*Китайские шахматы, почти то же, что и го.
— Учитель! — громогласно позвал Юй Ху. В таверне в этот поздний час были лишь заклинатели и парочка в глубоких черных капюшонах, сидевшая за дальним столом. Цин Юйдунь повернул к нему лицо. — Выспался? — спросил он. Кот кивнул, плюхаясь на табурет рядом с мужчинами. — Завтра мы полетим домой? — спросил он, рассматривая доску. Сам он вэйци не любил, потому что в них надо было продумывать ходы не только свои, но и противника, просчитывать наперед и видеть всю картину в целом. Кот видел только то, что было перед его носом. — Еще нет, — качнул головой Цин Юйдунь. Он поднял черный камень и аккуратно поставил его на пересечение клеток. — Почему? — разочарованно спросил кот. — Мы же разобрались с демоном. — Молодой человек, демоны не ходят по одному, — неожиданно отозвался шэнсэн Сюань. Его пронзительные черные глаза уставились на Юй Ху, и тот с трудом подавил дрожь. Что-то в этом лысом осле его настораживало. Как будто за его спокойным фасадом скрывалось нечто глубокое, нечто не такое равнодушное и безмятежное. Будто монах был омутом, который мог затянуть его на дно. Будто тот знал о нем что-то большее, чем о себе знал сам Юй Ху. — Тогда… — помедлив с ответом, снова открыл рот ученик, — куда мы отправимся дальше? — Мудрейший и глава Сюй с утра проверят город на наличие темной ци. Если ее не обнаружится, мы воспользуемся демоническим компасом, — проговорил Цин Юйдунь, не сводя глаз с доски. Юй Ху изучал его профиль, его тонкие черты лица и темные глаза, полуприкрытые густыми ресницами. Он вспомнил, что ему снова снился какой-то странный, неприятный сон. В последнее время коту часто снились такие. В них ему было страшно, холодно и одиноко. Но затем появлялся Цзисюань. Он всегда приходил за ним, всегда обволакивал его своей теплой ци. Теплой… Юй Ху моргнул, отбрасывая эти мысли. Ци хозяина была ледяной. Вкусной, освежающей и ледяной. Совсем не теплой и мягкой. И тот, другой Цин Юйдунь из сна, тоже не был похож на этого настоящего. — Тебе надо тренироваться, — внезапно произнес Цин Юйдунь, отвлекая его от мыслей. — А? — отозвался кот. — Практиковать. Ты же хочешь изучить Нефритовый путь? Или же… мне подобрать тебе другую технику? — задумчиво спросил Цзисюань, изучая лицо своего ученика. — У тебя есть меч, как его зовут? — Ху Чжуа, — хмыкнул Юй Ху. — Продавец впаривал мне, что это легендарный Тигриный коготь. Но он правда довольно староват. Ржавая железяка, — без всякого уважения отозвался кот. — Сбросил меня на землю… Надо переплавить его во что-то стоящее, — оскалился он. Ху Чжуа в его даньтяне протестующе завибрировал. — Он признал тебя своим хозяином тогда? — спросил Цзисюань, вспоминая тот момент, когда ему пришлось ловить своего ученика, заигравшегося в птицу без крыльев. — Видимо. Не знаю, — неуверенность скользнула в голосе кота. По правде говоря, он еще ни разу не пытался извлечь его из даньтяня с тех пор. Ху Чжуа как будто затаился в его золотом ядре и не желал вылезать. Признаваться в подобном не хотелось, тем более перед лицом лысого осла, который делал вид, что ничем так не увлечен, как доской перед собой. Его глаза вообще были полуприкрыты, словно он уснул. Древний старик. Цин Юйдунь кивнул будто сам себе, а затем перевел взгляд на доску. — Ты можешь вздремнуть еще немного, — сказал он. — До утра мы никуда не отправимся. — Тогда я посижу рядом с Учителем, — тут же отозвался кот. Он придвинулся ближе, глядя на вэйци. — Ты умеешь играть? — спросил мужчина, глядя, как шэнсэн опускает белый камень на пустое место. — Нет, — бесстыдно признался Юй Ху. — Я мало что понимаю в четырех искусствах*.*Почитаемые китайской ученой и литературной средой классические искусства: умения игры на цине, вэйци, каллиграфия и живопись.
