Белый кот старейшины Цунчжэ

Силы медленно, но верно наполняли Цин Юйдуня. Он меланхолично оделся, бросил взгляд на перевернутую постель и вышел из хижины, ни разу не оглянувшись. Он не думал, что Юй Ху вернется сюда, — нет, он точно бросил его навсегда. Все нормально. Цин Юйдунь взмыл на Бин Жэне в воздух, чувствуя, как холодный ветер режет лицо. Только затем он спохватился и поставил барьер. Старейшина провел рукой по щеке, в оцепенении понимая, что не может сосредоточиться. Все же было как обычно — он один против всего мира, под ним верный меч, а в руках растущая сила. Его даньтянь после прорыва и ранения стабилизировался, ци текла в нем гладко и приятно, согревая его ледяное тело. Он был силен как никогда, но при этом… ему самому казалось, будто он какой-то не такой, как раньше. Была ли проблема в сексуальном опыте? Цин Юйдунь сам разработал Нефритовый путь — аскеза и воздержание, отсутствие чувств и ледяное спокойствие. Не то чтобы его путь культивации запрещал двойное совершенствование — он этого не знал. Его путь успокаивал эмоции и делал человека похожим на острый ледяной клинок. Без чувств, без страха и без привязанностей. Но А-Цю и Юй Ху оба практиковали тот же путь и так сильно отличались от него, что Цин Юйдунь начал сомневаться, что основу его пути составляет лед. Оказывается, вода могла быть очень текучей и принимать различные формы. Она могла усмирить огненное ядро Дракона и отшлифовать безумный стиль кота. Нефритовый путь оказался удивительно гибким. Тогда почему же Цин Юйдунь чувствовал себя так, будто все еще был заключен в лед? Под его сапогами был замерзший клинок, который никогда не таял. А в его пальцах потрескивал мороз — как и всегда. Однако в его душе рос цветок лотоса, который боялся холода. Почему его бессмертная душа имеет такую форму? Этого Цин Юйдунь не знал. Да и не хотел знать. Все сейчас было неважно, кроме того, что Нефритовый барьер был в опасности. Цин Юйдунь спешил туда, развив самую большую скорость, на которую был способен. И все же путь занимал какое-то время. И это время он потратил на то, чтобы снова и снова проигрывать в голове произошедшие события и пытаться разобраться, что он чувствует по этому поводу. Быть может, тот старый монах был прав и восемь страданий и в самом деле могли помочь ему чувствовать. С тех пор, как он встретил белого кота, он испытал рождение, старость, болезнь, смерть, боль от предательства, физические страдания. Оказывается, он так много повидал — и всего за несколько месяцев. И всегда, в каждом испытании сердца рядом с ним был Юй Ху. Это было так странно и так непонятно, но, может быть, именно поэтому Цин Юйдунь… привязался к своему ученику? Может быть, именно это сблизило того с ледяным старейшиной? Чувствовать все еще было очень больно, но интересно. Его Учитель был неправ — все-таки обладание чувствами намного лучше, чем их отсутствие. Цин Юйдуню так нравилось намного больше, чем в его прежнем непонимающем состоянии. По крайней мере, по крайней мере… Цин Юйдунь долетел до Нефритового барьера под вечер. Смеркалось, и на стороне смертного мира закатывалось солнце, сияя между пиками и окрашивая в красный цвет снег на вершинах самых высоких гор. А по ту сторону горело красное небо и желтая, неестественная луна поднималась в вышину. Цин Юйдунь с высоты осмотрел Барьер — тот стал как будто тоньше и слабее, и черные башни поглощали неяркий солнечный свет. По обе стороны от Барьера стояли армии. Мао Сун не преувеличивал — Великий Демон как будто собрал все свои силы, запертые в царстве вечного ада на земле. Вдоль длинного ущелья выстроилось демоническое войско: насколько хватало глаз, полчища чудовищных заклинателей, уже давно непохожих на людей, с крыльями, с клыкастыми пастями и длинными когтями, стояли по ту сторону. И это демоническое море бурлило и шумело. Цин Юйдунь не мог слышать, о чем они кричат, потому что Барьер был непроницаемым, но сверкающие глаза и острые клыки выглядели пугающе. По сравнению с ними войско праведных заклинателей казалось меньше, слабее. На башнях