Белый кот старейшины Цунчжэ

Когда рассвело и лучи восходящего солнца упали на лицо Юй Ху, тот пошевелился, жмурясь. — Я уснул? — недоуменно спросил он, а затем нахмурился, увидев безмятежного старейшину, который изящно сидел в позе лотоса на холодном камне. Цин Юйдунь открыл глаза и кивнул. — Я не стал тебя будить. Юй Ху сконфузился, чувствуя себя несколько неловко. Понятие стыда было ему совершенно незнакомо, когда он был котом, но теперь, став человеком, он все чаще чувствовал это сосущее неприятное чувство в животе. Он должен был составить компанию Цзисюаню, а в итоге уснул на посту. Однако не успел Юй Ху открыть рот (чтобы сказать очередную гадость, разумеется), как послышались шаги, и на площадку вышел заклинатель в красном. Он был довольно молод, широк в плечах, простоват на лицо, но хорош собой, и особенно выделялись его короткие темные курчавые волосы, лишь небольшая часть которых собиралась в маленький хвостик сзади. Он прищурился восходящему солнцу, а затем уставился на сидящего старейшину. Наконец его узкие глаза расширились, и он обрадованно воскликнул: — Старейшина Цунчжэ! Вы тоже тут! — Глава Сюй, — почтительно кивнул Цин Юйдунь. Это был Сюй Ин, глава клана Собаки. Он был ровесником Цин Юйдуня, но по уровню сильно ему уступал. Глава Сюй занял свой пост после резкого и неожиданного вознесения своего отца, который был великим и очень известным заклинателем, однако оставил сына совершенно неподготовленным к такому бремени. Клан Собаки не входил в пятерку сильнейших, и хотя Сюй Ин старался изо всех сил, управленческая должность все-таки не подходила ему. Кроме того, у него, старшего в семье, было два брата и три сестры, а потому его клан считался самым плодовитым среди Духов-хранителей. Обычно Младшие боги не имели много отпрысков, будто бы сами Небеса ограничивали их силу. У нынешних глав кланов было максимум по два-три ребенка, и потому клан Собаки снискал немалую зависть. К тому же, Сюй Ин был очень доброжелательным и улыбчивым — совершенная противоположность Цин Юйдуня. Возможно, именно по этой причине у него была прямо-таки кровная вражда с Чэнь Канлуном. — Вы тоже прилетели на зов? — спросил Сюй Ин, подходя к ним. Он с любопытством взглянул на закутанного в плащ Юй Ху, но ничего не сказал, только добродушно улыбнулся. Когда он улыбался, его глаза превращались в щелочки. — Глава Мао собирает срочный совет Хранителей. — Нет, я прилетел вчера по вызову главы Чэня, — качнул головой Цин Юйдунь. Его прохладный ответ нисколько не отвратил Сюй Ина. Тот продолжал весело улыбаться. — О, — произнес он понимающе. — Тогда вам повезло, что не придется лететь второй раз как Хранителю. Юй Ху хмыкнул. Сюй Ин перевел на него взгляд и улыбнулся шире. — Это ваш ученик? — спросил он старейшину. — Наслышан-наслышан. Который из? — Он рассматривал Юй Ху, словно пытаясь догадаться, который из двух учеников старейшины Цунчжэ перед ним. Юй Ху фыркнул, подозревая, что этот глава клана глуповат. Разве не очевидно, что он не может быть этой ящерицей? Никакого семейного сходства! — Это Юй Ху, мой второй ученик, — представил Цин Юйдунь, не обращая на все это внимания. — Юй Ху, поприветствуй главу Сюя. Он глава клана Собаки. Кот пошевелился, вылезая из плаща. Он поднялся с места и сложил перед собой руки, вежливо кланяясь: — Приветствую главу Сюя. — Ой, какой прекрасный юноша, — улыбнулся Сюй Ин. — Старейшина, вам так повезло с учениками. Один из клана Дракона, второй такой красавец! — совершенно искренне похвалил он. Юй Ху снова фыркнул, незаметно закатывая глаза. Точно идиот. «Что ж, этот лао-цзы простит тебя, что ты поставил его на второе место, но только из-за того, что ты назвал этого лао-цзы красавцем». Цин Юйдунь поджал губы, размышляя совершенно об обратном: в каком месте ему повезло и как избавиться от этого «везения»? — Глава Сюй, вы говорите, что глава Мао уже очнулся? — спросил он, переводя тему. Юй Ху покосился на Учителя, недоумевая, почему тот не дал этому главе повосхвалять этого лао-цзы еще немного. — А он спал? — изумился Сюй Ин. — А, вы имеете в виду… Да, он оправился после битвы и в совершенном порядке. Глава Мао очень силен. Коту снова захотелось фыркнуть. Какая наивная доброта, граничащая с глупостью! Старейшина Цунчжэ терпеливо кивнул и поднялся со своего места. Он стряхнул невидимую грязь с халата и повернулся к Юй Ху. Тот понимающе тут же сунул