот. — Я не хочу носить зеленое, я хочу ходить в черном. — Но у тебя нет на это денег, — парировал Цин Юйдунь. Кот на мгновение прикусил язык, размышляя, а затем выпалил: — А вот А-Цю ходит в роскошных одеждах… — У А-Цю есть богатый клан за спиной. — Но вы отдали ему все деньги, — легкомысленно возразил кот, и Цин Юйдунь, который шел прямо перед ним, вдруг замедлил шаг, и кот наткнулся на него носом. — Ой. — Юй Ху, я давно собирался спросить… — Мужчина обернулся, глядя холодными пронзительными глазами на своего ученика. Однако от вопроса Юй Ху спас неожиданный шум вдалеке. — Учитель! Учитель! Старейшина, мы нашли их! Старейшина, сюда! — Юношеские голоса приближались, и на полянку перед пещерой выскочил А-Цю, весь потрепанный, с листьями в волосах. — Учитель! — Вспомнишь Цао Цао, и Цао Цао тут как тут… — недовольно прошипел Юй Ху, не испытывая ни капли благодарности за то, что его шисюн спас его от неудобных расспросов.