Белый кот старейшины Цунчжэ

— Я убью его! — резко вскрикнул Гуань Шэн. — Я убью твоего ученика, если ты взорвешь даньтянь! Руки Цин Юйдуня, делающие пассы, вдруг остановились. Он покосился в сторону, где А-Цю сражался с демонами, защищая своего дядю и Сюй Ина вместе с матерью. Кажется, пока тому не грозила внезапная смерть — он сражался очень хорошо. — Не этого! — раздраженно крикнул Гуань Шэн. Он резко засунул руку в мешочек-цянькунь на поясе и вытащил из него за шкирку кота, швырнув его на землю. Когда-то тот был белым, но теперь от белоснежного меха остались лишь кончики ушей да белый нос. Все остальное почернело, будто животное окунули в сажу. Кот был в чрезвычайно плачевном состоянии — кое-где мех был вырван, обнажая алую плоть, а задняя лапа неестественно выгнулась, явно сломанная. Один глаз был выколот, и красная запекшаяся кровь заливала мордочку. Руки Цин Юйдуня почему-то — он и сам не знал почему — дрогнули. Он собирался покончить с собой, чтобы его даньтянь не достался этому чудовищу. Без золотого ядра Нефритового императора Великому Демону никогда не попасть на Небеса. Он мог уничтожить всех на земле, но Небеса остались бы закрыты для него. Это решение далось ему очень легко — что такое его жизнь по сравнению с целым миром небожителей? Были ли они важнее заклинателей? Разумеется, нет. Для Цин Юйдуня люди, сражающиеся здесь, были самыми дорогими. Но он не мог их спасти — у него попросту не было сил. Сейчас даже смертный крестьянин, работающий на полях, казался сильнее его. У старейшины осталось совсем немного ци, которую он мог направить на то, чтобы уничтожить золотое ядро, которое жаждал Гуань Шэн. По поведению Великого Демона он сделал вывод, что даньтянь ему нужен неповрежденным — поэтому тот осторожничал и не убивал его. Должно быть, он боялся, что если пойдет в лобовую атаку, то повредит драгоценное ядро. Гуань Шэн сам продемонстрировал ему свое слабое место — и это слабое место находилось в полной власти Цин Юйдуня. Если он не может никого спасти, если его миссия на земле — это пройти земной путь и исцелить Нефритового императора, то быть может… это лучшее, что он мог сделать ради Владыки. Нефритовый император поступил бы так же, он был уверен. Так он размышлял, пока окровавленный комок не упал перед ним. Гуань Шэн направил на него меч и оскалился. — Взорви свой даньтянь, и я убью его. — Ты все равно убьешь его… — проговорил Цин Юйдунь. — Это не имеет смысла. Ты убьешь всех здесь, но мои действия помешают тебе добиться цели. — Это правда, — согласился Гуань Шэн. — Но я могу пойти на уступку, если ты будешь послушным. Глаза Цин Юйдуня прилипли к коту. Юй Ху дышал, но очень слабо, почти незаметно. — Как… — выдавил Цзисюань и запнулся, чувствуя странную смесь эмоций, которые он не мог понять. Была ли это боль или сострадание? А может, страх или гнев? И толика радости где-то в самой глубине — значит, он не бросил его?.. Может, Юй Ху собирался вернуться?.. — Как я поймал его? — перебил его Гуань Шэн. — Этот хорек сам попался в мои сети. Видимо, он сбежал от тебя и направлялся на юг, но мои слуги выследили его. Победить его было нетрудно — он такой же слабый, как и все здесь. Он не сказал мне, где ты, и пришлось его немного наказать. Цин Юйдунь несмело сделал шаг вперед, а потом опустился на колени перед котом. Рукой, которая никогда не дрожала в бою, он медленно и осторожно коснулся черного окровавленного меха. — Надо же, как интересно, — раздался голос над ним. — Кажется, я угадал. Он тебе дорог. — Я не умею чувствовать, — отозвался Цин Юйдунь, поднимая на Великого Демона глаза. — У меня, как ты верно подметил, нет цзюэ-хунь. Он мой ученик, конечно, я должен дорожить