Белый кот старейшины Цунчжэ

— То есть что вы собираетесь сделать, Ваше Величество? — севшим голосом переспросил Цзао Шэнь, недоверчиво глядя на своего Владыку. — Спуститься в Диюй*, — терпеливо повторил тот то же, что и три раза до этого.

*Загробный мир в китайской мифологии.

— Нет, простите, я все-таки не понимаю… — Левый полководец Небес тряхнул головой, будто сама мысль об этом приводила его в ужас. — Ради… него? — он ткнул пальцем в бездыханного Юй Ху. Который, кстати, лежал на земле, а рядом с ним корячились Чжунли и Дай Юнь. Они рисовали на земле большую печать — один это делал кинжалом, а второй орудовал чьим-то окровавленным мечом, который подобрал тут же на земле. Оба казались очень занятыми, и все остальные заклинатели собирались вокруг, однако не решались подойти близко. — Какой же ты непонятливый, — послышался громкий мужской голос. — Все же элементарно: Владыка твой спускается в ад, забирает души хунь своего любимого ученика, и все живут долго и счастливо. Одна нога здесь, другая там. А-Сюань, у тебя там все на Небесах такие тугодумы? Если да, то я лучше не буду возноситься. Цзао Шэнь медленно повернулся, уставившись на Цзя Синьмина. Тот лениво поковырялся в зубах, а затем посмотрел на свои ногти и подошел ближе к формирующейся печати, критично ее осматривая и словно бы не замечая, как его буравит взглядом небожитель. — Как ты смеешь называть Великого Владыку так фамильярно? — наконец прорычал Цзао Шэнь, кладя руку на рукоять меча на поясе. — А что такого? Он вон не бесится. И вообще, когда вы его бросили в мир смертных, именно я его выходил и вырастил. Вместо того, чтобы злобно зыркать, лучше бы доставал все свои духовные артефакты из рукавов, — равнодушно отозвался Цзя Синьмин, шаря в своем мешочке-цянькунь. Цзао Шэнь покосился на Цин Юйдуня и, убедившись, что тот и впрямь совершенно снисходительно относится к этому человечишке, чуть не задохнулся от возмущения. — Зачем, шие? — спросил другой звонкий голосок. Это к старшему осторожно подобрался А-Цю, которого даже грозный Чэнь Канлун не смог прогнать. Не в силах преодолеть свою робость перед Учителем, оказавшимся Нефритовым императором, молодой Дракончик пока держался Цзя Синьмина — все-таки тот был его шие! — Потому что для этой операции спасения не хватит только наших сил. Божественные артефакты неплохо бы помогли, — Цзя Синьмин искоса глянул на своего ученика. Тот неподвижной горой стоял и наблюдал за тем, как рисуется печать, будто что-то обдумывая. Цзя Синьмин уже догадался, что Цзисюань все еще вспоминает свое прошлое и что мощь Нефритового императора до сих пор не вернулась к нему полностью. Поэтому его дорогой ученик немного «подтормаживал». — Цзао Шэнь, — все же открыл рот Цин Юйдунь, переводя взгляд на подчиненного. — У тебя Нефритовый колокол? И нить Ико. — Нить Ико? — Чжунли вдруг вскинул голову, отвлекшись от сложной печати. — Владыка, вы же не собираетесь… — Ваше Величество, одумайтесь! — тут же запротестовал Цзао Шэнь, перекрикивая Чжунли. — Смерть этого человека — безусловно, трагедия, но… — Но не успел он договорить, как лицо Цин Юйдуня потемнело. — Нить Ико, Цзао Шэнь, — повторил он. — За двести пятьдесят лет ты забыл, кто этот Император? Цзао Шэнь задрожал и больше не смел перечить. Он безропотно залез в кошель, что висел у него на поясе, и после некоторых потуг выудил маленький белый колокольчик и катушку ниток. А-Цю с любопытством выглянул из-за плеча своего шие и разочарованно выдохнул. Он полагал, что духовные артефакты отличаются от их, но эти две вещицы казались слишком уж обыденными. Цзя Синьмин безжалостно отвесил ему подзатыльник. — Да что ты понимаешь, — проворчал он, жадными глазами глядя на колокольчик. — Это же подлинный Нефритовый колокольчик! — А нить Ико? — пискнул А-Цю, обиженно потирая затылок. — Выглядит как обычные нитки. — Эта нить связывает две души, — вдруг пояснил Цин Юйдунь, взвешивая в руках катушку. Его золотые глаза уставились на первого ученика, и он ласково улыбнулся. От