ему плащ в руку. Цин Юйдунь вскинул брови, но ничего не сказал, засовывая плащ обратно в свой мешочек-цянькунь. Сюй Ин наблюдал за ними с любопытством. — Тогда я отправлюсь навестить его, — сказал Цин Юйдунь. Он бросил взгляд на соседнюю башню, убедился, что часовой на месте, и решил спуститься. — Я пойду с вами! — тут же весело отозвался Сюй Ин. Казалось, что холодность старейшины Цунчжэ его совершенно не трогает, — они спустились по ступеням, и Сюй Ин беззаботно болтал обо всем, что произошло за последние дни, — о Конференции (не преминув похвалить Цин Юйдуня и его учеников), о Хэфэе (похвалив секту Линьцзи за организацию), о Мао Суне (какой молодой и перспективный заклинатель!), о недавних потерях в битве (ужасная трагедия! Он целых два шичэня рыдал, не прекращая, узнав об этом). Когда троица добралась до места, Юй Ху успел окончательно убедиться, что глава Сюй совершенный идиот и пустомеля, и даже глупая Обезьяна на пару с ящерицей его секты не так много мелют языком. Цин Юйдунь казался совершенно безмятежным, будто все слова Сюй Ина разбивались о его ледяной панцирь. Впрочем, главе клана Собаки собеседник, похоже, и не был нужен — его хватало на троих. Цин Юйдунь вежливо постучал в дверь и после глухого оклика зашел внутрь. Это был кабинет главы Духов-хранителей. С наступлением нового года сюда заселялся следующий заклинатель, а потому каждый из них приносил с собой что-то свое. Кабинет был огромным и занимал почти три обычные комнаты. В нем было немножко от каждого Великого клана — знамена всех цветов, разные статуэтки, изящные вещицы, шкафы, каллиграфии на стенах и даже растения. Целая библиотека занимала заднюю часть кабинета, накопленная за многие сотни лет Духами-хранителями. Здесь сберегалось самое обширное и богатое собрание документов и записей о демонах и демонических практиках. За столом из темного древнего дерева перед шкафом, отделяющим библиотеку, сидел Мао Сун. Он приветливо улыбнулся, но лицо его было бледным и усталым. — Глава Мао, как вы? — тут же спросил Сюй Ин, подходя к нему. — Я слышал, битва отняла у вас много сил. — Все в порядке, — растянул в прекрасной улыбке губы глава Мао. — Я уже отдохнул. Вы прибыли первыми, прошу, присаживайтесь, — он махнул рукой на кресла. Перед столом в два ряда тянулись кресла. Они казались совершенно особенными, и от них исходила духовная сила. Юй Ху с любопытством ковырнул темное дерево, чем заслужил взгляд Сюй Ина. Тот охотно рассказал: — Эти кресла сделаны из десятитысячелетнего сандалового дерева и пропитаны маслом мира. По легенде, в то сандаловое дерево ударила молния, потому что под ним скрылся от Небесного Бедствия один из заклинателей древности, и оно горело сто дней, но осталось неповрежденным. Позднее из него вырезали кресла для совета Хранителей, каждому защитнику по одному. Дизайн индивидуален и не имеет себе аналогов. Юй Ху уже с большим интересом посмотрел на кресла, только сейчас замечая, что их всего семнадцать: двенадцать для Духов-хранителей и пять для защитников Великих сект. На каждой спинке был вырезан родовой иероглиф и животное, символизирующее клан, или же символ секты. Цин Юйдунь невозмутимо подошел к креслу, на котором было вырезано «Юнь» и изящный летящий журавль. Сюй Ин тоже моментально устроился в кресле клана Собаки с иероглифом «Сюй» неподалеку от Цзисюаня и принялся весело болтать с ним. Юй Ху на некоторое время завис: то есть ему… постоять сзади? Или что? Цин Юйдунь, заметив, что ученик не подошел к нему, вскинул на того глаза. Холодная вспышка ледяной водой окатила Юй Ху. Он подошел к Учителю. — Можешь пройти в комнату или… — Я постою, — гордо отозвался Юй Ху. Уходить ему не хотелось, а поприсутствовать на таком собрании — это же большая честь! А кот любил, когда его включали в какие-либо эксклюзивные мероприятия. Цин Юйдунь нахмурился и повернул голову к Мао Суну. В этом году главой совета был он, потому ему и решать. Мао Сун махнул рукой: — Пусть остается, если старейшина доверяет своему ученику, — сказал он, но его глаза внимательно скользнули по Юй Ху. Кот поджал губы — вот Кролик-то ему явно не доверял. — Учитель, я буду молчать, как дохлая собака! — тут же выпалил он. — Ой, то есть как дохлая ящерица! — поправился он, скосив глаза на Сюй Ина. — Как кто? — с грохотом распахнулась дверь, и в кабинет широким шагом вошел мрачный, как грозовая туча, Чэнь Канлун.