им. Разговаривая, он незаметно направил остатки своей ци в тело Юй Ху. Крупицы, сохраненные для того, чтобы разрушить себя, переливались в кошачье тело, залечивая многочисленные раны. Юй Ху захрипел, пошевелившись. Он открыл единственный оставшийся голубой глаз, увидев над собой Цин Юйдуня. Мягкая холодная ладонь гладила его мех, и раны, оставленные под пытками темных заклинателей, затягивались. Радость вспыхнула в душе кота. Он совершенно не ожидал встретить Учителя в этой жизни. Ань Фэй жестоко издевалась над ним, и Юй Ху постоянно проваливался в забытье, но его не убивали. Хозяин спас его? Кот с трудом повернул голову и увидел Великого Демона. Юй Ху почувствовал, как похолодело в душе. Нет, это не похоже на спасение. Отовсюду доносились крики и мелькали вспышки ци. Землю заливала кровь, и когда Юй Ху повернул голову к Цин Юйдуню, он увидел, как жалко тот выглядит: порванный халат, обожженные рукава, обгоревшие волосы и полоса незажившего ожога на шее. Кто сотворил это с его прекрасным Цзисюанем? — Мяу… — жалобно выдавил кот, подтягивая сломанную лапу ближе к телу. Холодная рука, испачканная в крови — его или Цзисюаня, — мягко провела между ушами. Глаз кота расширился от ужаса и удивления. Почему Цзисюань гладит его? Почему не отвергает в презрении? Может ли быть, что его Цзисюань не злился на него — ни на то, что он сбежал, ни на то, что овладел им насильно? Все это время Юй Ху не смел и мечтать о том, какой же будет их встреча, если состоится. Но он никогда не предполагал, что мягкая белая рука будет гладить его по голове. Он не так представлял их встречу. В воображении кота Цин Юйдунь нападал на него с мечом с совершенно равнодушным лицом. Почему же сейчас на этом прекрасном, знакомом ему до боли лице была написана такая отчетливая боль? Цзисюань не должен был знать, что такое боль. Лучше бы его лицо оставалось равнодушным, бесстрастным. Он не должен никогда-никогда испытывать страдания. Юй Ху уже причинил ему физическую боль. Неужели теперь он подарил Учителю и душевную? Он собрал силы в кулак и обернулся человеком. В белой вспышке на коленях у Цин Юйдуня оказалась его голова. Сломанная нога не слушалась Юй Ху, а одна глазница была пустой. — Хозяин… — тихо прошептал он. Рука, которая до этого гладила его по голове, теперь оказалась на его волосах. Она замерла, пока Цин Юйдунь осматривал своего ученика, проверяя все травмы и ранения. Время как будто застыло, и Юй Ху в ожидании замер, думая, что же первое сказать Учителю, как извиниться, как вымолить прощение. — Как трогательно, — раздался язвительный голос. Юй Ху вскинул взгляд и увидел, что Великий Демон смотрит на них, склонив голову. Он стоял, опершись на землю и рассматривая двоих перед собой. — Хотя беру свои слова назад: это отвратительно. Ты возжелал Великого Владыку? — хмыкнул Гуань Шэн, обращаясь к Юй Ху. — Мерзкое животное. Как посмел ты желать небожителя? Впрочем, какая мне разница, с кем он путается. Неужто ты влюбился в этого льдышку? Хотя чего тут удивительного, у него симпатичная мордашка. Когда-то он считался красивее всех в мире. А вот ты явно уже не красавчик… — он цокнул языком, осматривая обезображенное лицо Юй Ху. Кот вдруг устыдился и поднял руку, закрывая выколотый глаз. Он покосился на Цин Юйдуня, но тот ничего не сказал. Хозяину и впрямь противно на него смотреть? И о чем говорит этот демон? Какого еще Великого Владыку? — Предлагаю сделку: я сохраню ему жизнь, если ты дашь мне то, что я хочу, — сказал Гуань Шэн, внимательно изучая выражение лица Цин Юйдуня. Тот казался таким же равнодушным, как и прежде, но теперь опустил ресницы, разглядывая ученика. Из-за этого Гуань Шэн не мог увидеть его взгляд и понять, о