Цин Юйдунь скосил на него глаза, а затем поднял взгляд на монаха. — Мудрейший, не хотите преподать урок юному поколению? — спросил он. Шэнсэн на миг задумался, будто взвешивая свои слова. Затем он разомкнул губы и произнес: — Вэйци — это искусство разума, равновесия и терпения. Это искусство войны и стратегии. Взмахом руки монах заставил камни убраться обратно в мешки, оставляя пустую доску. — Вэйци не терпят спешки, — сказал он, подталкивая один мешочек с камнями к Юй Ху. Тот поднял вопросительный взгляд на Цин Юйдуня, и ответом ему был еле заметный кивок. Скрепя сердце («Этот лао-цзы вообще-то хотел поразвлекаться с хозяином, а не учиться у лысого осла!») юноша взял мешочек, глядя на черные камешки. — Правила просты: захвати как можно больше территории, — пояснил шэнсэн. — Поставь камень. — Черные первыми? — удивленно вскинул брови кот. — Ян — основа жизни. Инь — неизменная тень, — проговорил монах. — Тень всегда рядом со светом. Вэйци отражают непреложный закон Небес. Юй Ху принял серьезный вид. Цин Юйдунь наблюдал за ним из-под опущенных ресниц. Кот поставил камень — амбициозно, дерзко — в самый центр доски.***
Спустя четверть шичэня кот с треском проиграл. — Еще раз, — сказал шэнсэн. Спустя шичэнь кот опять проиграл. Затем спустя десять минут. Затем спустя полшичэня. — Я, пожалуй, все-таки пойду спать, — мрачно сказал кот, глядя на разгромное положение его черных камней. Почти все они оказались у монаха. Выказывать раздражение открыто кот не смел, опасаясь шэнсэна из-за его подавляющей ауры, но его губы все равно поджимались. — Умение проигрывать — то, чему учат вэйци в первую очередь, — сказал шэнсэн, собирая камни. — Смирению — во вторую. — Спасибо за уроки, — фыркнул Юй Ху. Он поднялся и исчез на лестнице, взлетев по ней быстрее ветра, будто боялся, что его снова заставят играть в вэйци. Когда ученика и след простыл, Цин Юйдунь пошевелился. — Мудрейший, что вы увидели в нем? — спросил он. Он был мало знаком с одним из сильнейших заклинателей мира. Но тот внушал невольное благоговение и уважение, несмотря на то, что большую часть времени молчал. — Ваш ученик… интересный. Природный талант. Он духовный зверь? — спросил шэнсэн, приоткрывая глаза и поднимая их на старейшину. — Верно, — Цин Юйдунь совершенно не удивился, а вот Юй Ху был бы поражен, узнав, что шэнсэн так просто раскрыл его великую тайну. Но для заклинателя подобного уровня и опыта было неудивительно разгадать загадку так просто. — Он кот. За пять лет он развился до человека. Невероятный талант, — старейшина говорил спокойно, будто они обсуждали погоду. — Он силен, — слабо кивнул монах. — Но в то же время слаб. Полагаю, его может одолеть демон сердца. — Демон сердца? — переспросил мужчина. — Ему предначертано испытание чувствами. И связано оно с демоном сердца, — проговорил монах, глядя на доску перед собой. В воздухе, взявшийся из ниоткуда, сгустился запах грозы. — Спасибо, мудрейший, — Цин Юйдунь поднялся из-за стола, складывая руки перед собой и кланяясь. — К сожалению, это все, что я могу сказать, — качнул головой наставник Шаолиньского монастыря. — Этого достаточно. Цин Юйдунь еще раз поклонился и направился к комнате. Шэнсэн остался сидеть, перебирая камни в мешочке, как четки на своем запястье. Одним из уникальнейших талантов шэнсэна Сюаня был дар прорицания — настолько редкий, что он встречался раз в тысячелетие, и настолько тяжелый, что тот, кто видел, что там за звездами, не мог рассказать ничего, кроме поверхностных фраз. Судьбы людей должны оставаться неизвестными, иначе непреложный закон Небес будет нарушен. Тучи сгустились над гостиницей, но гнев Небес не обрушился на крыши. Тучи разошлись, являя чистое небо. Монах еще долго сидел, глядя на доску перед собой. Размышляя о том, о чем никто никогда не сможет узнать, пока сам не дойдет до этой точки на своем пути.