стояли лучники и мастера иллюзий, а у Барьера почти вплотную к демонам собрались Двенадцать Великих сект и Кланов. Ах нет, десять. Клан Тигра и клан Овцы исчезли с лица земли. Квадрат клана Овцы казался брешью в рядах заклинателей, будто кровоточащая рана, которой не суждено затянуться. Цин Юйдунь различил знамена секты Юньхэ и направил свой меч туда. Многие заклинатели были в воздухе, но, увидев его приближение, все они разлетались в стороны и словно бы переглядывались. На их лицах была написана растерянность и испуг. — Цзисюань! — вдруг окликнул его знакомый голос. Цин Юйдунь повернул голову и увидел Чэнь Канлуна — у него все еще была перевязана голова, но он счастливо улыбался и помахал ему рукой, стоя в рядах клана Дракона. Цин Юйдунь несмело поднял руку и слабо пошевелил пальцами. Странно, что мысль о том, будто кто-то ждал его прихода и был этому рад, согрела его сердце. Он никогда не чувствовал подобного. Крик заставил тех, кто еще не заметил его, обернуться в сторону ледяного старейшины. Кто-то зашептался, кто-то схватился за меч, а Вторая госпожа Чэнь рядом с Дэмином нахмурилась и схватила брата за локоть. Чэнь Канлун вырвался из ее хватки и бросился к секте Юньхэ. Снизившись, Цин Юйдунь спрыгнул с меча у знамени своей секты: белые журавли на зеленом фоне. — А-Сюань, — выдохнул И Чэнь, смеряя его взглядом. Он почему-то показался Цин Юйдуню более усталым и осунувшимся, чем когда они виделись в прошлый раз. — Ты жив! Шисюн подошел к настороженному Цзисюаню и крепко стиснул его в объятьях. — Ты в порядке, — выдохнул он. Не расцепляя рук, он шепнул так, чтобы услышал только Цин Юйдунь: — Тебе надо немедленно уходить отсюда. — Я не уйду, — упрямо качнул головой тот, отстраняясь. — Шисюн, расскажи мне, что тут происходит. И Чэнь цокнул языком, прекрасно понимая, что не сможет переубедить его. Да он и не надеялся. Он бросил предупреждающий взгляд на Хао Лэя, который недовольно открыл рот, а затем с теплотой в глазах обернулся к Цин Юйдуню. — После того, как ты… пропал, демоны начали собираться за Барьером. Некоторые… непорядочные заклинатели обвиняют в этом тебя. Но теперь ты здесь и готов сражаться за праведный мир, и они все поймут, что ты не предатель и это простое совпадение! Глава Мао созвал всех, кто может. Кажется, намечается грандиозная битва. Барьер так слаб, что его поддерживают лишь Силы Небес главы Мао, — с этими словами И Чэнь вытянул руку, показывая в сторону клана Кролика. Там, положив обе руки на Барьер, стоял Мао Сун, и от его ладоней по нефритовой завесе проходили легкие волны. Но даже это не делало Барьер сильнее и ярче — лишь поддерживало на том же уровне. — Но что случилось? — спросил Цин Юйдунь, совершенно не понимая, почему Барьер внезапно ослаб. — М-гм, — смущенно поджал губы И Чэнь. — Мы не знаем. Потому кое-кто и связывает ослабление Барьера с твоим внезапным прогрессом в совершенствовании… — Я не виновен, — глядя в глаза шисюну, сказал Цин Юйдунь. Тот кивнул, и, не заметив и следа сомнения, старейшина Цунчжэ как будто чуть успокоился — словно узелок в его сердце немного ослаб. До сей поры он и не подозревал, как для него важно доверие его шисюна. — Мы все это знаем, — И Чэнь многозначительно посмотрел на Хао Лэя, и тот отвел глаза. Как бы старик ни был против, он ничего не смог бы сделать против заклинателя на стадии Преобразования души. Поэтому и все остальные не нападали пока, выжидая. Те, кто обвинял его в отступничестве, сейчас затаились и переглядывались. Мао Суну вскоре донесли о его прибытии, и он обернулся, не отнимая ладоней от Барьера. Но сейчас он, очевидно, был слишком занят, чтобы заниматься этим делом. — И какой план? — спросил Цин Юйдунь, проигнорировав все возмущенные взгляды. Он спокойно и равнодушно посмотрел на И Чэня. — Мы ждем, — просто отозвался тот. — Демоны начали собираться с прошлой ночи. Что-то грядет. Они все чего-то ждут и не атакуют Барьер. Поэтому и мы ничего не можем сделать. Цин Юйдунь оглянулся туда, куда показывал его шисюн, — демоны и впрямь как будто чего-то выжидали. Они