чем он думает. Правильную ли сделку он предложил? Почему-то Великому Демону казалось, что он угадал. Великий Владыка и впрямь привязался — насколько это возможно — к этому хорьку. Должно быть, из-за контракта. — Нет! — вдруг вскрикнул Юй Ху. — Нет, хозяин! Не соглашайтесь, что бы это ни было. Не ради меня. Он не знал, о чем речь, но понимал, что ничего хорошего Цзисюаню эта сделка не принесет. Его жалкая жизнь ничего не стоила, разве имеет смысл заключать ради нее сделку? Почему хозяин его не презирает? Почему? Он попытался сесть, приподнявшись на слабых руках. Некоторые из его пальцев были сломаны, но руки остались целыми. Кот неловко сел и уставился на задумавшегося Цин Юйдуня, хватая воздух ртом и пытаясь что-то выдавить из себя. Однако Цзисюань молчал, не отвечая ни ему, ни Гуань Шэну. Он размышлял. Цин Юйдунь всегда был прагматичным и бесстрастным. Он поступал в соответствии с логикой, поскольку чувства ему были недоступны. Однако в данный момент старейшина осознал, что не может сделать рациональный и правильный выбор. Ему следовало давно взорвать свой даньтянь, потому что это именно то, что он, как смертное тело Нефритового императора, должен сделать. Их Владыка оберегал всех живых и правил этим миром. Он бы уничтожил себя ради защиты тех, кого еще можно защитить. Так почему же он колеблется? Цин Юйдунь поднял взор, глядя в испуганный голубой глаз. Он знал почему. Это казалось удивительным, невероятным, невозможным, но это был единственный рациональный вывод, который он мог сделать. Цин Юйдунь готов был обменять даньтянь на жизнь Юй Ху, потому что… Это ли называют привязанностью? Он не знал, да и разбираться сейчас у него не было времени. Вместо этого он поднял подбородок, глядя за плечо Юй Ху на Великого Демона. — Я согласен. Пощади и остальных. Гуань Шэн расплылся в улыбке. Это оказалось проще, чем он думал. Кажется, с Небес пал не только он, но и Нефритовый император. Он шагнул вперед, поднимая меч. — Ладно, мне это несложно. Все равно мне понадобятся слуги. Тогда не будем ходить вокруг да около. Я сам вырежу ядро. — Что? — глаз Юй Ху расширился. Он резко обернулся на Великого Демона, а затем снова посмотрел на хозяина. — Нет! Нет! Цзисюань, не делай этого. Мягкая белая ладонь легла на его голову и потрепала по волосам. — Учитель подвел тебя, — слабо пробормотал Цин Юйдунь. — Я ничему не смог тебя научить. Ничему хорошему. Проживи долгую жизнь. — На его прекрасном изможденном лице появилась улыбка. — Я не злюсь на тебя. Прощай, Биань. С этими словами он поднялся на ноги, делая шаг к Великому Демону. Битва вокруг как будто снова утихла. Весь заклинательский мир замер, глядя на Великого Владыку, который бросил меч на землю и шагнул к своему врагу. Гуань Шэн поднял черный клинок, направляя его прямо в сердце Цин Юйдуня, но тот и не думал защищаться. Ци в его теле окончательно угасла. Цзя Синьмин, И Чэнь, А-Цю и остальные с криком бросились к нему, но находились слишком далеко. Чэнь Канлун, наконец поднявшийся на ноги, расширил от ужаса глаза, и из его груди вырвался громкий рев. Дай Юнь, как тень скользивший между демонами, обернулся. Мао Сун, который сражался с праведными заклинателями, растянул губы в улыбке. Линь Кэ, прячущийся за своим медведем, вытянул шею, глядя в ту сторону. Хао Лэй отвлекся от боя и чуть не пропустил удар. Цай Хуэй тоже едва не получила смертельную рану в спину, но ее спас веер Мин Даня, и девушка благодарно улыбнулась ему. Хоу Пэн, яростно пробивавшийся к клану Обезьяны, где сражался его брат-близнец, на миг замедлился и бросил взгляд в ту сторону. Где Цин Юйдунь раскинул руки и закрыл глаза, ожидая конца. С мерзким хлюпаньем черный меч вошел в плоть.