этого у А-Цю задрожали коленки. — Иди сюда, — поманил Император Дракончика. Тот на ватных ногах подошел, все еще чувствуя себя неуверенно рядом с Цин Юйдунем. — Больше не желаешь признавать меня Учителем? — спросил мужчина, воззрившись на А-Цю. — Что вы, Учитель! — с жаром запротестовал тот. — Этот смертный лишь думает, что сам недостоин быть… — его голос стал тише под пристальным взглядом Владыки, — …учеником Нефритового… императора… — Раз я тебя выбрал в ученики, ничего не изменится, — просто сказал он, и его ладонь легла на макушку А-Цю. Цин Юйдунь потрепал его по волосам. — Мы побеседуем позже. А пока — ты можешь помочь мне спасти своего шиди, — он взглянул на бездыханное тело, и его глаза похолодели. А-Цю тоже не мог смотреть на мертвого Юй Ху. Это казалось неестественным, поэтому он снова перевел взгляд на Учителя. Тот не отказывался от него! — Чем я могу помочь, Уч… Учитель? — он запнулся, но ласковые золотые глаза прибавили ему смелости. Раз так, он продолжит считать его своим Учителем! — Тебе придется позвонить в Нефритовый колокол, чтобы я смог выбраться из Диюя, — просто сказал он, будто поручал ученику не спасительную миссию, а принести ему чая. А-Цю тут же вытаращил глаза и протянул колокольчик обратно. — Нет-нет, — сказал он. — Может, лучше поручить это важное дело кому-то другому? Шие? Бессмертному Цзао Шэню? Дяде? — он повернул голову, с мольбой глядя на Чэнь Канлуна. — Раз Учитель поручил это тебе, значит, он тебе доверяет, — хмыкнул Дракон. — Ваше Величество, — вступил совершенно несогласный Цзао Шэнь. — Давайте лучше я, в самом деле. Этот мальчишка… — Этот мальчишка — Наш первый ученик, — золотые глаза уставились на Левого полководца Небес. — Цзао Шэнь, Нам придется поговорить и с тобой. Позже. А-Цю, запомни: позвони, когда Юй Ху придет в себя. Теплые руки впихнули колокольчик А-Цю, который взял его с таким ужасом, будто ему предложили подержать ядовитую змею. — А-Цю, вперед! — шепнул голос сбоку, и он увидел Мин Даня и Цай Хуэй, которые стояли в толпе. Хоу Пэна нигде не было, но Мин Дань ободряюще улыбнулся другу. — У тебя все получится, — Чэнь Канлун хлопнул рукой по плечу племянника и тоже подошел к печати. — Я-то могу помочь? — он посмотрел на Императора, закатывая рукава. Тот кивнул. Вокруг печати встали Дай Юнь, Чжунли, обмахивающийся веером, Чэнь Канлун и Цзя Синьмин. Цзао Шэнь, грозно нахмурившись, встал рядом с Чжунли. Цин Юйдунь бережно поднял на руки тело Юй Ху и осторожно ступил в круг печати. Он опустился на землю, садясь в позу лотоса и укладывая тело на колени. Затем Император размотал красную нить из катушки, привязывая один ее конец к щиколотке Юй Ху, а второй обматывая вокруг своего запястья и плотно завязывая. Нить загорелась красным, и брови Цзао Шэня нахмурились еще сильнее. В этот момент Чэнь Канлун, хоть и понимал мало, все же был с ним солидарен. Связать две души — разве это не означает, что Нефритовый император, Цзисюань, хотел связать душу с паршивым котом?.. — Чжунли, Шиюэ, соберите его души по, а я открою проход в Диюй, — приказал Цин Юйдунь, взмахивая руками. Печать под телом засветилась от мощнейшей ци, которая полилась в нее. — Будь осторожен, — бросил Цзя Синьмин, тоже поднимая руки и вливая свою ци в печать. Остальные молча последовали его примеру. Яркий свет разлился во все стороны, и темнеющим вечером вдруг стало светло, словно днем. А-Цю судорожно сжал Нефритовый колокольчик, жмурясь от яркого света. Его дядя и шие вливали ци, а небожитель Чжунли раскрыл прекрасный веер, висевший на поясе, и махнул им. Дай Юнь резко опустился на одно колено и вонзил Призрачный кинжал в край печати. Цвет поменялся на ярко-красный, высвечивая его лицо и темные глаза, устремленные на Императора. Взмах веера Чжунли вдруг поднял ветер, который чуть не сбил с ног А-Цю, и он закашлялся от пыли. В этом урагане, закрутившемся вокруг печати, фигура его Учителя в центре закрыла глаза и опустила голову, и будто вся жизнь покинула его. Его Учитель… Спустился в ад.