кривили лица и скалились на праведных заклинателей, но не делали попыток пробить Барьер. Казалось, будто две армии чего-то ждут. Но чего? — Юй Ху, тот кот, нашел тебя? — вдруг спросил И Чэнь. Цин Юйдунь отвлекся от рассматривания особенно уродливого демона прямо перед ним и перевел на него взгляд. — Юй Ху… да, — медленно произнес Цин Юйдунь. — Нет, то есть, нет. — Впервые в жизни он соврал своему шисюну и сам не знал, зачем это сделал. — Ты сказал — кот? — Да, узнав про твои злоключения, он так взбеленился, что мы не смогли его задержать, — вдруг хмыкнул И Чэнь, вспоминая ту сцену. — У тебя очень верные ученики. — А А-Цю? — Я запер его на пике Цунчжэ. — Спасибо, — кивнул Цин Юйдунь. — Так, значит, кот научился оборачиваться человеком? Или он всегда умел? — полюбопытствовал глава И. — Когда ты узнал? — Не может быть, будто его умный младший брат ничего не заметил. — Когда он выступил против меня на Конференции сект и кланов, — легко отозвался Цин Юйдунь. Он не видел причины делать из этого тайну. Раз Юй Ху сам раскрылся, то значит, что все уже знают. — Не думал, что ты… — И Чэнь не продолжил свою мысль, потому что в ряды секты Юньхэ ворвался Чэнь Канлун. — Цзисюань! — подлетев к другу, он схватил его за плечи и повертел, рассматривая на предмет ранений. — Ты в порядке? А та рана? Она зажила? Как ты справился в одиночку? Почему не послал сигнал о помощи? Твой духовный кристалл — я пытался связаться с тобой миллион раз! Где ты был? Почему не отвечал? Неужели ты… Цин Юйдунь аккуратно отцепил пальцы Дракона от своего халата и слабо улыбнулся. — Я в порядке, Дэмин. Эта легкая, холодная улыбка отдавала равнодушием и беззаботностью. Будто ничего не произошло, будто Чэнь Канлун просто доставал его, как обычно, на пике Цунчжэ, приглашая выпить. Будто Цин Юйдунь не оказался в одиночестве в горах, преданный и раненный. Будто все эти три дня он просто медитировал в своей духовной пещере. Будто волнения Дэмина — ничто. Чэнь Канлун опустил руки и сжал их в кулаки. Быть другом Цзисюаню очень сложно. Настолько сложно, что почти невыносимо. — Я очень рад, что ты в порядке, — через силу улыбнулся Дракон. Его обычная теплая улыбка заставила что-то внутри Цин Юйдуня дрогнуть от сожаления — будто он сделал то, что нельзя, будто в этот раз он и впрямь оттолкнул своего единственного друга. — Не обращай внимания на эти обвинения. Я никому не позволю тебя схватить. — Ой ли, глава Чэнь? — вдруг послышался масляный голосок сбоку. — Старейшина Цунчжэ должен доказать свою невиновность на суде Великих сект и Кланов, это не вам решать, арестовывать его или нет. Закон есть закон. Линь Кэ остановился неподалеку, окруженный своими старейшинами и учениками. Позади него на задних лапах стоял огромный черный медведь, скаля пасть. — Глава Линь, — вперед выступил И Чэнь, когда увидел, что в глазах Дракона блеснуло раскаленное пламя гнева. — Приказ, конечно, такой был, но сейчас критическая ситуация — мы на пороге ужасной битвы, и если в такое время в наших рядах не будет единства… — Как мы можем доверять предателю? — взвизгнул кто-то из клана Кролика. За ним послышались и другие. — Как мы будем сражаться, если он может ударить нас в спину? Кто сможет контролировать его, если он нападет? Он сильнее нас всех! Яростные крики поднялись над толпой праведных заклинателей. Цин Юйдунь стоял в окружении учеников своей секты и равнодушно смотрел на них — на миг в его голове промелькнула мысль, что сейчас заклинатели как никогда походили на демонов по ту сторону смертного мира. — Я поручусь за него! — крикнул И Чэнь. — Я сдержу его своей жизнью, если он в самом деле предатель! — И я! — прорычал Дракон, делая шаг вперед. Линь Кэ трусливо отступил назад, но затем собрался. — Так не пойдет! Как мы можем доверять и вам, если вы верите ему? Все видели, как черная стрела указала на него! Все видели, как он прорвался! Как у него это получилось, если он не использовал души несчастно убитых в Лхасе? И как мы отомстим за клан Овцы? — громогласно крикнул он, усиливая голос ци, чтобы все собравшиеся его услышали. Хао Лэй позади И Чэня бросил взгляд на застывшего Цин Юйдуня — по его виду казалось, будто ему безразличны обвинения. Старик заскрежетал зубами — почему его праведная секта должна страдать из-за подобного? Они были сильнейшей сектой, но сейчас их репутация стремительно падала вниз. — Тогда глава Линь может предложить способ, который сумеет сдержать старейшину Цунчжэ в случае, если он задумает предать нас, — вдруг сказал он, выступая из-за спины И Чэня. Тот бросил на него свирепый взгляд, и Хао Лэй тут же шмыгнул обратно. — Отличная мысль, — поддержал глава клана Быка, который и ранее высказывался против Цин Юйдуня. Услышав эти слова, Линь Кэ осмелел. — У меня и правда есть одна вещица, которая поможет даже против заклинателя стадии Преобразования души, — сверкая глазами, он полез за пазуху и выудил черный предмет, который поднял повыше на всеобщее обозрение. — Как ты смеешь! — взревел Чэнь Канлун, поднимая свои сабли. Линь Кэ отступил на шаг, утыкаясь в спину своего духовного зверя — огромного медведя. Это помогло ему взять себя в руки. — Глава Линь, вы преступаете все границы, — нахмурился всегда спокойный И Чэнь. — Цзисюань же не животное. В руках у главы секты Линьцзи был простой черный ошейник — явно духовный артефакт большой силы, способный подчинять духовных зверей. Кто знал, какую магию использовали в этой подлой секте, — они могли и не гнушаться самыми мерзкими способами укрощения животных. — Этот ошейник лишь обездвиживает, — пояснил Линь Кэ, и его тонкие губы растянулись в елейной улыбке. — Он не подчинит заклинателя Преобразования души, но сможет чуть сдержать в критический момент, и если старейшина Цунчжэ в самом деле предатель… — он многозначительно хмыкнул, будто верил в это безоговорочно, — …это лишь ради нашей всеобщей безопасности. — Мерзкий живодер! — оскалил зубы Чэнь Канлун, но в тот момент, когда он шагнул вперед, ледяная рука схватила его за локоть. — Я надену, — спокойно отозвался Цин Юйдунь, который и остановил Дэмина. — Это ничего, — он равнодушно встретил потрясенный взгляд Чэнь Канлуна и потрепал его по плечу, — если так всем будет спокойнее, я надену. Я готов доказать в бою, что я не предатель. Я клянусь, что никому не причиню вреда. Он сделал шаг вперед, выходя из толпы секты Юньхэ. Линь Кэ с некоторой опаской приблизился и откинул в сторону полураспущенные волосы прекрасного мужчины перед собой. С налитыми кровью глазами Чэнь Канлун наблюдал, как толстые грубые пальцы касаются белоснежной кожи, как черная полоска застегивается на изящной шее. — Готово, — Линь Кэ отступил назад и удовлетворенно улыбнулся. — Спасибо за сотрудничество, старейшина Цунчжэ. Цин Юйдунь кивнул и отвернулся от него, снова возвращаясь к своим. Черная полоска на его шее притягивала взгляд, будто магнитом. Чэнь Канлуну хотелось сорвать ее и растоптать, но сам Цзисюань казался равнодушным к этому внезапному «украшению», ничуть не чувствуя себя униженным. — Что ж, раз с этим все… — проговорил И Чэнь, отрывая взгляд от ошейника на шее его шиди, но договорить не успел. Где-то вдалеке в горах что-то взорвалось. Все головы тут же обернулись в ту сторону — с белой вершины вдруг посыпался снег, и мощная лавина где-то высоко-высоко понеслась вниз. — Что случилось? Откуда взрыв? — заволновались культиваторы. — Как здорово, что вы все пришли меня встретить! — между рядами внезапно разнесся прохладный голос. Он забирался во все уши и проникал в самую душу, будто, даже закрыв ушные раковины, от него невозможно было избавиться. Вдалеке над горами появилась черная туча. Она приближалась, принимая четкие очертания. Цин Юйдунь тоже посмотрел в ту сторону — это была демоническая секта Цихэй. Только вот впереди был неизвестный ему заклинатель — красивый молодой человек с распущенными волосами и босыми ногами. Без помощи меча он летел по воздуху, и его широкие черные рукава казались похожими на черные крылья. Он вытянул руку, и черная ци вырвалась из его ладони, пронесясь над их головами и со всей силы ударившись в Нефритовый барьер. И тот исчез.